В Канаде ещё в 2010-х годах проводили принудительную стерилизацию женщин из числа коренных народов. В Дании — буквально два года назад — у молодой гренландки отобрали новорождённого. Причина? Она «не вписывается» в образ современной матери.
Почему в России такого не случилось, хотя народов у нас в десятки раз больше?
Россия выбрала иной путь: не стирать различия, а строить силу на их основе. Это не гуманизм — это вопрос выживания. Исторически проверено: только уважение к идентичности народов удерживало страну от распада.
Мозаика до государственности
Славяне, финно-угры, балты, тюрки — задолго до создания Руси эти народы делили одни земли, воевали, торговали, заключали браки. Даже в «дописьменные» века тут жили бок о бок десятки культур.
Новгород — город с варягами, славянами и финно-уграми. Уже тогда это был котёл культур. А князья? Женились на половецких, литовских, болгарских и других княжнах. Интеграция шла не по приказу, а по жизни.
Золотая Орда: урок принятия
Пришли ордынцы — и принесли с собой не просто иго, но и новую модель взаимодействия. Русские князья ездили за ярлыками, а заодно перенимали практики: налоговую систему, формы дипломатии, слова, обычаи. Не было попытки выжечь татарскую культуру: наоборот, тюркские слова вошли в речь, привычки — в быт.
Казань, Сибирь, Кавказ: не завоевание, а встраивание
1552 год — взятие Казани. Но вместо ассимиляции — встраивание: татары остались татарами. Их язык, религия, обычаи — всё сохранилось. Это повторилось снова: в Сибири, где Ермак встретил якутов, бурятов, эвенков. В Кавказе, где даже после тяжелейших войн XIX века чеченцы и осетины сохранили идентичность.
СССР: многообразие как система
Советский Союз закрепил курс. Были ошибки, были перегибы, но структура республиканского устройства, школы на национальных языках, институты культуры — всё это поддерживало принцип: народ не обязан становиться другим, чтобы быть частью страны.
Запад: попытка стереть различия
На фоне России Европа пошла другим путём. Многообразие там воспринималось как угроза. Франция подавляла бретонский и окситанский. Германия — языки малых общин. В Канаде и США — политика ассимиляции: от интернирования до стерилизации. Вместо уважения — попытка подогнать под стандарт.
Многообразие как стратегический ресурс
Россия — страна, где на одном языке может говорить сто человек, и для них строят школу. Где якутская литература и чеченский театр существуют рядом с русской классикой. Где на федеральных каналах выходят передачи на бурятском. Это не излишество. Это гарантия того, что страна не развалится от внутреннего конфликта.
Представьте, что Ермак, войдя в Сибирь, приказал бы всем говорить по-русски, забыть свои имена и обряды. Осталась бы Россия единой? Или превратилась бы в копию Европы — с бунтующими провинциями и утерянными культурами?
Как вы думаете, почему Россия выбрала путь уважения к различиям, а не подавления? Пишите в комментариях — обсудим.
Подписывайтесь, чтобы не пропустить больше исторической аналитики и раскрытие тайн.