— Наталья, ты ещё не спишь? Срочно приезжай.
Голос Ольги дрожал так, что трубка едва не выскользнула из рук.
— Что случилось?
— Приезжай к Центральному рынку. К аптеке. Быстрее.
Наталья натянула джинсы поверх пижамы, схватила ключи. В голове мелькнули десятки вариантов: авария, больница, смерть. Только не думать о плохом.
Ольга стояла у витрины, бледная как мел. Рядом с ней — молодая блондинка в красном платье.
— Познакомьтесь, — Ольга кивнула на девушку. — Это Алина. А это Наталья, жена Сергея Александровича.
Алина отшатнулась, словно получила пощёчину.
— Я... я не знала, что у него жена.
— Как не знала? — Наталья почувствовала, как земля уплывает из-под ног. — Вы встречаетесь уже полгода.
— Он сказал, что разведён! — Алина заплакала. — Клялся, что свободен!
Ольга положила руку на плечо Натальи.
— Я видела их вчера в "Метрополе". Решила выяснить, что к чему.
Мир перевернулся. Шестнадцать лет брака, сын-подросток, совместная ипотека — всё рассыпалось в одночасье.
— Простите меня, — шептала Алина. — Если бы знала...
Наталья смотрела на девочку, которая младше её на двадцать лет, и чувствовала не злость, а жалость. Сергей и её обманул.
Дома было темно. Сергей вернётся только к утру — очередная "командировка в Тулу". Наталья села к компьютеру, открыла банковские счета. Зарплатный — пуст. Накопительный — тоже. Куда делись двести тысяч, которые она копила три года?
Телефон завибрировал: "Солнце моё, купил тебе платье. Завтра покажешь". Чужой номер, но почерк сообщений узнаваемый.
Значит, платья покупает. А ей на новые сапоги денег жалко.
Утром Сергей появился с букетом тюльпанов.
— Извини, что поздно. В Туле пробки жуткие.
— В Туле? — Наталья поставила чашку кофе. — А я думала, ты в "Метрополе" был.
Сергей замер с цветами в руках.
— Откуда ты знаешь?
— Ольга видела. С твоей разведённой женой.
Лицо мужа превратилось в маску.
— Это... это не то, что ты думаешь.
— А что? Деловая встреча? Обсуждали контракты?
— Наташа, дай объяснить...
— Объясни сначала, куда делись деньги со счёта.
Сергей опустился на стул.
— Я хотел сделать сюрприз. Машину купить. Тебе же нужна была.
— Какую машину? Покажи документы.
— Ещё не оформил...
— Зато платья успел купить. Дорогие, видимо.
Пауза затянулась. За окном каркала ворона — единственный звук в мёртвой тишине кухни.
— Наташа, прости. Я всё верну, всё исправлю.
— Исправишь шестнадцать лет вранья?
— Это был кризис! Понимаешь, мне казалось, что жизнь проходит мимо...
— А моя жизнь? Она тоже проходила мимо, пока я твои рубашки гладила?
Наталья встала, начала собирать со стола. Автоматически, как делала тысячи раз. Только теперь каждое движение давалось с усилием.
— Мам звонила, — Сергей попытался перевести тему. — Просила передать, что в субботу ждёт на дачу.
— Передай маме, что дачу я больше не убираю.
— Почему?
— Потому что она не моя. И никогда не была.
Людмила Петровна появилась через час, словно материализовалась из воздуха. Ключи у свекрови были давно — "на всякий случай".
— Серёжа мне всё рассказал, — она прошла в зал, села в любимое кресло. — Леночка, ты же умная женщина. Понимаешь, что мужчины слабые создания.
— Понимаю, Людмила Петровна. И что дальше?
— А дальше прощаешь и живёшь спокойно. Думаешь, у меня с Василием всё гладко было? Ой, что ты! Но я семью сберегла.
Наталья налила чай в лучшие чашки — подарок свекрови к годовщине свадьбы.
— Расскажите, как сберегали.
— Молчала, терпела. Главное — не давать разрушить семью какой-то проходимке.
— А если проходимок много?
Людмила Петровна поперхнулась чаем.
— О чём ты?
— О Василии Николаевиче. Слышала, он теперь на рыбалку часто ездит. С Зинаидой Марковной из соседнего подъезда.
Лицо свекрови вытянулось.
— Откуда ты это взяла?
— От неё самой. Вчера в магазине встретила. Очень довольная была — рассказывала, какой Василий Николаевич заботливый. И как вы ему надоели со своими капризами.
— Врёт она!
— Может, и врёт. Но вы-то его простите? Ради семьи?
Людмила Петровна встала, начала собираться.
— Это совсем другое дело!
— Почему другое? Мужчины же слабые создания. Надо молчать и терпеть.
— Ты не понимаешь! Василий должен мне объяснения!
— А Сергей — мне не должен?
Свекровь замолчала, глядя в пол.
— Людмила Петровна, а помните, как дачу оформляли? Вы тогда говорили: "Наташенька, вы же молодые, оформим на Серёжу, так спокойнее".
— Ну и что?
— А то, что двести пятьдесят тысяч на ремонт я вкладывала. Из наследства после мамы.
— Мы же семья...
— Были семьёй. А теперь я просто дура, которая в чужую дачу деньги вложила.
Людмила Петровна схватила сумочку.
— Не накручивай себя! Серёжа исправится!
— Обязательно исправится. Но без меня.
За окном завыла сирена — скорая спешила к кому-то на помощь. А помочь себе Наталья должна была сама.
Вечером, когда Сергей пытался "всё объяснить", она молча подала ему документы на развод.
— Ты серьёзно?
— Абсолютно.
— Но мы же можем попробовать ещё раз! Я клянусь, больше никогда...
— Серёжа, ты клялся шестнадцать лет назад. В загсе. Помнишь?
Он не помнил. Конечно, не помнил.
— Наташа, подумай о Мише. Ему нужен отец.
— Нужен. Но настоящий, а не тот, кто тратит деньги на чужих девочек.
— Я всё верну!
— Время не вернёшь.
Наталья подписала документы твёрдым почерком. Каждая буква — как освобождение от многолетней лжи.
Людмила Петровна звонила ещё неделю, пытаясь "образумить". Но после разговора с Зинаидой Марковной — соседкой, которая рассказала всю правду о "рыбалках" Василия — звонки прекратились.
Развод оформили за месяц. Алина исчезла, узнав о женатом статусе "свободного" Сергея. Другие тоже находились недолго — оказывается, обманщикам верят плохо.
Наталью это уже не касалось.
Она сняла небольшую квартиру в центре, устроилась в туристическую фирму. Работа нравилась — помогать людям планировать счастье.
Однажды, разбирая старые фотографии, наткнулась на снимок со свадьбы. Молодые, красивые, влюблённые. Или казавшиеся влюблёнными.
Наталья не стала рвать фотографию. Просто положила в коробку и убрала на антресоли. Пусть лежит — напоминание о том, какой не должна быть жизнь.
В зеркале прихожей отражалась незнакомая женщина. Постройневшая, с прямыми плечами и ясным взглядом.
Свободная женщина, которая больше никого не ждёт по ночам.
За окном светило солнце. Завтра был выходной — можно было никуда не спешить, не готовить ужин к определённому времени, не слушать оправданий.
Можно было просто жить.
И это оказалось гораздо проще, чем она думала все эти шестнадцать лет.