— Лида, ты опять в этой затрапезной куртке на праздник пришла?
Сестра окинула меня взглядом, будто оценивала порченый товар.
— Нормальная куртка, — я поправила рукав.
Куртка действительно была обычной, купленной в обычном магазине. Зачем объяснять, что могу позволить себе любую?
— Мама стесняется говорить соседкам, чем ты занимаешься, — продолжила Инна. — В твоем возрасте торговать цветами на рынке...
Я кивнула. В сорок девять лет я действительно стою за прилавком цветочного ларька на Центральном рынке. Каждое утро в половине седьмого развешиваю ценники, поливаю розы, разговариваю с постоянными покупателями.
Семья этого не понимает. Им неважно, что за девятнадцать лет я построила то, чем могла бы гордиться вся родня.
Но гордость — странная штука. Иногда её хочется спрятать.
— Садись уже, стынет всё, — мама указала на стул. — И кольцо это дешевое сними, неудобно смотреть.
Я покрутила кольцо на пальце. Белое золото, бриллиант в полтора карата. Купила себе на прошлый день рождения — захотелось красивого. В семье решили, что подделка из подземного перехода.
— Лида работает, как все нормальные люди, — заступился за меня зять Петр. — Не каждый готов весь день на ногах стоять.
Спасибо, Петр. Он не знает, что последние пять лет я стою в ларьке исключительно для души. Люблю утренних покупателей, их истории, советы по уходу за цветами.
Основную работу делаю вечерами — проверяю отчеты, планирую поставки, решаю вопросы с четырнадцатью точками.
Привычные упреки
— А помнишь, как я тебе говорила — иди работать медсестрой? — мама отрезала хлеб. — Не послушалась. Теперь вон где работаешь.
— Мне нравится, — сказала я тихо.
— Что тебе нравится? Грязь, холод, покупатели всякие? — Инна поморщилась. — В твои годы пора о пенсии думать, а не цветочки продавать.
О пенсии я думаю. Вернее, думала. В сорок пять поняла — накоплений хватит на безбедную жизнь до ста лет. Теперь работаю, потому что не представляю себя без дела.
Цветы — это красота, которую люди дарят друг другу. Разве может быть некрасивая работа?
Мама принесла торт, зажгла свечи. Семьдесят пять лет — солидный возраст. Она заслужила праздник и внимание. Пусть даже ценой моего унижения.
Странно наблюдать, как близкие люди выстраивают для себя удобную картину мира. Им нужна Лида-неудачница, чтобы чувствовать себя благополучными. Если узнают правду — рухнет их представление о справедливости, о том, кто в семье умный, а кто не очень.
— Загадывай желание, — сказала я.
— Хочу, чтобы дочери были счастливы, — мама посмотрела на нас. — Инна вон замужем удачно, внуки растут. А ты... Лида, найди себе мужчину нормального. Или хотя бы работу смени.
Я улыбнулась. Мужчина у меня есть — Михаил, поставщик из Голландии. Приезжает раз в месяц, живем красиво и спокойно.
Семье об этом знать необязательно. Слишком много вопросов, слишком мало объяснений.
Начало пути
После ужина мыла посуду и думала о странности жизни. Девятнадцать лет назад стояла в этой же кухне, плакала над документами по разводу. Муж ушел к сотруднице, забрал половину квартиры, оставил долги по кредитам.
Семья жалела, давала советы, предсказывала нищету.
Помню тот декабрь — продавала мамины цветы с подоконника у метро. Морозило так, что пальцы не сгибались, но люди покупали. К Новому году каждый хочет красоты в доме.
За месяц заработала больше, чем за полгода в офисе.
Весной взяла кредит под залог оставшейся половины квартиры, сняла место на рынке. Первые два года спала по четыре часа, изучала поставщиков, договаривалась с оптовиками.
Постепенно поняла — цветочный бизнес это не только красота. Это логистика, психология, умение угадывать потребности.
Каждый новый магазин открывала втайне от семьи. Регистрировала на подставных лиц, нанимала управляющих, контролировала удаленно. Сложно, но возможно.
Главное — никто не должен был связать успешную сеть с "неудачливой Лидкой с рынка".
Племянница просит
— Тетя Лида, можно с тобой поговорить? — племянница Аня заглянула на кухню.
— Конечно, солнышко.
Аня училась в университете на биолога, четвертый курс. Умная девочка, целеустремленная. Но сейчас выглядела растерянной.
— У меня проблема, — она села за стол. — Нужно доплачивать за стажировку в хорошей лаборатории. Тридцать пять тысяч. Мама говорит — денег нет, займи у одногруппников.
— А сколько эта стажировка длится?
— Три месяца. Но там такие специалисты работают... Если попаду, после диплома сразу возьмут в штат. Зарплата сто тысяч, плюс премии.
Тридцать пять тысяч для меня — мелочь. Дневная выручка одной точки в хороший день. Но если просто дам денег, возникнут вопросы.
Откуда у "неудачливой тетки" такие суммы?
— Знаешь что, Анечка, — я взяла её руки в свои. — У меня есть идея. Но сначала расскажи — очень ли тебе важна эта стажировка?
— Очень. Я мечтала туда попасть с первого курса.
Телефон зазвонил в кармане. Смотрю — управляющий сетью.
— Извини, рабочий звонок, — сказала я Ане.
Неожиданный разговор
— Лидия Петровна, у нас проблема в магазине на площади, — голос напряженный. — Поставщик срывает сроки, завтра большая корпоративная закупка, а у нас пусто.
— Какой объем нужен?
— Триста букетов, плюс композиции для офиса.
— Переключись на резервного поставщика, звони Сергею из теплиц. Скажи — срочный заказ от Лидии Петровны. Он поймет.
— А цена?
— Стандартная наценка, клиент постоянный. И проследи, чтобы доставка была утром, до девяти.
Положила трубку. Аня смотрела на меня с удивлением.
— Тетя Лида, это что за работа такая? Ты же цветы продаешь...
— Продаю, — кивнула я. — Много цветов.
В голове созревало решение. Простое и честное. Аня получит деньги на стажировку, но не как подачку от бедной родственницы. Как зарплату за реальную помощь.
— Ань, а ты готова поработать на меня три месяца? Не на рынке, конечно. Мне нужна помощь с отчетами, учетом поставок. Можешь совмещать с учебой. Тридцать пять тысяч в месяц.
Глаза племянницы округлились.
— Но тетя Лида... откуда у тебя такие деньги на зарплату?
— Завтра приходи ко мне в ларек. Расскажу всю правду.
Готов ли читатель к продолжению? Иногда правда меняет всё...
Меня раскрыли
— Работать на тебя? — Аня нахмурилась. — Тетя Лида, я не понимаю.
— Объясню завтра. Главное — согласна помочь мне с документами? Три месяца, гибкий график, совместимо с учебой.
На следующее утро в ларьке появилась Аня. Я как раз принимала поставку — триста кустовых роз к корпоративному заказу.
— Тетя Лида, что это?
— Работа, — я проверила накладную. — Сергей, как обычно — идеальное качество. Спасибо.
— Лидия Петровна, по мелочам не благодарят, — поставщик улыбнулся. — Увидимся на неделе, привезу новые сорта из Голландии.
Аня стояла молча, переваривая увиденное.
Вся правда
— Садись, — я указала на стул за прилавком. — Рассказываю. У меня сеть из четырнадцати цветочных магазинов. Плюс три теплицы в Подмосковье. Плюс оптовые поставки в торговые центры и крупные компании.
За год получается около сорока миллионов рублей.
— Что?
— Ты не ослышалась. Я владелец цветочного бизнеса. А в этом ларьке работаю для удовольствия — люблю общаться с покупателями.
Аня молчала минуту, потом спросила:
— А почему семья не знает?
— Потому что им спокойнее считать меня неудачницей. Представь — узнают правду, начнут просить деньги, давать советы, завидовать. Мне это не нужно.
Сказала и подумала: неужели я правда так устала от маскировки? Девятнадцать лет играть роль бедной родственницы — это ведь тоже своеобразная клета. Только добровольная.
— Но ведь ты могла бы... не знаю, помогать маме, жить красиво...
— Маме я помогаю. Каждый месяц кладу деньги на её карточку — думает, это пенсионная надбавка. А жить красиво... — я посмотрела на розы в ведрах, на утреннее солнце, пробивающееся сквозь навес.
Аня, что может быть красивее, чем заниматься любимым делом?
Племянница кивнула, но в глазах стояло непонимание. В двадцать два года трудно принять философию скрытого счастья.
Семейные подозрения
Через неделю у мамы случился очередной семейный совет. Поводом стала моя новая сумочка — кожаная, недешевая. Инна заметила сразу.
— Лида, это откуда у тебя такие деньги? — сестра изучала сумку, как криминалист улики.
— Подарок, — соврала я.
— От кого подарок? У тебя же никого нет.
— Есть, — сказала тихо.
— Кто? — хором спросили мама и Инна.
— Михаил. Мы встречаемся два года.
— И где этот Михаил? Почему не знакомишь?
— Он часто в командировках. Работает с поставщиками.
— Каких поставщиков? — Инна насторожилась. — Лида, ты не связалась с какими-то сомнительными людьми?
Я засмеялась. Михаил действительно работает с поставщиками — цветочными фермами в Голландии и Эквадоре. Но объяснить это значило раскрыть всю правду.
— Мам, дочки, хватит допросов, — вмешался Петр. — Лида взрослая женщина, имеет право на личную жизнь.
Спасибо, Петр. Он единственный в семье, кто не пытается меня перевоспитать.
Мамино расследование
— Личная жизнь — это хорошо, — сказала мама. — Но сумочки за тридцать тысяч на зарплату продавщицы не покупают.
— Откуда ты знаешь цену? — удивилась я.
— Видела такую же в витрине. Специально заходила посмотреть.
Мама следила за моими тратами. Интересно, что она еще заметила? Новые туфли? Дорогой парфюм? Абонемент в спортзал?
И вдруг я поняла: устала. Устала от этой игры, от постоянного контроля над собой, от необходимости выглядеть хуже, чем есть на самом деле.
Девятнадцать лет — достаточно долгий срок для любого спектакля.
— Лида, — Инна наклонилась ко мне через стол. — Ты нас не обманываешь? Может, ты не цветами торгуешь, а чем-то другим?
— Чем же?
— Не знаю. Может, какими-то сомнительными вещами?
Я поперхнулась чаем. Сестра подозревает меня в чём-то.
— Инна, ты серьезно?
— А что мне думать? Работаешь на рынке, а живешь как богачка.
— Как богачка? — я обвела взглядом мамину скромную кухню, свою обычную одежду. — Где ты это увидела?
— В деталях. Сумка, туфли, часы. И потом, тебе звонят какие-то люди, ты с ними говоришь как начальница.
Наблюдательная сестрица. Может, правда пора заканчивать маскарад?
Расскажу правду
— Хорошо, — сказала я спокойно. — Расскажу правду.
Достала из сумки папку с документами. Свидетельства о регистрации магазинов, справки о доходах, выписки со счетов. Разложила на столе как карты в пасьянсе.
Вот моя работа. Сеть "Флора" — четырнадцать точек продаж, три теплицы, штат сорок человек.
— Я не торгую ничем сомнительным, Инна. Я торгую красотой.
Семья молчала, изучая бумаги.
— Это... это твое? — прошептала мама.
— Мое. Начинала с одного ларька на рынке, где работаю до сих пор. Только теперь не от нужды, а от любви к делу.
— Но почему ты молчала? — Инне потребовалось время, чтобы переварить информацию.
— Потому что вам было удобнее жалеть неудачливую сестру, чем гордиться успешной.
Семейная перестройка
Неловкая тишина. Мама листала справки о доходах, Инна рассматривала фотографии магазинов, Петр просто сидел и улыбался.
— Ну надо же, — наконец сказал он. — Я всегда думал, что у Лиды светлая голова для бизнеса.
— Я не понимаю, — мама покачала головой. — Зачем было скрывать?
— Не скрывать, мам. Просто не рассказывать. Разве я говорила неправду? Я действительно работаю продавцом цветов. Просто не уточняла, что продаю их через сеть собственных магазинов.
— А Михаил? — спросила Инна.
— Михаил существует. Поставщик из Голландии, прекрасный человек. Мы счастливы вместе, не торопимся с формальностями.
Мама сложила документы в аккуратную стопку.
— Лида, а ты не подумала, что нам было бы приятно гордиться твоими успехами?
— Подумала. Но решила, что важнее сохранить семейный мир. Теперь вы знаете правду. Что с ней делать — ваш выбор.
Зажили по-другому
Через месяц отношения в семье изменились, но не так драматично, как я ожидала. Мама стала рассказывать соседкам о дочери-предпринимательнице, Инна перестала давать советы о трудоустройстве.
Петр иногда заходил в ларек — покупал цветы жене и расспрашивал о тонкостях торговли.
А я по-прежнему каждое утро стою за прилавком, разговариваю с покупателями, радуюсь красивым букетам.
Только теперь не прячусь от собственной жизни.
Аня отработала три месяца, попала на стажировку, получила место в престижной лаборатории. На прощание сказала:
— Тетя Лида, я поняла — счастье не в том, чтобы казаться успешной. Счастье в том, чтобы быть собой.
Умная девочка. Быстро учится жизненной мудрости.
Михаил приезжает на следующей неделе. Привезет новые сорта тюльпанов и, возможно, предложение руки и сердца — я вижу это в его глазах уже полгода.
Интересно, готова ли я к настоящим переменам, а не только к раскрытию тайн?
Но это уже другая история. Или продолжение той же — кто знает?
Узнали себя в Лидиной истории?
Подписывайтесь - будет ещё много откровенных рассказов. О том, как мы прячемся от близких за чужими масками.