Где-то между креслом, тапком и холодильником существует параллельная реальность. Там всё течёт неторопливо, мягко, как варёное тесто. И живёт там он — кламбер-спаниель.
Собака, которую можно принять за забытое покрывало. Или за думу. Потому что она смотрит в стену не потому, что там таракан — а потому что размышляет о вечном.
«Это не тормоз. Это зрелость»
Кламбер-спаниель — это как если бы английский джентльмен в отставке решил переродиться в собаку. Чтобы не разговаривать с людьми, но продолжать наблюдать.
Он двигается, как философская мысль — медленно, но в точку. Никогда не суетится. Не рвётся к двери. Не носится кругами. Он идёт. Степенно. Как будто звучит орган, а он выходит из библиотеки с томиком Шопенгауэра под ухом.
Его невозможно поторопить. Ты можешь стоять у двери с поводком, прыгать, свистеть, имитировать птиц — он будет лежать на ковре и внутренне готовиться к выходу. Это ритуал. Не ломайте ритуал.
«Грустные глаза с сюжетом»
Если бы у кламберов были дневники — их бы издавали в кожаном переплёте, с названиями вроде: «Размышления у шкафа. Том 2».
Он умеет смотреть, как будто видел что-то в жизни. Что-то, что не даёт ему покоя. И ты, глядя в эти глаза, начинаешь чувствовать вину. За всё. За то, что съел без него сыр. За то, что не пустил в спальню. За то, что когда-то забыл включить мультики на ночь. Ему-то не надо — но сам факт…
Однажды один клиент сказал: «Я не могу ругать кламбера. Он сразу делает такое лицо, как будто это я напрудил в прихожей». И я понял — да, это про них.
«Пёс-плед с голосом ангела»
Кламбер — собака мягкая. В прямом и переносном смысле. Его шерсть — как перина. Его лапы — как хлебушек. А его лай… Его лай — это не лай. Это напоминание о себе. Тихий, хрипловатый, как голос библиотекаря, которого забыли на дежурстве.
Он не будет лязгать зубами или устраивать концерт. Он скорее издаст звук разочарованного духа викторианской эпохи, если вы не вынесли мусор.
А в остальное время — молчаливый, вежливый и местами невидимый. Ты идёшь по коридору — и вдруг вспоминаешь: а у тебя же есть собака. Возвращаешься — а он всё это время лежал под столом и анализировал политику.
«Он не пойдёт гулять. Он согласится сопровождать»
Кламбер не выгуливается. Он провожает хозяина на воздух. С достоинством. Как старый охотник, который в юности был легендой, а теперь просто делает одолжение.
На поводке он идёт как важное лицо, задержанное за медлительность. Медленно, обдуманно, с паузами. Обнюхал дерево? Надо подумать, что оно значит. След от голубя? Надо переосмыслить. Идти дальше? Не сразу.
У меня была клиентка — деловая женщина, энергичная, всегда на каблуках. Завела кламбера «чтобы бегать с ним по утрам». Через месяц она перестала бегать. Начала пить кофе на скамейке, а пёс лежал рядом и создавал атмосферу загородного пансиона.
«Лень — это тоже выбор. Особенно мудрый»
Самое главное — не пытаться перевоспитать кламбера. Это не собака, которую можно «вовлечь». Это существо, которое вовлечено в свои процессы. Ты можешь быть частью его жизни, но только если не мешаешь.
Он не прыгнет тебе на колени. Он не будет скулить у двери. Но он всегда рядом. Как мягкий тёплый камень. Как мебель с душой. Он идёт с тобой на кухню, ложится рядом. Ты пылесосишь — он переставляет лапу. Ненавязчиво, но как бы напоминая: «Я тут, не задави».
«Идеальный спутник для тех, кто ценит тишину»
Кламбер-спаниель — это собака не для бегунов, не для дрессировщиков, не для адреналиновых наркоманов.
Он — для тех, кто умеет слушать молчание. Кто любит чаёк вечером. Кто не бежит, а идёт. Кто умеет жить не в режиме “надо”, а в режиме “пока не поздно”.
С ним рядом вы начинаете дышать медленнее. Смотреть в окно дольше. И в какой-то момент ловите себя на мысли, что вот уже 10 минут сидите на полу, гладите мягкое ухо и думаете: «А может, всё и не так плохо».
А он смотрит на вас и ничего не говорит.
Потому что умный.