— Тёть Галь, ты теперь богатая, говорят. А помогать с домашкой всё-равно будешь?
Лена протянула телефон, и Галина Сергеевна привычно потянулась к очкам. На экране мелькнули уведомления из чата "Семья", где среди участников она узнала золовку и братьев мужа.
— Подожди, что это за группа?
— Да так... родственники общаются, — Лена попыталась убрать телефон, но тётя уже читала.
"Галка после мамашиного наследства совсем зажралась. На юбилей Вовки придём с пустыми руками — пусть сама угощает, раз такая богатая".
Галина Сергеевна отложила телефон на стол. Тридцать лет работы с людьми в поликлинике научили её многому — и тому, как быстро меняются лица, когда речь заходит о деньгах.
— Лена, дай-ка посмотрю получше эту переписку.
— Тётя Галь, не надо... Они просто...
— Просто что?
Голос не изменился, но племянница сразу поняла — лучше отдать телефон.
"А помните, как скупилась на подарок Димке на выпускной? Триста рублей за открытку!"
"Теперь понятно откуда такая щедрость — шестьсот пятьдесят штук с мамаши получила!"
"Я вообще думаю, что она специально к старухе подлизывалась последние годы."
Галина Сергеевна листала сообщения спокойно, как служебные документы. За двадцать восемь лет брака она думала, что знает этих людей.
Оказывается, они знали её лучше — до каждой копейки.
— Лена, а ты что в этом чате делаешь?
— Меня мама Ира добавила... Сказала, семья должна общаться.
Так. Значит, золовка решила привлечь и следующее поколение к семейным обсуждениям. Умно.
— И давно вы так... общаетесь?
— Месяца два, наверное.
Два месяца. Ровно столько прошло с того дня, когда мамы не стало, и Галина Сергеевна узнала о наследстве. И ровно столько золовка Ирина интересовалась её планами на деньги.
"Кстати, она ещё и жабой прикидывается! Лену на дополнительное образование отправить собирается — за сорок тысяч! А нам на подарки жалеет!"
— Тёть Галь, не расстраивайся. Взрослые иногда ведут себя странно.
Галина Сергеевна посмотрела на племянницу. Двадцать два года, третий курс медицинского. Дочь Ирины — умная девочка, только пока не понимает, как устроены семейные игры.
— Лена, а ты хотела учиться дополнительно?
— Хотела, но дорого очень. Мама сказала, что ты можешь помочь, но неудобно просить...
Конечно, неудобно. Зато удобно обсуждать в чате, откуда взялись деньги у тёти и как их правильно потратить.
— У тебя есть время после университета?
— В четверг после трёх свободна.
— Хорошо. Пойдёшь записываться. Я оплачу.
— Правда? А как же...
— А как что?
— Ну... мама говорила, что у вас с дядей Вовой свои планы на деньги.
Планы. Да, были планы. Отложить, помочь Лене с образованием, может, небольшой ремонт сделать.
А оказывается, у родственников тоже есть планы — на её деньги.
В прихожей раздался звук ключей. Владимир вернулся с работы.
— Галя, что-то случилось? Лена, привет, дорогая.
— Привет, дядь Вов. Я уже ухожу.
Лена торопливо собрала вещи и выскользнула за дверь. Умная девочка — поняла, что сейчас будет серьёзный разговор.
— Вова, садись. Покажу тебе кое-что интересное.
Владимир читал молча. Лицо каменело с каждым сообщением. Когда дошёл до обсуждения планов на его юбилей, отложил телефон.
— Сколько их там?
— Пять человек. Ирина, её Светка, твои братья с жёнами.
— И что теперь делать?
Галина Сергеевна смотрела в окно. За стеклом октябрь раздевал деревья, готовя их к зиме. Тридцать лет в поликлинике научили: иногда ситуация решается только радикально.
— А что тут делать? Ну и ладно. Значит, в кафе будет спокойнее.
— То есть как — в кафе?
— Твой юбилей через две недели. Заказала на восемнадцать человек в "Старой мельнице". Но если родственники решили устроить бойкот...
— Гал, может, поговорим с ними? Объясним...
— Что объяснить, Вова? Что наследство я получила честно? Что ухаживала за мамой четыре года? Что вставала к ней по ночам, когда у всех были более важные дела?
Голос по-прежнему ровный, но Владимир уже двадцать восемь лет был женат на медсестре. Он знал — когда она говорит таким тоном, решение принято окончательно.
— Они же семья...
— Семья, Вова, это те, кто рядом, когда трудно. А не те, кто считает деньги в твоём кармане.
На следующий день Галина Сергеевна пришла на работу чуть раньше обычного. Раздевалась в сестринской не торопясь, словно прислушиваясь к своим мыслям.
Запах хлорки успокаивал — здесь всё честно: записано в журнале, раздано по дозам. Никаких чатов, никаких подковёрных насмешек.
— Галь, ты чего такая задумчивая? — подруга по смене, Валя, заметила сразу. — Словно что-то серьёзное узнала.
— Почти так, — усмехнулась Галина. — Узнала кое-что о родственниках.
— А, ну тогда рассказывай.
Валя откинулась на стул. У них так повелось: когда-то Галине пришлось подменить её в критический момент, с тех пор доверяли друг другу больше, чем кому-либо.
Галина спокойно изложила — про чат «Семья», про переписку, про пустые руки на юбилей.
— Ну надо же... Значит так. Праздник без них? Я за. Наш коллектив тебе такое торжество устроит, что твои родственнички пожалеют.
— Не хочу я состязаний «кто кого переспорит». Просто по-человечески посидеть. Чтобы тост сказали не про «богатство», а про прожитые годы.
— Ну, это мы умеем, — Валя кивнула. — Заодно и коллег подтянем, и старших врачей. У нас все тебя уважают.
Владимир сперва сохранял видимость нейтралитета. Вечером, когда жена раскладывала на столе счета за кафе, он уселся рядом.
— Гал... Может, всё-таки не стоит? Семья обидится.
— Пусть обижается, — ответила она мягко, но твёрдо. — Вова, глупо объяснять людям то, что они и так прекрасно понимают. Они же не дети, они выбрали обиду вместо радости.
— Мне неловко. Как будто я между вами всеми застрял.
Она посмотрела на него внимательно. За двадцать восемь лет брака он часто оказывался посередине — между женой и матерью, между сестрой и друзьями, между своей нерешительностью и чужими ожиданиями.
Но сейчас выбор требовался простой.
— Это твой праздник, Вова. Но если хочешь видеть их за столом, знай — я их кормить не буду.
Он вздохнул. И впервые за долгое время склонился к её мнению:
— Ладно. Пусть будет, как ты сказала. В кафе действительно спокойнее...
Юбилей наступил тихо и буднично. Пятничный вечер — пробки на дорогах, дождь по стеклу.
Но в "Старой мельнице" было светло и уютно.
За столами — врачи, медсёстры, два соседских семейства, старые друзья Вовы по заводской молодости. Всего шестнадцать человек: тёплое, надёжное окружение.
— Вовка, поздравляем! — хлопали его по плечу, чокались бокалами. — Галочка, ну ты организовала праздник, всё как надо!
Она улыбалась без лишнего пафоса. Эти люди не считали чужих денег — ценили заботу и верность.
Коллеги вспоминали истории, старые друзья рассказывали байки про рыбалку. За столом звучали смех, искренние тосты, даже слёзы благодарности.
В какой-то момент Владимир тихо наклонился к жене:
— А знаешь... Мне их и не нужно здесь особо.
Она только кивнула: вывод подтверждён. Выздоровлению не подлежит.
Позже, когда кафе опустело, а оставшиеся гости ещё разговаривали в фойе, к Галине подошла Валя:
— Ну что, довольна?
— Довольна. Знаешь, раньше думала: «Как бы всех собрать, чтобы никто не обиделся». А теперь поняла — пусть собираются только те, кто не может без нас.
— Вот именно. Родственники разные бывают. То, что в венах — ещё не душа.
Вернувшись домой, Галина сняла туфли и села к столу. Владимир, уставший, но довольный, растянулся на диване. На телефоне мигало сообщение:
"Ну как там празднование? Наверное, шикарно, раз без нас обошлись."
Она спокойно удалила сообщение.
Завтра предстояли обычные дела: смена в поликлинике, покупки в магазине у дома, звонок Лене насчёт дополнительного образования. Всё то, ради чего стоит жить.
И в этой новой тишине, без фальшивых тостов и ненужных «родственных» уз, Галина Сергеевна вдруг ощутила лёгкость.
Как будто освободилась.
Впервые за двадцать восемь лет брака — праздник оказался их собственным.
А у вас были похожие семейные сюрпризы?
Подписывайтесь, если хотите больше историй о том, как люди показывают настоящие лица.