Интервью с автором сценария фильма "Разрыв" Александром Крастошевским
Работа над фильмом «Разрыв» (рабочее название «В одной связке») шла почти год. Премьера – 1 ноября 2025 года, на вечере-встрече «Золото российского альпинизма 2025», который БАСК проведёт при поддержке группы компаний МОНТ, компаний VENTO, Swell, Спорт-Марафон в Большом концертном зале «Космос».
Как появилась идея снять фильм о выдающихся российских альпинистах, почему его создание взяли на себя люди, далёкие от гор, и каково это, – снимать фильм про альпинизм, ни разу не видев облака под ногами? Задумались об этом вместе с вами, и решили поговорить с авторами фильма «Разрыв» о смыслах – картины, альпинизма, бытия, мечты, реальности, жизни... В ожидании премьеры начинаем публиковать некоторые выдержки из этих бесед.
Знакомьтесь: Александр Крастошевский, автор сценария фильма «Разрыв», автор саундтрека «Зелёные ботинки», поэт, драматург, музыкант, литературный консультант, член Союза журналистов России, дважды лауреат премии ТЭФИ. Разговор получился долгим и обстоятельным, поэтому опубликуем его в двух частях.
Как ты получил приглашение участвовать в проекте?
Мне позвонила Анна Коряковцева (режиссёр фильма – ред.), с который я сотрудничаю уже много лет, – вместе мы сделали фильмов, наверное, сотни полторы: докциклы «Земля людей», «Неизвестные маршруты России» и др. Она вкратце рассказала мне историю про Митяя и Сергея: вот, мол, такое хочу сделать кино… Я, конечно, загорелся! Зная Аню, я сразу понял: плохого или неинтересного – не предложит. У неё вообще удивительное чутьё и на людей, и на идеи – и при этом она ухитряется совмещать продюсирование и творчество: чудо-человек. Ну и сама история сразу же зацепила.
Вдвойне интересно стало, когда я узнал, что вторым режиссёром будет Тимофей Чаплинский. Мы уже работали с ним на проекте «Артмеханика» – но там немножко другая история… А здесь именно кино – хорошая серьёзная документалка. Мне было интересно почувствовать его в деле. Как там у Высоцкого? «Пусть он в связке в одной с тобой – там поймёшь, кто такой».
Творческий союз сложился?
Вообще, конечно, наше «восхождение на троих» стало непростым. И с Аней, и с Тимофеем мы в процессе работы над фильмом спорили до хрипоты – и о чём должно быть кино, и каким оно должно быть… Подчас было трудно, но оно того, безусловно, стоило, и мне кажется, в итоге мы все показали максимум того, на что способны как профессионалы. Каждый вложил в этот фильм частичку своей души. Ну и, разумеется, присутствие Николая Шкарубы (продюсер фильма – ред.) тоже очень помогло. Я не сомневался: если с нами Коля – вершина точно будет покорена! Его невероятная энергия и вечный оптимизм – это, конечно, то, что придавало уверенности и сил даже на самых трудных этапах проекта.
Была боязнь белого листа? Появлялись опасения неудачи в ходе съемок?
Нескромно, возможно, прозвучит, – но боязни, что совсем ничего не получится, не было: всё-таки когда у тебя за плечами четверть века в профессии и четыреста (а может, и больше уже) сделанных фильмов, есть определённая уверенность, что и четыреста первый сценарий сделаешь. Но, во-первых, конечно – такую потрясающую историю хотелось сделать достойно. Так что пришлось попотеть: было несколько вариантов начала, структура тоже не сразу вытанцевалась и т.д.
Плюс, понятно, огромное количество материала: столько разных героев и отснятых с ними интервью. А ещё же архивные интервью самих ребят и вообще много чего. Как всё это уместить в одном сценарии?! Первый драфт, я помню, в результате был какой-то космически огромный – и всё это пришлось сокращать, а потом ещё сокращать, и ещё… А ты уже влюбился в это, пропустил через себя, – да я жил этим фильмом несколько месяцев! Поэтому сокращать было мучительно: всё дорого, всё кажется интересным… Но тут, однако, есть такой момент: сценарий – это, всё-таки, не проза, и на бумаге бывает, что вроде бы всё прекрасно, а кино из этого не клеится. Сколько всего в итоге было драфтов, я даже и не сосчитаю. Думаю, что за двадцать точно.
И в какой-то момент я даже испугался – мне показалось, что у меня уже замылился глаз, и я перестал чувствовать историю; и сейчас, значит, выйдет хуже. Но, слава Богу, этого не произошло, тем более, что Аня с Тимофеем держали руку на пульсе, и в итоге совместная линия нашего движения оказалась верной. И, по-моему, ещё и «красивой», – как сказал бы Митяй.
У тебя огромный и очень разноплановый опыт в создании документального кино. Возникали ли в процессе съемок ассоциации с предыдущими проектами?
Да. Начиная с того, что, пожалуй, своей лучшей драматургической работой я вижу пьесу «Сны Чёрного Альпиниста». Там про историю одного восхождения, участники которого на горе утратили взаимопонимание, в результате чего двое погибают. А вершина так и остаётся непокорённой. И что вообще в какой-то момент по жизни тебе приходится выбирать: или идти к вершине в одиночку, или ждать, пока остальные дозреют и «подтянутся». Написана пьеса была лет 15 назад, и на неё меня вдохновил изумительный фильм «Эверест: За гранью возможного». Меня поразила, например, история одного из героев, который во время предыдущего восхождения отморозил ноги, их в итоге ампутировали, и теперь он вернулся на протезах и снова лезет на вершину. У кого-то астма, и ему то и дело плохо, а он, тем не менее, тоже лезет… Вот эта одержимость (или целеустремлённость?), я помню, меня поразила ещё тогда. И сейчас мне уже легче было понять Сергея и Митяя.
Но ведь ты сам не ходишь в горы. Сложно было делать «Разрыв» при отсутствии альпинистского опыта? «Комплекс самозванца» не накрывал?
Но, послушай, есть такое слово – профессия! Я делал фильмы про конструктора ракет Михаила Янгеля, про химика Бутлерова, про Айвазовского и Тулуз-Лотрека, про коррупцию, как явление, помогал писать книгу про сталинские репрессии… И плюс уже 70 фильмов про различные народы, населяющие нашу страну, – хотя я не этнограф, не историк, не химик, не художник и уж точно не ракетчик. Но сценарист (как и писатель) должен уметь быстро вникать в любую сферу деятельности, ухватывать суть, и писать об этом так, словно он сам лично всю жизнь только этим и занимался: искал Янтарную комнату, тестировал косметику, боролся с раком, исследовал историю кино, путешествовал по Сибири и пр.
Понятное дело, тут всегда есть риск сморозить на голубом глазу какую-нибудь незаметную обывателю ахинею, за которую, однако, тебя потом поднимет на смех то или иное профессиональное сообщество. Поэтому, конечно, я очень внимательно слушал всё, что рассказывали мне наши герои – профессиональные альпинисты. Потом часами вдумчиво прокручивал это в голове, читал и смотрел ещё всё по данной теме. Ну и пытался понять конкретику: как устроена страховочная станция, что чувствуешь на большой высоте и т.д.
Тут нестрашно показаться профаном на интервью, – главное не облажаться потом в конечном результате. Надеюсь, что мне это удалось.
Какими автор сценария Александр Крастошевский видит героев? Какой была их цель? Они достигли цели?
Самое главное – я их вижу теперь живыми людьми. Во всём многообразии и противоречивости человеческой личности. Конечно, и Митяй, и Сергей – это были какие-то феноменальные явления! Прям завидую тем, кому посчастливилось с ними общаться, дружить – а уж тем более совершать восхождения. Ну вот да – вот они были такими фанатиками, мне кажется, немножечко своего дела… Всё, говорит, я больше не буду ходить в горы – клянусь! И на следующий год – опять. И снова – за пределами возможностей, на грани жизни и смерти. С другой стороны, да-а они же действительно этим жили! Причём поражает, насколько глубоко они в это были погружены: как Митяй досконально знал всё, связанное с альпинизмом – всё и всех… Как Нилов – вот этот вот его «лезет и лезет», что бы ни происходило. А может, кстати, у них всё и получилось, потому что были фанатиками. Потому и ходили такие вершины, что все только ахали. И что они не «зазвездили» – несмотря на все свои «Золотые ледорубы» и пр. Просто, так сказать, продолжаем «работать вверх». И ключевое слово тут – работать! «Вот это для мужчин», как пел Визбор. Или даже так: вот это – мужчины.
И главное: что успех восхождения во многом зависит от кого, с кем ты его совершаешь. Поэтому я и во время работы над фильмом про Головченко и Нилова сразу понял, что залог их невероятных альпинистских успехов, – помимо, конечно, колоссального профессионализма – в том, насколько крепко они дружили и как изумительно понимали и чувствовали друг друга. Я, впрочем, думаю, что это – залог успеха далеко не только в альпинизме…
Беседовала Инесса Дойкова