Людмила Ивановна села в любимое кресло и сразу начала:
— У меня маленькая пенсия! Вы обязаны меня содержать!
Оля замерла у плиты. Опять двадцать пять. Только что думала — может, сегодня обойдется без скандала. Ага, как же.
— Мам, мы же помогаем, — тихо сказал Сергей.
— Помогаете? — Людмила Ивановна фыркнула. — Что вы мне даете? Копейки! А соседка Нина получает от сына по двадцать тысяч каждый месяц!
Оля повернулась, держа в руках половник. Ну вот зачем она это говорит? Каждый раз одно и то же.
— Людмила Ивановна, может, чай попьете сначала?
— Какой чай! Мне есть нечего! Вы живете тут, в своей квартире, а я прозябаю на одну пенсию!
Сергей покосился на жену. Оля видела этот взгляд — он просил не связываться. Опять будет молчать и ждать, когда все само рассосется.
— Мам, у нас тоже не густо. Кредит за квартиру еще не выплатили.
— Ну да, ну да! А я что, богатая? Мать я вам или не мать?
Оля поставила половник на плиту. Руки дрожали от злости. Почему каждое воскресенье превращается в допрос? Почему нельзя просто прийти в гости и посидеть по-человечески?
— Вот Светка моей подруги — та понимает! Каждую неделю к матери ездит, продуктами снабжает. А вы?
— Мы тоже продуктами помогаем, — Оля не выдержала.
— Продуктами! — Людмила Ивановна всплеснула руками. — Пачку макарон принесли позавчера и думаете — великое дело сделали!
Сергей молчал. Сидел и смотрел в пол. Как всегда. Мать наезжает на жену, а он в кусты. Удобная позиция.
— Я же не требую лишнего! Но содержать родителей — святое дело!
— Людмила Ивановна...
— Что «Людмила Ивановна»? Ты мне кто? Сноха! А сноха должна мать мужа уважать!
Оля сжала кулаки. Вот оно. Опять про уважение и обязанности. А где уважение к ней? К ее мнению? К тому, что они тоже люди, а не денежные автоматы?
— Серега, скажи жене своей!
Сергей поднял голову:
— Мам, мы поможем. Как всегда поможем.
— Когда поможете? Завтра? Я сегодня в магазин зайти не могу — денег нет!
Оля отвернулась к окну. На душе кошки скребли. Почему она должна это терпеть? Ну почему каждые выходные превращаются в кошмар?
— Мам, мы дадим денег. Но не кричите, пожалуйста, — Сергей говорил устало.
— Не кричу! Просто объясняю! Вот у Марьиной дочки — та вообще мать к себе забрала!
Оля резко повернулась:
— А вы хотите к нам переехать?
— Нет! Зачем? У меня своя квартира. Но помогать должны!
— Помогаем же!
— Как помогаете? — Людмила Ивановна встала с кресла. — Пять тысяч в месяц! Что на них купишь? На лекарства не хватает!
Оля почувствовала, как внутри все закипает. Пять тысяч — это не мало для них. Это четверть от Сергеевой зарплаты. Но объяснять бесполезно.
— Людмила Ивановна, мы не можем больше. У нас самих...
— Не можете! — перебила свекровь. — А новый телевизор откуда взялся?
— Какой телевизор? Нам Димка подарил, сын мой!
— Ах, сын! Сыну можете подарки принимать, а матери мужа помочь нормально не можете!
Сергей вздохнул:
— Мам, это другое...
— Что другое? Я что, чужая? Я тебя родила, выкормила, в институт определила! А теперь что? Выбросить на помойку?
Оля села за стол. Голова раскалывалась. Каждое воскресенье одинаково. Приходит свекровь и устраивает представление. Слезы, обвинения, сравнения с соседями.
— Вот Нинка рассказывала — ее невестка каждую субботу приезжает, квартиру убирает, готовит на неделю!
— А я работаю, — тихо сказала Оля.
— Все работают! Это не оправдание!
— Мам, перестаньте, — Сергей потер виски. — Мы поможем, сколько можем.
— Сколько можете! — фыркнула Людмила Ивановна. — А сколько должны — не важно!
Оля встала и пошла на кухню. Надо было что-то делать руками, иначе сорвется. Начала мыть посуду, хотя она была чистая.
— Куда пошла? Я с тобой разговариваю!
— Людмила Ивановна, я вас слышу.
— Слышишь! А делать что будешь?
Оля обернулась. Свекровь стояла в дверях, руки в боки. Сергей сидел за столом и смотрел в никуда.
— А что я должна делать?
— Мужа своего уговорить! Чтоб нормально мать содержал!
— Он сам взрослый. Сам решает.
— Ага! А дома кто главный? Жена или муж?
Вот это уже слишком. Оля выключила воду:
— При чем тут это?
— При том! Жена должна мужа поддерживать! В хороших делах!
— А если он считает, что мы помогаем достаточно?
— Значит, жена плохо влияет! — Людмила Ивановна прищурилась. — Жадная попалась!
Все. Хватит. Оля почувствовала, как что-то внутри щелкнуло. Двадцать лет она это терпела. Двадцать лет слушала про обязанности, жадность и плохое влияние.
— Людмила Ивановна...
— Что?
— Я не жадная. И влияю на мужа нормально.
— Да? А почему тогда помощи нет?
— Помощь есть. Просто не такая, как вы хотите.
Свекровь села за стол рядом с сыном:
— Серега, ты слышишь? Жена твоя мне дерзит!
Сергей поднял голову:
— Мам, Оля не дерзит. Она правду говорит.
— Какую правду?
— Мы помогаем, сколько можем. Больше просто нет денег.
— Нет денег! — Людмила Ивановна стукнула по столу. — На себя есть, а на мать нет!
Оля вытерла руки полотенцем. Внутри все горело. Надоело. Честное слово, надоело до чертиков.
— Людмила Ивановна, а можно вопрос?
— Какой еще вопрос?
— Вы считаете, мы вам обязаны?
Свекровь выпрямилась:
— Конечно обязаны! Сын матери всегда обязан!
— А если мы сами еле концы с концами сводим?
— Не сводите? С двумя зарплатами не сводите? Да я на одну пенсию живу!
Оля подошла к столу. Села напротив. Сергей насторожился — знал этот взгляд жены.
— Хорошо. Давайте посчитаем. Ваша пенсия — четырнадцать тысяч. Так?
— Ну и что?
— Коммуналка сколько?
— Три с половиной... Но это не важно!
— Важно. Еда — тысяч пять в месяц хватит?
— При чем тут еда?
— При том, что четырнадцать минус три с половиной минус пять — это пять с половиной остается. На лекарства, одежду, всякие мелочи.
Людмила Ивановна поджала губы:
— Математику знаешь. Ну и что?
— А то, что мы вам еще пять даем. Получается у вас десять с половиной свободных денег. А у нас с Сергея после всех трат — семь остается. На двоих.
— Это не мои проблемы! Вы кредиты брали — вы и расплачивайтесь!
Вот оно. Оля кивнула:
— Понятно. Наши проблемы — наши. А ваши проблемы — тоже наши?
Сергей дернулся:
— Оль, не надо...
— Нет, Сереж. Надо. Я двадцать лет молчала. Хватит.
Людмила Ивановна встала:
— Ты что себе позволяешь?
— Правду говорю. Вы каждое воскресенье приходите и требуете. Не просите — требуете!
— Я мать! Имею право требовать!
— От сына — может быть. От меня — нет. Я вам ничего не должна.
— Как не должна? — свекровь побагровела. — Ты жена моего сына!
— И что? Это делает меня вашей собственностью?
Сергей положил руку на стол:
— Девочки, успокойтесь...
— Серега! — Людмила Ивановна повернулась к сыну. — Ты слышишь, что твоя жена говорит?
— Слышу, мам.
— И что? Позволишь ей со мной так разговаривать?
Сергей помолчал. Потом посмотрел на мать:
— А как она с вами разговаривает? Грубит?
— Конечно грубит! Говорит, что ничего мне не должна!
— Мам... А она и правда ничего вам не должна.
Людмила Ивановна открыла рот. Потом закрыла. Потом снова открыла:
— Что?
— Оля вам ничего не должна. Это я ваш сын. Я должен помогать. Если могу.
— Если можешь! А жена должна тебя поддерживать!
Оля встала:
— Людмила Ивановна, я Сережу поддерживаю. Мы вам помогаем. Но на наших условиях, а не на ваших.
— Каких еще условий?
— Без истерик. Без обвинений в жадности. Без сравнений с соседями.
— Я не устраиваю истерик!
— Нет? А что сейчас происходит?
Свекровь села обратно. Лицо красное, дышит тяжело:
— Я... я просто объясняю...
— Вы кричите. Обвиняете. Требуете. Каждые выходные одно и то же.
Сергей кашлянул:
— Мам, может, правда стоит поговорить спокойно?
— Я спокойно говорю!
— Нет, мам. Вы сразу начинаете с претензий.
Людмила Ивановна посмотрела на сына, потом на невестку:
— Я что, плохая? Я плохая мать?
Оля вздохнула. Вот теперь будут слезы и жалость к себе:
— Не плохая. Но очень требовательная.
— А что плохого в том, что мать хочет помощи от детей?
— Ничего плохого. Плохо то, как вы этого требуете.
Людмила Ивановна сидела и молчала. Первый раз за все годы Оля видела ее растерянной.
— Мам, — Сергей наклонился к матери. — Мы не против помогать. Но по-другому.
— По-другому как?
— Без скандалов. Без ультиматумов. Приходите в гости — и все. Поговорим, чай попьем. А помощь — это отдельный разговор.
Оля села рядом с мужем. Удивительно, но он впервые за годы не молчал.
— И еще, мам. Оля тут ни при чем. Это между нами с вами.
— Но она же...
— Она что? Хорошая жена. Работает, дом ведет. Никогда против помощи вам не была.
— Тогда почему денег мало даете?
Сергей потер лоб:
— Потому что больше нет. Честно нет.
— А раньше было больше?
— Раньше кредита не было. И я младше был. Сейчас на работе сокращения, зарплату урезали.
Людмила Ивановна посмотрела на невестку:
— Это правда?
— Правда, — Оля кивнула. — Сережа вам не врет. Мы сами еле тянем.
— А почему не сказали?
— Говорили. Много раз. Но вы не слушали.
Свекровь опустила голову:
— Думала, обманываете. Жалеете денег.
— Людмила Ивановна, зачем нам вас обманывать? Мы же семья.
— Семья... — свекровь вздохнула. — А я как веду себя?
Сергей взял мать за руку:
— Мам, вы хорошая. Просто... слишком настойчивая.
— Я боюсь, — тихо сказала Людмила Ивановна. — Боюсь, что денег не хватит. Что заболею — лечиться не на что будет.
Оля почувствовала укол жалости. Вот оно что. Не жадность, не капризы. Страх.
— Людмила Ивановна, а вы сказали бы об этом сразу?
— О чем?
— Что боитесь. Вместо того чтобы требовать.
— Не умею я... по-другому.
— А попробуйте. Прямо сейчас.
Людмила Ивановна подняла глаза на невестку:
— Мне страшно болеть. И одиноко очень.
— Вот видите? Совсем другое дело.
Сергей сжал материнскую руку:
— Мам, болеть вы не бросим. Одни тоже не оставим.
— Но денег больше дать не можете?
— Не можем. Но можем по-другому помогать. Продуктами, лекарствами. К врачу свозить.
— А навещать будете?
Оля улыбнулась:
— Будем. Если без скандалов.
— Без скандалов, — свекровь кивнула. — Попробую.
— И без сравнений с соседями, — добавил Сергей.
— И без сравнений.
— И не будете говорить, что мы вам обязаны, — Оля посмотрела в глаза свекрови.
Людмила Ивановна помолчала:
— А разве не обязаны?
— Нет. Мы помогаем, потому что любим. А не потому что должны.
— Понятно. Это... другое.
— Совсем другое, — согласился Сергей.
Свекровь встала:
— Ну что, чай будем пить? Или я уже всем настроение испортила?
Оля засмеялась:
— Не испортили. Наоборот. Мы же договорились наконец.
— Договорились. А торт есть?
— Есть. Наполеон ваш любимый.
— Ой, как хорошо!
Людмила Ивановна пошла мыть руки, а Оля с Сергеем остались за столом.
— Спасибо, — шепнул муж.
— За что?
— За то что сказала все прямо. Я бы не решился.
— Решился. В самый нужный момент.
— Думаешь, получится? Без скандалов?
Оля пожала плечами:
— Попробуем. Если не получится — поговорим еще раз.
— А если совсем не получится?
— Тогда будем помогать на расстоянии. Но попробовать стоит.
Из ванной донеслось:
— Олечка, а где полотенце чистое?
— В шкафчике, Людмила Ивановна!
— Спасибо, дорогая!
Сергей удивленно посмотрел на жену:
— Дорогая? Она тебя дорогой назвала?
— Чудеса, да?
— Может, действительно получится.
Оля встала ставить чайник:
— Посмотрим. Главное — мы теперь знаем правила игры.
— Какие правила?
— Честность вместо требований. Просьбы вместо ультиматумов. И помощь по возможностям, а не по желаниям.
— Звучит разумно.
Людмила Ивановна вернулась и села за стол:
— А торт большой?
— Большой, — засмеялась Оля. — На всех хватит.
Друзья, ставьте лайки и подписывайтесь на мой канал- впереди вас ждет много интересного!
Читайте также: