Следующее определение было выдернуто Петровым из трудов другого классика нашей психологии — А. Леонтьева:
«Специфически человеческие способности и функции складываются в процессе овладения индивидом миром человеческих предметов и явлений. [Их]… материальный субстрат составляют прижизненно формирующиеся устойчивые системы рефлексов».
Дай бог ему не переворачиваться в гробу каждый раз, когда это читают!..
Заключалась статья огромной выдержкой из К. К. Платонова. Его классификацию способностей я опущу и сразу приведу определение:
«Элементарными частными (или основными, как их называл Б. М. Теплов) способностями являются отдельные свойства (черты) личности, сформировавшиеся на основе индивидуально своеобразного обобщения соответствующих психических процессов как тоже элементарных, но уже не всем присущих психических видов деятельности…»
Что можно из этого извлечь?
Способности — это свойства или черты личности. Возможен ли знак равенства между такими понятиями, как свойства и черты? Только если прилепить к ним общий знаменатель в виде личности. Это неприметное уточнение делает фокус: рассуждение из попытки определить, что такое способности, оказывается объяснением того, как надо описывать личность. Сродни Тепловскому объяснению легкости обретения знаний и навыков.
Если мы говорим про личности, то они все отличаются друг от друга. Чем? Разными чертами. К примеру, способностями или свойствами. Впрочем, использование понятия «свойства», похоже, все-таки неуместно в любом случае. Хотя, конечно, можно задать вопрос: каковы свойства личности? Но советская психология не знала личности как самостоятельного явления сознания в смысле некой вещи. Каждая личность для них принадлежала своему носителю и была чистой воды искусственным произведением, возникающим в ходе общественно-трудовой деятельности.
Иначе говоря, это понятие идеальное. И говорить о ее свойствах можно лишь относительно черт, то есть отличий одной личности от другой.
Меня же тянет усмотреть за использованием понятия «свойства» разговор о природе того, что порождает способности. И это явно не личность. Разный рисунок способностей, безусловно, отражается в различиях личностей. Их даже можно по этим отличиям различать и описывать. Но что есть среда, в которой возможны способности? Свойствами чего они являются?
Сам Платонов дважды после этого выпускал словари — в 1981 и 1984 годах, но определение способностей использовал в них одно и то же:
«Способности (психические) — качество личности, определяющее успешность овладения определенной деятельностью и совершенствование в ней. Способности — подструктура личности, наложенная на ее остальные основные подструктуры…
Способности психические тесно связаны с физиологическими. “Под рабочей силой, или способностями к труду, — писал К. Маркс, — мы понимаем совокупность физических и духовных способностей, которыми обладает организм, живая личность человека, и которые пускаются им в ход всякий раз, когда он производит какие-либо потребительные стоимости”».
Более-менее становится понятным, откуда растут уши. Оказывается, это классики предписали изучать способности как черты или свойства личности. Вот только Маркс явно приравнивает «живую личность человека» к организму. Это делает неоправданным исключение физических способностей из психологии личности, хотя оправдывает привязывание всего к физиологии.
Тем не менее есть физические способности. Или их нет? А есть способности телесные, если уж говорить по-русски! И есть способности психические, хотя Маркс отчетливо называет их духовными. Но если считать эти способности духовными, то их не получится привязать к физиологии, к тому же точное рассуждение потребует объяснить, что входит в понятие «духовного». А там и до степеней известных докатиться можно!..
Мы явно имеем здесь вместо определения понятия пример политики в науке.
В 1983 году коллективом из самых матерых психологов Советского Союза был создан главный «Психологический словарь» сообщества. Поэтому его определение способностей можно считать итогом полувековых усилий нескольких тысяч исследователей:
«Способности — индивидуально-психологические особенности, являющиеся субъективными условиями успешного осуществления определенного рода деятельности. Способности не сводятся к имеющимся у индивида знаниям, умениям, навыкам. Они обнаруживаются в быстроте, глубине и прочности овладения способами и приемами деятельности».
Хорошее определение, гладкое. Вглядываемся в то, как быстро кто-то овладевает способами деятельности, и прозреваем где-то в глубине: да это же способность подмогла! Стало быть, способности — это что-то связанное со способами деятельности. При этом их еще и можно считать особенностями. А можно чертами. Или отличиями. Но это мы опять попали в разговор о том, как описывать личность. Это к определению способностей совсем не относится.
Как и «субъективные условия успешного осуществления определенного рода деятельности». Незаметное движение фокусника, и личность спряталась в рукаве, а вместо нее появились гораздо более наукообразные «субъективные условия». Способности — это условия осуществления деятельности! А что, не прикопаешься! И еще они — условия успешности в жизни. И условия индивидуальных различий! И условия профессиональной пригодности!
Психологи невольно сбиваются при определении способностей на множественные разговоры не о том. Это знак того, что способности слишком сложны для определения. Поэтому, чтобы сохранить лицо, сообщество и придумывало способы, как говорить гладко и так, чтобы это запоминалось.
Но все, что создано советским психологическим сообществом, — а оно переиздало этот словарь в 1997 и 2003 годах все с тем же определением, указав лишь, что оно принадлежит Теплову, — сводится к смутному прозрению, что, всматриваясь в способы деятельности, можно увидеть глубоководную тень способности…
Открытие очевидное, доступное ребенку или языковеду: способ и способности — однокоренные слова! Но открытие непростое, потому что слова-то родственные, а вот понятия за ними стоят очень разные!
Дальше этого определения никто из наших психологов так и не шагнул. В сущности, это определение было повторено словарями Петровского и Ярошевского, лишь слегка в иных словосочетаниях. Современные русские словари либо уверенно повторяют определение Главного словаря, либо вообще опускают способности, как это делают словари Степанова и Бачинина.
Честно признаюсь, меня это определение не только не удовлетворяет, но даже расстраивает. Я слегка напуган той тенью, что мелькала в глубинах, открывающихся заглядывающему в способы…
Начало статьи по ссылке: https://dzen.ru/a/aMkpqUY5XV1U5oxJ