С юности поклонник главного романа автора (пусть давно и не перечитывал) и ещё некоторых историй, буду возвращаться к его книгам.
Роман о последних днях главного (даже с учётом Кастро,Чавеса, Че, Сандино и других) героя Латинской Америки (в голове звучит песня Олега Медведева "Герой" и её ещё не раз придётся вспоминать); в Каракасе следами и личностью Симона Боливара пропитано всё - от Пантеона до граффити.
По рассказам гидов было ощущение, что умирал герой немощным стариком, а вот поди ж ты: "В прошлом году, в июле, ему исполнилось сорок шесть, но жёсткие волосы, вьющиеся, как у всех жителей Карибского побережья, стали пепельными, кости постоянно ныли от преждевременной старости, и он выглядел таким изможденным, что казалось, ему не дожить до следующего июля".
Красочными штрихами величественный образ разочарованного двадцатью годами "бесполезных войн и горького опыта властвования" заговорённого от смерти в бою генерала, уезжающего прочь от поклонников и ненавистников и даже от любовницы-воительницы.
Ненависть публики, глупость молодёжи, страх и злоба врагов, многолетние ожидания, что вот-вот Освободитель наконец-то исчезнет и можно будет окончательно и безнаказанно растащить его мечту - Великую Колумбию по шести норам. Гадюшник из генералов, рвущихся к власти или пытающихся воспрепятствовать соперникам.
Желание уйти, или приняться за мемуары, тонущие в проблемах со здоровьем и растерянности.
"Он подолгу сидел, задумавшись, около мостика с прогнившими досками, в тени плакучих ив, завороженно глядя на течение реки, которое порой сравнивал с человеческой судьбой, как научил его когда-то делать учитель юности...".
Попытка отправиться в отставку некоронованного короля в мире, где корона по общему правилу снимается только с головой.
Воспоминания об эпизодах бесконечной войны, девиз "Свобода или смерть".
"Жизнь уже дала ему достаточно оснований полагать, что никакое поражение никогда не бывает последним".
Сливающиеся в памяти путешествия разных лет - речные крушения, голод в горах, интрига на равнинах и непостоянные любовь и ненависть городов.
"Провоевав столько лет, пережив предательство стольких правительств и множество любовных приключений, генерал переживал праздность как физическую боль".
Путешествие по рекам - реальной и вспоминаемых начинает к середине романа вызывать напрашивающиеся ассоциации с одной из рек античного загробного мира.
При упоминании генералов: друзей, соратников, врагов (порой не раз сменивших эти роли относительно героя) лез в фотографии каракасского памятника одиннадцати освободителям - где десяти из них - Паэсу, Урданете, Сукре, Пиару и остальным, кто в романе не появился, уделено равное, лишь на ступеньку ниже самого Либертадора, место.
Внезапно две темы из недавно прочитанной книги об антироссийской пропаганде: упоминание аббата Прадта и чёрной легенды про Ивана IV.
Универсальная проблема управления после большой революционной войны: "Он знал своих сторонников в провинциях. Все они были людьми, проявившими себя в освободительных походах как герои, однако в политических играх они были хапугами и мошенниками, спекулирующими на чём угодно, и даже могли пойти на сговор с Монтильей против него".
Воспоминания о любовных связях, главной последней и, уже в самом конце, о единственном недолгом несчастливом браке.
"Когда генерал находился среди мужчин, он мог позволить себе говорить, как какой-нибудь самый распоследний скотокрад, но в присутствии хотя бы одной женщины его манеры и язык были безупречны".
Соратники - цвет венесуэльской молодёжи, взрослевшие и матеревшие в бесконечной войне, а потом доживавшие в новой реальности.
Увядание и разрушение центров имперской Испании и лишь смутные контуры будущей независимой Америки.
"Вся беда в том, что мы продолжаем быть испанцами, бросаемся туда-сюда, в страны, которые чуть не каждый день меняли названия и правительства, так что мы уже и сами не знаем, кто же мы есть на самом деле, чёрт возьми".
Первый из будущей полусотни военный переворот в Колумбии, волнения и попытка вернуться и возглавить решающий поход за великой мечтой о единой Латинской Америке, печальный финал.
Не боясь спойлеров, последний абзац романа заслуживает цитирования:
"Тогда он скрестил руки на груди и стал слушать голоса рабов сахарного завода, звонко поющих молитву Святой Деве, увидел в окно сверкающий алмаз Венеры на небе, уходящем от него навсегда, вечные снега гор, стебли вьюнка - в следующую субботу на них появились жёлтые колокольчики, но никто не увидел их из-за траура в запертом доме, - последний свет жизни, который никогда уже, во веки веков, он не увидит снова".
В получившемся у Маркеса портрете великого генерала есть многое от удававшихся автору возрастных воинов, но бережность, с которой создан этот образ, вызывает и симпатию и благодарность.
Планирую ещё вернуться к другим книгам великого колумбийца