Потеряв в роддоме ребенка, сбежала отшельницей…
А спустя 5 лет у калитки увидела странную малышку…
Марина и Дмитрий уже потеряли всякую надежду на то, что у них родится ребёнок. Вроде бы и не ругались, но отношения заметно испортились. Дмитрий переживал, она переживала. Никто не обвинял другого, они были слишком воспитаны для этого. Врачи твердили, что всё в порядке, что редко, но так бывает.
А потом Марине на работе стало как-то нехорошо. Голова кружилась, в глазах всё плыло. Начальник сказал, чтобы шла домой и не показывалась, пока не будет хорошо себя чувствовать. Марина так и сделала. Пришла, упала на диван и не шевелилась, потому что если не шевелиться, то не так мутит. Перебирала мысленно в голове, чем могла отравиться, но ничего особенного не ела, всё как обычно.
Дмитрий пришёл с работы, увидел жену, кинулся к ней.
— Марин, что с тобой? Ты не просто бледная, ты зелёная.
— Всё в порядке, Дима. Съела что-то, наверное, вот начальник домой отправил.
— И давно ты так лежишь?
Марина пожала плечами.
— С обеда где-то.
— С ума сошла? Почему мне не позвонила? Вставай, едем в больницу.
Марина знала, что спорить бесполезно. Через два часа мытарства в больнице их пригласили в кабинет. Доктор улыбался. Марина же устала. Хотела есть. Настроение было отвратительным, а он лыбится. Она с трудом сдержалась, не высказать ему всё, но врач её опередил.
— Ну что, поздравляю вас.
Она и Дмитрий переглянулись. Муж осторожно спросил:
— С чем?
— Вы беременны. Срок, правда, небольшой, но…
Дмитрий так и сел. Марина растерянно смотрела на доктора.
— Не может быть.
— Может, ещё как может.
Марина, сдерживая стон, сцепила зубы. Схватки начались внезапно. Она, конечно, морально была готова, но физически — нет. И даже представить не могла, насколько это всё больно.
— Марин, потерпи, совсем немного осталось.
Дмитрий одной рукой рулил, второй — держал её за руку.
— Я держусь, Дима, только давай, пожалуйста, побыстрее.
Их уже встречали. Дмитрий заранее позвонил. У входа стояла медсестра. Минут пятнадцать ушло на оформление. Дмитрий рвал и метал.
— Ну что так долго-то, а? Неужели нельзя потом заполнить эти бумажки? Вы что, не видите, что ей совсем плохо?
— Мужчина, успокойтесь, не вы первый, не вы последний.
Дверь в приёмный покой открылась, и вышла доктор.
— Кто это у нас тут буянит?
— Марина.
Марина удивлённо подняла голову.
— Рита.
— О, Дима, и ты здесь.
— Рита.
Дмитрий подскочил.
— Рита, прошу тебя, сделай что-нибудь. Марине совсем плохо, а эти только и пишут свои бумажки.
Рита улыбнулась.
— Не переживай, всё будет в порядке. Ну что, Марин, пошли.
Рита была не то чтобы её подругой. Они когда-то жили в одном дворе, общались и вместе познакомились с Дмитрием и его другом. Так уж получилось, что Марина стала встречаться с Димой, а Рита с тем парнем. Потом Марина и Дмитрий поженились, а они расстались. Вроде как и поводов для общения не осталось. В соцсетях поздравляли друг друга картиночками с праздниками, но на этом всё.
Марине было страшно, очень страшно. Она понимала, что что-то не так. Ну не может быть так больно. Если бы у всех так было, никто бы не рожал. В палату вошла Маргарита.
— Сейчас тебя отвезут в операционную, не переживай. Тебе, кстати, говорили, что, возможно, кесарево.
— Да, говорили.
— Вот хорошо, всё будет в порядке.
Пока они доехали на каталке до операционной, Рита шла рядом.
— Как дела, как живёте?
— Да всё хорошо. У Димы фирма, я дизайнером работаю, чтобы дома не скучать.
— А ты как?
Рита махнула рукой.
— Да ничего особенного, два раза замужем была. Первый бил, второй бил. Так что я свободная птица.
— Ой, ну, надеюсь, всё будет хорошо.
Рита повернулась к ней, долго на неё смотрела, потом кивнула головой.
— Я в этом не сомневаюсь.
Марина пыталась выбраться из чего-то липкого, холодного и тяжёлого. Она слышала голоса, рвалась к ним, но болото держало. Потом всё же удалось открыть глаза и сразу увидела Диму. Глаза его на мокром месте.
— Марина, Марина, тише, тише, лежи, я сейчас позову доктора.
Ей хотелось спросить, что с ребёнком, но сил, кажется, не было. Появился какой-то мужчина в белом халате, что-то измерял, кому-то отдавал распоряжения. И Марина снова уплыла, но теперь уже в сон.
Окончательно пришла в себя только через два дня. Её перевели в палату, но никто ничего не говорил про ребёнка. К ней вошёл Дмитрий. Марина привстала.
— Что происходит? Почему ничего не говорят про нашу девочку? Ты видел её?
Он молча сел на стул у кровати и даже не поцеловал её.
— Наша девочка погибла. Ошибка врачей. Я не могу. Не хочу больше ничего. Пусть я буду свиньёй, но сразу как ты выписываешься, подаю на развод. Я тебя ни в чём не виню, но мы больше не можем быть вместе. Думаю, ты тоже не сможешь.
Она закричала. Дмитрий наконец обнял её. И они долго вместе плакали.
Марина ходила по квартире. Прошло две недели, как они развелись. Дмитрий съехал в родительскую квартиру. Сказал, что эту, их общую, оставляет ей. И на прощание обнял.
— Прости, но не могу больше. Я сломался. А если вдруг потребуется помощь, то звони.
— Ладно, Дима. Удачи тебе.
— И тебе тоже.
Марина остановилась. Нет, она больше не может тут находиться. Не может видеть счастливых людей с детьми. Она хочет туда, где вообще никого нет. Чтобы не видеть никого. Она долго искала то, что её бы устроило. Наконец нашла. Сдала квартиру хорошим приличным людям. А сама села в поезд. И уезжала туда, где не было людей. Не так уж и далеко от города, но всё же глушь.
Прошло пять лет. Марина никогда не думала, что она дизайнер с высшим образованием станет лесничим, егерем. Оказывается, женщины тоже были в этой профессии. Не так уж и много, но были. Уже три года она была лесником. Следила за вырубками, за животными и даже за браконьерами. Последние, кстати, побаивались её. Марина всегда была суровой и несговорчивой.
Домик, который она когда-то купила, превратился в настоящую крепость. Деревенские, которые первое время пытались с ней подружиться и узнать хоть что-то про неё, давно уж отстали. Она практически ни с кем не контактировала. Иногда выходила в магазин. А если кого-то встречала, то коротко здоровалась. В деревне так не принято, конечно. Ведь кто встречался, обычно хоть на минутку, но задерживался. Спросить, как здоровье, как картошка уродилась, ну и всё такое. Марине такие разговоры были неинтересны. И она, кивнув, спешила мимо, делая вид, что не замечает желаний поговорить.
На улице всеми красками разгоралась весна. Она любила это время. Именно здесь, в глуши, полюбила. Так приятно было наблюдать, как всё оживает и просыпается. И иногда ей казалось, что вечером она слышит, как лопаются миллионы почек, из которых выпрыгивали на свет маленькие листочки.
Марина решила заняться огородом. Да, и у неё был огород. Как-то так получилось, что в первый год посеяла немного зелени. Во второй добавила цветов, кое-каких овощей. Ну а сейчас у неё был полноценный огород с кустами и молодыми яблонями. Чтобы разработать всё это, она обращалась не к местным, чем крайне удивила здешних мужиков.
Она ни разу не видела Дмитрия. С тех самых пор, как они расстались у двери квартиры. Но они исправно звонили друг другу, поздравляли на день рождения и спрашивали, как дела. Марина подолгу плакала после этих разговоров, но никогда не признавалась в этом. Хотя, судя по голосу бывшего мужа, он тоже чувствовал себя не лучшим образом.
Она так заработалась, что не сразу услышала звонок. Странно, но это был Дмитрий. День рождения у неё через месяц, у него вообще зимой. Неужели что-то стряслось?
— Алло?
— Марина, не пугайся, ничего не случилось. Понимаешь, я, наверное, неправильно поступил и поэтому решил предупредить тебя. Рита очень просила твой адрес. Я, правда, не смог добиться, зачем он ей, и сам не знаю, как дал.
— Интересно, что ей нужно?
— Не знаю. Дело в том, что тогда, после всего, как случилось, Рита часто звонила мне, приглашала куда-то, но... Как бы это сказать? Видимо, я не оправдал её надежд, потому что не был готов к новым отношениям. Может быть, из-за этого?
Марину кольнуло прямо в сердце его признание.
— Вот как? Не думала?
— Да я и сам не думал. Она же с Максимом не так долго встречалась, а тут столько знаков внимания.
— Я поняла. Спасибо. Ты вообще как?
— Не поверишь, сею морковь.
— Сеешь? В землю, что ли?
— Ну да.
— И что, она вырастет?
— Ну конечно. У меня здесь очень приличный огород. А ещё, я теперь закатываю всякие соленья.
— А как же образование, призвание?
— Знаешь, мне иногда кажется, что всё то было ненастоящим. А вот это, здесь, моё. Мне тут спокойно. Ну а когда становится плохо, просто иду в лес. Лес боль забирает.
— Ты так говоришь, что я прям даже завидую тебе.
Марина с трудом удержалась, чтобы не сказать «приезжай». Они попрощались. Марина весь вечер улыбалась. Она и думать забыла про Риту. Думала лишь о том, что она очень давно не разговаривала с Дмитрием. Обычно поздравляли и прощались.
А вечером, когда уже собиралась спать, вдруг услышала, что кто-то стучал в ворота. А ещё, как будто этот кто-то плакал. Она выскочила на улицу. Собака стояла перед воротами и смотрела на них как-то растерянно. При этом молчала.
— Ты чё, чё не лаешь-то?
Марина безбоязненно открыла ворота. Пёс у неё здоровый, умный. Ну а если что, и ружьё в коридоре висит. Перед воротами плакала маленькая девочка.
— Господи, ты откуда тут-то в лесу?
— Меня тётя привезла. Сказала, если пойду прямо, то выйду к деревне, а я заблудилась.
— Какая тётя? Какая деревня?
— Не знаю.
Девочка икала и тряслась.
— Пойдём-ка в дом. Не бойся, всё хорошо. Мы во всём разберёмся.
Девочка послушно пошла за ней. Марина дала ей воды, села напротив. Ну явно же ребёнка искали. Когда девочка немного успокоилась, Марина как-то странно себя ощутила. Она смотрела на ребёнка, а видела себя. Даже головой потрясла.
— Скажи, а с кем ты живёшь?
— Я с бабушкой жила. Бабушка злая, всё время говорила, что ей нужна, как прошлогодний снег. Иногда тётя приезжала, дочка бабушки. Она привозила еду, вещи, но она тоже меня не любит. Говорила, что я должна была ей помочь, а я ей только мешаю. Хуже с какой.
— А тут-то ты как оказалась?
— Бабушка заболела. Тётя приехала и забрала меня. Я жила в такой красивой квартире, в таком большом доме. А потом она привезла меня сюда и сказала, чтобы я шла прямо.
— Ничего не понимаю. А тётю-то как зовут?
— Тётя Рита.
Марина медленно опустилась на диван. Дышать было тяжело.
— Скажи о родителе.
— Тётя говорила, что я им не нужна.
Марина не могла сказать ни слова. Она понимала. В её голове происходит взрыв. Мысли, которые там зарождались, пугали её настолько, что она вот-вот могла сойти с ума.
— Хочешь кушать?
— Очень.
Марина усадила девочку за стол, наложила ей ужин, поставила чай.
— Я на минутку ворота закрою, скоро вернусь.
Девочка, увлечённая едой, молча кивнула. Марина, выскочив на улицу, набрала дрожащей рукой номер.
— Дмитрий, Дмитрий, прости, пожалуйста, приезжай как можно скорее, я с ума схожу.
— Марина, что случилось? Куда приезжать?
— Ко мне.
— Дмитрий, я понимаю, этого быть не может, но ко мне пришла наша дочь.
— Что?
— Дима, просто сядь в машину, я жду тебя.
Девочку звали Оля. Она поела, стала клевать носом. И Марина уложила её на диван. А потом, потом спела колыбельную. Когда-то она их много заучивала в ожидании дочки.
Дмитрий приехал под утро. Марина увидела свет фар в окно. Залаяла собака. Она выскочила, бросилась к нему на грудь.
— Дмитрий, я схожу с ума.
— То есть никого нет, я правильно понял?
— Неправильно. Пойдём, познакомлю тебя с ней.
Оля проснулась, сидела на кровати и моргала. Дмитрий пошёл, остановился.
— Марина, да она же вылитая ты.
Следствие началось сразу после того, как пришёл результат ДНК. Ольга действительно была их дочерью. А тётя Рита — той самой Ритой, которая всегда хотела себе не Макса, а именно Дмитрия. Она решила, что потеряв ребёнка, Дмитрий уже наверняка уйдёт от Марины. И вот тогда у неё будет шанс. Всё рассчитала правильно, но кроме одного: люди разводятся иногда, но любить при этом друг друга не перестают. Рита кричала на суде. Она была похожа на умалишённую, что в принципе потом подтвердила экспертиза.
Оля медленно ходила по их квартире.
— Ничего себе! А мы тут жить будем?
— Да, моя хорошая. Вот тут будет твоя красивая комната, когда папа закончит ремонт. А вон там, видишь, красное здание, там будет твоя школа.
Оля вдруг обернулась к ней и обняла.
— Мамочка, а это же правда-неправда, что я вам была не нужна?
— Это правда-неправда, потому что тебя у нас украли, и мы не могли тебя найти, а ты очень нам была нужна. И мы с папой сильно плакали.
Оля вздохнула, прижалась сильнее и улыбнулась.
Марина стояла, глядя на спящую дочь, и в её сердце зарождалась странная, пугающая догадка: не могла же Рита...
2 часть