Каждое её утро было одинаковым: будильник в шесть, душ, пока Виктор спит, завтрак на кухне двухкомнатной «хрущёвки».
Виктор, начальник отдела продаж компании «Волкстрой», вставал в восемь утра и сразу начинал придираться.
- Кофе как помои.
- Яичница подгоревшая.
- Рубашка плохо выглажена.
Оксана молча всё переделывала, зная: любое слово приведёт к скандалу.
Соседи за стенкой уже привыкли к утренним крикам Виктора и сочувственно здоровались с Оксаной на лестничной площадке.
Работала она медсестрой в детской поликлинике. Зарплата — маленькая, но дети её обожали; у неё был особый дар успокаивать даже самых капризных малышей. Мамочки специально записывались на прививки именно к ней.
— Тёть Ксюша, а вы сегодня красивая! — говорил ей пятилетний Мишка, приходя на укол. Она улыбалась в ответ, хотя утром Виктор в очередной раз наговорил, что она похожа на замученную лошадь.
В обеденный перерыв Оксана пряталась в ординаторской и украдкой рассматривала в телефоне фотографии красивых платьев — тех, что никогда не могла себе позволить. Виктор контролировал каждую копейку, заставляя её отчитываться даже за буханку хлеба.
История их брака была до слёз банальна. Познакомились 8 лет назад, на дне рождения общей подруги. Тогда Виктор казался таким галантным: дарил цветы, водил в рестораны, говорил комплименты.
Оксане, выросшей в детдоме и не избалованной мужским вниманием, тогда казалось, что с ней случилась настоящая сказка. Свадьбу сыграли скромную, через полгода после знакомства. Родителей у Оксаны не было, а родители Виктора — интеллигентные пенсионеры — смотрели на невестку свысока, но помалкивали.
Первый год был сносным, но потом Виктор получил повышение, начал задерживаться на корпоративе, а дома всё чаще срывался на жене.
— Посмотри на себя. Разве такая должна быть жена начальника отдела? Вот Светка, жена Мишки из соседнего отдела — та да, конфетка! А ты? Вечно уставшая, в своих растянутых кофтах…
Оксана пыталась меняться: записалась в спортзал — Виктор устроил скандал из-за потраченных денег. Купила простое платье в масс-маркете — он кинул его в мусорку: «Ты в нём как корова в седле!»
Сделала прическу — только усмешка: «Всё равно из тебя конфетку не сделаешь, зря потратилась».
Подруги постепенно отдалились. Виктор не любил, когда она с кем-то общалась — устраивал сцены ревности, а потом извинялся и говорил, что просто очень её любит. Оксана верила, потому что очень хотела верить.
Ей — девочке без семьи — была так нужна хоть какая-то опора в жизни.
А потом в их компании появился новый генеральный директор — Максим Игоревич Волконский. 35-летний миллиардер, вернувшийся из Москвы, чтобы лично управлять бизнесом после смерти отца. Виктор неделями только о нём и говорил: какой он крутой, на каком джипе ездит, какие у него часы за миллион.
— Вот это мужик! Не то что мы, простые смертные… Говорят, невесту себе из Москвы привёз, модель какую-то Кристину. Красотка нереальная. Вот это я понимаю — уровень…
Оксана слушала и кивала, накладывая мужу котлеты. Однажды вечером, за два месяца до свадьбы, Виктор ворвался домой пьяный и злой: на работе его отчитал начальник, теперь он срывался на жене.
— Знаешь, что мне Светка сказала? — крикнул он. — Ты меня позоришь. Приходила к нам за справкой, потом все бабы ржали:
- Это что, твоя жена, Витёк? Лучше не нашёл?
Виктор схватил пульт и бросил в сторону Оксаны — промахнулся, разбив вазу, свадебный подарок от её единственной подруги Марины.
Оксана молча собирала осколки, а он продолжал:
— Максим Игоревич свадьбу своей играет, весь город приглашён. А я что, с тобой приду? Он меня уволит! Посмотрит и скажет:
- Петров, ты что, с уборщицей женился?
Той ночью Оксана не спала. Лежала на диване в гостиной — в спальню Виктор её не пустил — и прокручивала свою жизнь:
Маленький детдомовский городок, шестнадцать лет сиротской жизни. Затем — медицинское училище. Первая, чистая любовь — Максимка, мальчишка постарше, что защищал её и делился последней конфетой. Вечерами на крыше детдома они мечтали:
— Вырасту, заберу тебя отсюда, — уверял он, а она смеялась.
Максима усыновили богатые москвичи, когда ему было четырнадцать. Он обещал писать и найти её. Но писем так и не пришло, и Оксана решила: забыл он её, выбрал новую красивую жизнь.
Утром Виктор вёл себя так, будто ничего не случилось.
Даже чмокнул в щёку перед уходом на работу и обронил:
— На свадьбу Волконского мне дали два приглашения. Но я возьму Пашку из соседнего отдела — мужская компания, сама понимаешь. Тебе там всё равно скучно будет.
Оксана кивнула. Но внутри вдруг что-то изменилось — словно сдавленная пружина выпрямилась.
На работе день тянулся мучительно. Маленькая Катюша, которой делали прививку, внезапно обняла её за шею:
— Тёть Ксюша, мама говорит, вы как принцесса из сказки. Только грустная...
От слёз Оксану спасла только занятость. После обеда зашла заведующая — Елена Павловна, добрая женщина пятидесяти лет, почти мать для молодых.
— Ксюша, ты чего такая бледная? Опять твой изверг достал?
— Всё нормально, Елена Павловна...
— Нормально? Синяк я вижу под тональным! Сколько ещё терпеть будешь?
Оксана отвернулась к окну. За стеклом цвела сирень, и вдруг — до боли захотелось свободы. Как у этой сирени — просто цвести и быть на ветру.
Вечером — звонок. Виктор:
— Задержусь, корпоратив у шефа из-за свадьбы.
Оксана решила — навестит Марину, единственную оставшуюся подругу. Марина работала администратором в салоне, жила одна, всегда у неё находились вино — и участие.
— Сколько можно?! — возмутилась Марина, наливая розовое вино. — Тебе всего тридцать два, а выглядишь как загнанная. Уходи уже от этого урода!
— Куда? — горько улыбнулась Оксана. — Ничего у меня нет, ни жилья, ни денег...
— Ко мне пойдёшь, вместе прорвёмся.
Домой Оксана вернулась около одиннадцати. Виктор уже был дома — пьяный, злой.
— Где шлялась?
— У Марины была.
— У этой одинокой неудачницы? Найдёшь подружку — сама такой станешь, никому не нужная!
И тут Оксана не выдержала. Впервые за восемь лет — встала в полный рост и сказала:
— Лучше быть одной, чем жить с тобой.
Виктор опешил, потом взорвался. Крики слышал весь подъезд.
— Да кому ты нужна? Посмотри на себя. Серая мышь, детдомовская! Я из жалости тебя приютил, а ты ещё рот открываешь!
Он схватил её единственное красивое синее платье — то самое, купленное тайком на день рождения, и со злостью порвал пополам.
— Вот что я думаю о твоих попытках казаться красивой. Уродина!
В ту ночь Оксана не спала. Но причин была уже не обида. Освобождение. Словно внутри что-то окончательно оборвалось... или наоборот, родилось новое.
Утром, когда Виктор ушёл на работу, она достала с антресоли коробку с фотографиями из детдома. На одной — она и Максимка на новогоднем утреннике: ей одиннадцать, ему тринадцать. Примитивные костюмы — он принц из фольги и картона, она снежинка из марли. Оба — с настоящими детскими улыбками. На обороте: «Ксюша и Максим. Вместе навсегда».
Перед свадьбой Волконского только о ней и судачили. В газете напечатали статью про жениха с невестой. Оксана купила газету после работы, в маршрутке долго рассматривала фото пары.
Максим Волконский — высокий, решительный, с добрыми карими глазами. Его невеста Кристина — платиновая блондинка, кукольное лицо, фигура модели.
— Красивая пара, — вздохнула старушка рядом.
Оксана всмотрелась в лицо жениха... Что-то неуловимо знакомое ловилось в чертах, но не понимала, что именно.
Виктор все последние дни ходил нервный: — Костюм не тот, галстук не подходит, туфли не те...
Половина зарплаты ушла на новую одежду — чтобы не ударить в грязь перед Максимом Волконским. Оксане даже на продукты не оставил; пришлось занимать у Елены Павловны.
В пятницу вечером, накануне свадьбы, он был особенно довольный.
— Представляешь, Максим Игоревич сам подошёл ко мне. Спросил, буду ли завтра. Я, понятно, пообещал. Про жену тоже спросил. Сказал, что ты болеешь. Не заявлять же — стыдно с тобой появляться!
Оксана молча гладила его рубашку. Внутри всё бурлило. Но она молчала — и вдруг, впервые за долгое время, поняла, что готова на большее.
Утром, пока Виктор собирался на свадьбу, Оксана сделала вид, что смирилась. Но в душе уже приняла решение. Прятаться она не собиралась — пойдет на свадьбу, даже если придётся пойти в заштопанном синем платье.
План возник внезапно. И был дерзким.
продолжение