Войдя в собственную квартиру, она застала там не только мужа. Рядом с ним была Наталья Гундарева — яркая, знаменитая, всеобщая любимица. Для молодой актрисы Натальи Хорохориной этот удар стал настоящей драмой.
Казалось, мир рухнул. Но уже через день она была на съёмочной площадке, пряча боль за улыбкой и работая так, будто ничего не случилось.
Как выдержать такое? Только железной волей и принципами. Её история в кино — это не про то, как пробиться любой ценой.
Это доказывает, что можно остаться честной перед собой, даже когда тебя окружают самые влиятельные и обаятельные мужчины эпохи. Она не раз говорила «нет». И эти отказы вели её вперёд.
Несломленные принципы
Путь Натальи Хорохориной в кино с самого начала напоминал хождение по канату. С одной стороны — жгучее желание играть, с другой — железная внутренняя дисциплина.
Ещё в стенах Щукинского училища её педагог, Виктор Коршунов, настрого запретил студентам любые съёмки. Наталья правила не нарушала, но и возможности упускать не хотела. Она тайком пробиралась на пробы, заворожённая миром кинематографа. А получив одобрение… отказывалась.
Боялась исключения. Режиссёрские ассистенты лишь недоуменно пожимали плечами: зачем тратить время на актрису, которая всё равно в последний момент "продинамит".
Её принципиальность прошла серьёзную проверку на картине «Белые росы». Режиссёр Игорь Добролюбов дал понять молодой актрисе, что симпатия его не ограничивается профессиональными рамками. Для Хорохориной это был неприемлемый компромисс.
Не раздумывая, она собрала вещи и уехала в столицу, уверенная, что дверь в этот проект для неё захлопнута навсегда.
Звонок из Минска с утверждением на роль стал для неё шоком. Оказалось, можно остаться честной перед собой и всё равно получить желанную роль. Плёнка с её пробами произвела на худсовет настоящий фурор.
Позже был заманчивый проект с Глузским, Никоненко и Дворжецким в одном кадре. Снова — твёрдое «нет». Она выбрала учёбу, предпочтя фундаментальные знания сиюминутной славе. Каждый её отказ был не капризом, а осознанным выбором в пользу собственного достоинства.
Искушения и простые человеческие жесты
Судьбоносную встречу с большим кинематографом Наталье Хорохориной устроил Станислав Говорухин, разглядевший в ней жемчужину для «Пиратов XX века».
На съёмочной площадке он был фигурой почти мифической — могучий, обаятельный, с густым, вязким взглядом, от которого у многих кружилась голова.
Во время одного из просмотров материала он что-то ловко мастерил в руках. К концу сеанса в его ладони лежало изящное колечко, скрученное из обрезка проволоки.
— Носи на счастье, — улыбнулся он, протягивая самодельный подарок Наталье. А следом прозвучало предложение показать ей вечернюю Одессу.
Она сбежала. Не явилась на встречу и первым же рейсом умчалась в Москву. Юная и неискушённая, она тогда не могла знать, что его намерения, возможно, были и впрямь чисты.
Совсем иную историю она вспоминает о Талгате Нигматулине, том самом грозном пирате. В жизни он оставался профессиональным каратистом, человеком жёстким и собранным.
Он пытался за ней ухаживать, но вскоре отступил, сражённый её внутренней силой и цельностью.
— Знаешь, Наташ, при твоей чистоте мои ухаживания выглядят просто глупо, — как-то признался он ей, разводя руками. Его обезоружила её искренность.
А вот с Николаем Ерёменко, кумиром миллионов, всё сложилось просто и ясно. Хорохорина не видела его знаменитого «Красного и чёрного», поэтому и не падала в обморок при его виде.
Он, привыкший к всеобщему поклонению, сначала даже опешил от такого спокойного приёма. Но быстро оценил ситуацию и спустился с небес на землю, превратившись в простого и весёлого Колю, который с гордостью показывал фотографии дочки и носил в кармане её любимую игрушку.
Так, мимо звёздного лоска, они нашли друг в друге настоящих друзей.
Личная драма за кулисами всесоюзного хита
Съёмочный процесс «Пиратов» для Натальи Хорохориной обернулся не только творческим взлётом, но и личной катастрофой. Приехав в Одессу, она чувствовала себя счастливой молодой женой.
Краткий визит в московскую квартиру перечеркнул всё. Застав мужа с другой женщиной — блистательной Натальей Гундаревой — она не устраивала сцен. Просто развернулась и ушла. Тихо. Достойно.
Возвращение на площадку стало актом профессионального мужества. Боль она спрятала так глубоко, что никто из коллег не догадывался о буре внутри.
Работала с удвоенной энергией, словно пытаясь сжечь переживания в топке съёмочного графика. Но тело выдало стресс — костюм висел на ней, как на вешалке.
И вот тут случилось маленькое чудо человеческой чуткости. Пётр Вельяминов, мудрый и внимательный, подошёл к ней будто по делу. Обнял за плечи и тихо, пока никто не слышал, произнёс:
— Пора утягивать твой фартук, девочка. — В этой простой фразе не было ни жалости, ни любопытства. Только тёплая, отеческая забота.
Именно это молчаливое участие стало для Хорохориной главной поддержкой в тот трудный период.
Не парадные портреты кумиров
Работа с легендами советского экрана открыла Наталье Хорохориной удивительную вещь: за амплуа часто скрывается совершенно другой человек.
Михаил Кокшенов, её жених в «Белых росах», оказался не деревенским простаком, а утончённым интеллектуалом. Он тщательно следил за здоровьем, гордился физической формой и с удовольствием ловил на себе восхищённые взгляды женщин.
Настоящее потрясение ждало её в работе с мэтрами. Всеволод Санаев и Борис Новиков, казалось, должны были работать с прохладной профессиональной отстранённостью. Вместо этого Хорохорина увидела невероятную, почти юношескую увлечённость.
Они могли часами отрабатывать интонацию в одной фразе, прося записать новый вариант. Для них каждая роль была не работой, а драгоценным подарком судьбы, который нужно было воплотить идеально.
Этот опыт научил Наталью Хорохорину главному: величие актёра измеряется не славой, а степенью его искренности перед камерой. И в этом отношении её коллеги были подлинными титанами.
Менялись эпохи, трансформировался кинематограф, переписывались правила игры. Но внутренний стержень Натальи Хорохориной остался неизменным.
Она продолжает выходить на сцену, сниматься в проектах и встречаться со зрителями в самых отдалённых уголках страны.
Её диалог с залом — всегда честный, прямой, без прикрас. Именно в этой аутентичности и скрывается секрет её творческого долголетия.
Спасибо, что дочитали до конца и до скорых встреч!