лена Петровна появилась на пороге нашей квартиры в семь утра с чемоданом и заявлением, что теперь будет жить с нами постоянно. Я стояла в халате с кружкой кофе и не могла поверить своим глазам.
— Мама? — удивлённо выдохнул Сергей, выглядывая из-за моей спины. — Ты же не предупреждала...
— А зачем предупреждать? — свекровь величественно прошла мимо меня, даже не поздоровавшись. — Это квартира моего сына, я имею право тут находиться. Или ты забыл, кто помогал вам с первоначальным взносом?
Я молча отступила в сторону. Спорить с Еленой Петровной было бесполезно — за три года брака я это усвоила. Свекровь всегда находила способ напомнить о том, что она вложила деньги в нашу ипотеку. Правда, умалчивала, что это была всего десятая часть суммы, а остальное мы с Сергеем накопили сами.
— Серёжа, покажи мне комнату для гостей, — распорядилась она, снимая пальто.
— Мам, там кабинет Марины, она работает из дома, — попытался возразить муж.
— Ну и что? Переедет на кухню или в спальню. Я же не навсегда, просто на время ремонта в моей квартире.
Я прикусила язык. Про ремонт свекровь говорила уже третий раз за год. Каждый раз она приезжала на неделю-другую, а задерживалась на месяц. Превращала нашу жизнь в филиал своего дома — переставляла вещи, критиковала мою готовку, учила, как правильно вести хозяйство.
— Елена Петровна, — максимально вежливо начала я. — Может, всё-таки обсудим это? У меня завтра важная презентация, мне нужно тихое место для работы.
Свекровь окинула меня оценивающим взглядом с головы до ног.
— Марина, дорогая, — в её голосе сквозила плохо скрытая насмешка. — Твоя работа за компьютером — это, конечно, важно. Но семья важнее. А я — часть семьи. Серёжа, ты же меня поддержишь?
Муж растерянно переводил взгляд с матери на меня. Я видела в его глазах внутреннюю борьбу, но исход был предсказуем.
— Марин, ну давай на время... Ты же можешь и из спальни поработать. Поставим там маленький столик.
Сердце сжалось от обиды. Снова он выбрал её сторону. Как всегда.
Следующие дни превратились в настоящее испытание. Свекровь вставала в шесть утра и громко гремела посудой на кухне. Когда я пыталась работать, она включала телевизор на полную громкость или начинала пылесосить. А вечерами устраивала допросы.
— Марина, а почему у вас до сих пор нет детей? — спросила она за ужином на третий день. — Серёже уже тридцать два. Я в его возрасте уже внука в школу водила бы, если бы он не тянул с женитьбой.
— Мы планируем, просто пока не время, — уклончиво ответила я.
— Не время? — фыркнула Елена Петровна. — А когда будет время? Когда вам по сорок стукнет? Знаешь, я начинаю думать... Может, проблема в тебе? Может, стоит провериться?
Я почувствовала, как краснею от злости.
— У меня всё в порядке со здоровьем.
— Ну мало ли. Серёжа, сынок, а ты проверялся? Вдруг невестка что-то скрывает?
— Мам, прекрати, — вяло попросил Сергей.
— Я только о вашем благополучии беспокоюсь! — возмутилась свекровь. — Между прочим, дети — это главное предназначение женщины. А не эти ваши презентации и отчёты.
Я встала из-за стола, не в силах больше это слушать.
— Извините, мне нужно поработать.
— Вот видишь, Серёжа? — услышала я за спиной голос Елены Петровны. — Она от серьёзных разговоров убегает. Это нехороший знак.
В спальне, пытаясь сосредоточиться на презентации, я не могла избавиться от комка в горле. Неужели я должна терпеть это вечно? Почему Сергей не может просто поддержать меня хоть раз?
Через час в комнату заглянул муж.
— Марин, ты не обижайся на маму. Она просто переживает за нас.
— Переживает? — я повернулась к нему. — Серёж, она унижает меня каждый день! И ты молчишь!
— Ну что ты хочешь, чтобы я сделал? Это же моя мать!
— А я твоя жена! Или это ничего не значит?
Он присел рядом, взял меня за руку.
— Конечно, значит. Просто потерпи немного. Она скоро уедет.
— Когда? Она сказала, что ремонт затянется минимум на два месяца!
— Два месяца? — удивился Сергей. — Она мне говорила про две недели...
В этот момент дверь распахнулась. Свекровь стояла на пороге с недовольным лицом.
— О чём это вы тут шепчетесь? Марина, ты опять настраиваешь сына против матери?
— Я не...
— Серёжа, иди сюда. Нужно поговорить.
Муж послушно встал и пошёл за матерью. Я осталась одна, чувствуя, как внутри нарастает решимость. Так больше продолжаться не может.
На следующий день я решила действовать. Пока свекровь ходила по магазинам, а Сергей был на работе, я начала искать информацию о наших правах на квартиру. И тут меня ждало открытие — оказывается, Елена Петровна внесла гораздо меньше денег, чем утверждала. Я нашла все документы, квитанции, переводы. Мы с Сергеем выплатили уже больше половины ипотеки, причём большая часть платежей шла с моей карты, так как я зарабатывала больше мужа.
Вечером я решила поговорить с Сергеем начистоту. Но не успела — свекровь опередила меня.
— Серёжа, садись, нам нужно обсудить важный вопрос, — сказала она за ужином. — Я думаю, вам стоит переоформить квартиру.
— В каком смысле? — не поняла я.
— Ну, сделать так, чтобы Серёжа был единственным владельцем. Знаешь, дорогая, в жизни всякое бывает. Вдруг вы разведётесь? А квартира-то куплена на мои деньги.
Я почувствовала, как внутри всё похолодело.
— Елена Петровна, квартира куплена в браке. И большую часть денег внесли мы с Сергеем. У меня есть все документы.
Свекровь прищурилась.
— Какие ещё документы? Серёжа, ты слышишь, что говорит твоя жена?
— Мам, давай не будем об этом, — попросил муж.
— Нет, будем! — повысила голос Елена Петровна. — Я вложила в эту квартиру свои последние сбережения! И не для того, чтобы какая-то...
— Какая-то кто? — перебила я, чувствуя, как закипаю. — Договаривайте!
— Невестка должна знать своё место! — выпалила свекровь. — Ты вообще кто такая? Что ты принесла в эту семью, кроме своих амбиций?
— Я принесла любовь к вашему сыну. И, между прочим, деньги. Все платежи по ипотеке за последний год — с моей карты!
— Марина! — воскликнул Сергей. — Зачем ты это говоришь?
Я посмотрела на него с недоумением.
— А что, это секрет? Твоя мать думает, что мы живём на её деньги. Пусть знает правду!
— Правду? — Елена Петровна встала из-за стола. — Правда в том, что ты неблагодарная! Я приняла тебя в семью, помогла с жильём, а ты...
— Вы не помогли. Вы дали десять процентов от первоначального взноса и теперь ведёте себя так, будто купили нам дворец!
— Серёжа! — свекровь театрально схватилась за сердце. — Ты это слышишь? Твоя жена оскорбляет меня!
— Марина, извинись перед мамой, — тихо сказал муж.
Я не поверила своим ушам.
— Извиниться? За что? За правду?
— За то, что ты говоришь в таком тоне.
— А в каком тоне со мной разговаривает твоя мать? Серёжа, неужели ты не видишь, что происходит?
— Я вижу, что ты устроила скандал.
Это было последней каплей. Я встала и пошла в спальню. За спиной слышался голос свекрови:
— Вот видишь, сынок? Я же говорила — она не подходит для нашей семьи. Нормальная невестка так бы себя не вела.
Всю ночь я не спала, обдумывая ситуацию. Сергей так и не пришёл в спальню — остался спать на диване в гостиной. Утром я приняла решение.
Дождавшись, пока муж уйдёт на работу, я начала собирать вещи. Елена Петровна заметила это и самодовольно улыбнулась.
— Наконец-то поняла, что тебе здесь не место?
Я остановилась и посмотрела на неё.
— Знаете что, Елена Петровна? Я действительно ухожу. Но не так, как вы думаете.
— А как же?
— Я ухожу к адвокату. Буду подавать на раздел имущества. И знаете что? У меня есть все документы, подтверждающие мои вложения в эту квартиру. Каждый платёж, каждый перевод. Суд признает мою долю больше пятидесяти процентов.
Свекровь побледнела.
— Ты не посмеешь!
— Посмотрим. И ещё кое-что. Я записала на диктофон все наши разговоры за последнюю неделю. Все ваши оскорбления, попытки выжить меня из собственного дома. Это тоже пригодится.
— Серёжа тебе этого не простит!
— А мне уже всё равно. Если он выбирает мать вместо жены, пусть живёт с ней.
Я взяла сумку и направилась к двери. У порога обернулась.
— Передайте Сергею, что документы на развод он получит через неделю. И да, Елена Петровна, можете обустраиваться тут как хотите. Но помните — половина, а то и больше, этой квартиры принадлежит мне. И я за неё буду бороться.
Выйдя на улицу, я почувствовала странное облегчение. Да, было страшно. Да, было больно. Но впервые за три года я ощущала себя свободной.
Сергей звонил весь день, но я не отвечала. Вечером написала ему сообщение: "Твоя мать победила. Ты получил то, что выбрал. Документы на развод и раздел имущества будут у тебя через неделю. Не ищи меня."
Остановилась я у подруги Ольги. Она выслушала всю историю и только покачала головой.
— Знаешь, Марин, я всегда чувствовала, что эта Елена Петровна ещё та штучка. Но чтобы настолько...
— Самое обидное, что Сергей всё это видел и молчал. Всегда выбирал её сторону.
— Маменькин сынок, что с него взять. Ты правильно сделала, что ушла.
На следующий день я действительно пошла к адвокату. Юрист внимательно изучил документы и сказал, что у меня отличные шансы получить не меньше шестидесяти процентов квартиры, учитывая размер моих вложений.
— А записи разговоров могут помочь? — спросила я.
— Безусловно. Это докажет психологическое давление и создание невыносимых условий проживания. Суд это учтёт.
Через три дня Сергей всё-таки нашёл меня. Приехал к Ольге, умолял поговорить. Я согласилась, но только в кафе, на нейтральной территории.
Он выглядел осунувшимся, с тёмными кругами под глазами.
— Марина, прости меня. Я был идиотом.
— Был? — усмехнулась я. — А что изменилось?
— Мама... Она призналась, что специально пыталась нас развести. Сказала, что ты недостойна нашей семьи, что она найдёт мне жену получше.
— И ты только сейчас это понял?
— Я... Я не хотел верить, что мама может так поступать. Она всегда была для меня авторитетом.
— А я кем была? Пустым местом?
Сергей опустил голову.
— Прости. Я правда не понимал, как тебе тяжело. Мама уехала. Сказала, что не хочет жить в квартире, которую ты "отсудишь".
— Умная женщина. Знает, что я не отступлю.
— Марина, давай попробуем всё исправить. Я люблю тебя.
Я долго смотрела на него, на человека, которого когда-то любила всем сердцем.
— Знаешь, Серёж, может, ты и любишь. По-своему. Но твоя любовь всегда будет на втором месте после мамы. А я достойна большего.
— Я изменюсь!
— Люди не меняются за три дня. И знаешь что? Я благодарна твоей матери. Она открыла мне глаза на то, в какой семье я оказалась.
— Не надо так...
— Надо. Встретимся в суде, Сергей.
Я встала и пошла к выходу. Он окликнул меня:
— Марина! А если бы не было мамы? Если бы я поддержал тебя тогда?
Я обернулась.
— Но ты не поддержал. И в этом вся суть.
Развод прошёл относительно спокойно. Сергей не стал спорить по поводу раздела имущества, согласился на мои условия. Я получила шестьдесят пять процентов квартиры. Елена Петровна пыталась вмешаться, грозилась судом, но адвокат быстро объяснил ей, что шансов у неё нет.
Квартиру мы продали, разделили деньги согласно долям. На свою часть я купила небольшую, но уютную однокомнатную квартиру в новом районе. Без ипотеки, без долгов, без токсичной свекрови.
Через полгода я случайно встретила Сергея в супермаркете. Он был с какой-то девушкой, совсем молоденькой, лет двадцати. Увидев меня, смутился, поздоровался. Девушка посмотрела на меня оценивающим взглядом и что-то прошептала ему на ухо. Он кивнул и быстро увёл её.
Ольга потом рассказала, что Елена Петровна сама нашла сыну новую невесту — дочку своей подруги. Тихую, покладистую, без высшего образования и амбиций. Идеальный вариант для свекрови.
— Представляешь, — смеялась Ольга, — она уже переехала к ним жить. Говорит, чтобы помогать молодым.
— Пусть. Это уже не мои проблемы.
И правда — не мои. Я устроилась на новую работу, с более высокой зарплатой. Начала ходить на танцы, о которых мечтала, но Сергей считал это глупостью. Встретила интересного мужчину — взрослого, самостоятельного, который сразу предупредил, что его мама живёт в другом городе и приезжает в гости раз в год на неделю.
— А если она захочет переехать? — спросила я на одном из свиданий.
— То я сниму ей квартиру рядом. Люблю маму, но жить вместе — увольте. У каждого должно быть своё пространство.
Вот так я поняла, что мой развод был не концом, а началом. Началом новой жизни, где я сама решаю, как жить, с кем общаться и кого пускать в свой дом. Где нет места токсичным родственникам и слабовольным мужьям. Где есть только я и моё право на счастье.
Елена Петровна оказалась права в одном — я действительно была недостойна их семьи. Я была достойна гораздо большего.