"Молодость. Творчество. Современность "- так назывался тот семинар, который прошёл с 6 по 15 сентября 1965 года в столице Забайкалья. Среди молодых авторов Сибири и Дальнего Востока, которые съехались в те дни в Читу, был наш земляк, Александр Вампилов. Вампилову на тот момент было 28 лет.
Читинский семинар навсегда изменил творческую судьбу Александра Вампилова и открыл миру целую россыпь талантов.
Для Александра Вампилова участие в семинаре стало возможностью заявить о себе на всесоюзном уровне и окончательно утвердиться в выбранном пути. По результатам семинара семеро иркутян были рекомендованы в Союз писателей СССР. В их числе и Александр Вампилов. К тому времени у будущего большого драматурга была напечатана только одна книга – сборник юмористических рассказов «Стечение обстоятельств», вышедший в 1961 году.
По разным данным с Дальнего Востока и Сибири были отобраны около 80 авторов, из них 10 - иркутяне.
Каждый участник семинара привез в Читу несколько своих произведений. Десять дней семинара происходило бурное обсуждение представленного материала.
«Семинаристов» разделили на 12 секций: пять секций - прозы, пять секций - поэзии и по одной – драматургии и литературы для детей.
В группе молодых драматургов, куда был включен Александр Вампилов, обсуждением руководил Николай Кладо. Он был негромким драматургом, но человеком, понимающим толк в произведениях для сцены.
Их знакомство с Вампиловым началось зимой 1962 года в Доме творчества имени Серафимовича в Малеевке и впоследствии переросло в плодотворное сотрудничество.
На Читинский семинар Вампилов привез две свои пьесы: «Прощание в июне» и «Нравоучение с гитарой» («Старший сын»).
Вот как Н. Н. Кладо вспоминал Читинский семинар: «В Чите драматургическим семинаром руководил я один. В помощь мне привлекли местных писателей. Я с ними уже встречался, но как с семинаристами – нет. Я не ожидал от них большой помощи, а главное, понимания процессов, происходящих в нашей жизни и в театре, литературе. Но всё же отношение к пьесам А. Вампилова ошеломило. На Вампилова было навешано столько тормозов, столько «табу», столько обязательных правил, что за ними легко было и не разглядеть его личности».
О критических нападках на Александра Вампилова говорил и его друг Глеб Пакулов: «В один из дней он забыл блокнот, взял у меня, а потом вернул с записями. Вчитываюсь в бегущие буквы… Боже мой, чего ему только не пришлось выслушать! Говорят «профессионалы»: Поверхностная пьеса. Где родословная героя? Бусыгин смешон и жалок». Кто-то бросает драматургу обвинение, что его герои не проявляют характера. Вампилов недоуменно записывает: «Разве отношение к людям и их поступки — не характер?».
Все эти нападки вовремя обрывал Кладо: «На заключительном заседании мне пришлось резко выступить, заявить о Вампилове как о явлении в драматургии, сказать, что, на мой взгляд, его пьесы, его направление весьма необходимы нашему обществу, нашему театру, что у него редкий дар, умение вскрыть характер и суть явлений и типов в яркой самобытной художественной форме и этим самым помочь людям жить. Это специфически драматургический талант и жанр. Было решение направить Вампилова на Высшие литературные курсы. Расцениваю происшедшее как один из примеров необходимой борьбы с косностью, перестраховкой за высокоидейное и художественное искусство».
Авторы, привыкшие считать за образец комедии и драмы популярных тогда драматургов, у которых поведение и поступки «положительных» и «отрицательных» героев были четко и заранее выверены, а «идеи» лежали на поверхности, не могли принять пьесы Вампилова.
И это неудивительно. Оригинальное дарование Александра Вампилова не укладывалось в стереотипы.
По итогам обсуждения на Читинском семинаре его руководители могли принять решение о приеме самых талантливых молодых авторов в Союз писателей СССР. Кроме рекомендаций наставников было условие: претендент должен иметь хотя бы одну изданную книгу. Иркутских участников совещания в профессиональный союз принимали «ускоренно» — у всех были изданы книги.
И вдруг осечка с Вампиловым, который «номинировался» как драматург.
Марк Сергеев рассказывал: «И вот выступает Николай Николаевич Кладо. И тут возникает заминка… Он говорит о талантливом иркутском драматурге Александре Вампилове, но высказывает сожаление, что его нельзя принять в союз – нет книг, нет поставленных в театре пьес.
— Какая жалость, – говорит Леонид Соболев. — Конечно, можно пойти на нарушение устава, ведь ясно, что имеем дело с неординарным талантом. Но представляете, сколько обрушится на нас сразу же приёмных дел, причём особенно расстараются графоманы. И нам придётся отвечать, ибо мы сами сегодня можем создать прецедент. Жаль, что нет хоть какой-нибудь книжки.
— Как нет? – сказал я. – Книжка есть, называется «Стечение обстоятельств», правда, небольшая – всего в печатный лист.
— Ну и что же, что небольшая! – поддержал меня Борис Костюковский, сидевший рядом. – Но книжка-то талантливая!
— Ах, книжка есть? — радостно потёр руки Соболев. — Тогда о чём речь?
Вы рекомендуете Вампилова? – обратился он к Николаю Николаевичу Кладо.
— Конечно! – сказал Николай Николаевич со вздохом облегчения».
Закрытие читинского семинара проходило в праздничной обстановке. Прощальный литературный вечер транслировался по областному радио.
На нём руководители секций и другие участники делились впечатлениями, читали свои стихи.
Леониду Соболеву в благодарность и на память о пребывании в Забайкалье подарили медвежью шкуру. В своей заключительной речи он сказал:
«Мы хорошо поработали, подняли новый пласт сибирской литературы, и пусть теперь на этой благодатной почве расцветут новые таланты, порадуют читателя глубиной и актуальностью своих произведений».
Александр Вампилов по итогам осенних дней 1965 года был принят в Союз писателей. Удивительно, но из тринадцати рекомендованных претендентов семеро были иркутянами. Они и трое других начинающих иркутских писателей, присутствовавших на семинаре, составляли костяк так называемой «Иркутской стенки»: Геннадий Машкин, Леонид Красовский, Юрий Самсонов, Дмитрий Сергеев, Вячеслав Шугаев, Глеб Пакулов, Сергей Иоффе, Борис Лапин.
Так возникла «Иркутская стенка» молодых писателей – уникальное явление в отечественной литературе второй половины ХХ века. Такое название получили иркутяне из-за своей массовости на семинаре. Они были на каждой секции и их знали все. Как раз за массовость и сплоченность иркутяне и получили такое название, потому что стояли как «стенка».