После каждого заседания суда Софья возвращалась домой, но дом перестал быть убежищем. На лестничной клетке порой слышались разговоры соседей:
– Это та самая…
– Да, про нее по телевизору показывали. У подъезда то и дело сновала пара журналистов. «Как же они могут так назойливо выслеживать меня?» – задавалась вопросом Софья. Нет, они не кричали, но их фотоаппараты щелкали даже тогда, когда она просто несла пакет с продуктами. Позвонила старая коллега из фонда.
– Софья, пойми, мне неудобно общаться… сейчас такая огласка… Давай лучше потом…
Голос был тихим, виноватым.
Потом – это значило «никогда». Даже родственники и друзья начали избегать звонков. Телефон молчал. Почтовый ящик пустовал.
«Тишина вокруг, – думала Софья. – Вокруг меня уже не мир. Это уже настоящая пустыня.» Андрей появился вечером, без предупреждения. Он постучал и встал на пороге с пакетом продуктов.
– Я подумал, тебе не стоит лишний раз выходить в магазин. Софья вздохнула.
– Ты что, теперь и как телохра