Нектарин

Алина замерла на пороге кухни, держа в руках пакет с продуктами. Максим сидел за столом с телефоном в руках, лицо напряжённое. За окном моросил дождь, капли стучали по стеклу, как будто предупреждая о грядущем шторме. — Мама просто хочет помочь, — бормотал он в трубку. — Да, понимаю, но она же не со зла. Алина поставила пакет на стол. Три года брака научили её распознавать эти разговоры с первого слова. Валентина Петровна снова что-то затевала. На этот раз что именно? — Хорошо, хорошо, приезжай завтра к обеду, — говорил Максим...

Алена резко выдернула кошелёк из рук Галины Семеновны, словно поймала воровку за руку. Свекровь не смутилась, лишь вздёрнула брови с привычной наглостью. — Дорогая, я просто хотела посмотреть, какой у тебя милый кошелёк, — протянула она елейным голосом. Кошелёк лежал открытый на кухонном столе, и Алена прекрасно видела, что Галина Семеновна методично перебирала её карты, заглядывала в отделения. Не первый раз. И уж точно не последний, если ничего не предпринять. — Галина Семеновна, это моя личная собственность, — сухо ответила Алена, убирая кошелёк в сумку...

Анна нажала кнопку записи, поправила камеру и улыбнулась. За окном её небольшой квартиры моросил дождь, но свет от кольцевой лампы превращал всё в уютную картинку. — Привет, мои дорогие! Сегодня покажу вам, как я организую свой день для максимальной продуктивности... Телефон завибрировал. Сообщение от мамы: "Анечка, опять в телефон говоришь? Когда уже серьёзную работу найдёшь?" Улыбка на лице Анны стала деревянной. Она остановила запись, откинулась на спинку стула. За шесть лет блогерства родители так и не поняли, что это настоящая работа...

Зинаида Семеновна уронила стакан горячего чая прямо на новую скатерть, когда услышала эти слова. Пятно расплылось медленно, словно кровь, а её рука дрожала так сильно, что осколки звякнули о пол. Алла стояла в дверном проёме с чемоданом в руке, лицо белое как мел, но подбородок задран упрямо. За её спиной маячил Кирилл - сын, которого Зинаида растила одна после смерти мужа. Сын, ради которого она работала на трёх работах, покупала ему всё лучшее, даже когда сама ходила в заштопанных колготках. · Что ты сказала? - голос звучал чужим, как будто кто-то другой говорил её устами...

Карта не прошла. Кассирша в Пятёрочке смотрела на Зинаиду так, словно та попыталась расплатиться фальшивыми купюрами. Попробуйте ещё раз, предложила девочка с синими волосами. Зинаида провела картой снова — недостаточно средств. Сердце ёкнуло. На счету должно было быть больше сорока тысяч, она точно помнила. Извините, шепнула она и поспешила к выходу, оставив продукты на ленте. У банкомата рядом с магазином Зинаида дрожащими пальцами вставила карту. Баланс — ноль рублей ноль копеек. Как такое возможно? Она же только вчера отправляла деньги Антону на новые зимние шины...

Алина вошла в новую квартиру и сразу почувствовала что-то неладное. Воздух был какой-то тяжелый, влажный. Она сняла туфли, поставила их на коврик у входа и сделала шаг вперед. Хлюп. Носок промок насквозь. Алина подняла голову — и увидела ЕЁ. Валентина стояла посреди гостиной, скрестив руки на груди, с таким видом, будто только что выиграла войну. Вокруг неё расплывалась лужа, паркет вздулся волнами, а со стены медленно стекала вода. — Вот вам моя месть, — сказала свекровь и кивнула на разрушение...

Андрей швырнул ключи на комод так, что они звякнули о стекло. Екатерина даже не подняла голову от книги. Вот это его и бесило больше всего - это показное спокойствие, эта привычка делать вид, что ничего не происходит. А происходило многое. Слишком многое для одного вечера. Он прошёл в кухню, открыл холодильник, потом захлопнул его обратно. Есть не хотелось. Хотелось кричать, но кричать было не на кого. Точнее, было на кого, но Катя сидела в гостиной с этим своим невозмутимым видом, а материнские слова всё ещё звучали в голове...

Сто тысяч рублей исчезли со счёта. Татьяна смотрела на экран телефона, пытаясь понять, как такое могло произойти. Банковское приложение показывало транзакцию, совершённую вчера в одиннадцать утра. Время, когда она была на работе, а дома находились только дочь и свекровь. Никакого ответа. Зато из кухни донёсся голос Нины Петровны: Татьяна прошла на кухню, держа телефон перед собой как вещественное доказательство преступления. Свекровь резала картошку на обед, не поднимая глаз. Старая женщина замерла с ножом в руке...

Анна почувствовала, как вилка застыла на полпути к рту. Зинаида произнесла эти слова так спокойно, будто комментировала погоду за окном. Борщ в тарелке вдруг показался безвкусным, а кухня — слишком тесной. — Мам, ну зачем ты так... — начал Алексей, но свекровь махнула рукой. — Что зачем? Правду говорю. Пять лет как замуж вышла, а что толку? Работать не работает, детей нет, по дому — кое-как. Только деньги тратит на всякую ерунду. Анна медленно поставила вилку на стол. Сердце бешено колотилось, а в горле стоял ком...

Аня полоскала в тазу грязные тряпки после уборки теплицы, когда услышала скрип калитки. Странно – никого не ждала. Подняла голову и обомлела. По дорожке, как танк в атаку, шла Валентина Ивановна. Та самая бывшая свекровь, которую она не видела уже полтора года. С того самого развода, когда всё закончилось скандалом и взаимными претензиями. Валентина Ивановна выглядела как всегда – строго, даже на дачу умудрилась надеть костюм и туфли на каблуке. Волосы уложены в безупречную прическу, губы поджаты...

Алина швырнула телефон на диван так, что он отскочил и упал на ковер. Руки тряслись как осиновый лист после грозы. Только что прочитанное сообщение от Михаила висело перед глазами огненными буквами: "Мама права. Твоя семья не подходит для нашего круга. Отменяем юбилей." Не подходит для их круга! Алина громко рассмеялась, но смех вышел истеричный, надломленный. Три года назад эта же Валентина Петровна умоляла её выйти замуж за сына. "Такая умная девочка, работящая!" — восхищалась тогда. А теперь вдруг не подходит? Она подняла телефон, перечитала сообщение еще раз...

Лена смотрела на аккуратно сложенный листок бумаги, который свекровь только что вручила ей с деловым видом. Галина Петровна стояла рядом с чемоданом, готовая к отъезду, и на её лице не было ни тени смущения. — Вот, милая, посчитала все расходы за неделю, — произнесла она тоном, каким обычно объявляют прогноз погоды. — Электричество, вода, продукты... Всё честно, по чекам. Елена развернула листок дрожащими пальцами. Сверху красивым почерком было выведено: "Счёт за проживание семьи Горбуновых". Ниже...