Меньшиковский дворец является чуть ли ни единственным сохранившимся образцом жилого дома петровской эпохи. Строительство его началось на берегу Невы напротив Адмиралтейской верфи спустя семь лет после основания Петербурга, в 1710 году, для ближайшего сподвижника и друга Петра I князя Александра Даниловича Меньшикова. Город тогда только начинал застраиваться, из-за суровых погодных условий и высокой смертности рабочих рук не хватало, и дела шли очень медленно. Пётр I мечтал поскорее перенести столицу из Москвы в Петербург, но понимал, что в текущих реалиях сделать это проблематично. Понимал это и Меньшиков. И тогда ему пришла идея – возвести на пожалованном ему Петром Васильевском острове такое здание, которое выполняло бы функции посольского дворца и одновременно являлось бы его собственной резиденцией. Этот план непременно должен был получить одобрение Петра, - ведь во дворце можно устраивать пышные приёмы высокопоставленных гостей и иноземных послов, - но в первую очередь он был выгоден самому князю, который таким образом оказывался в центре государственной жизни России, и при этом имел самый роскошный дом в Петербурге.
Строительство начал итальянский архитектор Джованни Марио Фонтана. За год он успел полностью закончить первый этаж, и 1 октября 1711 года князь отпраздновал новоселье. Однако в 1712 году Фонтана вернулся на родину. Для завершения дворца Александр Данилович хотел нанять знаменитого Доменико Трезини, но он был занят на возведении важных городских объектов. Так строительство было приостановлено до 1713 года, пока Меньшиков ни нашёл близ Гамбурга нового архитектора - Иоганна Готфрида Шеделя, который и завершил дом год спустя. Это был самый большой и богато убранный каменный дворец Петербурга – все остальные на тот момент уступали резиденции Меньшикова и по площади, и по отделке.
Город активно развивался, и Васильевский остров претендовал на статус нового центра растущего Петербурга. А Меньшиковский дворец непременно должен был стать гордостью этого центра, его доминантой. Так началось его расширение и усовершенствование. Основные работы были окончены в 1920 году, но доработки непрерывно продолжались вплоть до ссылки Меньшикова в 1928 году.
В книге Н. В. Калязиной и Е. А. Калязина «Дворец Меньшикова в Санкт-Петербурге» дано описание дворца того времени (далее цитаты с описанием интерьеров буду приводить из этой же книги):
«Каменный дворец поражал современников прежде всего своей высотой — четыре этажа вместе с цокольным под высокой кровлей. Не было в Петербурге тех лет здания столь грандиозного. Постройкой северных боковых двухэтажных флигелей и зданий со стороны сада дворец превратился в замкнутый четырехугольник в плане с проездными воротами по трем сторонам. Все части здания были оформлены одинаково, но самым пышным и значительным был центральный корпус. Его фасад поэтажно декорировали пилястрами разных ордеров, увенчали по центру балюстрадой с резными из дерева статуями, а на боковых ризалитах (выступах) — фронтончиками затейливой барочной формы с огромными золочеными княжескими коронами. «Светлейшему» очень льстило его княжеское звание, хотя в письмах и в большинстве официальных документов он никогда не подписывался своим титулом, а просто — «Александр Меншиков». Однако свои дворцы в Петербурге и Ораниенбауме снаружи и внутри он украсил княжескими коронами и гербами. Парадный центральный вход во дворец оформлял портик из деревянных колонн над высоким двухмаршевым крыльцом и белокаменный портал двери с картушем — княжеским гербом. Над портиком вдоль центральной части фасада проходила деревянная галерея (балкон), с которой подъезжавших гостей встречали звуки музыки. Музыканты играли очень хорошо на тубах, гобоях, флейтах, барабанах, литаврах и блюдцах… Возле самого крыльца дворца находилась большая деревянная, но раскрашенная под кирпич пристань, к которой приставали лодки с гостями. В те годы невская вода очень близко подходила к дому.»
При входе во дворец гости попадали в просторные сени со сводчатым потолком и колоннами с капителями тосканского ордера. Стены были расписаны под мрамор, а ниши в них украшали статуи. Пройдя прямо, из сеней можно было выйти в сад. Справа и слева располагались палаты с такими же сводчатыми потолками, использовавшиеся для хозяйственных и служебных нужд – там находились различные мастерские и кухня. На цокольном этаже размещались кладовые с припасами, пивные и винные погреба.
На второй этаж из сеней вела широкая дубовая парадная лестница. Поднявшись по ней, гости попадали в ещё одни сени, из окон которых открывался великолепный вид на сад. Двери из них вели в так называемый Большой зал, который как бы делил этаж на две половины – в восточной части от зала находились комнаты Александра Даниловича – всего семь - парадная приёмная, передняя, предспальня, две спальни и два кабинета, - а в западной части располагались комнаты его супруги Дарьи Михайловны. В приёмные гости проходили прямо из парадного зала, а в личные покои хозяев можно было попасть только из сеней.
«Зал дворца Меншикова был двусветным на 5 окон по фасаду. В его убранстве было использовано много интересных и богатых новинок. Большим окнам-дверям соответствовали на противоположной стене большие зеркала, повторявшие форму окон. Такое оформление зала в какой-то мере напоминало прославленную и тогда единственную в своем роде зеркальную галерею Версальского дворца во Франции, созданную архитектором А. Мансаром. Потолок зала украшал живописный плафон. Стены членили, оформляя окна, двери и зеркала, сдвоенные пилястры, декорированные филенками. Капители пилястр украшали лепные изображения орденов и княжеской короны. Декоративные статуи и купидоны, возможно, занимали места в падуге и на карнизе. Над окнами и дверями и в простенках были помещены живописные картины с изображением батальных сцен.»
Уникальность интерьеров дворца состоит в оформлении комнат бело-синими глазурованными плитками. Пётр I перенял эту идею в Голландии, где часть стен выкладывали плитками в 5-6 рядов. В России же изразцы применялись лишь в отделке печей. Впечатлившись жилыми домами голландцев, Пётр задумал использовать такое решение у себя во дворце. А Меньшиков в подражании императору даже перестарался, полностью оформив плитками стены и потолок в одиннадцати помещениях своего дома. До наших дней сохранилось лишь четыре таких комнаты.
Одной из них была парадная приёмная Александра Даниловича. Увы, её интерьеры были утрачены при переоборудовании дворца в кадетский корпус. Известно лишь, что князь принимал в ней особо важных гостей и иногда использовал её для проведения не парадных обедов с участием высших государственных деятелей.
Отделка прихожей также не сохранилась, а в передней, которая следовала за ней, нетронутым остался только потолок, декорированный лепными барельефами. Здесь обычно дежурили писари, составлялись и хранились различные документы.
Далее шла так называемая предспальня. В первой половине дня Меньшиков слушал в ней доклады секретарей, принимал своего помощника, а также обедал и ужинал в дни, свободные от больших приёмов. Стены и потолок здесь были отделаны плитками, а ещё тут находился довольно необычный предмет мебели – специальный шахматный столик.
Первая дверь из предспальни вела в спальню князя, также полностью убранную плитками, каждая из которых расписана вручную изображениями пейзажей или сценками из библейских притч. Примечательно, что ни одна роспись в точности не повторяется.
«Плитки на потолке комнаты (спальни – прим. автора статьи) сочетаются с лепным орнаментом и оштукатуренным профилированным карнизом. Лепное обрамление служит как бы фигурной рамой для плиток, разнообразит их ровную поверхность. В прорезной растительный орнамент лепного обрамления включены знаки ордена Андрея Первозванного.»
Спальня сообщалась с кабинетом в пять окон, расположенном в северо-восточном ризалите здания. Стены в нём были отделаны натуральным деревом – орехом, из-за чего кабинет и прозвали Ореховым. Из окон, выходящих на север, открывался потрясающий вид на Неву и Адмиралтейство на противоположном берегу реки.
Отделка кабинета дошла до нас практически в первозданном виде:
«…плоские пилястры коринфского ордера на постаментах членят стену, создают ее ритм, пропорции. А между ними смотрятся как картины в рамах гладкие большие панно из наборного ореха. Стена завершается антаблементом с фризом и карнизом.
Поверхность натурального искусно подобранного дерева оживляется и подчеркивается легкими золочеными деталями — капителями пилястр, золоченой рамкой на них и безукоризненно исполненным резным орнаментом. Потолок украшен живописным плафоном, написанным на холсте и представляющим собой фантастическое переплетение на золотом фоне легких ажурных гирлянд, перьев, цветов, головок полулюдей-полуптиц и женские личики на раковинах, как на пышных воротниках. Живопись отличает изысканная цветовая гамма красно-коралловых и оливково-зеленых тонов; виртуозность и изящество композиции, построенной на вариациях мотивов растительного орнамента с головками полулюдей-полуживотных.»
В половине Александра Даниловича располагались покои сестры его супруги – Варвары Михайловны, подолгу гостившей в семье князя, - кабинет и спальня. В них ведёт вторая дверь из предспальни Меньшикова. Эти комнаты также целиком убраны плитками, по большей части сохранившимися до наших дней, и имеют две изразцовые печи.
«Плитками оформлены не только стены, но также выделены и подчеркнуты архитектурные членения-панели, пилястры, карнизы, десюдепорты. Эти элементы выявлены рисунком плиток и керамическими объемными деталями — тягами, рамками. Очень интересны росписи плиток с изображениями кораблей, всадников, жанровых фигур, амуров.
Плитки с изображением предметов домашнего обихода — корзин, фляг, кастрюль, игрушек дополняют наши представления о быте того времени. На потолке плитки с морской тематикой: целые панно с изображениями разных рыб, которых можно точно узнать и определить, дельфинов, чудищ из свиты бога морей Нептуна и его самого — все те аллегорически трактованные сюжеты, которые были модны, распространены в европейском, и особенно голландском, искусстве со второй половины XVII века.»
Интерьеры в половине супруги Меньшикова, увы, не сохранились. Известно лишь, что комнаты имели примерно то же назначение, что и в половине князя.
Интерьеры детских, размещавшихся в восточном дворовом флигеле, также утрачены.
Теперь расскажу о самом музее и нюансах его посещения. Самостоятельный осмотр дворца недоступен, попасть сюда можно только с экскурсией. Экскурсоводами работают в основном пожилые женщины, которые в советской манере рассказывают известные из школьных учебников факты про «птенцов гнезда Петрова». Помещений много, а экскурсии идут друг за другом достаточно плотно, поэтому в каждой комнате вы проводите буквально 5 минут. Когда вы покидаете помещение, за вами просто закрываются двери, и вернуться обратно чтобы что-то осмотреть или сфотографировать просто нет возможности. Впечатления от музея неоднозначные – с одной стороны трёхсотлетние интерьеры, с другой – жесткие ограничения по посещению и осмотру и неинтересная экскурсия. Я думаю, что дворец стоит того, чтобы его увидеть, пусть даже в таком формате. Надеюсь, в будущем его сделают более удобным именно для посетителей, а не для администрации.