Лена стояла у окна и смотрела на новенький жилой комплекс напротив. Три месяца назад они с Игорем въехали в эту квартиру — двухкомнатную, шестьдесят пять метров, с хорошим ремонтом и видом на парк. Их первая собственная квартира. Без ипотеки, без долгов.
Правда, не совсем собственная.
Вера Николаевна, свекровь, помогла деньгами. Продала свой хороший участок с дачей — тот, где росли яблони, стояла баня, был большой огород. А себе оставила старый заброшенный участок на окраине у леса — сарай покосившийся, земля заросшая бурьяном. «Мне много не надо, — говорила она тогда, — я уже старая, мне бы внуков дождаться».
Деньги от продажи участка — почти четверть стоимости квартиры — отдала Лене и Игорю. «Живите, дети, в городе. Тут жизнь лучше, работа есть».
Лена была благодарна. Искренне. Вера Николаевна — женщина хорошая, добрая, не лезет в их жизнь, не учит, не контролирует. Живёт в своём маленьком городке в пятнадцати минутах езды от областного центра, где поселились Лена с Игорем.
Но у Веры Николаевны была дочь. Алла. Золовка Ленина. И вот с Аллой всё было сложнее.
Алла жила в том же городке, что и мать. Работала в местной школе учителем начальных классов, растила дочку Кристину — четырнадцать лет, переходный возраст, гормоны, желание быть взрослой и красивой. Муж у Аллы давно ушёл, алименты не платил, связь потерял. Алла тянула всё сама — работа, дом, ребёнок.
И с тех пор как Лена с Игорем переехали в новую квартиру, Алла стала приезжать. Каждые выходные. «В город отдохнуть».
Первый раз приехала в мае, через неделю после новоселья. С Кристиной, с двумя сумками, с зарядками для телефонов.
— Можно у вас переночуем? — спросила Алла с порога. — Нам завтра в торговый центр надо бы, вещи Кристе покупать. Вы же не против?
Лена, конечно, не была против. Родня же. Разместила в комнате, приготовила ужин. Алла с Кристиной разложили вещи, устроились как дома. Утром позавтракали, не убрали, уехали в город, вернулись вечером с пакетами. Переночевали ещё раз. Уехали в воскресенье вечером.
Второй раз приехали в июне. Тоже на выходные. «Нам к врачу надо, записались в вашу городскую поликлинику, там специалисты получше». Лена снова постелила, снова приготовила. Заметила, что Кристина без спроса берёт её косметику в ванной — шампуни, маски, крема, но и тушь, помаду. Алла смотрела и улыбалась: «Девочка растёт, ей хочется краситься дорогой косметикой».
А когда уехали, Лена обнаружила — пропал флакон духов. Не самые дорогие, но фирменные. Искала по всей квартире. Не нашла.
Поняла, что взяла Кристина. Но сказать не решилась. Неудобно как-то. Девочка же, подросток. Может, случайно прихватила, думала спросить, но забыла.
Игорю не сказала. Зачем расстраивать? Свекровь помогла деньгами, нельзя из-за духов скандалить с золовкой.
И вот третий раз. Июль. Лена смотрела в окно и видела, как во двор въезжает знакомая синяя машина. Алла. С Кристиной.
Игорь как раз уехал к матери на выходные — помогать на новом участке. Тот заброшенный надо было расчистить, траву скосить, сарай подлатать. «Маме одной тяжело, — сказал он утром, — я на пару дней съезжу, помогу. Ты же не против?»
Лена не была против. А теперь жалела, что отпустила.
Алла с Кристиной вышли из машины. Две большие сумки, пакеты, Кристина с телефоном в руках, не поднимая глаз от экрана. Алла что-то говорила ей, махала рукой, девочка кивала, не слушая.
Через минуту раздался звонок в дверь.
Лена открыла. Алла стояла на пороге с широкой улыбкой:
— Ленчик, привет! Мы к вам на пару дней! Игорька дома нет, да? Хорошо же! Ну мы с тобой посидим, поболтаем!
Она прошла в квартиру, не дожидаясь ответа. Кристина следом, глаза в телефон, наушники в ушах.
— Кристь, обуйся нормально! — крикнула Алла. — Не шаркай!
Кристина скинула кроссовки прямо у двери, прошла в комнату. Алла поставила сумки в коридоре, огляделась:
— Ой, как у вас чисто! Я вот убиралась вчера весь день, а толку — всё равно бардак. У тебя-то времени больше, работаешь-то дома.
Лена работала удалённо, дизайнером. Алла почему-то считала, что это «не настоящая работа», раз дома сидишь.
— Ладно, мы быстренько в душ сходим, с дороги всё-таки, — Алла уже шла к ванной. — Кристь, ты первая иди, давай!
Кристина нехотя оторвалась от телефона, зашла в ванную. Щёлкнул замок.
Алла прошла на кухню, поставила чайник.
— Ленчик, а у тебя кофе есть? Растворимый, я имею в виду.
— Есть, — Лена достала банку из шкафа.
— О, отлично! — Алла насыпала себе три ложки, залила кипятком. — Слушай, а мы к тебе надолго не влезем? Ну, дня три-четыре. Нам тут по магазинам надо, Кристе к школе вещи покупать. А туда-сюда мотаться — замучаешься. Да и квартира вообще-то с маминой помощью куплена, так что как бы наша тоже, да?
Она сказала это легко, с улыбкой, как нечто само собой разумеющееся.
Лена промолчала.
Из ванной донеслось шипение душа, плеск воды. Прошло минут двадцать. Наконец Кристина вышла — в халате Лены, волосы мокрые, намотанные полотенцем. Тоже Лениным.
— Мам, там шампунь классный! — крикнула она. — И маска для волос! Я намазалась!
— Молодец, — кивнула Алла. — Иди, одевайся. А я пойду.
Она зашла в ванную. Снова закрылась. Лена прошла следом, заглянула. Алла уже включила душ, на полочке стояли открытые флаконы — шампунь, кондиционер, маска для волос. Дорогие, профессиональные.
Алла намыливалась, напевая что-то себе под нос.
Лена вернулась на кухню. Села за стол. Смотрела в окно. Чувствовала, как внутри закипает что-то тяжёлое, горячее.
Прошло ещё полчаса. Алла вышла из душа — волосы завёрнуты в полотенце. Прошла на кухню, плюхнулась на стул.
— Ух, как хорошо! Дома у нас вода еле идёт, а тут напор — красота! — Она посмотрела на Лену. — Слушай, а ты чего сидишь? Обед-то будешь готовить? Мы с Кристей с дороги, голодные! Ребёнок вообще весь день ничего не ел, только печеньку в машине.
Лена медленно повернулась к ней. Смотрела долго, молча.
— А вы, простите, кто? — спросила она наконец спокойным, ровным голосом.
Алла опешила:
— В смысле кто?
— Ну, по какому праву вы мне тут приказываете?
Алла фыркнула, нервно засмеялась:
— Лена, ты чего? Мы же родня! Я сестра Игоря!
— Родня, да, — кивнула Лена. — Но я не обслуживающий персонал. И не няню для Кристины вы наняли, между прочим.
Алла открыла рот, закрыла. Покраснела.
— Ты о чём вообще?
— О том, — Лена встала, подошла ближе, — что если вы голодные — вот кухня, вот продукты, вот плита. Кристина уже большая девочка, четырнадцать лет. Пора самой суп варить учиться, а не ждать, пока тётя ей обед приготовит. Тем более если она привыкла сюда приезжать как к себе домой, пользоваться чужими вещами и даже не спрашивать.
Алла побледнела:
— При чём тут вещи?
— При том, — Лена говорила тихо, но твёрдо, — что Кристина в прошлый раз мои духи взяла. Думала, я не замечу? Заметила. Но я промолчала. Не хотела скандала. А теперь думаю — зря промолчала. Потому что вы восприняли это как разрешение. Приезжаете, пользуетесь всем подряд — шампуни мои, маски, полотенца, халаты, косметика. Даже не спрашиваете. Как будто я тут прислуга, которая должна вас обслуживать.
— Лена, ты охамела?! — Алла вскочила с места. — Мы родня! Мама помогла вам квартиру купить! Это и наша квартира тоже!
— Ваша мама, — Лена выпрямилась, смотрела Алле прямо в глаза, — дала нам деньги в подарок. Четверть стоимости. Остальное мы с Игорем сами заплатили. Квартира оформлена на нас. Это не гостиница, не санаторий и не общественное место, куда можно приехать и командовать. Это мой дом. И если Кристина хочет здесь бывать — пусть учится уважать чужое.
— Да как ты смеешь...
— Смею, — перебила Лена. — Потому что больше терпеть не хочу. В прошлый раз духи пропали — я промолчала. Сегодня вы мой шампунь, маску, полотенца взяли — я вижу. И ещё требуете, чтобы я вам обед готовила? Серьёзно?
Из комнаты выглянула Кристина. Лицо бледное, глаза округлённые.
— Мам, что происходит?
Алла обернулась к ней, потом снова к Лене:
— Ты... ты из-за каких-то духов устроила скандал?!
— Не из-за духов, — Лена покачала головой. — Из-за того, что ты считаешь себя вправе брать чужое без спроса. И учишь этому дочь. Кристина, — она посмотрела на девочку, — ты взяла мои духи в прошлый раз?
Кристина покраснела до корней волос. Губы задрожали.
— Я... я не брала...
— Брала, — Лена говорила спокойно, но жёстко. — Я их искала после вашего отъезда. Нигде нет. Значит, ты взяла. Зачем врать?
— Я не... — Кристина всхлипнула, глаза наполнились слезами.
— Кристина, — Алла шагнула к дочери, но Лена не дала ей договорить:
— Так вот, Кристина. Раз ты любишь чужое брать, будь добра — отработай. Сходи в магазин, купи продукты. Список напишу. Потом приготовь суп. Рецепт дам. И полы протри во всей квартире — за духи, которые ты стащила. Может, тогда поймёшь, что чужое без спроса брать нельзя.
Кристина разрыдалась. Громко, навзрыд, как маленькая. Закрыла лицо руками, убежала в комнату. Захлопнула дверь.
Алла стояла, открыв рот. Потом лицо её исказилось, она зашипела:
— Ты... ты как разговариваешь с ребёнком?! Ты вообще кто такая?!
— Хозяйка этой квартиры, — ответила Лена. — И если ребёнок ворует — его надо воспитывать. А не покрывать и делать вид, что ничего не произошло.
— Она не ворует! — заорала Алла. — Она просто... просто взяла!
— Не спросив? — Лена усмехнулась. — Это и называется «украла». Так что или отработает, или верните духи.
Алла дышала тяжело, кулаки сжаты. Потом развернулась и побежала в комнату к дочери. Дверь захлопнулась.
Лена осталась стоять на кухне. Руки дрожали. Сердце колотилось. Но внутри было странное чувство — облегчение.
Из комнаты доносились голоса. Алла что-то говорила, Кристина рыдала. Потом хлопанье дверей, шарканье, топот.
Через десять минут Алла вышла из комнаты. Одетая, с сумками. Кристина за ней — красная, заплаканная, в куртке, с рюкзаком.
Они прошли мимо Лены к выходу. Молча. Даже не посмотрели. Алла распахнула дверь, вытолкнула дочь в коридор, сама вышла следом. Хлопнула дверью так, что задребезжали стёкла.
Лена стояла посреди кухни. Тишина. Наконец-то тишина.
Она подошла к окну. Внизу синяя машина выезжала со двора. Скрылась за поворотом.
Лена налила себе чай. Села у окна. Пила медленно, смотрела на парк напротив. Листья шевелились на ветру. Дети играли на площадке. Обычный субботний день.
Впервые за три месяца в квартире было спокойно.
Вечером позвонил Игорь. Голос встревоженный:
— Лен, что случилось? Алла к маме приехала, рыдает. Говорит, ты её выгнала, Кристину обидела...
Лена усмехнулась:
— Выгнала — громко сказано. Просто объяснила, что я не прислуга.
— Это как? — Игорь не понимал.
— Она приехала, устроилась как дома. В душ пошли, как-будто дома помыться нельзя, мои шампуни все использовала, полотенца мои взяла. Потом велела мне обед готовить. Как прислуге. Я отказалась. Сказала, что если голодные — сами пусть готовят. И напомнила про духи, которые Кристина в прошлый раз украла.
— Какие духи? — голос Игоря стал тише.
— Кристина взяла, когда они во второй раз у нас были. Я искала, не нашла. Понятно, что она взяла.
Игорь молчал.
— Так вот, — продолжала Лена, — я ей сказала, что пусть отрабатывает за духи — в магазин сходит, суп сварит, полы протрёт что ли. Кристина расплакалась, убежала. Алла за ней. Собрались и уехали. Вот и всё.
Игорь вздохнул тяжело:
— Лен... Алла говорит, что Кристина призналась. Про духи. Говорит, дочь теперь рыдает, стыдно ей перед тобой. Не знает, как в глаза смотреть. И Алле стыдно тоже. Она маме всё рассказала, мама её отчитала. Сказала, что нехорошо так, без спроса чужое брать.
Лена улыбнулась:
— Ну вот и отлично.
— Отлично?
— Конечно. Может, хоть теперь поймут, что нельзя приезжать к нам как в гостиницу и требовать обслуживания. Я же не нанималась быть их прислугой.
Игорь помолчал, потом тихо сказал:
— Ты права.
— Главное, что теперь всё ясно.
— Алла говорит, что больше не приедет. Стыдно ей.
— Ну и славно, — Лена рассмеялась. — Значит, хоть одно хорошее дело за лето сделала. Отвадила непрошеных гостей.
Игорь вздохнул, но в голосе послышалась улыбка:
— Ты жестокая.
— Нет, — возразила Лена. — Я справедливая.
Она положила трубку. Встала, подошла к окну. Вечерело. Включились фонари во дворе. Город засыпал.
Лена посмотрела на свою квартиру — просторную, светлую, тихую.
И улыбнулась.
МЕНЯ УДИВИЛА ЗОЛОВКА - еще и оправдывает дочку. ВЫ как считаете? НАПИШИТЕ ВАШЕ МНЕНИЕ в комментариях
ПОДПИСЫВАЙТЕСЬ