Людмила приехала на третий день после похорон. Оля открыла дверь — старшая сестра стояла на пороге в чёрном пальто, с деловой сумкой в руке. Никаких слёз, никаких объятий. Прошла в квартиру, словно на инвентаризацию.
— Олечка, нам нужно поговорить про мамины вещи, — сказала она, снимая перчатки.
Оля кивнула. За три дня она так и не смогла войти в мамину комнату. Всё там напоминало — халат на крючке, очки на тумбочке, недочитанная книга.
— Я всё понимаю, тебе тяжело, — Людмила прошла на кухню, села за стол. — Но надо решать практические вопросы. Украшения.
— Какие украшения?
— Мамины, бабушкины. Семейные. Ты же знаешь, что у неё было.
Оля знала. Бабушкино кольцо с бриллиантом — небольшим, но настоящим. Мамины жемчужные серьги, которые отец подарил на серебряную свадьбу. Дедушкина золотая цепочка. Старинная брошь прабабушки — с эмалью и мелкими камнями.
— И что с ними?
Людмила нахмурила брови, посмотрела в окно.
— Олечка, ты живёшь на первом этаже. Окна во двор. Решётки нет. У вас в районе постоянно квартиры обворовывают.
— Ну и?
— Давай я заберу украшения к себе. У меня третий этаж, сигнализация, сейф. Сохраню от воров.
Оля помолчала минуту. Логика была железная. Действительно, только месяц назад соседей снизу обокрали — вынесли всё ценное, пока те на даче были.
— Хорошо, — согласилась она. — Давай соберём.
Они прошли в мамину комнату. Людмила сразу направилась к шкафу, достала с верхней полки шкатулку — старую, обитую бархатом.
— Всё здесь, — сказала она, открыв крышку.
Оля заглянула внутрь. Всё на месте — кольцо в бархатном футляре, серьги в маленькой коробочке, цепочка свернута аккуратными кольцами, брошь завёрнута в бумагу.
— Может, что-то оставим здесь? — спросила Оля. — Хотя бы брошь. Её же не носит никто.
— Именно поэтому и надо забрать. Ты же не будешь каждый день проверять, на месте ли она. А воры знают, где искать.
Людмила методично перекладывала украшения в свою сумку. Каждое заворачивала в отдельный пакетик, подписывала.
— Как музейные экспонаты, — усмехнулась она.
— Люда, а может, поделим? Ты себе что-то, мне что-то?
Старшая сестра покачала головой.
— Нет смысла. Носить ты всё равно не будешь — не твой стиль. А хранить у тебя опасно. Пусть лучше в одном месте лежат, целее будут.
Оля не стала спорить. Людмила всегда была практичной, рассудительной. Старше на восемь лет, она привыкла опекать младшую сестру, решать за неё.
— Вот ещё что, — Людмила достала из ящика комода небольшую коробку. — Папины часы. Золотые, помнишь?
Оля помнила. Отец их почти не носил, берёг. Говорил, внукам передаст. Только внуков не дождался — умер пять лет назад.
— Их тоже заберу. И запонки его.
— Люда, может, хватит? Оставь хоть что-то.
— Оля, я же не для себя. Для сохранности. Когда будет нужно — заберёшь. Замуж выйдешь — кольцо бабушкино наденешь. Дочка родится — серьги передашь.
Оля устало улыбнулась. Тридцать пять лет, ни мужа, ни детей. Какая дочка?
— Хорошо, забирай.
Людмила сложила всё в сумку, застегнула молнию.
— Я поехала. Мне ещё на работу надо заскочить.
— В субботу?
— Отчёт доделать. Понедельник сдавать.
На пороге Людмила обернулась.
— Оля, ты это... держись. Мама бы не хотела, чтобы ты раскисала.
— Знаю.
— Если что нужно — звони.
Людмила ушла. Оля вернулась в мамину комнату, села на кровать. Комната казалась опустевшей без шкатулки. Словно последняя ниточка к прошлому оборвалась.
Вечером позвонила подруга Марина.
— Как ты?
— Нормально. Людмила приезжала.
— Помогла с разбором вещей?
— Забрала украшения. Для сохранности.
Марина помолчала.
— Все забрала?
— Все.
— Оль, а ты уверена, что это правильно?
— А что не так? У меня действительно небезопасно хранить.
— Ну не знаю. Как-то странно. Могла бы и тебе что-то оставить.
— Марин, это временно. Пока я не решу, что делать дальше.
— Смотри сама. Просто... следи, чтобы временное не стало постоянным.
Оля тогда не придала значения словам подруги. Людмила же сестра, родной человек. Не обманет.
Прошёл месяц. Оля позвонила Людмиле.
— Люда, у подруги свадьба через две недели. Можно я возьму бабушкино кольцо? Хочу надеть.
— Кольцо? — в голосе сестры мелькнула пауза. — Олечка, его нет.
— Как нет?
— Потерялось.
Внутри у Оли всё похолодело.
— Как потерялось? Ты же в сейф положила!
— Я... я его сначала в сумке оставила. Потом искала — нет нигде. Наверное, выпало где-то.
— Людмила, это же бабушкино кольцо! Семейная реликвия!
— Знаю, Оля, знаю. Я сама в шоке. Весь дом перевернула — нет.
Оля положила трубку. Сидела на кухне, смотрела в окно. Бабушкино кольцо. То самое, которое бабушка завещала передавать старшей внучке. То есть ей, Оле — у Людмилы только сыновья.