- Тамара, я решил тебя простить. Забирай свои слова обратно про то, что я деньги украл, и я вернусь домой.
Виктор Сергеевич стоял в дверях, помятый после трехдневной гулянки у дружка Петровича, но с видом римского императора, дарующего помилование мятежной провинции. В руке он держал пакет с грязным бельем, как знамя капитуляции, которое должна была принять побежденная сторона.
Тамара Федоровна смотрела на мужа так, словно видела его впервые. Вот уже три десятка лет она просыпалась рядом с этим человеком, варила ему супы густые, как цемент (он любил, чтоб ложка стояла), гладила рубашки так, что хоть на выставку народного хозяйства отправляй.
И только сейчас, в это апрельское утро, когда в окно било солнце, а на подоконнике истерично цвела герань, она разглядела его настоящего, мелкого домашнего тирана с лицом обиженного ребенка, которому не купили леденец.
- Проходи, - сказала она спокойно. - Чай будешь?
Виктор расцвел. Вот она, женская натура, покричала для порядка и успокоилась. Он прошел на кухню походкой хозяина, уселся на свое место у окна. Тамара поставила чайник, достала его любимую кружку с надписью «Лучший рыбак», подарок на праздник.
А началось все полгода назад, когда дочь Светка позвонила из своего Новосибирска, у Петьки врожденный порок сердца обострился, нужна операция на клапане. В местной больнице сказали ждать по квоте год минимум, а кардиолог шепнул:
- Не тяните, ищите деньги на платную.
Место на платную операцию в московской клинике, где работал знаменитый детский кардиохирург, было, но стоило бешеных денег. Для Светки, матери-одиночки, работающей медсестрой в районной поликлинике, как до луны пешком.
Тамара тогда решила просто, надо, значит, надо. В банке она работала уже много лет, знала каждую купюру «в лицо», умела экономить так, что из ста рублей выжимала двести. И тут решила, что ужмутся, справятся, но внука спасут.
Начала откладывать. На работе брала дополнительные смены, дома резала расходы, как хирург опухоль. Мясо покупала раз в неделю Виктору, себе варила каши. Новые колготки? Зачем, когда можно старые зашить. Крем для лица? Обойдется сметаной.
Виктор посмеивался:
- Что как нищенка? Сберкасса твоя разорилась?
Но про накопления знал, Тамара не скрывала, объяснила, что для Петьки, операция серьезная. Кивнул тогда:
- Правильно, внук - это святое.
К апрелю накопилось достаточно. Светка уже договорилась, конец апреля, место в клинике забронировано, предоплата внесена из ее скудных сбережений. Оставалось только доложить остальное и приехать.
И вот в тот понедельник Тамара решила перевести деньги с карты на счет клиники. Села за компьютер в обеденный перерыв, зашла в личный кабинет. На экране высветилось: «Баланс: 0 рублей».
Сердце ухнуло вниз. Проверила историю операций. Три дня назад был перевод, потом снятие наличных в банкомате. Вся сумма.
Она позвонила в банк, может, ошибка? Молоденький оператор проверил:
- Операция совершена из вашего приложения, подтверждена СМС-кодом.
СМС-код. Телефон. В пятницу вечером Виктор просил ее телефон, свой якобы разрядился, а ему Петрович должен был позвонить насчет рыбалки. Она дала, ушла в ванную. Значит, тогда...
Домой она шла как в тумане. В голове билась одна мысль, Петька, операция через две недели, место пропадет, когда еще хирург сможет взять? На кухонном столе лежала записка: «Уехал на рыбалку с Петровичем. Буду через три дня».
А в спальне среди горы бумажек был чек из рыболовного магазина. Удочка и блесны, воблеры, набор какой-то. Ухнул все ее накопления вот на это? На хобби свое поганое, когда внук может в любой момент оказаться в реанимации?
Три дня она не спала. Обзвонила всех знакомых, заняла деньги. Начальница в банке дала, не спрашивая зачем. Соседка Нинка. Брат из Питера перевел последние, все, что у него оставалось до зарплаты.
Виктор вернулся в воскресенье вечером, довольный, загорелый, с ведром карасей. Глаза бы ее на эту рыбу не смотрели.
- Во, глянь, какие красавцы! Новая удочка - это сила! Теперь мы с Петровичем...
- Где деньги? - перебила Тамара.
- Какие деньги? - Виктор изобразил удивление, но глаза забегали.
- Петины деньги на операцию!
- А, эти... - он пожал плечами. - Потратил. На пенсии мужчина имеет право на хобби. Найдем где-нибудь, не горит же.
- Не горит?! - Тамара почувствовала, как что-то оборвалось внутри. - У него порок сердца! Место в клинике пропадет!
- Ну и что? По квоте сделают, все делают.
- Через год! Если доживет!
- Не каркай! - Виктор начал злиться. - Ничего ребенку не будет. А я всю жизнь горбатился, имею право на отдых!
Что было дальше, Тамара помнила смутно. Кричала, кажется. Или плакала. Или все сразу. Виктор сначала оправдывался, дескать, это он всю жизнь семью кормил, его деньги. Потом перешел в наступление, хватит истерику закатывать, подумаешь, удочку купил. А под конец разозлился.
- С такой истеричкой жить невозможно! – выпалил и ушел, хлопнув дверью.
Три дня прошло. А на четвертый, утром понедельника, вот он, вернулся.
Тамара налила чай, села напротив. Виктор прихлебывал, рассказывал про рыбалку у Петровича, про то, какие караси на новую удочку клюют. Потом спохватился:
- Так что, мир? Признаешь, что погорячилась?
Тамара встала, прошла в прихожую. Взяла удочку, легкая, красивая, с золотистыми кольцами. Ящик с приманками подняла с трудом, тяжелый, добротный. Виктор смотрел с недоумением:
- Ты чего?
Она молча пронесла все к двери. Спустилась во двор. Апрельское солнце слепило, снег почти стаял, только в тени у мусорных баков лежали грязные сугробы. Тамара подошла к контейнеру, открыла крышку. Сначала полетела удочка, переломленная пополам, легко, как птица. Потом ящик, с грохотом, теряя все свое содержимое.
Виктор выскочил в тапочках на босу ногу.
- Ты что творишь?!
- Обнуляю шансы, - Тамара обернулась. - Тебе на всех плевать, мне теперь тоже. У внука нет операции, у тебя удочки. Все честно. Я просто уравняла ваши шансы, дорогой.
Она прошла мимо него к подъезду. Виктор бросился к контейнеру, полез внутрь, пытаясь достать удочку. Тапок слетел, он стоял одной ногой в талой луже, другой пытался зацепиться за край бака.
- Тамара! - заорал он. - Тамара, стой!
Она остановилась у подъезда, но не обернулась.
- Или возвращаешь деньги до конца недели, или собирай вещи. Навсегда.
- Где я их возьму?! - Виктор наконец вытащил обломки удочки, на золотистых кольцах висела картофельная кожура.
- Это твои проблемы. У тебя есть друг Петрович, у него есть лодка с мотором, он как раз собирался продавать, сам хвастался. Попроси в долг.
Она поднялась домой, заперла дверь на цепочку. Виктор еще долго стоял во дворе со своей удочкой, не решаясь подняться. Соседи выглядывали из окон, это же бесплатный театр.
На следующий день Виктор пришел с утра, бледный. Постучался тихо, Тамара открыла.
- Петрович... - начал он. - Согласился…
- Деньги сразу в клинику переведешь, - сказала Тамара. - При мне.
- При тебе, - кивнул Виктор покорно.
В четверг деньги перевели. Светка плакала в трубку:
- Мама, я уже думала, все пропало! Хирург сказал, что успеваем!
Через три недели Петьку прооперировали. Операция прошла успешно, врач был мастер. Светка звонила каждый день.
- Уже ходит! Щеки порозовели! Говорит, что дедушке спасибо передать за рыбку. Ему в больнице рыбный суп дают. Думает, дедушка наловил.
Виктор сидел за столом ссутулившись. Новая удочка так и стояла в углу, испорченная, с погнутыми кольцами, замотанная изолентой. На рыбалку он больше не ездил. (Все события вымышленные, все совпадения случайны) ЧИТАТЬ ЕЩЕ 👇