После двух успешно проведенных Каспийских экспедиций князю Александру Бековичу-Черкасскому предстояло осуществить третий этап поиска пути в Индию – совершить наземный переход от Каспийского моря через пустыню в Хиву, чтобы склонить хивинского хана, а затем и бухарского хана к российскому подданству.
Указ Петра I – действовать мирным путем
В указе князю Черкасскому Петр I писал:
«Хана Хивинского склонять к верности и подданству, обещая наследственное владение оному, для чего представлять ему гвардию к его службе и чтоб он за то радел в наших интересах».
То есть, русский царь обещал хивинскому хану Шергази не только укрепить его власть, защитив от самоуправства подданных, но и сделать ее наследственной. Петр также предлагал предоставить в распоряжение хана отряд русских гвардейцев.
Аналогичное предложение князь Черкасский должен был озвучить и Бухарскому хану уже после того, как он утвердится в Хиве. Царь Петр I стремился установить отношения России с хивинским и бухарским ханствами дипломатическим путем, чтобы потом, с их согласия и помощью, осуществить разворот реки Амударьи и проложить путь в Индию.
Поэтому в указе Черкасскому Петр I также строго предписывал, чтобы склонение к подданству и получение помощи от местного населения происходили только мирным путем:
«…накрепко смотреть, чтоб с обыватели земли ласково и без тягости обходился».
Черкасский стремился действовать в соответствии с указаниями царя. Но обстоятельства для совершения мирного похода складывались неблагоприятно.
Тревожное известие от послов
Еще в период второй экспедиции, находясь у Красных вод, князь Черкасский отправил двух послов в Хиву и одного посла в Бухару в сопровождении казаков. Послы должны были предупредить ханов о подходе русского посольства и заверить их в том, что русский отряд «идет миром, а не войною». Послы везли ханам грамоты от царя и подарки.
Письмо, полученное через некоторое время от послов, отправившихся к хивинскому хану, было тревожным. Они сообщали, что когда с большим трудом по пустыне добрались до Хивы, хана там не было, и до его возвращения их, послов русского царя, держали под караулом, никого к ним не пуская. Когда Шергази-хан вернулся в Хиву, то подарки и грамоту он взял, но самих послов так и не принял. И хотя караул с них сняли, отношение к послам было неуважительное, из них постоянно вымогали деньги. Также они предупреждали князя Черкасского, что хан не верит, что русские идут к ним с миром, что тот считает, будто царь обманом решил взять Хиву.
И еще послы сообщили, что калмыцкий хан Аюка, который принял русское подданство, поддерживает активную связь с Хивой. Но это не насторожило Черкасского. И зря.
Встревоженный Черкасский отправил Петру I письмо, но получил в ответ, «чтоб в дружбе были…». Царь был уверен, что Шергази-хан примет его предложения и тем более, не откажется от русской гвардии. Но если, все-таки, «дружбы не примет» и судна для путешествия в Индию не даст, тогда Черкасскому следовало построить на Амударье крепость и самостоятельно, без помощи хивинцев, разрушить перекрывающую ее плотину.
Князь Черкасский отдавал отчет в том, что поход предстоит непростой. Им предстоял длительный переход по пустыне по жаре, испытывая недостаток в питьевой воде, еде и кормах для лошадей и верблюдов.
И в Хиве, судя по всему, его не ждали с распростертыми объятиями. Но ему обязательно необходимо было разрушить плотину, чтобы повернуть течение Амударьи в Каспийское море – даже если хивинский князь откажется ему помогать.
Трудный путь в Хиву
Князь Бекович-Черкасский выступил из Астрахани и вернулся к крепости у Красных вод. Послов, отправленных им к хивинскому князю, не было. Он не догадывался, что его посланники убиты ханом, поэтому этот факт князя не насторожил.
В июне 1717 года отряд выступил в сторону Хивы. В распоряжении князя было около 2200 человек регулярных войск и казаков, а также 200 гражданских – проводники, толмачи, купцы, плотники, кузнецы. В обозе везли провиант, товары на продажу и подарки, инструменты. Также Черкасского сопровождали два его младших брата. Проводников для экспедиции в количестве 11 человек прислал Черкасскому калмыцкий хан Аюка.
На подходе к границе Хивинского ханства князь Черкасский переоделся в роскошные азиатские одежды и велел именовать себя прежним именем Девлет-Гирей.
Путь по пустыне был трудным. Не хватало воды, еды, фуража. Много лошадей и верблюдов пало.
Через два месяца Черкасский направил к Шергази-хану посла Михаила Керейтова, которого сопровождали сто казаков. В письме, которое вез посол, князь извещал хивинского хана о скором прибытии и опять подтвердил мирные цели своего посольства. При самом Черкасском была грамота за подписью Петра I для хана Шергази. В ней царь писал, что прежний хивинский хан Ядигер просил о заключении договора о свободной торговле между Россией и Хивой:
«Того ради изобрели мы за благо послать к тебе посла нашего князя Александра Бековича Черкасского для нужднейших дел ко общей пользе. Посла принять по его чину и достоинству и тому, что будет предлагать нашим именем полную веру яти [иметь]».
В ответ хан прислал к князю двух послов с подарками — конем, парчовым кафтаном, овощами. Черкасский принял подарки. Казалось, все идет хорошо. Но через несколько дней случилось событие, которое должно было насторожить – ночью тайно лагерь русских покинули присланные ханом Аюкой проводники из местных. Спасло ситуацию то, что в отряде Черкасского находился туркменский купец Ходжа Несеф, который ранее сообщил царю Петру о том, что река Амударья когда-то впадала в Каспийское море.
Первые столкновения с хивинцами
В середине августа подошли к реке Карагач в 130 км от Хивы. Они были в том самом месте, где, согласно легенде, и находилась плотина, которая перегородила движение вод Амударьи к Каспийскому морю. Здесь решено было сделать привал для отдыха на несколько дней. Разбили лагерь. Чтобы разнообразить питание, 30 человек отправили наловить рыбу – но вернулся только один. Как он рассказал, на рыбаков напали хивинцы и взяли их в плен.
Уже на следующий день к лагерю подошло хивинское войско численностью 24 000 человек, состоящее из конницы и пехоты. По приказу князя срочно было выстроено укрепление – лагерь с трех сторон окружили рвами и земляными валами, на которые установили шесть пушек. С четвертой стороны лагерь охраняла река Карагач. Хивинцы попытались взять лагерь, но русские солдаты хоть и уступали в численности в 10 раз, но были хорошо вооружены и смогли три дня отбивать атаки хивинцев. Правда, поначалу, по распоряжению князя, выполнявшего указ царя, они стреляли поверх голов нападающих:
«чтобы из них ни кого не побить и впредь для договору с ними».
Только впоследствии выяснилась причина враждебного отношения хивинцев к русской экспедиции – это была политика калмыцкого хана Аюки. Хитрый хан хоть и уверял царя Петра в своей преданности, но хану Шергази он говорил о том, что русские под видом экспедиции идут на Хиву, чтобы завоевать ее.
Ложные клятвы хана Шергази
Убедившись в том, что легко победить русских не получится, хан пошел на хитрость. Он отправил к Черкасскому послов, которые утверждали, что нападение на русских было совершено без ведома хана, и что все виновные будут наказаны. И пригласили князя Бековича-Черкасского для переговоров в лагерь хана.
Хивинские послы даже «целовали куран», то есть, поклялись на Коране, что не будут делать зла. Князь, который сам по рождению был мусульманином, поверил им. Он принял приглашение хана Шергази и в сопровождении 50 офицеров и 700 казаков отправился в хивинский лагерь. Хану везли царские подарки:
«…сукна, соболей, сахар, девять блюд, девять тарелей и девять ложек серебряных».
А помимо этого — запряженную позолоченную карету и верховую лошадь с богатым чепраком, шитым золотом, серебром, жемчугом. Приближенные хана также получили подарки. В ответ хан подарил князю лошадь с бархатным седлом. Переговоры завершились заключением мира. Хан целовал Коран и клялся в том, что «никакого зла русскому отряду не учинит». Князь клялся на кресте в том, что прибыл от царя послом с мирными целями и передал Шергази царскую грамоту. Завершились переговоры пиром.
Также от хана последовало приглашение вместе следовать в Хиву, которое князем Черкасским было принято. Сопровождало князя 500 солдат, остальной отряд шел следом.
Подлый ход хана, погубивший русский отряд
На подходе к Хиве хан пригласил князя Черкасского в свою палатку и стал убеждать его, что хивинцы не в состоянии прокормить все русское войско. Он предложил распределить войско по пяти ближайшим городам. Князь Черкасский подвоха в этом не заметил. К тому же, высказать сомнение означало показать, что князь не доверяет хану, а это могло разрушить с таким трудом достигнутый мир. И князь поверил в искренность хана. Разделив войско на 5 отрядов, он отправил их по разным городам, оставив при себе 200 человек.
Как только отряды разделились и потеряли друг друга из поля зрения, хивинцы начали нападать на них и большую часть убили. Спаслось только несколько человек.
Не подозревающий предательства Черкасский в сопровождении двух офицеров вернулся к шатру хана. Тот вышел, дал знак и все трое были схвачены. Сначала на глазах у князя были убиты его офицеры. Князь обратился к хану со словами, в которых напомнил ему о том, что тот клялся на Коране и обещал не делать им зла. Но печальная участь постигла и его. Туркменский купец Ходжа Несеф, наблюдавший за происходившим спрятавшись в повозке, так описывал свершившееся:
«И пред шатром хивинского хана вывели из палатки господина князя Черкасского и платье все с него сняли, оставили в одной рубашке и стоячего рубили саблею, и отсекли голову».
Расправа над русской экспедицией произошла у озера Норсу, в 108 километрах от Хивы.
Голову князя Александра Бековича-Черкасского хивинский хан Шергази отправил в дар Бухарскому хану, купцы которого уже давно имели связи с Россией. Узнав о том, что произошло, хан Бухары отправил навстречу посланцам хана Шергази своих людей. Те выдворили хивинцев с территории ханства и велели передать слова хана, что
«…он не людоед, чтобы принимать такие подарки, и к такому бесчеловечному поступку приобщаться не желает».
В России о случившейся трагедии узнали той же осенью, когда туда смогли добраться чудом спасшиеся три казака и бежавший из плена туркмен Ходжа Несеф.
О том, как хивинцы поступили с русской экспедицией, известно не только со слов спасшихся казаков.
Трагедия посольства в народном эпосе
Случившееся отражено и в народном эпосе. В частности, в одном из туркменских преданий, повествующих о том, почему один из городов носит неприглядное название Порсы-кала, или Вонючий город, говорится о том, как один из русских отрядов привели столоваться в город, получивший позже такое название.
В городе приготовили нахар (еду) на 1000 человек и пригласили русских солдат. Еду подавали таким образом, что один табак (большая тарелка) приходилась на трех человек, и за дастарханом (накрытым столом) русских солдат усадили так, что каждый сидел между двумя туркменами. Когда мулла протянул руку к еде и произнес условный знак - слова «ал бисмиллях» (во имя Аллаха, Милостивого, Милосердного), туркмены по двое напали на каждого русского солдата и зарезали их.
Тела не стали хоронить, их выбросили в окрестностях города, и вскоре от них пошел смрад. Так город получил свое название - Порсы-кала. Сейчас это город Болдумсаз, расположенный в Туркмении на границе с Узбекистаном.
Итоги русской экспедиции в Хиву
Первая русская экспедиция в Среднюю Азию закончилась трагически. Князь Бекович-Черкасский, сам человек честный и благородный, к тому же по происхождению мусульманин, не мог допустить мысли, что хан, поклявшийся на Коране, пойдет на клятвопреступление.
Петр I, узнав о случившимся, прервал все отношения с Хивой.
Но к заслугам князя Александра Бековича-Черкасского следует отнести не только обследование восточного побережья Каспийского моря и составление его карты, но и то, что он был первым, кто, как сказал о нем А.С. Пушкин, проложил «русское русло в Среднюю Азию».
И еще одна цитата из «Истории Петра» А.С. Пушкина:
«Предание гласит, что Петр I на смертном одре жалел лишь о двух вещах: что не отомстил Турции за Прутскую неудачу, а Хиве – за убиение Бековича».
Гибель князя Александра Бековича-Черкасского отражена в поговорке:
«Пропал как Бекович».
Все статьи, посвященные трагическому посольству князя Бековича-Черкасского: