Ирина, моя жена, уехала к маме на выходные. «Спина у нее прихватила, побуду с ней, поухаживаю», — сказала. Ну, мама — дело святое. Я и не спорил. Мы 25 лет вместе, какое тут может быть недоверие?
Решил порядок навести, до антресолей добраться. Разобрать хлам, который годами копился. И вот, в самом дальнем углу, наткнулся на ее старую кожаную сумку, которую она лет пять как не носила. Тряхнул ее, чтобы выбить пыль, а внутри что-то глухо стукнуло. Не кошелек, не ключи. Что-то увесистое.
Запустил руку внутрь, сквозь запах старой кожи и давно забытых духов, кажется, «Красная Москва» еще... Пальцы нащупали холодный гладкий прямоугольник. Смартфон. Старенький, потертый, не тот, с которым она ходит.
Первая мысль, дурацкая, успокаивающая: «А, наверное, старый валяется, забыла выкинуть».
Попытался включить — экран загорелся, и на нем 78% зарядки. Странно для телефона, который просто «валяется».
И тут меня как током ударило. Вспомнил, как она пару раз вздрагивала, когда я входил на кухню, как прятала телефон. Как стала пароль ставить, хотя раньше все было открыто.
—Для работы надо, у нас там коммерческая тайна, — отмахивалась она.
Ну, работа так работа. Я мужик простой, в эти их «тайны» не лезу.
А этот, второй, зачем?
Сел на стул прямо в коридоре. Сердце колотится, как у пацана перед дракой.
В голове каша. «Не лезь, — говорит одна половина меня, — это низко, это не по-мужски».
А вторая половина шепчет: «Ты дурак? Тебя за нос водят, а ты благородство изображаешь». И этот шепот был громче.
Какой пароль? Я начал перебирать все, что знал. Даты рождения детей — мимо. Наша свадьба — мимо. Ее девичья фамилия, кличка собаки, год нашего знакомства все не то. Я уже почти сдался, как вдруг в голову пришла совсем бредовая идея. Год смерти ее отца. Она его очень любила. Ввел четыре цифры. Экран моргнул и открылся.
На заставке — не наши внуки, не море, где мы были три года назад. На заставке — она. Счастливая, помолодевшая лет на десять, и рядом с ней мужик. Незнакомый. Обнимает ее так, как меня не обнимал уже лет сто. И оба улыбаются так, будто выиграли миллион.
Руки затряслись. Я открыл галерею. А там... Там была целая жизнь. Не моя. Их жизнь. Вот они на даче, жарят шашлыки. Вот они на какой-то лодке, она в купальнике, он за штурвалом. Вот они за столом с какой-то компанией, и все на них смотрят, как на молодоженов. А вот фото, от которого у меня потемнело в глазах: она в белом платье, не свадебном, но очень нарядном, и он в светлом костюме, и у обоих на пальцах кольца. На том самом пальце.
Я полез в сообщения. Открыл первый же диалог, с тем самым мужиком с фото. Он был подписан просто — «Любимый». Я пробежал глазами последние сообщения.
«Солнышко, как ты там со своим? Не достает?»
«Нормально, котик. Сказала, к маме еду. Он и ухом не повел. Устала от него, сил нет. Вечно недовольный, бубнит...»
Я листал дальше, выше, за недели, за месяцы. Они называли друг друга мужем и женой. Планировали отпуск в Абхазии, куда мы с ней так и не доехали. Обсуждали ремонт в ЕГО квартире. А потом я нашел то, что меня добило. Я нашел свой контакт в этом телефоне. Угадайте, как я был записан? «Душнила». Одно слово. Не «муж», не «отец моих детей», не «Виктор Петрович». Душнила.
Двадцать пять лет. Четверть века, в которые я пахал на двух работах, чтобы дети выучились, чтобы в доме все было. Я строил, как мне казалось, крепость. А оказалось, я все это время был просто тюремщиком для своей жены. И был настолько слеп и глух, что не видел, как она построила себе новый дом, с другим «комендантом».
Я сидел в полутемном коридоре, в обнимку с этим проклятым телефоном, и понимал, что моя жизнь, та, которую я знал, только что закончилась. Она не у мамы. Она там, в своей второй, настоящей жизни. А я... я остался здесь.
Иногда самая страшная правда лежит не в словах, а в молчании. В вещах, которые спрятаны на антресолях. И самое болезненное — это не сам факт предательства, а осознание того, кем ты был все это время в глазах самого близкого человека.
А теперь вопрос к вам, мужчины (и к женщинам тоже):
Как бы вы поступили на моем месте? Устроили бы скандал по ее возвращении? Или молча собрали бы ей чемодан и выставили за дверь вместе с ее «рабочим» телефоном? А может, есть третий путь?
Поделитесь в комментариях, что думаете. Очень нужно услышать мнение со стороны.