Маркс, наверное, смеялся бы в гробу. Он же прямо сказал: зарплата существует не для того, чтобы человек жил лучше, а только для того, чтобы воспроизводить рабочую силу. То есть, проще говоря, чтобы раб мог встать завтра утром и снова выйти в поле. Не умереть от голода — и хватит.
Прошло полтора века, а ничего не изменилось. Ты ходишь на работу, получаешь зарплату — и куда она уходит? На еду, на жильё, на транспорт. Всё. Конструктор собран. Смысл? Чтобы ты завтра снова мог встать, поесть, одеться, доехать до офиса — и снова вкалывать. Жилье не твое. Жилье арендное или в ипотеке на 30 лет.
Это даже не жизнь, это функция. Ты — батарейка. Зарядился хлебом и картошкой — иди работать. Зарядился чаем и гречкой — снова иди работать. А если вдруг вздумал мечтать о чём-то большем: о квартире, о машине, об отпуске за границей — то система тут же смеётся тебе в лицо.
«Это не заложено в смету, дорогой. Тебе выдали деньги ровно на то, чтобы ты не умер. Хочешь больше? Бери кредиты».
И правда — всё, что выше физиологического выживания, тебе приходится покупать в долг. Хочешь свадьбу — кредит. Хочешь телефон — кредит. Хочешь жильё — ипотека до гроба. И ведь мы даже перестали замечать абсурдность этого положения. Мы привыкли. Работать ради выживания стало нормой.
Маркс писал о пролетариях XIX века, которые жили в бараках и ели похлёбку. Мы смеёмся: мол, как же тяжело им приходилось. Но если честно, разве мы далеко ушли? Мы так же живём от зарплаты до зарплаты, мы так же зависим от хозяина, который решает, сколько нам положено за наш труд. Только похлёбку заменили на лапшу быстрого приготовления, а барак — на ипотечную однушку.
РАБота по Марксу — это и есть наша реальность. Ты работаешь не чтобы жить, а чтобы снова работать. Круг замкнулся.
И ведь это не метафора — это прямо видно в быту. Мы, как хомяки, бегаем в колесе. Система кидает нам корм: немного зарплаты на продукты, на аренду, на транспорт. На месяц хватает. И всё — снова беги.
А если вдруг колесо сломалось — потерял работу, заболел, вышел из строя — то никакого корма не будет. Никому не важно, что ты там «хороший специалист» или «столько лет отдал компании». Хомяк без колеса не нужен. Сдохнешь — купят нового.
И тут становится жутко: вся твоя жизнь оказывается сведена к одному — поддерживать работоспособность тела, чтобы завтра снова идти на смену. Всё. Не жить, не радоваться, не творить, не строить будущее. А тупо воспроизводить рабочую силу, как и писал Маркс.
Смешно, что прошло сто пятьдесят лет, а формула до сих пор рабочая. Рабочая до цинизма. До боли. До тошноты.
А мы всё ещё утешаем себя надеждой: «ещё немного — и заживу». Но нет. Всё, что тебе выдают, — это ровно столько, чтобы колесо продолжало крутиться.
И вот в этом-то и кроется самая страшная правда:
Мы думаем, что работаем ради жизни, а на деле — живём ради РАБоты.
И если вдуматься, это даже страшнее, чем в XIX веке. Потому что тогда людям хотя бы честно говорили: вы рабочий класс, ваша задача — выживать и пахать. А нам рассказывают сказки про «карьерный рост», «финансовую грамотность» и «инвестиции с трёх тысяч рублей». Нам обещают, что если сильно постараешься, то вырвешься из круга. А по факту — нет. Ты просто ещё один винтик, которому выдали зарплату ровно на еду и проезд.
Вот и вся правда. Мы не работаем ради жизни. Мы - винтики в механизме, из которого нельзя сбежать.