Вечер наступал мягко, стекая по бархатным шторам нашего номера, отмывая с кожи соль и легкую усталость, накопившуюся за день под щедрым южным солнцем. В воздухе еще витал теплый бриз, принося с собой далекий, едва уловимый запах жасмина и обещание безмятежности. В такие моменты внутри разливается чувство какой-то нежной, необъяснимой полноты.
А вот мой муж, как всегда, решил, что солнце – его личный друг, который никогда не предаст. Выйдя из душа, он предстал передо мной во всей своей помидорно-красной красе. Плечи, спина – все пылало, словно он только что выиграл соревнование по плаванию в лаве.
«Ну что, мой загорелый Аполлон?» – я не смогла сдержать смешка, который, впрочем, прозвучал скорее как ласковое воркование, чем настоящее ехидство. – «Я же говорила, что двадцать минут – это не полдня, проведенные под прямыми лучами. Теперь будешь сиять ярче любой звезды».
Он что-то недовольно проворчал, пытаясь дотянуться до своей лопатки, но сдался, обреченно опустив руки. И этот смех был лишь тонкой завесой, скрывающей привычную заботу. Я взяла прохладный крем после загара, выдавила щедрую порцию и принялась аккуратно, чтобы не причинить лишней боли, распределять его по его раскаленной коже. Он ворчал, но довольно подавался под моими пальцами, расслабляясь от прохлады и нежных прикосновений. Где-то между лопаткой и шеей я поцеловала его в макушку. «Неисправимый», – подумала я, но в этой мысли не было ни упрека, ни раздражения, лишь нежность.
— Даша! Мы уже готовы! — крикнул муж, постучав в дверь ванной. — Мы спускаемся вниз, ждем тебя в лобби.
В ответ послышалось лишь недовольное бурчание и усилившееся журчание воды.
— Будет через пять минут! — донесся ее голос, едва различимый сквозь дверь.
Я вздохнула, привычно улыбнувшись мужу. Подростки. Куда без этого.
— Ладно, пойдем, — сказала я, направляясь к прикроватной тумбочке, где обычно лежал мой телефон.
Моя рука привычно потянулась к знакомому силуэту. Я схватила телефон, не глядя, бросила в сумочку.
Переодевшись – я в легком льняном платье, он в такую же рубашку, чтобы не раздражать кожу, – мы спустились в фойе отеля. Просторное, с приглушенным светом и мягкими креслами, оно уже наполнялось бархатными нотами легкой джазовой мелодии. Звон стекла, негромкий шепот голосов, смех, переплетающийся с музыкой, создавали атмосферу идеального завершения дня.
Мы нашли уютный столик в стороне, заказали охлажденное белое вино. Первый глоток – как обещание продолжения вечера, легкое, терпкое, оставляющее приятное послевкусие. Мы сидели, держась за руки, негромко перебрасываясь фразами о прошедшем дне, о планах, о какой-то мелочи, которая вдруг показалась важной. Он, несмотря на свою «боевую раскраску», выглядел довольным, а я просто наслаждалась моментом – его присутствием, музыкой, легким дуновением вечера.
Именно в этот момент к нам подошел молодой человек с аккуратным блокнотом и приветливой улыбкой. Наш туроператор. «Добрый вечер! Надеюсь, день прошел отлично? Мы хотели обсудить ваши планы на ближайшие дни, если сейчас удобно».
Мы кивнули, отпуская руки, но приятное тепло от его ладони еще осталось на моей. Еще не зная точно, куда нас завтра поведут дороги, мы уже чувствовали, что каждый новый день здесь будет таким же легким и наполненным, как этот вечер. С его маленькими шероховатостями, заботливыми прикосновениями и обещанием новых открытий.
Мы, уютно расположившись на мягком диванчике, обтянутом бархатом цвета морской волны, наблюдали за живой картиной фойе. Музыка струилась, обволакивая каждый уголок, а приглушенный свет создавал ощущение интимности, защищенности от внешнего мира. Именно в этот момент к нам вновь направился наш туроператор, но на этот раз его лицо было омрачено легкой озабоченностью, а к уху прижат телефон. Он поднял руку в извиняющемся жесте, прежде чем подойти ближе, и мы лишь кивнули, давая понять, что готовы подождать.
«Прошу прощения, секундочку…» — пробормотал он, уже поворачиваясь к нам, но тут же вновь погрузился в телефонный разговор, отвернувшись, чтобы не смущать нас своей беседой. Однако голос его был достаточно громким, чтобы обрывки фраз, словно осколки стекла, долетали до нас, рисуя в воображении совершенно иную картину, нежели та, что окружала нас сейчас.
«Да, я понимаю, Виктор, что вы прилетели за впечатлениями…» — начал он, в его голосе сквозила смесь терпения и едва уловимого раздражения. — «Но, Виктор, вы же видите новости? Ситуация в Каире, мягко говоря, неспокойная. Дороги перекрыты, блокпосты, демонстрации… Мы не можем гарантировать вашу безопасность. Это не просто 'небольшие неудобства', это риск. Очень серьезный риск.»
Мы с мужем обменялись понимающими взглядами. 2013 год. Египет. Слова «неспокойно», «демонстрации» звучали особенно тревожно на фоне общей благостной атмосферы нашего отеля, словно тонкая трещина на безупречном полотне.
«Я понимаю, что пирамиды – это символ, мечта многих…» — голос оператора стал чуть мягче, но в нем все еще чувствовалась стальная нотка настойчивости. — «Но сейчас не то время, чтобы отправляться в столицу. Мы можем предложить вам замечательные экскурсии здесь, по побережью Красного моря. Дайвинг, круизы… Это безопасно и не менее интересно, поверьте.»
По паузам в его речи было понятно, что на другом конце провода турист упорно гнул свою линию, не желая отступать от заветной цели. Что ж, какого русского это останавливало, когда речь шла о великих пирамидах? Ни революции, ни беспорядки не могли затмить древнее чудо света.
«Виктор, послушайте меня внимательно», — тон оператора стал более жестким, почти умоляющим. — «Одно дело – желание увидеть чудо света, другое – здравый смысл. Мы не можем отправить вас туда, где могут быть столкновения. Наша задача – обеспечить ваш отдых, а не приключения на грани фола. Вы уверены? Подумайте еще раз. Я не хочу, чтобы ваш отпуск превратился в кошмар. Может быть, отложим Каир до лучших времен?»
Вздох. Глубокий, усталый вздох. Мы с мужем невольно прислушались еще внимательнее. Было ясно, что турист не собирался сдаваться.
«Хорошо…» — наконец произнес оператор, и в этом слове слышалось смирение перед непоколебимой волей. — «Вы можете обратиться к другому оператору. И я не уверен, что вы найдете водителя, который согласится ехать по этим дорогам. Это будет стоить значительно дороже, и без гарантий, Виктор. Я вас предупредил.»
Он потер висок, словно пытаясь стереть головную боль, и наконец попрощался, убрав телефон. Его лицо, когда он вновь повернулся к нам, было смесью профессиональной улыбки и легкой усталости.
«Прошу прощения за задержку», — сказал он, стараясь выглядеть бодро. — «Иногда наши гости бывают… особенно настойчивы. Ну что ж, давайте обсудим ваши планы. Надеюсь, у вас не возникнет желания увидеть пирамиды прямо сейчас?» — он улыбнулся, и в его глазах читалось понимание того, что мы стали невольными свидетелями его нелегкой работы.
— Кажется, возникло, — с широкой улыбкой вставил муж, чуть подталкивая меня локтем. — Так что там по пирамидам, говорите? Что можете предложить?
Я тут же подхватила, изо всех сил стараясь сохранить невинное выражение лица:
— Да-да, мы вот слушали-слушали... и подумали, что это, пожалуй, самое интересное!
На лице оператора, еще секунду назад изображавшем профессиональную бодрость, медленно начала проступать целая палитра эмоций. Сначала это было недоумение, затем легкий шок, а потом… да, именно то, что мы и ожидали: еле сдерживаемая, но совершенно явная агрессия. Его глаза сузились, уголки губ едва заметно дрогнули, и он медленно, очень медленно, втянул воздух, словно собираясь произнести пламенную речь или, наоборот, немедленно рухнуть на пол.
Мы с мужем не выдержали и разразились смехом, наблюдая за этой трансформацией. Наконец, он выдохнул, и на его лице появилась та самая, знакомая нам уже по Виктору, смесь смирения и профессиональной усталости.
— Ладно, шутники, — сказал он, пытаясь изобразить улыбку, которая вышла скорее гримасой. — Давайте все же серьезно. Пирамиды… сейчас… это не самая лучшая идея. Но если вы *действительно* хотите...
— Нет-нет, — поспешно завела я, все еще хихикая. — Мы шутим! Нам как раз очень хочется спокойствия. Просто… не могли удержаться.
Мы покачали головами, улыбаясь в ответ. В этот вечер нам хотелось лишь спокойствия и легкого бриза, а не приключений на пыльных дорогах Каира.
Он облегченно выдохнул, и его лицо наконец расслабилось.
— Вы меня чуть до инфаркта не довели, — пробормотал он, но уже с настоящей, хоть и утомленной, улыбкой. — Ну что ж, раз с Каиром разобрались, давайте посмотрим, что для вас есть безопасного и прекрасного на побережье.
Он разложил перед нами несколько буклетов, указывая на яркие фотографии коралловых рифов и старинных рыбацких деревушек. Мы с мужем склонились над ними, обсуждая варианты. Где-то вдалеке, из глубины зала, доносились нежные переливы арфы – кто-то виртуозно играл знакомую мелодию, и эти чарующие звуки, словно шелк, обволакивали пространство, добавляя вечеру волшебства.
— Для тех, кто не очень любит погружаться с аквалангом, но хочет увидеть подводный мир во всей красе, у нас есть отличный вариант – батискаф, — предложил оператор, указывая на изображение яркой подводной лодки с большими иллюминаторами. — Он опускается на приличную глубину, и вы сможете наблюдать за рыбами и кораллами, не намочив и волоска.
— О, это звучит интересно! — воскликнул муж. — А что насчет завтрашнего утра? Хотелось бы немного прокатиться по окрестностям, посмотреть местные красоты.
— Без проблем, — кивнул оператор. — Могу организовать машину с водителем. Куда бы вы хотели?
— Просто по побережью, — ответила я. — Может, в какую-нибудь живописную бухту, или на местный рынок. Главное – без спешки.
Мы быстро согласовали детали: батискаф на завтра, после обеда, и машина с водителем с утра. Оператор записывал всё в свою книжку, а мы тем временем наслаждались моментом. Вкус вина, терпкий и фруктовый, приятно согревал, а музыка арфы уносила куда-то далеко от повседневных забот.
Даша, которая до этого момента сидела, не вмешиваясь в наши обсуждения, вдруг поднялась.
— Я отнесу документы в номер, пап, — сказала она. — А то так и будут валяться.
— Хорошо, Солнышко, — кивнул муж, не отрываясь от обсуждения маршрута с оператором.
Я потянулась к сумочке за телефоном. Моя рука привычно искала знакомый силуэт. Я схватила телефон, как вдруг почувствовала что-то неладное. Он был легче, чем мой, и на ощупь совсем другой. Я опустила глаза и увидела… ярко-розовый чехол с усиками, который Даша выбрала на прошлой неделе.
— Ой! — вырвалось у меня. — Это же Дашин!
Муж обернулся, сдерживая улыбку.
— Ого, скажи, что случайно.
— Нет, правда, случайно! — запротестовала я, чувствуя себя немного неловко. — Мой-то где?
Я положила Дашин телефон на столик, а свой нашла завернутым буклетом отеля. Мне было любопытно, что там с топориками. Я взяла Дашин телефон в руки, но не успела даже разблокировать, как Даша, вернувшаяся буквально через минуту, грозно посмотрела на меня.
— Мам! — прошипела она, ее глаза сузились. — Ты что делаешь?
Я возмутилась, чувствуя себя пойманной с поличным, хотя, казалось бы, имела полное право посмотреть, чем занимается мой ребенок в телефоне.
— Что значит «что делаю»? Просто хотела посмотреть, во что ты там играешь!
— Это мой телефон! — отрезала она, крепко сжимая его в руках. — И мои личные вещи!
Вздохнув, я предпочла не развивать конфликт. Подросток. Что тут скажешь. Пусть будет так.
— Ладно, ладно, — сказала я, демонстративно беря свой телефон. — Не хочешь делиться, не надо. Сейчас сама скачаю эту твою игру, посмотрим, что там такого секретного.
Даша лишь фыркнула, но ее глаза слегка расширились от удивления. Мы с мужем переглянулись, сдерживая улыбки. Оператор, наблюдавший за нашей небольшой семейной сценой, лишь покачал головой с легкой улыбкой.
— Итак, все договоренности в силе, — подытожил он, закрывая свою книжку. — Машина завтра в девять утра, батискаф в два часа дня. Если что-то изменится, звоните мне. Приятного вечера!
Мы поблагодарили его и попрощались. Он поднялся и, пожелав нам хорошего отдыха, удалился, оставив нас наедине с доносящимися звуками арфы и легким морским бризом.
Я разблокировала телефон. Экран вспыхнул знакомым неоновым светом, отражаясь в стекле стола. Палец скользнул по иконке, и вот она, новая игра уже качается. Пока полоска прогресса ползла, я бубнила: "Вот так. Сама. Без чужих телефонов, в которых вечно что-то интересное, но не для меня. Я сама себе интересна."
Тепло телефона в руке было приятным, почти успокаивающим.
Игра установилась. Экран выдал стандартный набор инструкций: "Нажмите здесь, чтобы двигаться; сюда, чтобы взаимодействовать."
Я лишь усмехнулась. С этими азами я разобралась еще вчера. Пальцы привычно забегали по сенсору. Вводные приключения – атакуйте соперника, пройти приключения, потратить бонусы на развитие – пролетели незаметно. Как будто я не играла, а просто дышала.
Это было приятно – чувствовать себя компетентной хотя бы здесь, в пиксельном мире, где правила ясны, а последствия предсказуемы. В отличие от... ну, от всего остального.
Наконец, после всех этих тренировочных боев, на экране всплыло: "Введите имя вашего персонажа." Курсор мигал, приглашая к действию. Я задумалась. Обычно я выбирала что-то пафосное, или смешное, или просто случайный набор букв. Но сейчас… сейчас из глубины памяти, откуда-то из школьных уроков истории, из давно прочитанных книг, всплыло одно-единственное имя, такое же неожиданное, как и настойчивое.
Кромвель.
Экран вспыхнул, подтверждая выбор. Мой новый персонаж, Кромвель, стоял на пороге неизведанных земель. И я вместе с ним
💫Продолжение. Глава 3 в работе
Нажмите подписаться — это только начало истории! Мне очень важна ваша поддержка, я ценю каждого из вас!