Челябинск, начало 1990 года. Молодая женщина лежала на кушетке в кабинете УЗИ. Беременность протекала нормально, но врач вдруг замолчал, внимательно всматриваясь в монитор. Потом еще раз провел датчиком по животу. И еще. Его лицо становилось все серьезнее.
Врач молчал, продолжая изучать изображение. Наконец он отложил датчик и медленно произнес: "У вас будут сиамские близнецы". Диагноз звучал как приговор, ведь в России к тому моменту еще никто не брался за разделение сросшихся детей.
Отцу малышек боялись сообщать о диагнозе. Ему позвонили уже после родов. Он приехал в роддом, посмотрел на дочерей и сказал: "Мне эти дети не нужны", – бросил букет цветов жене в лицо и ушел.
Челябинск, весна 1990 года. В родильном доме на свет появились две девочки, но радость заранее сменилась ужасом – сестры были соединены в области живота. Одна печень на двоих, общее кровообращение, сросшиеся ткани. Врачи качали головами: в СССР таких не разделяли. Никогда. Но молодой хирург Лев Новокрещенов произнес фразу, которая изменила все: "Будем пробовать".
Диагноз, который звучал как приговор
Аня и Таня Коркины родились в 9 апреля 1990 года. Это были ксифопагические близнецы – редчайшая патология, встречающаяся один раз на 200 тысяч родов. Девочки были соединены от грудины до пупка, их связывала одна печень, которая работала на обоих.
Мать близнецов, простая челябинская женщина, впервые увидела дочерей только через несколько дней после родов. Медсестры боялись показывать ей новорожденных, не зная, как она отреагирует. Но материнское сердце оказалось сильнее страха.
"Это мои девочки, – тихо сказала она, глядя на крошечных сестричек в одной кроватке. – И я буду бороться за них до конца".
В те годы в Советском Союзе не существовало практики разделения сиамских близнецов. Более того, мировой опыт таких операций насчитывал всего несколько десятков случаев, и далеко не все были успешными. Многие врачи считали, что лучше оставить девочек как есть – по крайней мере, они будут живы.
Хирург, который не боялся невозможного
Лев Борисович Новокрещенов был в то время уже известным детским хирургом, но такой операции не делал никто в стране. Когда к нему обратились с просьбой взяться за разделение близнецов, он понимал: это будет самый сложный случай в его практике.
Несколько месяцев команда врачей готовилась к операции. Изучали зарубежный опыт по крупицам – достать специализированную литературу в СССР было непросто. Проводили бесконечные консилиумы, моделировали ход операции на манекенах, просчитывали каждый шаг.
Основная проблема заключалась в печени. Этот жизненно важный орган был один на двоих, и нужно было решить, как его разделить так, чтобы обе девочки получили функционирующую часть. Ошибка означала бы гибель одной или обеих сестер.
"Я почти не спал перед операцией, – вспоминал позже Новокрещенов. – Прокручивал в голове каждое движение скальпеля. Понимал, что несу ответственность за две жизни".
Операционная бригада насчитывала более 20 человек – хирурги, анестезиологи, реаниматологи, медсестры. Каждый знал свою задачу. Каждый понимал, что делает историю.
Десять часов, которые изменили все
Операция началась ранним утром 17 мая 1990 года. Девочкам было чуть больше месяца – врачи ждали, пока они окрепнут, но тянуть дальше было опасно. Чем старше становились близнецы, тем сложнее было бы их разделить.
Первые часы ушли на подготовку операционного поля и определение точных границ соединения. Оказалось, что ситуация сложнее, чем показывали обследования – у девочек были общими не только печень, но и часть брюшной стенки, несколько кровеносных сосудов.
Самым напряженным моментом стало разделение печени. Новокрещенов работал практически ювелирно – нужно было разрезать орган так, чтобы каждой девочке досталась функционирующая часть с достаточным кровоснабжением. Одно неверное движение – и начнется кровотечение, которое может стать фатальным.
В операционной стояла мертвая тишина. Слышалось только ровное попискивание мониторов и четкие команды хирурга. Ассистенты замирали, когда Новокрещенов делал очередной разрез. Анестезиологи следили за показателями жизнедеятельности обеих малышек.
Через восемь часов наступил переломный момент – печень была разделена. У каждой девочки теперь была своя часть органа. Оставалось разделить оставшиеся ткани и закрыть операционные раны.
Когда через десять часов после начала операции девочек развезли в разные реанимационные боксы, в операционной раздались аплодисменты. Впервые в истории СССР сиамские близнецы были успешно разделены.
Первые дни раздельной жизни
Послеоперационный период оказался не менее сложным, чем сама операция. Девочки несколько дней находились в критическом состоянии. Их организмы, привыкшие функционировать как единое целое, теперь должны были научиться работать отдельно.
У Ани начались осложнения на третий день – ее часть печени не справлялась с нагрузкой. Врачи боролись за ее жизнь круглосуточно. Таня переносила послеоперационный период чуть легче, но и у нее были проблемы с заживлением ран.
Мать девочек практически жила в больнице. Ей разрешили видеть дочерей только через стекло реанимационного блока, но она приходила каждый день, часами стояла у окна, шептала молитвы.
"Самым страшным было видеть их по отдельности, – рассказывала она позже. – Я привыкла к тому, что они всегда вместе. А теперь каждая лежала в своей кроватке, такая маленькая, беззащитная..."
Но челябинские врачи не зря считались одними из лучших. Через две недели состояние девочек стабилизировалось. Еще через месяц их перевели из реанимации в обычную палату. А когда Аня и Таня впервые улыбнулись – врачи поняли, что битва выиграна.
Медицинская сенсация
Новость об успешной операции разлетелась по всему Советскому Союзу. Центральные газеты писали о "челябинском чуде", на телевидении показывали сюжеты о девочках и их спасителе. Лев Новокрещенов стал знаменитым на всю страну.
Со всего СССР в Челябинск начали приезжать родители сиамских близнецов с надеждой на помощь. Новокрещенов принимал всех, консультировал, делал операции. Опыт разделения Ани и Тани стал основой для создания в Челябинске специализированного центра по лечению сложных врожденных патологий.
Зарубежные коллеги приглашали советского хирурга на конференции, просили поделиться опытом. Операция по разделению сестер Коркиных была описана в медицинских журналах и вошла в учебники по детской хирургии.
Но для самого Новокрещенова главной наградой были не научные статьи и не признание коллег. Главным было видеть, как растут и развиваются две обычные девочки, которым он подарил шанс на полноценную жизнь.
Как сложились судьбы
Аня и Таня росли обычными детьми. Да, на их животах остались шрамы – память о том времени, когда они были одним целым. Да, им всю жизнь приходилось наблюдаться у врачей. Но они были живы, здоровы и счастливы.
Сестры пошли в обычную школу. Учительница, которая вела у них класс, вспоминала, что девочки были очень дружными, хотя и разными по характеру. Аня – более активная и общительная, Таня – спокойная и задумчивая.
"Они всегда держались вместе, – рассказывала классная руководительница. – Но при этом каждая была яркой личностью. У Ани были свои друзья, у Тани – свои. Просто они знали, что всегда могут положиться друг на друга".
История их разделения не была секретом, но и особого внимания девочки к этому не привлекали. Шрамы скрывала одежда, а сами сестры старались жить обычной жизнью, не выделяясь среди сверстников.
После школы девушки выбрали разные пути. Это было символично – когда-то физически неразделимые, теперь они могли строить свои независимые жизни. И это было лучшим доказательством того, что операция доктора Новокрещенова удалась.
Наследие челябинского хирурга
Лев Борисович Новокрещенов продолжал работать детским хирургом до самой пенсии. За свою карьеру он спас тысячи детских жизней, провел десятки уникальных операций. Но разделение Ани и Тани Коркиных навсегда осталось его главным достижением.
Созданный в Челябинске центр детской хирургии стал одним из ведущих в России. Сюда приезжали со всей страны дети со сложнейшими патологиями. И многие из них получали шанс на нормальную жизнь благодаря опыту, накопленному командой Новокрещенова.
Сам хирург всегда оставался скромным человеком. В интервью он неизменно подчеркивал, что операция была результатом работы большой команды, а не заслугой одного врача.
"Я просто делал свою работу, – говорил он. – Да, это была сложная операция. Но разве может быть иначе, когда речь идет о детских жизнях? Каждый ребенок заслуживает шанса. И моя задача как врача – дать ему этот шанс".
История челябинских близнецов показала, что советская медицина, несмотря на все сложности того времени, была способна на настоящие чудеса. Когда профессионализм врачей соединялся с их человечностью и готовностью рисковать ради пациентов, рождались истории, достойные восхищения.
Встреча через годы
Спустя годы после операции Аня и Таня пришли в ту самую больницу, где прошло их разделение. Они хотели поблагодарить людей, которые дали им жизнь. К тому времени Лев Борисович уже был на заслуженном отдыхе, но он специально приехал на встречу.
Пожилой хирург смотрел на двух девушек и не мог сдержать слез. Перед ним стояли те самые крошечные девочки, за которых он боролся десятки лет назад. Теперь у каждой из них была своя жизнь, свои планы, свои мечты.
"Я провел сотни операций, – сказал Новокрещенов, обнимая сестер. – Но ваша история всегда была для меня особенной. Потому что вы были первыми. И потому что вы доказали – нет ничего невозможного, когда есть вера и профессионализм".
Сестры подарили доктору фотоальбом, где были собраны снимки их жизни – школьные годы, выпускной, первые путешествия. На обложке была надпись: "Человеку, который подарил нам две жизни вместо одной".
Значение для медицины
Операция 1990 года в Челябинске стала прорывом в советской и российской медицине. Она показала, что отечественные хирурги способны проводить вмешательства мирового уровня сложности. Опыт, накопленный командой Новокрещенова, был использован в последующих операциях по разделению сиамских близнецов.
За годы после той первой операции в России было проведено еще несколько подобных вмешательств. Не все они заканчивались успешно – такова природа этой сложнейшей патологии. Но каждая попытка базировалась на опыте челябинских врачей.
Современные хирурги, работающие с подобными случаями, признают, что методика Новокрещенова остается актуальной и сегодня. Конечно, появилось более совершенное оборудование, новые технологии. Но базовые принципы, которые использовал челябинский хирург, по-прежнему являются золотым стандартом.
История Ани и Тани Коркиных регулярно упоминается в медицинских учебниках как пример успешного решения сложнейшей клинической задачи. Студенты медицинских вузов изучают эту операцию, анализируют ее этапы, учатся на опыте советских врачей.
Две жизни, один старт
Сегодня Аня и Таня живут обычной жизнью. Они не дают интервью, не стремятся к публичности. Шрамы на их телах давно стали просто частью их истории – историей о чуде, которое произошло весной 1990 года в челябинской больнице.
Сестры по-прежнему очень близки, хотя у каждой своя дорога. Связь, которая когда-то была физической, теперь стала душевной – но от этого не менее крепкой.
Когда их спрашивают о том времени, они, конечно, ничего не помнят – были слишком маленькими. Но мама рассказывала им эту историю много раз. О том, как боялась их потерять. О том, как врачи боролись за них. О том, как вся страна следила за их судьбой.
"Мы очень благодарны судьбе, – говорит одна из сестер. – Благодарны маме, которая не отказалась от нас. Благодарны врачам, которые рискнули. Благодарны всем, кто верил в нас. Мы получили самый главный подарок – возможность жить".
Во время очередного праздника в одной из челябинских квартир собралась большая семья. За столом сидели две женщины, очень похожие друг на друга, с детьми, мужьями. Звучал смех, лились чай и воспоминания.
Аня и Таня отмечали свой день рождения – тот самый день, когда они появились на свет одним существом, чтобы через несколько месяцев стать двумя отдельными людьми. На стене висела старая газетная вырезка с заголовком "Челябинское чудо" и фотографией молодого доктора Новокрещенова.
"За жизнь!" – сказала одна из сестер, поднимая бокал.
"За тех, кто дарит жизнь!" – подхватила вторая.
И в этот момент где-то в городе, возможно, другой хирург готовился к сложнейшей операции, веря в то, что невозможное возможно. Потому что однажды весной 1990 года в Челябинске это уже доказали.
Дорогие читатели. Благодарю за внимание. Желаю добра, мирного неба над головой, семейного счастья. С уважением к вам.