Вчера разговаривали.
Ты была тревожная.
Впрочем, как всегда.
Я очень тебе сочувствую.
Я знаю, как это тяжело - жить в постоянной тревоге.
Да, я стала сильнее и разумнее.
Тебя это обижает.
Но я понимаю, что это говорят твои травмы.
Знаешь, мам, сейчас я переживаю сложный период.
Мне больно, тревожно, тяжело.
И, к моему сожалению, я не могу рассказать тебе о том, что со мной происходит.
Знаешь, все больное - уже отболело.
Остались лишь редкие ранки, которые постепенно затягиваются.
На месте глубоких порезов - шрамы, но и их почти не видно.
Мне правда жаль, что я не готова рвать себе душу и выворачиваться наизнанку для того, чтоб наше общение стало теплее и ближе.
Я оберегаю себя, а заодно и тебя.
Ведь то, что сейчас происходит в моей жизни, для тебя будет невыносимым.
Знаешь, мам, теперь мне гораздо спокойнее.
Я часто плачу - мне наконец-то можно рыдать во весь голос.
А ещё мне можно злиться, кричать и даже ругаться матом.
И от этого разрешения я злюсь и кричу все меньше.
Когда ты мне звонишь, я больше не сжимаюсь в комок.
Я знаю: чтобы ты ни сказала, мне больше не нужно защищаться - больно не будет.
Мам, я люблю тебя.
Ты мне дала ровно то, что могла мне дать.
Ты отдала мне последнее, что у тебя было, и я благодарна тебе за всё.
Спасибо, мам...