Марина стояла у плиты и мешала борщ. Вроде получался неплохо — свекла дала нужный цвет, мясо проварилось. Она даже сметанку купила жирную, какую Валера любит.
— Что это за запах? — Лариса Павловна вошла на кухню и сразу наморщила нос. — Марин, ты что туда положила?
— Как обычно. Капусту, морковку...
— А укроп? Я же говорила — в борщ укроп не кладут! Это же азы кулинарии!
Марина сжала половник. Опять началось. Вчера претензии были к тому, как она пол мыла. Позавчера — к покупкам в магазине.
— Лариса Павловна, я готовлю так, как привыкла.
— Привыкла! — Свекровь всплеснула руками. — Тридцать лет замужем, а готовить так и не научилась. Валера, иди сюда!
Муж появился в дверях с газетой в руках.
— Что случилось?
— Попробуй вот этот... борщ. Если это вообще можно так назвать.
Валера взял ложку, попробуй. Марина смотрела на него и надеялась. Может, хоть раз скажет, что нормально получилось?
— Мам, обычный борщ.
— Обычный? Валерий, там укроп плавает! В борще!
— Ну и что страшного...
— Как что? — Лариса Павловна выпрямилась во весь рост. — Я тебя учила готовить, моя мама меня учила. А твоя жена все наши семейные традиции нарушает!
Марина отвернулась к плите. Вот и началось. Сейчас будет длинная лекция о том, какая она плохая хозяйка.
— Марин, — тихо сказал Валера, — может, в следующий раз без укропа?
Она обернулась. Неужели он опять на маминой стороне? После тридцати лет брака?
— Валер, я не могу угодить твоей маме. Что бы я ни делала — все не так.
— Да ладно тебе. Мама просто хочет помочь.
— Помочь? — Марина поставила кастрюлю на стол резче, чем хотела. — Она каждый день находит, к чему придраться!
— Мариночка, — встряла свекровь, — я не придираюсь. Просто хочу, чтобы в нашем доме было как положено.
В нашем доме. Марина прикусила губу. Тридцать лет живут вместе, а свекровь до сих пор говорит "наш дом", имея в виду себя и сына.
— Все, я пошла в комнату.
— Куда пошла? А обед?
— Ешьте свой правильный борщ без укропа.
Марина вышла на балкон и закрыла дверь. Руки дрожали от злости. Ну почему так? Почему Валера никогда не встанет на ее сторону?
В квартире слышались голоса. Лариса Павловна что-то объясняла сыну, тот мычал в ответ. Марина знала — сейчас он придет и скажет что-то типа "ну не обижайся, мама же пожилая". Всегда одно и то же.
Она посмотрела во двор. Соседка развешивала белье, дети играли в песочнице. Обычная жизнь. А у нее что? Дом превратился в поле боя. И муж... Господи, когда он последний раз был на ее стороне?
Дверь скрипнула.
— Мариш, — Валера сел рядом на табуретку. — Зачем ты так? Из-за укропа весь скандал.
— Из-за укропа? — Она повернулась к нему. — Ты правда думаешь, что дело в укропе?
— А в чем еще?
— Валер, твоя мама меня не принимает. Тридцать лет! Я что-то делаю — неправильно. Не делаю — тоже неправильно.
— Она привыкла все контролировать. Возраст.
— Возраст! — Марина встала. — В сорок два она меня точно так же учила жизни. В пятьдесят — то же самое. Это не возраст, Валер. Это характер.
Он молчал и смотрел на пол.
— А самое страшное знаешь что? — Голос у Марины дрожал. — Ты всегда на ее стороне. Всегда. Я для тебя кто? Чужая?
— Не говори глупости.
— Глупости? Вот прямо сейчас скажи — кто прав в ситуации с борщом?
Валера поднял глаза.
— Мариш, ну зачем мне выбирать? Вы обе мне дорогие.
— Вот именно. Ты не выбираешь. Значит, автоматически выбираешь ее.
Он вздохнул и ушел в комнату. Марина осталась одна на балконе. В животе все сжалось от обиды. Неужели так будет всегда?
За ужином сидели молча. Лариса Павловна демонстративно ела только хлеб с маслом.
— Мам, ну ешь борщ, — попросил Валера.
— Не могу. У меня желудок не принимает неправильную еду.
Марина стиснула зубы. Неправильная еда! Она что, яд подсыпала?
— Лариса Павловна, я завтра приготовлю по-другому.
— Не надо. Лучше я сама буду готовить. Хоть желудок целый останется.
Валера кашлянул.
— Мам, не драматизируй.
— Я не драматизирую! Я просто говорю, как есть.
Марина встала из-за стола.
— Куда опять? — спросил муж.
— В магазин. Хлеб закончился.
На самом деле хлеба было полбатона. Но сидеть за одним столом с этой женщиной она больше не могла.
На улице Марина шла медленно. Думала. Может, что-то не так с ней? Может, она правда плохая жена? Подруга Света всегда говорила — надо идти на компромиссы. Но сколько можно?
В магазине встретила соседку Галю.
— Привет, Марин! Как дела?
— Нормально.
— Лицо грустное какое-то.
— Да так, семейные дела.
— А, свекровь? — Галя понимающе кивнула. — У меня тоже была такая. Покойная уже. Знаешь что скажу — они никогда не изменятся.
— И что делать?
— А мужья что?
— Муж... он всегда промолчит. Не любит конфликты.
— Ага. Промолчит, значит, все нормально. А тебе каково?
Марина пожала плечами.
— Слушай, может, поговорить серьезно с ним? Без свекрови. Объяснить, что тебе плохо.
— Пробовала. Он говорит — мама старая, надо понимать.
— Понимать! — Галя фыркнула. — А тебя понимать не надо? Ты что, не человек?
Дома Марина застала Валеру одного на кухне.
— Мама легла. Голова болит.
— Понятно.
— Мариш, давай поговорим.
Она села напротив.
— Я понимаю, тебе тяжело, — начал он. — Но мама правда не со зла. Она просто привыкла все контролировать.
— Валер, а меня ты понимаешь?
— Конечно.
— Тогда объясни — почему я должна терпеть ее придирки каждый день?
— Она не придирается. Просто... у нее свои представления о правильности.
— А у меня нет представлений? Я тридцать лет готовлю, стираю, убираю. И что — все это неправильно?
Валера потер лоб.
— Не все. Просто иногда...
— Иногда что? — Марина почувствовала, как голос становится громче. — Иногда я делаю что-то не так, как твоя мама? И что дальше?
— Ну можно же прислушаться к советам.
— К советам! — Она встала. — Валер, твоя мама не советует. Она приказывает. Разницу понимаешь?
— Мариш, не кричи. Она услышит.
— А мне наплевать! — Марина хлопнула ладонью по столу. — Пусть слышит! Я устала молчать!
— Тише, ради бога.
— Не буду тише! Тридцать лет я тише! Результат видишь?
Валера встал и закрыл дверь на кухню.
— Хорошо. Говори. Что ты хочешь?
— Хочу, чтобы ты был на моей стороне. Хоть раз. Хоть один раз за тридцать лет.
— Я всегда на твоей стороне.
— Враньё! Сегодня из-за борща ты сказал мне готовить по-другому. Почему не сказал маме — мол, нормальный борщ, не придирайся?
— Потому что... — Он замолчал.
— Потому что боишься ее расстроить. А меня расстроить не боишься.
— Она пожилая. Болеет.
— А я молодая и здоровая, да? — Марина села обратно. — Валер, я устала чувствовать себя чужой в собственном доме.
— Это твой дом.
— Нет. Это ее дом. Где она диктует правила. А ты их поддерживаешь.
Валера молчал. Смотрел в окно.
— Что мне делать? — спросил наконец.
— Защитить меня. Один раз. Сказать маме — хватит придираться к жене.
— Она обидится.
— А я не обижаюсь? — Марина встала. — Все. Я сказала, что хотела. Думай.
Она ушла в спальню и легла. Завтра день рождения у Валериной сестры. Семейное торжество. Интересно, что там придумает Лариса Павловна?
Утром Марина встала рано и начала готовиться к дню рождения. Валера молчал за завтраком, Лариса Павловна тоже не разговаривала.
— Во сколько идем к Тане? — спросила Марина.
— В три, — буркнул муж.
— Я салат приготовлю. Оливье.
— Только не переборщи с майонезом, — встряла свекровь. — У Тани гости будут приличные.
Марина сжала кулаки. Опять началось. Но промолчала.
К трем собрались. Валера надел костюм, Лариса Павловна — черное платье с брошкой. Марина выбрала синюю блузку.
— Эту блузку? — поморщилась свекровь. — Марин, у тебя есть что-то поприличнее?
— Что не так с блузкой?
— Вырез глубоковат. Таня же верующая стала.
— Лариса Павловна, там никакого выреза нет.
— Есть. И еще эти рукава... Валер, скажи жене.
Валера поднял глаза.
— Мариш, может, ту серую?
— Не переоденусь.
— Ну как хочешь, — вздохнула свекровь. — Только не говори потом, что я не предупреждала.
У Тани собралось человек пятнадцать. Родственники, соседи, коллеги по работе. Все поздравляли, дарили подарки.
— А где ваш оливье? — спросила Таня.
— Сейчас принесу, — Марина пошла на кухню.
— Марин, — окликнула ее золовка, — можешь посуду помыть? А то у меня руки в тесте.
— Конечно.
Марина мыла тарелки и слушала, как в зале смеются. Почему она всегда на кухне? Почему не за столом с гостями?
— Мариночка, — в кухню заглянула Лариса Павловна, — ты там не перемой посуду. Таня сама справится.
— Я почти закончила.
— Ладно. Только поторопись. Валера за столом один сидит.
Марина вытерла руки и вернулась в зал. Валера разговаривал с каким-то мужчиной о рыбалке.
— А вот и наша хозяюшка! — громко сказала Лариса Павловна. — Марин, расскажи всем, сколько ты потратила на продукты на этой неделе.
Марина замерла.
— Зачем?
— А так, интересно. Ты же такая экономная.
— Лариса Павловна, не понимаю...
— Понимаешь, понимаешь. Вчера в твоей сумке чек видела. На четыре тысячи. За один поход в магазин!
В зале стало тихо. Все смотрели на Марину.
— Я покупала продукты на неделю.
— На неделю! — Свекровь повернулась к гостям. — Представляете? Четыре тысячи на неделю! А мне говорит — денег нет на лекарства.
— Лариса Павловна, какие лекарства? — Марина чувствовала, как краснеет лицо.
— А валерьянка? Я просила купить, ты сказала — дорого стала.
— Валерьянка стоит сорок рублей!
— Вот именно! Сорок рублей жалко, а на деликатесы — четыре тысячи не жалко.
— Мам, — тихо сказал Валера, — может, не при всех...
— А что не при всех? — Лариса Павловна встала. — Люди должны знать правду! Твоя жена транжира! Семейный бюджет на ветер бросает!
— Это неправда! — Марина тоже встала. — Я покупала мясо, рыбу, овощи. Обычные продукты!
— Обычные? А красная рыба обычная? А сыр за восемьсот рублей?
— Сыр покупала для вас! Вы же любите дорогой!
— Я не просила!
— Лариса Павловна, прекратите! — Голос у Марины дрожал. — При чем тут гости? Какое им дело до наших денег?
— А мне какое дело до твоих трат? — Свекровь повысила голос. — Я же в этой семье живу! Я же вижу, как деньги исчезают!
— Мам, хватит, — сказал Валера, но тихо.
— Не хватит! — Лариса Павловна махнула рукой. — Тридцать лет терплю! Готовить не умеет, экономить не умеет. Только деньги тратить умеет!
Марина посмотрела на мужа. Он сидел и смотрел в пол. Как всегда.
— Валер, — позвала она.
Он поднял глаза.
— Ты что-нибудь скажешь? Или опять промолчишь?
— Мариш, давайте дома разберемся...
— Нет! — Она повернулась к свекрови. — Хватит! Лариса Павловна, вы врете!
В зале стало совсем тихо.
— Хватит! — Марина повернулась к свекрови. — Лариса Павловна, вы врете!
В зале стало совсем тихо. Валера медленно поднялся из-за стола.
— Мариш...
— Нет, Валер! — Она не дала ему договорить. — Тридцать лет я молчала. Хватит!
— Как ты смеешь! — Лариса Павловна побагровела. — Врать? Я врать?
— Да! Врете! Чек был на две тысячи, не на четыре. И валерьянку я купила в тот же день. Она в вашей тумбочке лежит!
— Ты меня позоришь при людях!
— А вы меня не позорите? — Марина развернулась к гостям. — Простите за сцену. Но я больше не могу.
— Марин, — Валера подошел ближе, — успокойся.
— Не успокоюсь! — Она посмотрела ему в глаза. — Тридцать лет ты выбираешь ее. Каждый раз. Сейчас тоже выберешь?
— Я не выбираю...
— Валер, отвечай прямо. Кто прав сейчас — я или твоя мама?
Все смотрели на него. Валера стоял между женой и матерью. Молчал.
— Валерий! — Лариса Павловна взяла его за руку. — Скажи ей! Скажи, что я права!
— Мам... — Он посмотрел на мать, потом на жену. — Мам, ты неправа.
Лариса Павловна отпустила его руку.
— Что?
— Ты неправа. Марина не врет. И чек был на две тысячи. Я видел.
— Валерий!
— И валерьянку она купила. — Он говорил тихо, но четко. — Мам, хватит придираться к жене.
— Как ты можешь! — Свекровь схватилась за сердце. — Я твоя мать!
— И она моя жена. — Валера взял Марину за руку. — И я ее люблю. А ты... ты ее мучаешь.
— Мучаю? — Голос у Лариса Павловны стал тонким. — Я хотела помочь!
— Не помочь. Контролировать. — Валера вздохнул. — Прости, мам. Но так больше нельзя.
Лариса Павловна стояла и смотрела на сына. Потом резко развернулась.
— Хорошо. Раз я здесь лишняя — уйду.
Она взяла сумочку и направилась к двери.
— Мам, никто не говорил, что ты лишняя, — сказал Валера ей вслед.
— Говорил! — Она обернулась. — Только что говорил!
— Я говорил — не мучай жену.
— Одно и то же! — Лариса Павловна хлопнула дверью.
В зале повисла тишина. Таня первая спохватилась.
— Ну что вы стоите? Садитесь за стол. Праздник же.
Гости медленно расселись. Кто-то налил вина, кто-то заговорил о погоде. Постепенно застолье возобновилось.
Валера и Марина сидели рядом, не разговаривали.
— Спасибо, — тихо сказала она.
— За что?
— За то, что встал на мою сторону. Наконец-то.
— Прости. Я должен был это сделать давно.
— Должен был.
— Я... я боялся ее расстроить. Она же мама.
— А меня ты не боялся расстроить?
Валера опустил голову.
— Боялся. Но думал — ты поймешь. Стерпишь.
— Понимала. Тридцать лет. Но есть предел.
— Есть. — Он взял ее за руку. — Прости меня.
Дома их ждала Лариса Павловна. Сидела на кухне с чемоданом.
— Уезжаю к сестре, — сказала она, не глядя на них. — Раз я тут мешаю.
— Мам, не надо, — Валера сел рядом. — Ты не мешаешь.
— Мешаю. Раз ты жену выбрал.
— Я выбрал справедливость. — Он взял ее за руку. — Мам, Марина хорошая женщина. И хорошая жена. Просто... дай ей быть собой.
Лариса Павловна молчала.
— Останься. Но без придирок. Можешь?
Она кивнула. Неохотно, но кивнула.
— А борщ с укропом есть будешь? — спросила Марина.
— Буду, — тихо ответила свекровь. — Попробую привыкнуть.
Валера улыбнулся.
— Вот и хорошо. Теперь мы настоящая семья.
Марина обняла его. Впервые за тридцать лет она почувствовала себя дома. По-настоящему дома.
Друзья, ставьте лайки и подписывайтесь на мой канал- впереди много интересного!
Читайте также: