В Госдуму внесен важный для граждан законопроект. Он предполагает увеличение ответственности, а значит, и сроков наказания для тех преступников, кто посмеет поднять руку на человека, который заведомо слабее нападавшего и точно не сможет дать сдачи обидчику. В нынешнее время, когда телефонные мошенники специально выбирают пенсионеров и инвалидов, депутаты считают необходимым строже наказывать тех, кто совершает преступления в отношении них.
Сергей Михеев: Да, я согласен. Мы когда-то говорили в эфире, что преступления против стариков должны оцениваться по-особенному - это должно быть отягчающим обстоятельством, как и преступления против детей. Это безнравственно и подло: нападающий заведомо понимает, что человек слабее его, не сможет защититься, его легче обмануть. Есть формулировка: «преступление, совершённое с особым цинизмом». Это и есть особый цинизм: такая подлость, особенно если касается физического воздействия. Например, когда здоровые бугаи издеваются над кем-то, кто явно не может оказать соответствующего сопротивления. С точки зрения человеческой нравственности, совести – это подло как минимум. Для того, чтобы были какие-то ориентиры нравственности в обществе, для примера всем остальным и для острастки всем бандитам это было бы правильно и с точки зрения уважения к старшим.
Мы знаем случаи, когда избивали одноногого, безрукого участника СВО и чувствовали себя «королями». Это соответствует человеческому образу? Нет. Что касается мошенников, то и здесь это должно быть отягчающим обстоятельством, потому что они тоже понимают, с кем имеют дело, и считают, что им легче обмануть. Это было бы правильно со всех точек зрения и жаль, что раньше этого не было. Может быть, благодаря нашим испытаниям, кризисам, через которые мы проходим, начинаем какие-то элементарные вещи продвигать, и они начинают лучше осознаваться в нашем обществе. Я полностью «за». Это касается детей, беременных женщин, стариков, инвалидов. Конечно, бывают разные старики и ветераны, но, если говорить об общем подходе, то правильно, что это обстоятельство было бы отягчающим и чтобы все об этом знали.
Многочисленные юристы, адвокаты (модная до последнего времени профессия) спросят: «Как определить, мог этот слабый человек дать сдачу или не мог? Или преступник выбрал априори слабого?» Думаю, что будут судебные тяжбы. Наверное, это обесчеловечивание нужно останавливать еще раньше: не на уровне, когда уже совершено преступление, а до того.
Сергей Михеев: Это и есть к вопросу о традиционных ценностях: разрушена иерархия. В более иерархичном обществе молодой человек не может поднять руку на старика, даже если старик говорит что-то, что ему не нравится. Это было невозможно или были из ряда вон выходящие случаи. А нынешняя «современная» жизнь всех сравняла. Когда мы здесь обсуждаем сферу образования и говорим, что надо защищать учителей и пр., это хамство воспитывается с детства. Это гораздо более серьезно, чем кажется на первый взгляд. Если маленький ученик в школе хамит учителю, который старше, опытнее, образованнее его, и ему это сходит с рук (а еще и учителя накажут), то потом, когда он выйдет на улицу, ему не будет казаться ненормальным оскорбить старика. Почему нет? Если можно ругаться матом на учителя в школе, то почему нельзя дать в глаз какому-то старику на улице? Вот когда это начинается!
И когда многие родители начинают возмущаться: «Как же так? Мой ребенок…», да ещё в суд идут! Хочется сказать: вы воспитываете бандитов себе на голову! Как жить – это ваше личное дело, но общество и государство не могут себе этого позволить. Разнузданное состояние вседозволенности под видом «демократии» ведет к саморазрушению.
Это к разговорам: «В наше время молодежь была лучше, а сейчас такая…» Действительно, кто ездит в метро, на автобусах, видят, что первыми занимают все места малолетки, а пенсионеры боятся слово сказать, потому что могут получить негативную реакцию в ответ. И все молчат.
Сергей Михеев: То, что все молчат, – это плохо. Знаете, почему молчат? Потому что соответствующие законы всех поставили в такую ситуацию, что они не могут сказать здравое слово, так как могут оказаться виноватыми. Вот была история, когда уволили учителя за то, что он вывел малолетнего хама, который ругался матом.
Ему ещё принудительные работы назначили.
Сергей Михеев: Таким образом вы всё разрушите! Кого вы хотите воспитать? Кто будут теми, кто собирается поддерживать традиционные ценности? Их здесь нет! Эту ситуацию надо менять, она ненормальная. Она воспитывает совсем другие ориентиры в жизни. Я больше скажу: эти люди и родину любить не будут, потому что им «все должны» и им «всё можно». Когда у нас в 1990-е и 2000-е годы внедряли все эти вещи, то прекрасно понимали, что это развращение молодежи и разрушение традиционных устоев. В конечном итоге, это ослабление общества и государства.
Наш слушатель предлагает дополнить законопроект, который внесен в Госдуму, о защите слабых. «Даже если двое бьют здорового, то это тоже должно считаться нападением на беззащитного». Другой слушатель считает, что надо принять общий закон против мошенников, запретить смс-коды без описания, для чего этот код, чтобы мошенники не обманули. Действительно, у нас законодательство идет поэтапно, а нет единого, монолитного, чтобы раз и навсегда всю эту историю отсечь.
Сергей Михеев: Я думаю, это связано, к сожалению, с коммерцией. Всё это, в первую очередь, касается банковских услуг и всего того, что связано с платными услугами. Поэтому те, чьи коммерческие интересы прижимаются или будут страдать, лоббируют другую ситуацию.
Пишут, что банки очень возмутились, когда начались ограничения по рассылкам, что человек может отказаться от рекламных рассылок. Банки сказали: «Как мы будем получать сверхприбыли? Вы подумали об этом?»
Сергей Михеев: Вы сначала должны о нас подумать, а потом мы о вас! Здесь есть явно искаженная система ценностей: «что такое хорошо, а что такое плохо». Не мы для банков, а банки для нас и для экономики. Я считаю, что модель, которая в центр экономики помещает банки, неправильная.
Банкоцентричная модель.
Сергей Михеев: Она неправильная. Это ровно то, что нынешняя система мировой глобальной экономики, основанная на долларе, заводит в тупик и порождает политические конфликты. Требуется серьезное переосмысление всего того, как можно и нужно дальше двигаться, потому что модель, основанная на финансовых спекуляциях, ведет к большому количеству проблем. Она порождает наше отставание по многим производственным сферам, потому что имитирует экономический рост там, где его нет, забивая фальшивыми цифрами статистические показатели.
У них спрашивают: «Сколько вы произвели?» Они отвечают: «Это неважно. Смотрите, здесь и здесь растут ценные бумаги». Я считаю, что эта модель больная. Как её переосмыслить, перестроить - серьезный вопрос. Понятно, что может быть ответ: «Государство всё должно взять в свои руки и само всё производить». Думаю, что это тоже не выход, - надо искать компромиссную модель.
Несколько схожих сообщений: «Что Вы ругаете детей? А родители такие же!» Имеется в виду их отношение к окружающим в общественном транспорте. Другое сообщение: «Согласен с Вами, но самое главное воспитание идет от родителей. Если родители такие выросли, то кого они взрастят вместо себя?»
Сергей Михеев: Ясно, но я не люблю рассуждения, которые представляют замкнутый круг: «Всё плохо, ужасно и будет ещё хуже». Ситуацию надо менять - «дорогу осилит идущий». Бывает, что в семье одна ситуация, а отпрыск в знак протеста совершенно другой. Здесь нужны системные изменения: если вы изменяете порядок дел в школе и отбиваете навсегда мысли хамить учителям, то потихоньку это начнет влиять на мозги. Кто хочет, тот ищет средства; а кто не хочет, тот ищет причины.
Еще комментарий: «Как бы печально ни звучало, но у молодежи стало модным глумиться под камеру телефона».
Сергей Михеев: Откуда это всё пришло? С «замечательного» Запада - это их «новые традиционные ценности». Уважение к старшим – это естественная вещь, базирующаяся на религиозных истинах.
И семейном кодексе.
Сергей Михеев: Когда всё это объявили «пережитком», оно и расползлось во все стороны под лозунгом «свобода!», которая приводит к мерзости. В авангарде всего этого Запад. Чарли Кирк тоже пытался что-то донести до молодежи, и его за это убили.
