Игорь ещё спал. Он всегда спал долго, до полудня. Я привыкла к этому и даже находила в этом некую прелесть. «Я сова, а ты мой жаворонок, мы идеально дополняем друг друга», — говорил он, целуя меня в макушку перед тем, как снова зарыться в одеяло. Я улыбалась его словам. Он был моим вдохновением, моей поддержкой. По крайней мере, мне так казалось. Я много работала, очень много, чтобы мы могли позволить себе эту жизнь, этот дом. Игорь же занимался «проектами». Они были туманными, вечно на стадии «вот-вот выстрелит», но я верила в него. Верила слепо, как верят только по-настоящему любящие женщины.
Около полудня он спустился вниз, сонный, взъерошенный, но уже с обворожительной улыбкой на лице.
— Доброе утро, моя королева, — промурлыкал он, обнимая меня со спины и целуя в шею. — Уже спасаешь мир?
Я засмеялась, откидываясь на спинку стула.
— Просто зарабатываю нам на ужин. Как спалось?
— Без тебя — одиноко. Но сегодня у меня важный вечер. Встреча с инвесторами, помнишь? Тот самый проект, который всё изменит.
Ах да, тот самый проект. Я слышала о нём уже полгода. Но сегодня в его голосе звучали какие-то новые, уверенные нотки.
— Конечно, помню. Удачи тебе, милый. Я буду держать за тебя кулачки.
— Спасибо, родная. Я, наверное, задержусь. Не жди меня, ложись спать. Это может затянуться до глубокой ночи.
Он оделся с особой тщательностью. Новый костюм, который я подарила ему на годовщину, дорогие часы, которые мы купили с моей последней премии. Он выглядел как мужчина с обложки журнала. Успешный, уверенный, готовый покорять вершины. Я с гордостью проводила его до двери. Мой мужчина. Моя гордость.
Вечер тянулся мучительно долго. Я закончила работу, приготовила себе лёгкий ужин, посмотрела какой-то сериал. Дом, обычно такой уютный, сегодня казался слишком большим и гулким. Тишина давила. Я то и дело поглядывала на телефон, но от Игоря не было ни сообщений, ни звонков. Наверное, очень занят. Важная встреча. Нельзя отвлекать. Я пыталась успокоить себя, но где-то в глубине души уже шевельнулся крошечный, холодный червячок тревоги.
В одиннадцать вечера я легла в постель, но сон не шёл. Я ворочалась, обнимала его подушку, вдыхая знакомый аромат его парфюма. В час ночи телефон наконец-то пиликнул. Сообщение от Игоря. Я схватила его, сердце заколотилось. «Солнце, всё прошло отлично! Отмечаем сделку. Тут шумно, говорить не могу. Останусь у Антона, чтобы не будить тебя посреди ночи. Люблю, целую».
Антон. Его лучший друг. Вроде бы всё логично. Радость за него перемешалась с какой-то необъяснимой обидой. Почему не домой? Такси сейчас не проблема. Даже если до утра, я бы дождалась. Я написала в ответ: «Очень рада за тебя! Отдыхай. Жду завтра». Ответ не пришёл. Я лежала с открытыми глазами, глядя в потолок, и чувствовала, как тревога разрастается, заполняя всё пространство вокруг. Что-то было не так. Какая-то фальшивая нота в этой идеально сыгранной мелодии. Я ещё не знала, что этот вечер стал началом конца. Что моя идеальная жизнь, мой хрустальный замок, уже дал первую, едва заметную трещину. Я просто чувствовала холод, пробирающий до костей, в нашей тёплой, залитой лунным светом спальне. Холод одиночества и предчувствия беды, которую я пока не могла ни увидеть, ни назвать. Но она уже стояла на пороге моего дома.
Игорь вернулся на следующий день к обеду. Он был на пике воодушевления, глаза блестели, он без умолку рассказывал про «потрясающие перспективы» и «миллионные контракты». Он вручил мне небольшой букет роз, небрежно купленный по дороге.
— Это тебе, моя муза, — сказал он, кружа меня по гостиной. — Без тебя бы ничего не получилось.
Я улыбалась, вдыхая аромат цветов, но что-то мешало мне полностью разделить его радость. От его пиджака пахло не только табачным дымом и его парфюмом. Там был ещё один запах. Тонкий, сладковатый, чужой. Женские духи.
— От тебя пахнет чем-то незнакомым, — заметила я как можно более беззаботно.
Он на секунду замер. Всего на долю секунды, но я это уловила.
— А, это… У жены Антона новые духи. Ужасно навязчивые, по-моему. Вся квартира ими пропахла, — он рассмеялся, и я заставила себя поверить. Ну конечно. Что я себе придумываю? Он так счастлив, так меня любит.
Но червячок сомнения уже поселился во мне и начал свою разрушительную работу. Через несколько дней, разбирая почту, я наткнулась на выписку по его кредитной карте. Обычно я не смотрела их, это были его личные расходы. Но в этот раз рука сама потянулась. Я пробежалась глазами по строчкам. И вот оно. Дата той самой «важной встречи». Ресторан «Облака». Сумма была астрономической, на двоих, не меньше. Мы никогда не ходили в этот ресторан. Я как-то предложила, но Игорь сказал, что это «пафосное место для выпендрёжников».
Сердце пропустило удар. Я пролистала дальше. Тот же день, двумя часами ранее. Цветочный салон «Fleur de Luxe». Сумма, за которую можно было купить не жалкий букетик, а целую оранжерею. Я посмотрела на три увядающие розы в вазе на столе. Это был не тот букет. Совсем не тот.
Вечером я решилась на разговор. Я старалась говорить спокойно, без обвинений.
— Игорь, я случайно увидела счёт. Ресторан «Облака»… Ты был там с инвесторами?
Он оторвался от телефона и посмотрел на меня. Взгляд стал жёстким, холодным.
— Ты роешься в моих счетах?
— Нет, я… просто увидела. Это дорогое место. И цветы…
Он раздражённо вздохнул, отложил телефон. Включил обаяние.
— Милая, ну что ты как маленькая? Да, ресторан дорогой. Это уровень инвесторов, нужно было произвести впечатление. А цветы… цветы я купил для жены главного партнёра. Это этикет, жест вежливости. Ты же знаешь, как важны детали в большом бизнесе. Неужели ты мне не доверяешь?
Он говорил так убедительно, так искренне смотрел мне в глаза, что я снова почувствовала себя виноватой. И правда, что я лезу? Он строит будущее для нас двоих, а я устраиваю допросы из-за какого-то счёта.
— Прости, — пробормотала я. — Наверное, я просто устала.
— Вот именно, — он обнял меня. — Тебе нужно больше отдыхать, моя пчёлка.
Но я уже не могла расслабиться. Доверие, этот тонкий хрустальный мост между нами, треснул. Я начала замечать мелочи, на которые раньше не обращала внимания. Он стал чаще задерживаться «на встречах». Телефон постоянно держал при себе, экраном вниз. Когда я подходила, он судорожно сворачивал какие-то окна на ноутбуке. На мои вопросы отвечал уклончиво, с лёгким раздражением. «Опять ты за своё? Это работа, там конфиденциальная информация».
Однажды вечером он ушёл в душ, оставив телефон на прикроватной тумбочке. Я знала, что это низко. Я презирала себя в этот момент. Но я не могла иначе. Я взяла телефон. Он был заблокирован паролем, которого я не знала. Раньше у нас не было секретов. Раньше пароль был датой нашей свадьбы. И пока я держала в руках этот холодный, чужой предмет, экран загорелся. Всплыло уведомление из мессенджера.
На экране было написано: «Сергей Работа». А под именем — текст сообщения: «Целый день думаю о тебе. Жду не дождусь нашего вечера, котик».
Котик. Сергей Работа. У меня потемнело в глазах, воздух кончился. Я положила телефон на место и отошла к окну, хватая ртом воздух, как выброшенная на берег рыба. Это было оно. Доказательство. Неопровержимое и уродливое. Мой мир, такой стабильный и понятный, рушился. Оказывается, я жила в декорациях. Красивых, дорогих, но всего лишь декорациях. А за кулисами шла совсем другая пьеса, в которой у меня не было роли.
С этого момента я начала своё собственное, тихое расследование. Я больше не задавала вопросов. Я наблюдала. Я превратилась в тень в собственном доме. Я узнала, что пароль от его второго, «рабочего» ноутбука — это дата рождения какой-то женщины. Простая проверка в социальных сетях дала мне её имя — Светлана. Я посмотрела её профиль. Яркая, эффектная блондинка, на десять лет моложе меня. На её странице было много фотографий из дорогих мест, с шикарными букетами. На одной из фотографий, сделанной пару недель назад, я увидела её в ресторане «Облака». Она сидела за столиком у окна, улыбаясь кому-то за кадром. А на шее у неё был кулон. Тот самый, который я показывала Игорю в ювелирном каталоге месяц назад, а он сказал, что это «безвкусица».
Боль была физической. Она скручивала внутренности, мешала дышать. Я смотрела на Игоря, который сидел напротив и с аппетитом ужинал, рассказывая очередную байку про свои «переговоры», и видела перед собой совершенно чужого человека. Лжеца. Предателя. Я смотрела на стены нашего дома, в который вложила всю душу и все свои сбережения, и понимала, что он тоже осквернён этой ложью. Каждый предмет, к которому он прикасался, казался грязным. Я должна была это прекратить. Я копила злость, собирала её по капле, чтобы она вытеснила боль и дала мне силы для решающего шага. Я ждала подходящего момента. И я знала, что он скоро настанет.
Этот момент настал через неделю. Игорь объявил, что уезжает на два дня на «выездную конференцию» в загородный отель. Он деловито собирал сумку, складывая рубашки и ноутбук.
— Не скучай тут без меня, — бросил он, целуя меня в щёку. Поцелуй был холодным, формальным.
— Не буду, — тихо ответила я.
Он уехал. А я, выждав пару часов, села в свою машину и поехала за ним. Я знала название отеля. Я нашла его в истории браузера на том самом «рабочем» ноутбуке. Руки на руле дрожали, но внутри была ледяная решимость. Я больше не чувствовала ни боли, ни страха. Только глухую, тяжёлую пустоту и желание увидеть всё своими глазами. Поставить точку.
Отель был дорогим, с ухоженной территорией и пафосным лобби. Я припарковалась поодаль и вошла внутрь. Сердце колотилось где-то в горле. Я села за столик в холле, заказала кофе и стала ждать. Я не знала, что буду делать. Может, просто посмотрю и уеду. А может…
Я ждала около часа. И вот они появились. Шли, держась за руки, смеялись. Он и она. Та самая Светлана с фотографий. Он что-то шептал ей на ухо, она кокетливо откидывала голову. Они были красивой парой. Успешной. Счастливой. И в этот момент я почувствовала себя лишней. Чужой на этом празднике жизни, который, как мне казалось, оплачивался из моего кармана.
Они прошли мимо моего столика, направляясь к лифтам. Он меня не заметил. Я встала. Ноги были ватными, но я заставила себя идти.
— Игорь, — позвала я негромко.
Он замер, его спина напряглась. Он медленно обернулся. Улыбка сползла с его лица, сменившись выражением паники и растерянности. Светлана вопросительно посмотрела сначала на него, потом на меня.
— Аня? Что… что ты здесь делаешь? — пролепетал он.
— Приехала на конференцию, — я криво усмехнулась. — Решила посмотреть, насколько она у тебя выездная.
Светлана вызывающе вскинула подбородок.
— Игорь, кто это?
— Это… моя жена, — выдавил он.
— Бывшая, — поправила я его, глядя ему прямо в глаза. — Собирай свои вещи, Игорь. И чтобы к вечеру твоего духа в моём доме не было.
И тут произошло то, чего я не ожидала. Страх на его лице сменился презрительной усмешкой. Он расхохотался. Громко, противно, на весь холл.
— В твоём доме? Какая же ты простушка, Анечка! — он сделал шаг ко мне, его голос был полон яда и торжества. — Ты что, забыла? Дом приобретён в браке, а это значит, что он наш общий. Так что я претендую ровно на половину. И никуда я из него не уйду, пока не получу свою долю!
Он хохотал, а его любовница смотрела на меня с победным, снисходительным видом и одобрительно кивала его словам. В этот момент я поняла, что имела дело не просто с изменником. Я имела дело с расчётливым хищником, который всё это время готовил мне ловушку. Вся моя жизнь, всё, во что я верила, рассыпалось в пыль от его мерзкого смеха. Он видел во мне не любимую женщину, а всего лишь ресурс. Простушку, которую легко обмануть и обобрать до нитки.
Я смотрела на его смеющееся лицо, на самодовольную ухмылку его спутницы. Боль, унижение, ярость — всё это смешалось внутри в какой-то один раскалённый ком. Но сквозь этот хаос пробился тонкий, холодный луч ясности. Я вдруг поняла, что самое страшное уже случилось. А раз так, то мне больше нечего бояться.
Мои губы тронула лёгкая, почти невесомая улыбка. Смех Игоря захлебнулся. Он удивлённо уставился на меня.
— Правда? Ты в этом так уверен, Игорь? — спросила я тихо, но так, что каждое слово резало тишину холла. — Ты уверен насчёт «нашего общего» дома?
Я сделала паузу, наслаждаясь его растерянностью.
— Понимаешь, в чём дело… Ты так был занят своими «проектами» и «конференциями», что упустил одну маленькую деталь. Помнишь деньги, которые мои родители дали нам якобы на первый взнос? Так вот, они не давали их «нам». Они сделали дарственный перевод на мой личный счёт с пометкой «дар дочери на приобретение жилья». Это было за два дня до подписания договора купли-продажи.
На его лице медленно проступало недоумение, сменившееся тревогой. Светлана перестала улыбаться и теперь с напряжением смотрела то на меня, то на него.
— И что с того? — выдавил он.
— А то, Игорь, что по закону имущество, купленное на подаренные одному из супругов деньги, не является совместно нажитым. А те девяносто процентов стоимости дома — это был именно дар. Лично мне. А оставшиеся десять процентов, жалкую мелочь, я выплатила со своей зарплатной карты, куда ты, как ты помнишь, не вложил ни копейки. Так что твоего вклада в этот дом нет. Юридически. Фактически. Никак. Это мой дом.
Я произнесла последние слова медленно, отчётливо. И увидела, как его мир рушится. Вся его напускная уверенность, вся спесь слетели с него в одно мгновение. Перед мной стоял не успешный мачо, а жалкий, растерянный обманщик, чей гениальный план провалился.
— А что касается твоих «инвесторов», — добавила я, решив добить его окончательно. — Я позволила себе позвонить твоему главному партнёру. Он был очень удивлён. Сказал, что не видел тебя больше года, и что ты, наоборот, должен ему весьма приличную сумму. Так что, уходя из моего дома, не забудь забрать с собой и свои долги.
Лицо Светланы вытянулось. Она посмотрела на Игоря с таким выражением, будто впервые увидела его по-настоящему. Не как богатого покровителя, а как мелкого афериста. Я развернулась и пошла к выходу, не оборачиваясь. Я чувствовала на спине их взгляды, полные шока и ненависти. Но мне было всё равно. Я оставляла их там, в этом фальшивом блеске, посреди их разрушенных планов.
Дорога домой была странной. Я не плакала. Внутри была звенящая пустота, но она не была болезненной. Скорее, это было похоже на состояние после тяжёлой, долгой болезни, когда температура спала, и осталась только слабость и кристальная ясность сознания. Я вернулась в свой дом. Он встретил меня тишиной. Но теперь это была другая тишина. Не гнетущая, а умиротворяющая.
Я вошла в спальню и открыла шкаф. Его вещи. Дорогие костюмы, рубашки, свитера. Всё, что я покупала ему, всё, что символизировало нашу фальшивую жизнь. Не раздумывая ни секунды, я стала срывать всё с вешалок и швырять на пол. Потом я нашла на кухне большие чёрные мешки для мусора и начала методично запихивать в них его одежду, его обувь, его парфюмы — всю его жизнь, которая отравляла мою. Я вытащила эти мешки за дверь, на крыльцо. Пусть забирает.
В ту ночь я почти не спала. Я ходила по дому, прикасаясь к стенам, к мебели. Я смотрела в окна на ночной сад. И я чувствовала, как пространство очищается. Как дом снова становится моим. Только моим. Утром, когда первые лучи солнца снова залили гостиную, я сидела за тем же столом и пила кофе. Но всё было иначе. Воздух был чище. Кофе — вкуснее. Солнце — ярче.
Я больше не чувствовала себя «простушкой». Наоборот, я впервые за долгие годы ощутила свою силу. Силу женщины, которая много работала, которая любила, которая доверяла. И которую предали, но не смогли сломить. Боль от его измены никуда не делась, она жила где-то глубоко внутри, но она больше не парализовала меня. Она стала частью моего опыта. Горьким лекарством, которое открыло мне глаза.
Я не знаю, что стало с ним и его любовницей. Мне это не интересно. Их история для меня закончилась там, в холле отеля. Моя история — только начиналась. Я сидела в тишине своего дома, своего настоящего дома, и впервые за долгое время чувствовала не одиночество, а свободу. Свободу быть собой, дышать полной грудью и строить свою жизнь заново. На своих условиях. И на этот раз — только для себя.