— Не приезжай на юбилей! — резко бросила свекровь в трубку. — Ты там не нужна.
— А кто будет платить за банкет? — спокойно ответила я, хотя внутри все кипело от ярости.
Повисла тишина. Валентина Петровна, видимо, не ожидала такого поворота разговора.
— О чем ты говоришь? — наконец выдавила она.
— О том, что ваш сынок уже перевел ресторану двести тысяч рублей за ваш праздничек. Так что решайте сами — либо я прихожу, либо празднуете на собственные деньги.
И я повесила трубку.
Но давайте по порядку. Меня зовут Ирина, мне тридцать пять лет, и я уже восемь лет замужем за Алексеем. За эти восемь лет его мать Валентина Петровна не упустила ни одной возможности показать мне, что я недостойна ее драгоценного сыночка.
Началось все еще на этапе знакомства. Когда Леша привез меня домой первый раз, свекровь окинула меня взглядом с ног до головы и презрительно фыркнула:
— А я думала, ты приведешь кого-то посерьезнее.
Тогда я подумала, что она просто волнуется за сына — мол, какая мать не переживает, когда у взрослого ребенка появляется девушка? Но со временем стало ясно, что дело не в материнской тревоге, а в банальной неприязни ко мне лично.
Валентина Петровна никогда не упускала случая уколоть меня. На семейных праздниках она демонстративно хвалила других невесток в семье:
— Вот Оленька какая хозяйственная! И готовит вкусно, и дом в порядке держит. А Машенька такая умничка, в банке работает, карьеру делает!
При этом на меня она смотрела так, словно я была пустое место. А ведь я тоже работала — бухгалтером в строительной компании, неплохо зарабатывала и готовила не хуже других.
Особенно свекровь любила критиковать мою внешность. То я слишком худая ("на кости одна кожа"), то слишком ярко краситься ("как картина малеваная"), то одеваюсь не так ("в магазине что, нормальной одежды не продают?").
Леша, конечно, просил меня не обращать внимания:
— Ира, ну ты же знаешь маму — она ко всем придирается. Не принимай близко к сердцу.
Но я видела, что к другим невесткам она так не относится. Только ко мне. И это задевало.
Апогея наши отношения достигли, когда мы с Лешей решили купить квартиру. У нас была небольшая сумма накоплений, но не хватало на первоначальный взнос. Родители Леши могли бы помочь — у них была приличная сумма в банке от продажи дачи.
— Мам, мы хотели бы попросить в долг на первоначальный взнос, — сказал Леша за семейным ужином. — Конечно, с процентами вернем, и договор оформим.
Валентина Петровна даже не подняла глаз от тарелки:
— Денег нет.
— Как нет? — удивился Леша. — А деньги от дачи?
— Потратили.
— На что?
— На ремонт в квартире у Вовки.
Вовка — это младший сын, которому на тот момент было двадцать пять лет. Холостой, работал через раз, но был явным маминым любимчиком.
Я сидела и молчала, понимая, что дело не в деньгах, а в том, что свекровь принципиально не хочет нам помогать. Точнее, мне. Если бы Леша был женат на ком-то другом, деньги нашлись бы.
Через месяц выяснилось, что никакого ремонта у Вовки не было. Деньги лежали в банке, но родители купили младшему сыну машину. "Чтобы удобнее на работу ездил", как объяснила Валентина Петровна.
На работу, которая длилась от силы три месяца, пока его не уволили за прогулы.
Это был первый серьезный звонок, что я для этой семьи — человек второго сорта. Но я продолжала стараться. Покупала подарки на праздники, поздравляла с днями рождения, помогала по хозяйству, когда они болели. Надеялась, что со временем отношения наладятся.
Глупая была.
Все изменилось три месяца назад, когда Валентина Петровна начала активно готовиться к своему шестидесятилетию. Юбилей планировался грандиозный — она хотела отметить в хорошем ресторане, пригласить всех родственников и друзей.
— Ира, поможешь с организацией? — спросил Леша. — Маме одной тяжело все продумать.
Я, как всегда, согласилась помочь. Мы с Лешей взяли на себя поиск ресторана, заказ торта, составление меню, печать пригласительных. Я даже фотографа нашла и договорилась с флористом о украшении зала.
Свекровь принимала мою помощь как должное, при этом постоянно критикуя мои предложения:
— Этот ресторан слишком простой.
— Торт какой-то невзрачный.
— Цветы не те, что я хотела.
Но самое главное — она делала вид, что вся организация лежит только на ее плечах. В разговорах с подругами она говорила: "Я выбрала ресторан", "Я заказала такой красивый торт", "Я придумала, как украсить зал".
Леша просил меня не обижаться:
— Ну подумаешь, не упоминает твой вклад. Главное, что праздник получится хороший.
А потом начались разговоры о деньгах. Ресторан на пятьдесят человек, хорошее меню, алкоголь, торт, цветы, фотограф — все это выливалось в круглую сумму. Около двухсот тысяч рублей.
— Деньги найдутся, — уверенно говорила Валентина Петровна. — Родственники помогут.
Но родственники, оказалось, могли помочь только символическими суммами. Тысяча тут, две там. В итоге собралось от силы тысяч тридцать.
— Мам, а остальные деньги откуда? — забеспокоился Леша.
— Найдутся, — туманно отвечала она.
А за неделю до праздника выяснилось, что денег у нее нет. Совсем. Пенсия маленькая, накоплений никаких. И тогда она сделала то, что делала всегда в сложных ситуациях — переложила проблему на сына.
— Лешенька, ты же не дашь маминому празднику сорваться? — причитала она по телефону. — Я же так мечтала о красивом юбилее!
И мой муж, конечно, не смог отказать маме. Он взял кредит на двести тысяч рублей и перевел деньги ресторану.
Я узнала об этом случайно, увидев СМС от банка на его телефоне. Когда я спросила, откуда кредит, Леша признался.
— Ты взял кредит на ее праздник?! — не поверила я.
— Ира, ну что я мог сделать? Она мама, ей шестьдесят лет!
— А мы эти деньги как отдавать будем? У нас же свои планы были!
Мы планировали потратить эту сумму на отпуск в Европе. Копили полгода.
— Ну... как-нибудь отдадим. По частям.
"Как-нибудь"! Двести тысяч рублей с процентами!
Но это было еще не все. За три дня до юбилея Валентина Петровна позвонила мне и выдала фразу, которая стала последней каплей:
— Ира, я решила, что ты на юбилей не приходи.
— Что? — не поверила я своим ушам.
— Ну ты же понимаешь, будут мои подруги, родственники. Им неудобно будет при посторонних.
— При каких посторонних?
— Ну при тебе. Ты же не родственница мне.
— Я жена вашего сына!
— Жены приходят и уходят, а мать одна.
Я опешила от такой наглости. Восемь лет брака, а я все еще "не родственница"!
— Валентина Петровна, вы серьезно?
— Абсолютно. Не приезжай на юбилей, ты там не нужна.
И тут я вспомнила про кредит, который взял мой муж на этот проклятый праздник.
— А кто будет платить за банкет? — спокойно спросила я.
Повисла тишина.
— О чем ты? — попыталась сделать вид, что не понимает, свекровь.
— О том, что ваш сынок уже перевел ресторану двести тысяч рублей за ваш праздничек. Так что решайте сами — либо я прихожу, либо празднуете на собственные деньги.
— Ты... ты шантажируешь меня?
— Я просто озвучиваю факты. Деньги мои семьи, значит, и решение принимаю я.
— Я скажу Лешке!
— Скажите. Посмотрим, что он выберет — маму или семейный бюджет.
И я повесила трубку.
Через час звонил взбешенный Леша:
— Ира, что за дурацкая игра? Мама в слезах!
— Никакой игры. Твоя мама сказала, что я не родственница и на юбилей меня не приглашают.
— Она же не со зла...
— Леш, ты потратил двести тысяч НАШИХ денег на праздник человека, который считает меня посторонней. Тебе это нормально кажется?
— Но ведь она мама...
— А я кто? Случайная знакомая?
Леша замялся. Он понимал, что я права, но и маму обидеть не хотел.
— Может, просто приедешь? Забудем этот разговор?
— Нет. Или она извинится и официально пригласит меня, или я не приду. А без меня пусть сама расплачивается.
— Ира, ну ты же не можешь сорвать маме праздник!
— Могу. И сорву, если она не одумается.
Вечером Валентина Петровна перезвонила сама. Голос дрожал от ярости:
— Хорошо. Приходи на юбилей. Но чтоб без выпендрежа!
— Обязательно приду, — мило ответила я. — В самом красивом платье.
День юбилея выдался солнечным. Я действительно надела самое красивое платье — черное, элегантное, подчеркивающее фигуру. Сделала укладку в салоне, макияж. Выглядела на все сто.
Когда мы с Лешей вошли в ресторан, Валентина Петровна встретила нас кислой улыбкой. На ней было помпезное розовое платье с пайетками, которое ее старило.
— О, Иришка пришла! — громко объявила она. — Как... мило.
В ее голосе не было ни грамма искренности.
Вечер начался стандартно. Гости поздравляли юбиляршу, дарили подарки, произносили речи. Валентина Петровна принимала поздравления как королева, рассказывая всем, как трудно ей было организовать такой праздник.
— Представляете, пришлось все самой продумывать! — щебетала она подругам. — И ресторан выбрать, и меню составить, и цветы заказать!
Я сидела и молчала, улыбаясь одними губами. Слушала, как она присваивает себе плоды моей работы.
А потом случилось то, чего я не ожидала.
Леша встал и попросил микрофон.
— Дорогие гости! — начал он. — Сегодня мы празднуем юбилей моей мамы. И я хочу сказать несколько слов о том, как этот праздник состоялся.
Валентина Петровна сияла, ожидая похвалы.
— Многие из вас знают, что мама давно мечтала о красивом юбилее. И этот праздник действительно получился замечательным — вкусная еда, красивое оформление, прекрасная атмосфера.
Гости закивали, соглашаясь.
— Но я хочу, чтобы вы знали правду о том, кто на самом деле организовал этот вечер.
Лицо свекрови начало меняться.
— Ресторан искала и выбирала моя жена Ира. Меню составляла она же. Цветы заказывала Ира. Фотографа нашла Ира. Торт заказывала Ира. И самое главное — этот праздник полностью оплачен из нашего семейного бюджета. Двести тысяч рублей, которые мы взяли в кредит.
В зале повисла тишина. Все взгляды обратились ко мне.
— Поэтому я хочу поблагодарить свою жену за то, что она подарила маме этот красивый праздник, — продолжал Леша. — И попросить вас поднять бокалы не только за маму, но и за Иру!
Гости растерянно подняли бокалы. Валентина Петровна сидела красная как рак, не зная, куда деваться.
— За маму и за Иру! — провозгласил Леша.
— За маму и Иру! — хором откликнулись гости.
После этого тост отношение ко мне в зале кардинально изменилось. Подруги свекрови стали подходить и благодарить за организацию. Родственники интересовались, где я нашла такой хороший ресторан. Тетушки хвалили мой вкус в выборе цветов и торта.
А Валентина Петровна сидела мрачнее тучи, понимая, что ее ложь раскрыта.
Самый смешной момент был, когда ее лучшая подруга Галина Ивановна подошла ко мне и сказала:
— Ирочка, какая ты молодец! Я знала, что Валя преувеличивает свою роль в организации. Она же по жизни такая — чужие заслуги себе приписывает.
Оказалось, что все давно знали о характере свекрови, но молчали из вежливости.
Вечер закончился триумфально. Все расходились, благодаря меня за прекрасный праздник. А Валентина petлрина собирала подарки с видом побитой собаки.
По дороге домой Леша извинился:
— Ира, прости, что так долго не мог поставить маму на место. Но сегодня она переступила все границы.
— Наконец-то ты это понял, — вздохнула я.
— Понял. И больше такого не будет.
Прошло уже два месяца после юбилея. Валентина Петровна со мной почти не разговаривает — здоровается сквозь зубы и все. Но зато больше не позволяет себе открытых выпадов в мою сторону.
А недавно она заболела и попросила Лешу купить ей лекарства. Дорогие, рублей на пять тысяч.
— Что будем делать? — спросил муж.
— Ничего, — ответила я. — Пусть сама покупает. Или обращается к своему любимчику Вовке.
— Но она же больная...
— Больная, которая считает меня посторонним человеком. А посторонние люди не обязаны покупать ей лекарства.
Леша ничего не ответил. Он понял, что после истории с юбилеем я больше не намерена терпеть неуважение к себе.
А вы бы продолжили помогать свекрови после такого? Стали бы тратить семейные деньги на человека, который открыто заявляет, что вы ему не родственник? Или есть вещи, которые прощать нельзя?
Очень интересно узнать ваше мнение в комментариях.