Отправил коллеге видео, вам я его не покажу ибо тапками закидаете.
На этом видео Полина Олеговна учит кота музыке. Вернее, играть на синтезаторе. Сеня Котофеич к процессу относится с философским спокойствием: музыка ему побарабанственна, главное, потом дадут внеурочно пожрать. Он вообще считает, что от каждого в доме должна быть его, котовья, польза. Польза выражается в уровне наполненности миски. Вот от Полины Олеговны польза большая.
Впрочем, мы не о пользе…
Коллега в ответ написала:
— Ой, Сеня вылитый я в детстве за пианино! На морде - отвращение, в душе - желание, чтобы пианино провалилось!
Вообще у Сени на морде не отвращение, а презрение к миру всегда нарисовано, это у него от мамы с папой, потому что аристократ и по другому морду делать не умеет. Но это так, лирика.
Я ж о том решил задуматься, а почему именно музыку выросшие дети так ненавидят? Ну, если ей заниматься приходилось.
Вот эту коллегу взять: ее всесторонне развивали назло знакомым, на гордость маме. У нее и музыка в анамнезе, и французский с английским с репетиторами, и рисование (тоже с репетиторами, потому что художественная школа силы таланта не выдержала), и фигурное катание, и даже три занятия художественной гимнастикой. Три - потому что на третьем тренеру все таки удалось убедить ее матушку, что по гибкости дочь равна гимнастическому бревну, а работать над нею не желает - кусается.
Но ненавидит она именно музыку. И не она одна.
История уже классическая.
Родители, движимые самыми светлыми намерениями и статьями о пользе Моцарта для формирования нейронных связей, с энтузиазмом записывают чадо в музыкальную школу.
Проходит несколько лет, и этот самый ребенок, уже повзрослев, при одном виде фортепиано или скрипки содрогается с ненавистью, словно увидел орудие своих самых изощренных пыток.
И ведь заставляли в детстве много чего — есть манную кашу без комочков, делать уроки и надевать шапку. Но почему-то именно невинное пианино удостаивается такой пламенной ненависти.
Возможно, все дело в том, что музыка — штука глубоко личная. Это вам не решить пример по алгебре, что можно сделать чисто механически, отключив мозг и душу.
Игра на инструменте требует полного включения, это акт самовыражения. А какое уж там самовыражение, когда за спиной стоит мама с ремнем или просто с укоризненным взглядом, отсчитывая положенные часы с метрономом.
Получается, что тебя заставляют не просто делать скучное дело, а насильно выворачивать душу наружу. Инструмент из потенциального друга превращается в молчаливого врага, соучастника родительской тирании.
Ко всему прочему, музыка — это та деятельность, где нельзя сделать вид. Не выучил уроки — можно соврать, что забыл дневник. А вот невыученный этюд или тот самый «Собачий вальс» не спрячешь. Его надо каждый день демонстрировать, отсиживая свои положенные 40 минут при всех.
Это ежедневный публичный экзамен, где зрителями и строгими судьями выступают собственные родители и пришедшие в гости тети, которые непременно хотят услышать «что-нибудь из классики». И ведь никто не требует от них на семейном ужине прочитать наизусть параграф по химии, а вот от ребенка «Лунную сонату» — запросто.
Не стоит сбрасывать со счетов и тонкий момент реализации родительских амбиций. Часто за желанием «приобщить к прекрасному» скрывается несбывшаяся мечта папы стать рок-гитаристом или мамы — примой Большого театра. И бедный ребенок, даже не подозревая об этом, вынужден тащить на своей хрупкой тележке целый вагон нереализованных родительских фантазий. Он играет не для себя, а за себя и того парня, которым когда-то хотели стать его предки.
В итоге инструмент в углу комнаты становится не символом прекрасного, а молчаливым памятником потерянному детству, свободе и самостоятельному выбору. Он напоминает о ссорах, принуждении и тщетных попытках угодить.
Так что ненавидят, конечно, не сами ноты или Бетховена, а то чувство несвободы, которое с ними ассоциируется.
И с этим ничего не поделать…