Представьте, что ваша психика – это идеально отлаженный завод по производству спокойствия. Конвейер работает ровно, сотрудники-нейроны дружелюбно переговариваются, а в цеху царит приятная прохлада. А теперь представьте, что на этот завод приходит «особенный» менеджер – ваш близкий человек – и начинает методично ломать оборудование, перекусывать провода и сеять панику среди работников. Он не всегда использует кувалду (физическое насилие). Чаще он действует тоньше: отключает электричество (экономическое насилие), травит воду в кулере (эмоциональное насилие) или оскверняет портрет основателя завода (духовное насилие). Результат? Завод не останавливается. Он начинает производить брак. Этот брак и есть ваша тревожность.
Как психолог, я с огромным интересом изучил исследование Агишевой А.А., которое мы будем сегодня препарировать. Оно – как качественная рентгенограмма, показывающая переломы души. Но мы пойдем дальше и рассмотрим их под электронным микроскопом, добавив немного иронии и цинизма, без которых говорить о таких вещах попросту невозможно.
Методология: что имеем в сухом остатке?
Итак, научная группа во главе с Агишевой провела ювелирную работу. Они взяли 74 женщины (средний возраст – 32 года) и с помощью целого арсенала методик – от классических опросников до проективных тестов – попытались ответить на один главный вопрос: какой тип насилия оставляет самый изощренный и долгоиграющий след в виде тревоги?
Было изучено три основных «менеджера-вредителя»:
• Эмоциональный насильник (15 человек). Специалист по токсичным комментариям, газлайтингу и уничтожению самооценки. Его оружие – слова, интонации, молчание.
• Физический насильник (47 человек). Классик жанра. Работает кулаками, толчками и прочими методами прямого воздействия. Самый очевидный, а потому часто – субъективно не самый страшный.
• Сексуальный насильник (33 человека). Нарушитель интимных границ. Его специфика – в тотальном разрушении права распоряжаться своим телом.
Важный нюанс, который отмечает исследование и с которым я согласен на все 200%: в чистом виде эти типы встречаются редко. Чаще это «комбо-меню» от одного и того же лица. Сначала он бьет, потом убеждает, что вы сами виноваты, а затем принуждает к интимной близости «в знак примирения». Цинично? Еще бы. Но именно так и работает машина по производству тревожного расстройства.
Тревожность: Конструктивная, Деструктивная и... Бесполезная?
Авторы исследования не просто измеряли уровень тревоги. Они, подобно сомелье, дегустировали ее оттенки с помощью Я-структурного теста Аммона. Это гениальный подход! Давайте и мы разберемся, что к чему.
- 1. Конструктивная тревога – «тревога-помощник». Это сторож у ворот вашей психики. Он бдителен, но адекватен. Увидел саблезубого тигра – забил тревогу, мобилизовал ресурсы. У более чем трети испытуемых этот «сторож» спал или был в полудреме. И это плохо! Жертвы насилия часто утрачивают способность адекватно оценивать опасность. Либо они не видят угрозы там, где она есть (потому что привыкли к худшему), либо, наоборот, паникуют из-за хлопнувшей двери.
- Деструктивная тревога – «тревога-саботажник». Это паникер, который кричит «ПОЖАР!» при виде зажженной свечи. Он катастрофизирует, парализует и не дает жить. И вот тут – ключевой вывод исследования, который меня, как клинициста, поразил: наибольший уровень деструктивной тревоги был у женщин, переживших комбинацию физического и сексуального насилия. Почему? Физическое насилие бьет по телу, а сексуальное – по самой сердцевине «Я», по праву быть хозяйкой своего тела. Вместе они создают гремучую смесь, после которой мир кажется тотально враждебным и небезопасным местом. Тревога становится фоновой музыкой жизни, и эта музыка – дарк-эмбиент.
- Дефицитарная тревога – «тревога-инвалид». Самая опасная штука. Это когда внутренний «сторож» не просто спит, а находится в коме. Человек утрачивает сигнальную функцию тревоги. Он лезет в опасные ситуации, не чувствует подвоха, ему скучно в «нормальной» жизни. Это прямой путь к повторной виктимизации. Исследование показало, что у некоторых участниц эта функция была серьезно нарушена.
Главный фантом: неосознаваемая тревожность
А теперь – самый пикантный результат, который многие коллеги-психологи часто упускают. Речь идет о неосознаваемой тревоге, которую выявил тест ТАТ (тематический апперцептивный тест). Это тревога-призрак, которая не осознается самой женщиной.
Что же стало катализатором для этого фантома? Оказалось, что добавление эмоционального насилия к физическому или сексуальному резко повышает уровень этой скрытой, неосознаваемой тревоги.
Позвольте мне, как практику, объяснить этот феномен. Женщина может пережить избиение и изнасилование. Это ужасно. Но она хотя бы может назвать вещи своими именами: «Меня побили», «Меня изнасиловали». Это осознаваемая травма. А теперь добавьте к этому ежедневное внушение: «Ты сама виновата», «Ты ничтожество», «Ты ничего не стоишь», «Это из-за твоего характера». Эмоциональное насилие не оставляет синяков на коже, но оно создает гематомы на самоидентификации. Жертва начинает верить, что заслужила плохое обращение. И ее тревога уходит вглубь, становясь невыразимой. Она не может ее сформулировать, потому что абьюзер убедил ее, что бояться и тревожиться – ее личная «слабость». Это тревога, которую запретили чувствовать.
Ирония восприятия: почему «Не самое страшное» – все равно убивает
В исследовании есть еще один блестящий пассаж, который стоит вывести в цитату. Субъективная оценка травмы не имеет статистической значимости!
Что это значит на простом языке? Женщина, пережившая сексуальное насилие, могла не назвать его «самым страшным событием» в своей жизни. Возможно, она считала таковым смерть родственника. Или та же жертва физического насилия в детстве говорила: «Да подзатыльники от отца – это ерунда, так у всех было».
Так вот, мозгу и психике плевать на эти рационализации! Факт насилия – как вирус. Он встраивается в ваш код и начинает свою деструктивную работу, независимо от того, считаете ли вы его «серьезным» или «ерундой». Психика травмирована объективно, а не субъективно. Это как с радиацией: вы можете не чувствовать ее, но это не значит, что она на вас не действует.
Выводы, от которых не спрятаться
Итак, резюмируя данные исследования можно сделать вывод:
- Домашнее насилие – это не просто «плохие отношения». Это полноценный психотравмирующий конвейер, который штампует специфические формы тревожных расстройств. Каждый тип насилия вносит свой уникальный «вклад» в этот бардак.
- Самый коварный дуэт – физическое + сексуальное насилие. Он порождает самую деструктивную, парализующую тревогу, которая отравляет все сферы жизни.
- Эмоциональное насилие – это «тихий убийца». Не имея внешних доказательств, оно наносит глубочайшие раны, выталкивая тревогу в бессознательное, откуда ее гораздо сложнее «достать» на терапии.
- Не доверяйте своей оценке. Если с вами случилось насилие, но вам кажется, что «все не так уж страшно» – это может быть защитным механизмом психики. Ваш мозг уже травмирован. И ему нужна помощь, а не самообман.
Работа таких исследователей, как Агишева, бесценна. Она дает нам, практикам, карту минных полей психики жертв домашнего насилия. И имея такую карту, мы можем помочь человеку пройти через это поле, не подорвавшись на мине деструктивной тревоги, и начать наконец-то жить, а не выживать.
Автор: Смирнов Илья Михайлович
Психолог, Конфликтология
Получить консультацию автора на сайте психологов b17.ru