— Вы совсем с ума сошли? Какие ещё выплаты? — Мира с трудом сдерживала голос, чтобы не сорваться на крик. Её руки мелко дрожали, а в висках стучало с такой силой, что казалось — вот-вот лопнут сосуды.
— А что такого? — Валентина Петровна оторвалась от разглядывания содержимого холодильника и повернулась к невестке. — Сколько можно жить как нищие? Павлик заслуживает лучшего. И ты, кстати, тоже.
— Лучшего? — Мира нервно рассмеялась. — Ипотека на пятнадцать лет — это, по-вашему, лучшее? А вы не подумали, что мы можем просто не потянуть такие выплаты?
— Глупости! — Валентина Петровна махнула рукой и продолжила инспектировать кухонные шкафчики. — У вас двое работают. Павлик — инженер, ты — экономист. Нормальные зарплаты. А живёте как... — она брезгливо оглядела кухню, — как студенты. Мебель старая, техника допотопная. Внуков растить где собираетесь? В этой конуре?
Мира глубоко вдохнула, считая до десяти, как советовал её отец в моменты, когда хотелось кого-то придушить. Особенно если этот кто-то — мать твоего мужа.
— Валентина Петровна, — начала она максимально спокойным тоном, — мы с Павлом сами решим, где и как нам жить. И когда заводить детей — тоже сами решим.
— Да что вы решите? — фыркнула свекровь. — Пять лет уже в браке, а всё в съёмной квартире ютитесь. Я вам говорю — берите ипотеку на трёшку в новостройке. Первый взнос я помогу собрать. Продам гараж.
— А выплаты? Ежемесячные выплаты кто будет делать? — Мира почувствовала, как внутри закипает глухое раздражение.
— Так вы и будете! — Валентина Петровна всплеснула руками, словно разговаривала с несмышлёным ребёнком. — Паша получает неплохо. Да и ты... хотя могла бы и на работу получше устроиться. С твоим-то образованием.
Мира мысленно досчитала до двадцати.
— Павлик знает про ваш гениальный план?
— Конечно! — Валентина Петровна гордо вскинула подбородок. — Мы вчера всё обсудили, когда ты на своей йоге была. Он полностью согласен.
Входная дверь хлопнула, и в прихожей послышались шаги. Павел вернулся с работы.
— Привет всем! — он появился на пороге кухни с усталой улыбкой. — О, мама, ты уже здесь? А я думал, ты позже приедешь.
— Решила пораньше, — Валентина Петровна расцвела в улыбке. — Рассказала Мирочке о нашем разговоре. Про ипотеку.
Павел замер, переводя взгляд с матери на жену.
— Э-э-э... — протянул он, явно чувствуя себя неловко. — Мам, мы же договорились, что я сам поговорю с Мирой.
— А чего тянуть? — отмахнулась Валентина Петровна. — Всё равно решать надо быстрее. Квартиры в том комплексе разбирают как горячие пирожки.
Мира скрестила руки на груди.
— Значит, вы с мамой всё решили, да, Паш? — спросила она обманчиво спокойным тоном.
Павел провёл рукой по волосам — жест, который всегда выдавал его нервозность.
— Мира, это просто разговор был. Предварительный. Я хотел с тобой всё обсудить...
— Когда? — перебила его Мира. — После того, как документы подпишешь?
— Ну всё, началось! — театрально вздохнула Валентина Петровна. — Я, пожалуй, пойду чай поставлю. А вы тут... поговорите.
Она демонстративно вышла из кухни, но дверь оставила приоткрытой.
— Мира, — Павел понизил голос, — давай спокойно обсудим. Мама просто хочет помочь.
— Помочь? — Мира тоже перешла на шёпот. — Твоя мать хочет решать за нас, как нам жить! Мы же договаривались — никаких кредитов, пока не накопим хотя бы половину суммы.
— Знаю, — Павел вздохнул. — Но мама нашла действительно выгодный вариант. Новый жилой комплекс, хорошая планировка, недалеко от центра...
— И сколько? — перебила его Мира.
— Двенадцать миллионов, — ответил Павел, старательно избегая её взгляда.
— Двенадцать миллионов? — Мира едва не поперхнулась. — Ты с ума сошёл? Это же выплаты тысяч по сто в месяц, не меньше!
— Сто двадцать, — пробормотал Павел. — Но мама поможет с первым взносом...
— Два миллиона от продажи гаража? — фыркнула Мира. — Отлично! А остальные десять мы будем выплачивать лет пятнадцать, правильно? И это при условии, что оба будем работать как проклятые, без отпусков и больничных. А дети? О них твоя мама тоже подумала?
— Мира, не драматизируй...
— Я не драматизирую, я реалист, в отличие от некоторых! — Мира почувствовала, что теряет контроль. — Знаешь что? Я не собираюсь залезать в такие долги только потому, что твоей маме не нравится, как мы живём!
Из гостиной донёсся звон чашек и демонстративное покашливание Валентины Петровны.
— Ладно, — Павел примиряюще поднял руки. — Давай сейчас не будем это обсуждать. Ты устала, я устал. Поговорим позже.
— Нет, Паш, — Мира покачала головой. — Мы обсудим это сейчас. Потому что твоя мать уже всё за нас решила, и, судя по всему, ты полностью с ней согласен.
В этот момент в кухню снова вошла Валентина Петровна с подносом, на котором стояли три чашки чая и вазочка с печеньем.
— Ну что, молодёжь, договорились? — спросила она с улыбкой, словно и не подслушивала их разговор минуту назад.
— Нет, — отрезала Мира. — И не договоримся. Потому что я не согласна на эту авантюру.
— Какая же это авантюра? — Валентина Петровна опустила поднос на стол. — Это ваше будущее! Нормальное жильё, хороший район. Не то что эта... — она обвела рукой кухню.
— А что не так с этой квартирой? — спросила Мира. — Она чистая, уютная, и аренда нам по карману.
— По карману! — фыркнула Валентина Петровна. — Выбрасывать деньги на ветер — это, по-твоему, разумно? Платить чужому дяде, вместо того чтобы инвестировать в собственное жильё?
— Лучше платить чужому дяде, чем банку, — парировала Мира. — По крайней мере, если у нас возникнут финансовые трудности, мы сможем съехать на более дешёвую квартиру. А с ипотекой куда денешься?
— Какие трудности? — вмешался Павел. — Мира, ты слишком мрачно смотришь на вещи.
— Я смотрю реалистично, — ответила она. — Мы оба работаем в частных компаниях. Никаких гарантий стабильности нет. Завтра грянет очередной кризис — и нас сократят. И что тогда?
— Господи, до чего же ты пессимистка! — всплеснула руками Валентина Петровна. — Всю жизнь так и будешь бояться сделать шаг вперёд?
— Я не пессимистка, — возразила Мира. — Я просто привыкла рассчитывать риски. И сейчас риск слишком велик.
— Значит, ты против? — тихо спросил Павел.
— Да, я против, — твёрдо ответила Мира. — И очень разочарована, что ты обсуждал это с мамой за моей спиной.
— Ничего я не обсуждал! — вспылил Павел. — Мама просто предложила вариант, а я сказал, что подумаю!
— А мне она заявила, что вы вчера «всё обсудили», — Мира посмотрела на свекровь. — И что ты «полностью согласен».
Валентина Петровна пожала плечами.
— Я просто увидела, что Павлику идея понравилась. Он же мой сын, я его как облупленного знаю.
— Вот именно! — воскликнула Мира. — Он ваш сын. А я всего лишь жена, мнение которой, видимо, никого не интересует.
— Мира, прекрати, — Павел устало потёр переносицу. — Никто не игнорирует твоё мнение. Мы же сейчас обсуждаем...
— Нет, Паш, — перебила его Мира. — Обсуждать нужно было до того, как твоя мама приехала сюда и начала распоряжаться нашей жизнью.
— Да как ты разговариваешь! — возмутилась Валентина Петровна. — Я вам добра желаю! А ты ведёшь себя как... как...
— Как кто? — Мира вскинула подбородок. — Договаривайте, Валентина Петровна.
— Как неблагодарная эгоистка! — выпалила свекровь. — Только о себе и думаешь! А о муже подумала? О будущих детях?
— О будущих детях я как раз и думаю, — парировала Мира. — О том, что не хочу растить их в постоянном страхе остаться без крыши над головой, если вдруг не сможем платить ипотеку!
— Мама, Мира, пожалуйста, — взмолился Павел. — Давайте без ссор.
— Это не ссора, — ледяным тоном произнесла Мира. — Это принципиальное несогласие. И знаешь что, Паш? Если ты хочешь жить в квартире, которую выбрала твоя мама, и платить ипотеку следующие пятнадцать лет — флаг тебе в руки. Но я в этом участвовать не буду.
— Что значит «не буду»? — нахмурился Павел.
— То и значит, — Мира встала из-за стола. — Свою квартиру ради вас я продавать не собираюсь. Сами разбирайтесь со своими долгами.
Повисла тяжёлая пауза.
— Какую квартиру? — медленно спросил Павел. — У тебя есть квартира?
Мира на мгновение прикрыла глаза. Она не собиралась говорить об этом так... внезапно. Но отступать было некуда.
— Да, есть, — спокойно ответила она. — Однушка на окраине. Досталась от бабушки.
— И ты молчала? — Павел смотрел на неё с недоверием. — Всё это время у тебя была своя квартира, а мы снимали жильё?
— Я её сдаю, — пояснила Мира. — Эти деньги идут на погашение кредита за лечение моего отца. Ещё полгода — и кредит будет закрыт.
— И ты ни разу не подумала рассказать об этом мне? — в голосе Павла звучала обида. — Своему мужу?
— Я собиралась, — Мира вздохнула. — Когда кредит будет погашен. Хотела сделать сюрприз... Предложить переехать туда, отремонтировать и жить без арендной платы. Копить на большую квартиру.
— Отличный сюрприз! — саркастически заметила Валентина Петровна. — Пять лет скрывать от мужа наличие собственной недвижимости!
— Я не скрывала, — возразила Мира. — Просто не афишировала. Потому что не хотела, чтобы Паша чувствовал себя обязанным платить кредит за моего отца.
— То есть ты нам не доверяла, — констатировал Павел.
— Нет, Паш, — Мира покачала головой. — Я просто хотела решить эту проблему сама. Без лишних драм.
— Какая благородная! — Валентина Петровна скрестила руки на груди. — А что за лечение такое секретное, если не секрет?
— Инсульт, — коротко ответила Мира. — Реабилитация, платная клиника. Страховка не покрыла и половины расходов.
— И сколько стоит твоя квартира? — спросил Павел.
— Сейчас? — Мира пожала плечами. — Миллионов шесть, наверное. Не больше. Она старая, в хрущёвке. Но район неплохой, рядом с метро.
— Шесть миллионов! — воскликнула Валентина Петровна. — Да на эти деньги можно было внести половину первого взноса за нормальную квартиру! А ты их прячешь!
— Я ничего не прячу, — устало ответила Мира. — Эти деньги не лежат под матрасом. Они идут на оплату кредита.
— А твои родители? — вдруг спросил Павел. — Они не могли помочь с кредитом?
— Мама умерла, когда мне было пятнадцать, — напомнила Мира. — А отец... ну, у него только пенсия. И эта болезнь.
— И поэтому ты решила всё взвалить на себя, — Павел покачал головой. — А мужу даже не сказать.
— Я собиралась сказать, — повторила Мира. — Просто ждала подходящего момента.
— Пять лет ждала? — Павел горько усмехнулся.
— Кредит я взяла три года назад, — уточнила Мира. — До этого справлялась своими силами.
Валентина Петровна презрительно фыркнула.
— Всё это очень трогательно, конечно. Но факт остаётся фактом — ты скрывала от мужа важную информацию. О какой семье после этого может идти речь?
— Мама, пожалуйста, — Павел поднял руку. — Дай нам с Мирой самим разобраться.
— А что тут разбираться? — Валентина Петровна поджала губы. — Я всегда говорила, что она не та девушка, которая тебе нужна. Слишком скрытная, слишком... себе на уме.
— Валентина Петровна, — Мира сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, — я понимаю, что вы расстроены. Но, с вашего позволения, это наше с Пашей дело.
— Конечно-конечно, — язвительно протянула свекровь. — Ваше дело. Только почему-то мой сын выглядит так, будто его предали.
Мира посмотрела на Павла. Действительно, в его глазах читалась боль и разочарование.
— Паш, — она сделала шаг к нему, — я не хотела тебя обидеть. Правда. Я просто... это было моё личное дело. Мой отец, мой кредит, моя квартира.
— Моё, моё, моё, — передразнила Валентина Петровна. — А где же «наше»? Вы вроде как семья.
— Мама, хватит, — Павел поднялся со стула. — Оставь нас, пожалуйста. Мне нужно поговорить с женой.
Валентина Петровна явно собиралась возразить, но что-то в лице сына её остановило.
— Хорошо, — она поджала губы. — Я пойду в гостиную. Но имей в виду, Павлик, этот разговор не окончен.
Когда свекровь вышла, плотно закрыв за собой дверь, Павел повернулся к Мире.
— Почему ты мне не рассказала? — спросил он тихо. — Неужели настолько не доверяешь?
— Дело не в доверии, — Мира покачала головой. — Я просто... это моя ответственность. Мой отец, моя квартира.
— Но мы же семья, — возразил Павел. — «В горе и в радости», помнишь?
— Помню, — Мира вздохнула. — Но Паш, пойми — я привыкла сама решать свои проблемы. Всю жизнь. После смерти мамы мне пришлось быстро повзрослеть.
— Я знаю, — Павел смягчился. — Но меня ранит, что ты не поделилась. Получается, у нас есть секреты друг от друга.
— Это не секрет, — возразила Мира. — Это... недосказанность. Я правда собиралась всё рассказать, когда закрою кредит.
— Когда? — требовательно спросил Павел.
— Через полгода, — ответила Мира. — Максимум через восемь месяцев.
Павел надолго замолчал, обдумывая её слова.
— Знаешь, что меня больше всего задевает? — наконец произнёс он. — То, что ты так легко сказала: «Свою квартиру продавать не собираюсь». Как будто у нас с тобой разное имущество, разные интересы.
— Я сказала это сгоряча, — признала Мира. — Извини.
— Но ведь это правда, — настаивал Павел. — Ты действительно считаешь эту квартиру только своей. И не собираешься её продавать.
— Не собираюсь, — подтвердила Мира. — По крайней мере, не для того, чтобы влезть в огромную ипотеку. Эта квартира — наш шанс пожить без арендной платы, накопить денег, а потом уже думать о покупке жилья.
— А если я всё-таки хочу взять ипотеку? — спросил Павел. — Если я готов рискнуть?
— Тогда тебе придётся делать это без меня, — твёрдо ответила Мира. — Я не подпишу такой договор. Это слишком большой риск.
— Вот так просто? — Павел грустно усмехнулся. — Либо по-твоему, либо никак?
— Не по-моему, а по-умному, — возразила Мира. — Паш, пойми — я не против покупки квартиры в принципе. Я против необдуманных решений и огромных долгов. Особенно под давлением твоей мамы.
— При чём тут мама? — нахмурился Павел.
— При том, что это она подталкивает тебя к решению, которое мы не можем себе позволить! — воскликнула Мира. — Она не будет платить эту ипотеку. Мы будем. А если не сможем — потеряем всё.
За дверью послышалось движение. Было очевидно, что Валентина Петровна подслушивает.
— Давай продолжим этот разговор позже, — Павел понизил голос. — Когда будем одни.
— Нет, Паш, — Мира покачала головой. — Давай расставим все точки над «i» сейчас. Я не буду брать ипотеку на квартиру за двенадцать миллионов. Не буду продавать бабушкину квартиру ради первого взноса. Это моё окончательное решение.
— И что ты предлагаешь? — устало спросил Павел.
— Я предлагаю подождать полгода, — ответила Мира. — Когда я закрою кредит, мы сможем переехать в мою квартиру. Да, она маленькая, да, на окраине. Но она наша. И мы сможем сделать там ремонт, обустроить всё по своему вкусу. А потом, со временем, когда накопим достаточно — можно будет думать о покупке чего-то побольше.
— А дети? — спросил Павел. — В однушке с ребёнком будет тесновато.
— Согласна, — кивнула Мира. — Но мы же не планировали детей в ближайший год-два, верно? У нас будет время подготовиться, накопить денег.
Павел задумчиво потёр подбородок.
— Звучит разумно, — признал он. — Но мама...
— А что твоя мама? — перебила его Мира. — Она с нами жить не будет. Это наша жизнь, Паш. Наши решения.
Дверь распахнулась, и на пороге появилась Валентина Петровна.
— Я всё слышала! — заявила она. — И знаете что? Мира права.
Супруги в изумлении уставились на неё.
— Права? — переспросил Павел.
— Да, — Валентина Петровна вздохнула. — Двенадцать миллионов — это действительно слишком много для вас сейчас. Я погорячилась.
Мира недоверчиво смотрела на свекровь, ожидая подвоха.
— Но! — Валентина Петровна подняла палец. — Я всё равно считаю, что вам нужно своё жильё. И раз у Миры есть квартира — отлично! Можно её продать и купить что-то побольше.
— Мама, — Павел устало вздохнул, — ты не слушала? Мира сказала, что не хочет продавать свою квартиру.
— Сейчас не хочет, — согласилась Валентина Петровна. — Но когда кредит будет погашен — почему бы и нет? Продать её, добавить мои два миллиона от гаража, и можно будет взять небольшую «двушку» без ипотеки. Или с минимальной ипотекой.
— Валентина Петровна, — Мира с трудом сдерживалась, чтобы не нагрубить, — вы меня не слышите. Я не хочу продавать квартиру. Ни сейчас, ни через полгода.
— Но почему? — искренне удивилась свекровь. — Это же выгодно!
— Потому что эта квартира — единственное, что у меня осталось от бабушки, — ответила Мира. — И потому что я считаю, что это неразумно — продавать имеющееся жильё ради покупки другого.
— Сентименты! — фыркнула Валентина Петровна. — Мира, девочка моя, в жизни нужно быть практичнее. Квартира — это просто стены. А память о бабушке ты хранишь в сердце.
— Не учите меня, как хранить память о моих близких, — холодно ответила Мира. — И вообще, не учите меня, как жить. У меня есть муж, с которым мы сами всё решим.
— Вот именно! — неожиданно поддержал её Павел. — Мам, я очень ценю твою заботу. Но мы с Мирой сами разберёмся с жильём.
Валентина Петровна недоверчиво посмотрела на сына.
— Ты что, на её сторону встал?
— Здесь нет сторон, мама, — терпеливо объяснил Павел. — Есть я и моя жена. Мы вместе принимаем решения.
— Но ты же хотел эту квартиру в новостройке! — воскликнула Валентина Петровна. — Ты сам сказал, что она тебе нравится!
— Да, нравится, — согласился Павел. — Но Мира права — мы не потянем такую ипотеку. И я не хочу жить в постоянном страхе не суметь оплатить очередной взнос.
Валентина Петровна разочарованно покачала головой.
— Эх, Павлик, Павлик... Всегда ты был нерешительным. В детстве боялся с горки съехать, и сейчас боишься рискнуть.
— Мама! — возмутился Павел.
— Что «мама»? — Валентина Петровна вскинула подбородок. — Правду говорю! Другие люди как-то справляются с ипотекой. И машины покупают, и на отдых ездят. А вы всё боитесь, боитесь...
— Не все справляются, — заметила Мира. — Многие теряют квартиры, потому что не могут платить.
— Это слабаки! — отрезала Валентина Петровна. — А вы что, слабаки? С вашим-то образованием!
Мира сжала кулаки и медленно, очень медленно выдохнула.
— Знаете что, Валентина Петровна, — произнесла она неожиданно спокойным голосом. — Мне надоело. Надоело выслушивать ваши поучения, надоело, что вы лезете в нашу жизнь. И особенно надоело, что вы считаете меня недостаточно хорошей женой для вашего сына.
— Я такого не говорила! — всплеснула руками свекровь.
— Не говорили? — Мира горько усмехнулась. — А как насчёт «она не та девушка, которая тебе нужна»? Или «слишком себе на уме»? Или постоянных замечаний о моей работе, о том, как я готовлю, как одеваюсь?
— Я просто хочу, чтобы мой сын был счастлив! — Валентина Петровна повысила голос.
— Нет, — Мира покачала головой. — Вы хотите, чтобы ваш сын жил так, как вы считаете правильным. Это разные вещи.
Павел неловко переминался с ноги на ногу, явно не зная, на чью сторону встать.
— Может, нам всем стоит успокоиться? — предложил он. — Сейчас мы все на эмоциях...
— Я абсолютно спокойна, — отрезала Мира. — И я приняла решение. Паш, мы можем поговорить наедине?
Валентина Петровна фыркнула.
— Опять секреты? Что ж, не буду мешать, — она демонстративно направилась к выходу из кухни, но у двери обернулась: — Только помни, Павлик, я всегда хотела для тебя только лучшего.
Когда за свекровью закрылась дверь, Мира устало опустилась на стул.
— Паш, я больше так не могу, — тихо сказала она. — Твоя мать не оставляет нам пространства для собственных решений.
— Она просто заботится, — неуверенно возразил Павел. — По-своему.
— Возможно, — согласилась Мира. — Но её забота душит нас. Душит меня. И я вижу, что ты постоянно разрываешься между нами.
Павел опустил глаза.
— Что ты предлагаешь?
— Я предлагаю сделать выбор, — Мира посмотрела ему прямо в глаза. — Либо мы с тобой — семья, и решения принимаем вместе, без вмешательства твоей матери. Либо... — она сделала паузу, — либо нам стоит подумать, есть ли смысл продолжать этот брак.
— Ты что, ультиматум мне ставишь? — Павел вскинул голову, в его глазах мелькнула обида.
— Нет, — Мира покачала головой. — Я просто говорю, как есть. Пять лет, Паш. Пять лет я пытаюсь построить отношения не только с тобой, но и с твоей матерью. И знаешь что? Я устала.
— Мира, — Павел сел напротив неё, — давай не будем принимать поспешных решений. Ты расстроена из-за этой истории с квартирой...
— Дело не в квартире, — перебила его Мира. — Квартира — это просто последняя капля. Дело в том, что твоя мать контролирует нашу жизнь. А ты ей это позволяешь.
Павел задумчиво потёр переносицу.
— Возможно, ты права, — признал он наконец. — Я действительно... не всегда могу ей противостоять.
— Я знаю, — мягче сказала Мира. — И я понимаю, что она твоя мать, и ты её любишь. Но Паш, мы должны жить своей жизнью. Принимать свои решения. Делать свои ошибки, в конце концов.
— И что ты предлагаешь? — снова спросил Павел. — Порвать отношения с мамой?
— Конечно, нет, — Мира вздохнула. — Я предлагаю установить границы. Чёткие границы. Твоя мать может приходить к нам в гости — но не решать, где нам жить и как тратить деньги.
— Она обидится, — заметил Павел.
— Возможно, — согласилась Мира. — Но это не наша проблема. Она взрослый человек, Паш. И должна понимать, что её сын тоже взрослый.
Павел долго молчал, обдумывая её слова.
— Хорошо, — наконец сказал он. — Я поговорю с ней.
— Нет, — твёрдо возразила Мира. — Мы поговорим с ней. Вместе. Как семья.
Павел удивлённо посмотрел на жену.
— Ты уверена? После всего, что она наговорила...
— Уверена, — кивнула Мира. — Потому что если мы хотим что-то изменить, нужно действовать сообща.
Она встала из-за стола и протянула руку мужу.
— Идём?
Павел с сомнением посмотрел на её руку, но всё же взялся за неё и поднялся.
— Идём, — решительно сказал он. — Пора расставить все точки над «i».
Они вышли из кухни, держась за руки. Валентина Петровна сидела в гостиной, демонстративно листая журнал, но было видно, что она не читает — взгляд застыл на одной странице.
— Мама, — Павел присел рядом с ней на диван, Мира осталась стоять. — Нам нужно поговорить.
— Опять будете меня отчитывать? — Валентина Петровна поджала губы. — Я, конечно, во всём виновата...
— Никто не говорит, что ты виновата, — мягко возразил Павел. — Но нам нужно кое-что прояснить.
— Я вас слушаю, — Валентина Петровна отложила журнал и выпрямилась, всем своим видом демонстрируя готовность к битве.
— Мама, я очень ценю твою заботу, — начал Павел. — Правда ценю. Но мы с Мирой — взрослые люди. И мы должны сами решать, как нам жить.
— Я и не спорю, — Валентина Петровна развела руками. — Решайте! Кто вам мешает?
— Вы, — спокойно ответила Мира. — Своими постоянными советами и вмешательством.
— Вот значит как! — Валентина Петровна возмущённо всплеснула руками. — Значит, я больше не имею права даже совет дать родному сыну?
— Имеете, — согласилась Мира. — Но только когда вас об этом просят. И принимать решение всё равно будем мы.
— А если это решение будет неправильным? — Валентина Петровна повернулась к сыну. — Если вы наделаете глупостей?
— Это будут наши глупости, мам, — мягко ответил Павел. — И нам с ними жить.
— Но я же только хотела как лучше! — в голосе Валентины Петровны послышались слёзы. — Чтобы у вас было нормальное жильё, чтобы внуки росли в хороших условиях...
— Мы понимаем, — Павел взял мать за руку. — И ценим. Но пойми и ты — мы должны сами строить свою жизнь. По своему усмотрению.
— И каков же ваш план? — Валентина Петровна вытерла набежавшую слезу. — Так и будете всю жизнь по съёмным квартирам скитаться?
— Нет, — ответила Мира. — Когда я закрою кредит за лечение отца, мы переедем в мою квартиру. Сделаем там ремонт, обустроимся. А потом, со временем, когда накопим достаточно — сможем подумать о покупке чего-то побольше.
— Без ипотеки? — скептически спросила Валентина Петровна.
— В идеале — да, — кивнула Мира. — Или с минимальной, которую мы точно сможем потянуть.
Валентина Петровна задумчиво посмотрела на невестку.
— А что с твоим отцом? — неожиданно спросила она. — Ему лучше?
Мира на мгновение растерялась от такой резкой смены темы.
— Да, гораздо лучше, — ответила она. — Он уже ходит сам, речь почти восстановилась. Врачи говорят, что через год-полтора сможет вернуться к нормальной жизни.
— И где он сейчас живёт?
— В деревне, у своей сестры, — пояснила Мира. — Там чистый воздух, тишина. Хорошо для восстановления.
Валентина Петровна кивнула, о чём-то размышляя.
— Знаешь, — наконец произнесла она, — я, может, не всегда была справедлива к тебе, Мира. Но я уважаю то, что ты делаешь для своего отца.
Мира удивлённо приподняла брови.
— Спасибо, — осторожно ответила она.
— И я понимаю, что вы хотите жить по-своему, — продолжила Валентина Петровна. — Но поймите и вы меня — я просто боюсь, что вы упустите возможности. Сейчас хорошее время для покупки недвижимости.
— Может быть, — согласился Павел. — Но мы всё взвесили и решили, что пока не готовы к такому шагу.
— И это ваше окончательное решение? — спросила Валентина Петровна.
— Да, — твёрдо ответил Павел, и Мира благодарно сжала его руку.
Валентина Петровна вздохнула.
— Хорошо, — она расправила плечи. — Я принимаю ваше решение. Но! — она подняла палец. — Я всё равно продам гараж. И эти деньги будут ждать своего часа. Чтобы когда вы всё-таки решитесь на покупку квартиры, у вас была поддержка.
Павел и Мира переглянулись.
— Спасибо, мама, — Павел обнял Валентину Петровну. — Это очень щедрое предложение.
— Ну а что ещё делать старой женщине? — она вздохнула. — Только помогать детям.
— Вы не старая, — заметила Мира. — И... спасибо за понимание.
Валентина Петровна кивнула, но было видно, что ей всё ещё трудно смириться с тем, что её план не будет реализован.
— И когда вы планируете переезжать в эту квартиру? — спросила она после паузы.
— Через полгода, максимум восемь месяцев, — ответила Мира. — Когда я закрою кредит.
— Далековато от центра, говоришь? — Валентина Петровна нахмурилась.
— Да, на окраине, — кивнула Мира. — Но рядом с метро.
— Хм, — Валентина Петровна задумалась. — А ремонт там нужен большой?
— Довольно большой, — признала Мира. — Квартира старая, бабушка там ничего не меняла лет тридцать.
— А площадь какая?
— Тридцать пять квадратов, — ответила Мира. — Маленькая, но для начала сойдёт.
Валентина Петровна поджала губы, явно не впечатлённая такими параметрами.
— Ладно, — она резко встала с дивана. — Я, пожалуй, поеду домой. Устала что-то.
— Мама, может, останешься на ужин? — предложил Павел. — Мы могли бы заказать что-нибудь...
— Нет-нет, — Валентина Петровна решительно направилась в прихожую. — Мне ещё к Зинаиде Степановне нужно заехать. Она болеет, лекарства ей привезу.
Павел и Мира проводили её до двери.
— Ну, до свидания, — Валентина Петровна чмокнула сына в щёку. — Звони, не забывай старую мать.
— Обязательно, — пообещал Павел. — Ты тоже звони.
Валентина Петровна кивнула, бросила быстрый взгляд на Миру и вышла, плотно закрыв за собой дверь.
Когда шаги свекрови стихли на лестнице, Мира выдохнула с таким облегчением, словно сбросила с плеч неподъёмную тяжесть.
— Ну и денёк, — пробормотала она.
— Это точно, — согласился Павел, обнимая её за плечи. — Прости за маму. Она... она просто такая.
— Я знаю, — Мира устало улыбнулась. — И знаешь что? Я даже начинаю её понимать. Она действительно хочет для тебя лучшего.
— Для нас, — поправил её Павел. — Хотя выражает это... своеобразно.
Они вернулись в гостиную и устало опустились на диван.
— Думаешь, она смирится? — спросила Мира.
— С тем, что мы не будем брать ипотеку? — уточнил Павел. — Не уверен. Скорее, она просто выжидает и придумывает новый план.
— О боже, — Мира застонала. — Только не это.
— Эй, — Павел взял её за руку, — мы же договорились, что будем решать всё сами, помнишь? Без маминого вмешательства.
— Помню, — Мира кивнула. — Просто не уверена, что она это запомнила.
Павел рассмеялся.
— Запомнила-запомнила. Просто она всегда считала, что лучше знает, что нам нужно.
— А теперь?
— А теперь мы дали ей понять, что сами разберёмся со своей жизнью, — Павел поцеловал Миру в висок. — И знаешь что? Я рад, что у тебя есть эта квартира.
— Правда? — Мира с сомнением посмотрела на него. — Ты не обижаешься, что я не рассказала раньше?
— Немного обижаюсь, — признался Павел. — Но я понимаю, почему ты молчала. И я восхищаюсь тем, что ты делаешь для своего отца.
— Спасибо, — Мира прижалась к нему. — Знаешь, когда я закрою кредит, и мы переедем... мы могли бы пригласить твою маму на новоселье. Показать ей квартиру, может, даже посоветоваться насчёт ремонта.
— Думаешь, это хорошая идея? — Павел с сомнением посмотрел на жену.
— Не знаю, — честно ответила Мира. — Но нам всё равно придётся как-то сосуществовать. Может, если дать ей поучаствовать... в разумных пределах... она не будет так сильно давить?
— Может быть, — согласился Павел. — Хотя зная маму...
— Да, зная твою маму, она попытается перекроить всю квартиру по своему вкусу, — Мира невесело усмехнулась. — Но мы же уже научились говорить «нет», правда?
— Правда, — Павел крепче обнял её. — И знаешь, я тут подумал... Может, нам взять отпуск? Куда-нибудь уехать на недельку, отдохнуть от всего этого?
— Прямо сейчас? — удивилась Мира. — А как же работа?
— К чёрту работу, — неожиданно решительно заявил Павел. — Я уже два года не был в отпуске. Да и ты тоже. Думаю, мы заслужили небольшой перерыв.
Мира задумалась.
— А знаешь, это хорошая идея, — наконец сказала она. — Мне как раз должны перечислить премию на следующей неделе. Можно будет куда-нибудь съездить. Не слишком далеко, конечно...
— Можно в Сочи, — предложил Павел. — Или в Крым. Бархатный сезон всё-таки.
— Давай, — Мира улыбнулась. — Только маме пока не говори. А то она тоже захочет поехать.
— Договорились, — Павел рассмеялся. — Это будет наше маленькое бегство.
— От ипотеки, от маминых советов, от всего, — подхватила Мира. — Просто ты и я.
— И море, — добавил Павел. — И никаких разговоров о квартирах, кредитах и прочей ерунде.
— По рукам, — Мира протянула ладонь, и Павел пожал её, скрепляя договор.
Они сидели на диване, обнявшись, и впервые за долгое время Мира чувствовала, что они действительно вместе — против всего мира, если понадобится. И это было правильно. Потому что семья — это не когда кто-то решает за тебя, а когда вы принимаете решения вместе, поддерживая друг друга.
А квартира... Что ж, квартира подождёт. В конце концов, стены — это просто стены. Главное — кто внутри них.
Зазвонил мобильный телефон Павла.
— Мама, — констатировал он, глядя на экран.
— Не бери, — предложила Мира. — Или нет, лучше возьми. А то ещё примчится обратно, решит, что мы тут поубивали друг друга.
Павел нажал на кнопку приёма.
— Да, мам?
Мира не слышала, что говорила Валентина Петровна, но по изменившемуся лицу мужа поняла — ничего хорошего.
— Не знаю, мам, мы ещё не обсуждали, — Павел бросил извиняющийся взгляд на Миру. — Нет, не думаю, что нам нужна помощь с ремонтом... Да, я понимаю, что у тебя опыт... Нет, мам, мы справимся сами...
Мира тихо рассмеялась и покачала головой. Что ж, некоторые вещи никогда не меняются. И, возможно, это даже хорошо — в мире, где всё слишком быстро меняется, некоторые константы дают ощущение стабильности. Даже если эта константа — упрямая свекровь, которая никогда не сдаётся.
— Мам, извини, у меня вторая линия, — соврал Павел. — Я тебе перезвоню, хорошо? Да, обязательно. Пока.
Он сбросил вызов и выключил телефон.
— Она хочет помочь нам с ремонтом, — сообщил он. — У неё, видите ли, «большой опыт».
— О боже, — простонала Мира. — Всё начинается сначала.
— Не совсем, — возразил Павел. — Теперь мы знаем, как с этим бороться.
— И как же?
— Говорить «нет», — просто ответил он. — И стоять на своём.
Мира улыбнулась и поцеловала его.
— Знаешь что? Может, мы не самая богатая семья в России, и у нас нет квартиры в новостройке. Но мы научились главному — отстаивать свои границы. И это дорогого стоит.
— Дороже любой ипотеки, — согласился Павел, обнимая её.