Отражение в зеркале врет! Игнорировать и дальше этот факт Таня не могла. Сколько можно списывать все на усталость или игру света? Отродясь у нее не было такой уверенности в глазах. И эта легкая улыбка — вовсе не Танина.
«Странное зеркало, — подумала она в который раз. — Может, лучше убрать его туда, где оно счастливо пылилось все эти годы?»
Подумала и не убрала. А зря.
***
Старое зеркало она обнаружила совсем недавно. Наверняка оно принадлежало бабуле. Как и комнатка в коммуналке на Петроградке, где теперь жила Таня. Положа руку на сердце, достоинств у этой жилплощади практически не было. Второй этаж, окна во двор-колодец, гулкое воркование голубей в подворотне по утрам и ни единой травинки. Да и размером комната, что твой трамвай — маленькая и узкая. В одном торце окно, в другом — облупившаяся деревянная дверь, времен царя гороха.
Ну и пусть. Таня не ропщет, у многих и такого нет. Когда она сюда въехала лет пятнадцать назад, то хотела что-то изменить. Сделать ремонт, выбросить бабулино старье. Но так и не собралась. А потом и вовсе привыкла.
Такая уж она уродилась. Ко всему привыкала. И к одиночеству, и к безрадостной жизни, и к скучной работе. Как складывается, так пусть и складывается. Чего попусту трепыхаться. Одна нервотрепка от этого.
***
Возьмем, к примеру, любовь. Жила без нее Таня и горя не знала. Так нет же, угораздило однажды влюбиться.
Она, если честно, совершенно не планировала этого. Ну какая может быть любовь, когда тебе уже за тридцать? К тому же Таня давным-давно плюнула на внешность. Что выросло, то выросло.
А выросла эдакая упитанная тетка. С короткой стрижкой на белесых волосиках, куцыми ресничками и рыбьим бесцветным взглядом. Да и ладно. Не на подиуме блистать.
Для склада центра социального обеспечения вполне сойдет. Сидела там Таня одна-одинешенька целыми днями. Живых людей видела нечасто. Вокруг бумаги, коробки, пакеты и прочие материальные ценности. А им Танина внешность безразлична.
Работа так себе, но зато стабильная. Таня и не рыпалась. «Там хорошо, где нас нет!» — любила она повторять про себя удобную мантру.
Повторяла и сама в нее верила. А еще верила, что лучше быть завхозом, чем безработной. Почему-то Тане казалось, что стоит ей бросить этот склад, и она тут же окажется на паперти с протянутой рукой. Это был ее личный кошмар.
И чтобы он не случился, проще привыкнуть к тому, что есть. Таня так и сделала. И пусть жизнь превратилась в день сурка, зато спокойно.
Но вот однажды в Танину размеренность, хлопнув дверью, вошел Виктор.
Казалось бы, ничего особенного: новый социальный работник. Да их уже здесь столько сменилось — Землю опоясать по экватору можно. Но Виктор Таню зацепил.
Может, тем, что отдаленно напоминал ей покойного папу. А может, просто появился в подходящий момент. Кто его знает? Но Таня влюбилась. Да так сильно, что в первый раз после юношеских неудачных экспериментов с косметикой решила сделать макияж.
Ох, как же она старалась повторить все то, что на экране смартфона проделывала бьюти-блогерша. Получалось не очень. Таня потратила кучу времени, чуть не опоздала на работу, пока наконец не осталась довольна результатом.
Но Виктор не оценил! Да мало того, что не оценил, так еще и сравнял остатки Таниного самоуважения со складским полом.
— Танюша, вы что, сегодня на бал-маскарад собрались? — спросил он, разглядывая Таню.
Ее сердце ухнуло вниз и там разлетелось вдребезги.
— Вам чего надо? Накладную давайте! — сказала она, мечтая только об одном, чтобы он убрался с ее тихого склада и больше никогда не приходил.
Любовь прошла.
С тех пор Танино сердце вело себя прилично. Постукивало, гоняло кровь, но глупостями не страдало. Это было правильно. Таня привыкла.
***
Жизнь складывалась ровненько. Работа — дом, дом — работа.
Мама говорила, что это скучно. Таня не спорила. Мама всегда так говорит. Мама советовала найти мужчину, Таня уводила разговор в сторону. Она не хотела мужчину. Она привыкла одна. Мама просила привести себя в порядок. Таня отвечала, что она в полном порядке.
А потом мама умерла, и Таня осталась совсем одна. Но и к этому она тоже привыкла. Почему жизнь должна пылать, бить ключом, сверкать? Зачем человеку кто-то, если ему и так нормально?
***
Годы бежали. Ничего не менялось. Ремонт в комнате Таня так и не сделала, работу не сменила, мужчину не встретила, даже друзьями не обзавелась. Поэтому свое сорокалетие она встречала одна.
Сидела за бабулиным круглым столом, покрытым гобеленовой скатеркой, и думала. Мысли в голову лезли совершенно незнакомые. Может, на день рождения в гости зашли. Но были они какие-то чужие, не Танины.
«Я перешагнула на пятый десяток, — крутилось в голове. — А ничего-то у меня не происходит. Может, хоть уборку сделать? Генеральную! Во все щели залезть, бабулин шкаф трехстворчатый отодвинуть, пыль веков вымести?»
И, что удивительно, Таня не отогнала непрошеную идею. А совсем наоборот, встала и принялась двигать мебель, жужжать пылесосом, складывать хлам в большущий мусорный мешок. Наконец дело дошло до шкафа.
Тане даже удалось его сдвинуть с места. Достаточно для того, чтобы заглянуть в зазор между шкафом и стеной. И вот там обнаружилось это самое зеркало: массивная деревянная рама, мутноватое стекло. Явно старинное.
«Нечего ему здесь валяться», — решила Таня и водрузила зеркало на гвоздь, торчавший из стены давным-давно.
На этом ее хозяйственный раж иссяк. Мешок с хламом перекочевал в уголок, шкаф был придвинут к стенке, и жизнь потекла своим чередом. С одним только отличием: теперь Таня перед уходом на работу всегда смотрелась в старое зеркало.
***
Прошел месяц, а может, чуть больше, прежде, чем она заметила странное. Однажды ей показалось, что у Тани в отражении слишком яркие губы. Запирая комнату, она даже провела тыльной стороной ладони по своим губам. Ничего. Да и не удивительно — не пользовалась Таня помадой.
«Свет, наверное, так лег», — решила тогда она.
Потом непорядок случился с прической. Таня всегда носила короткую стрижку. Удобно, практично, никаких укладок не надо. Но в тот раз, бросив взгляд в зеркало, она увидела, что на голове у нее кокетливое ассиметричное каре. Она зажмурилась. Морок пропал.
Теперь Таня внимательно изучала свое отражение перед уходом. И, к своему ужасу, каждый раз находила какое-нибудь несоответствие оригиналу. К этому невозможно было привыкнуть. Это пугало и злило одновременно.
Приходилось выдумывать каждый раз оправдания для неподобающего поведения собственного отражения. «Я просто устала, не выспалась, это игра света и тени», — врала она себе. Но вот настал тот день, когда врать стало просто невозможно.
***
Отражение при всем сходстве с Таней не было ее отражением. Женщина за стеклом смотрела иначе. В ней читался другой, не Танин, характер. Глаза утратили сонное равнодушие.
А утром следующего дня отражение и вовсе игриво подмигнуло. «Ну вот, приехали, — подумала Таня. — Либо я спятила, либо у меня в доме какая-то аномалия завелась. Нет, надо засунуть это чертово зеркало обратно за шкаф и жить спокойно».
Но тут в ней внезапно проснулось любопытство, глупое, почти детское. «Интересно, что будет дальше?»
Поэтому она и не сняла зеркало. Наблюдала за отражением, словно смотрела сериал. А отражение потихоньку оживало. Оно отказывалось повторять Танины движения. Насмешливо улыбалось, когда та закалывала юбку английской булавкой вместо потерянной пуговицы. Брезгливо отворачивалось, когда Таня пыталась разглядеть черные точки на своем носу.
А потом и вовсе принялось чудить. Однажды вечером пятницы нарядилось в такое, чего в Танином гардеробе просто не было. И где отражение умудрилось раздобыть такую одежку? Таня бы не рискнула надеть все это со своей фигурой.
Хотя отражение выглядело очень неплохо. Шло зеркальной Тане и это прямое платье, со смелым декольте, и эти туфли на шпильках. Нет, она тоже была полновата, как и оригинал, но ее это не уродовало. Наоборот, придавало некий шарм. Может, дело в удачном наряде, а может, в чем-то другом.
— Ты должно отражать меня, — рассердилась на зеркало Таня, чувствуя себя довольно глупо.
Не привыкла она беседовать с зеркалами. Но отражение отреагировало: подмигнуло, покрутилось вокруг своей оси, огладило бедра, а потом выставило большой палец вверх.
Оно словно издевалось над Таней: «Смотри, как я отлично выгляжу, не то что некоторые!»
И хоть это было совсем уж нелепо, Таня обиделась.
— Завтра же отправишься за шкаф! Понимаю, почему бабуля тебя туда засунула!
Отражение нахмурило бровки, погрозило наманикюренным пальчиком и вдобавок показало Тане кукиш.
Это уж совсем не лезло ни в какие ворота. Поэтому Таня сдернула со стола гобеленовую скатерть и занавесила нахальное зеркало. «Вот так! — злорадно подумала она. — Устроим тебе темную, а утром я от тебя избавлюсь».
Она поужинала в компании телевизора и отправилась на боковую. Завтра выходной, можно отоспаться, а там видно будет, может, вообще получится сдать это зеркало в какую-нибудь комиссионку. Совместить приятное с полезным.
***
Но ночью Таня проснулась. И это было странно. Обычно она засыпала быстро и спала без сновидений до самого звонка будильника.
Что ее разбудило, Таня не поняла, села на кровати, оглядела комнату. Вроде все нормально: темно, тихо. Стоп! Она же накрывала зеркало. А сейчас скатерть валяется на полу.
И отражение — оно что-то шепчет, тихо-тихо зовет, манит. Слов не разобрать, словно ветерок шелестит. Но Таня должна услышать, понять, а для этого надо вылезти из-под одеяла, подойти поближе.
Ей даже страшно не было, когда она приблизилась к зеркалу, прижалась к холодному стеклу, закрыла глаза, прислушиваясь. Перед глазами зажглись звезды, мир исчез...
***
Когда Таня очнулась, за окном было светло. «Я же на работу опаздываю», — всполошилась она. И тут увидела такое, что забыла не только про работу, но и вообще обо всем на свете.
По комнате расхаживало ее отражение. Причем при полном параде. С прической и макияжем.
«Она окончательно распоясалась!» — Таня сделала шаг вперед. Но тут же уткнулась в стекло.
— Выпусти меня! — потребовала она неизвестно у кого. Тщетно.
Тем временем ее зеркальная тезка разглядывала Танины вещи.
— Придется заняться шопингом! — она подмигнула, повернувшись к зеркалу. — Не могу же я в этом ходить. Да и ремонт давно пора сделать.
Таня уткнулась лбом в стеклянную твердь и заревела. Наверное, впервые с тех пор, как простилась с детством.
***
Первое время она умоляла, просила, угрожала. Крушила зазеркальную мебель и била посуду. Бесполезно. Занявшая ее место самозванка не обращала на Таню ни малейшего внимания.
Потом Таня смирилась. И следующие пару месяцев наблюдала из заточения, как ее зеркальная тезка меняет все вокруг. Она купила новую одежду. Пригласила бригаду и сделала ремонт, уволилась со склада и нашла новую работу.
Апогеем наглости стал вечер, когда эта нахалка появилась перед Таней в обнимку с симпатичным мужчиной. Что было дальше, Таня не видела. Потому как ее зеркало бесцеремонно отвернули к стенке. Но догадаться было несложно.
И наконец пришел тот день, когда Таню в прямом смысле слова выселили из дома.
Приехали двое грузчиков, сняли старинное зеркало со стены, упаковали и отвезли в антикварный магазин.
— Спасибо! — услышала Таня на прощание. Кого благодарило бывшее отражение, было не очень понятно. Может, удалых грузчиков за работу. А может, саму Таню за подаренную жизнь.
***
Теперь Таня целыми днями разглядывает посетителей антикварной лавки. Она привыкла. А еще много думает. Однажды ее даже посетило озарение: «Если ты сама не живешь свою жизнь, то легко может найтись та, которая сделает это за тебя». Дельная мысль, жаль, запоздалая. Ничего уже не изменить.
Разве что однажды Тане повезет: кто-то купит ее зеркало и придумает, как освободить узницу. Но на это надежды мало. Во-первых, кому нужно брать на себя чужие проблемы, а во-вторых, не пользуется зеркало популярностью у покупателей.
Но Таня все равно ждет.
---
Автор: Алена Слюсаренко