Утро после дороги было тяжёлым. Подниматься не хотелось. Сразу вспомнилась его сестра, её молчаливый взгляд накануне, и сердце заныло. Но, Гекхан принёс завтрак прямо в комнату, сел рядом, и мы поговорили.
Я была зла, но понимала: если бы он потерял работу ради моей встречи, мы остались бы без денег, без стабильности. Это объясняло многое, но не снимало обиды. Она, как маленький осколок, застряла внутри.
Мы собирались расписаться, но как-то само собой всё отложилось. «На следующей неделе», «чуть позже»… Время будто тянуло нас, проверяя на прочность. И оно показало своё: расписаться так просто не вышло.
А утро тем временем преподнесло новый сюрприз. Я думала, что у него в гостях одна сестра. Оказалось — две. Абсолютно разные. Старшая, Пынар, училась на психолога, младшая, Камиле - отучилась на госслужащую, но по сути обе всю жизнь провели в деревне рядом с родителями, почти не работая, только в поле, только хозяйство. Они выглядели как девушки, которых время обошло стороной: без опыта самостоятельности, без опоры на себя. А ведь, они чуть моложе меня. И Гекхан, как брат, конечно, считал своим долгом заботиться о них. Я часто думала: «А что будет потом? Придётся ли и нам их обеспечивать?» Этот вопрос, как камень, осел где-то на дне моей души.
Первое знакомство сёстрами было почти театральным: он завёл их в комнату, мы вчетвером встали кружком, он сказал пару слов обо мне… а они молчали. Только вздохи, недовольные взгляды. Потом Камиле что-то резко выкрикнула, громко, с возмущением — и я поняла: будет трудно. Очень трудно.
Дни шли. Гекхан уходил на работу, а я оставалась в доме с его сёстрами. Я пыталась наладить контакт — готовила общий завтрак, звала к столу. Но они не выходили: «спали», «были заняты». Я чувствовала, что им не по душе то, что я делаю. И чтобы не ранить себя лишний раз, перестала стараться.
Иногда Пынар приходила, садилась рядом. Мы общались через переводчик, смеялись над глупостями, смотрели вместе сериал. Она даже помогала мне в делах — ходила со мной на рынок или по инстанциям собирать документы. А вот Камиле оставалась холодной, почти дикой. Недовольной. Закрытой. Я боялась её косых взглядов и её молчания. Но однажды, когда мы остались вдвоём, лёд тронулся. Она засыпала меня вопросами — о семье, о моих взглядах, о жизни. И я ответила честно. После этого напряжение немного спало. Но всё равно — чужая. Я оставалась чужой.
Дом оказался полем мелких, но ежедневных сражений. Их равнодушие к уборке, их привычки, их бесконечные стирки. Я злилась, что мои вещи покрываются шерстью из-за того, что они закидывали в машинку ковры и вещи кошек. Я не понимала, почему они покупают еду «только для себя», а за столом мы так ни разу и не сели вместе. У нас даже у каждой было по отдельной карточке, которые раздал нам Гекхан.
Но хуже всего было другое — нарушение границ. Дверь в нашу комнату открывалась без стука. Утром туда приносили кошек, даже если я спала. Вечером могли войти, когда я занималась спортом или когда мы с Гекханом были вдвоём. Раз за разом я чувствовала: у меня нет личного пространства. Нет своей территории. Я задохнулась в этих стенах.
И самое страшное — это начало рушить нас с ним. Я встречала его с работы без улыбки. Он сам признался: иногда ему не хотелось возвращаться домой, потому что я встречала его в недовольстве. А я в ответ бросала упрёки: «Ты же говорил, что они сидят тихо в своей комнате, а они занимают всё пространство!».
В доме постоянно витало напряжение. Я перестала выходить из комнаты. Могла спать до полудня, потом снова проваливаться в сон вечером. Я теряла силы, теряла радость. Порой я думала: «А выдержим ли мы всё это? Или это и есть начало конца?».
И только редкие мгновения спасали меня. Ужин, который готовила Пынар. Наши вечерние прогулки с Гекханом. Разговоры о будущем, которые снова зажигали во мне надежду.
Но внутри я знала: это испытание. Испытание домом, бытом, семьёй. Испытание на прочность наших отношений.
А впереди — оставалось главное. Официально оформить наш брак. Я готовилась к этому как к рубежу. Но в глубине души знала: даже после росписи испытания не закончатся. И я очень боялась сделать шаг...