— Марина, тебе звонили из какой-то нотариальной конторы. Я записал номер, — Саша протянул жене листок с нацарапанными цифрами.
Марина оторвалась от монитора компьютера, где проверяла рабочую почту. Пятница подходила к концу, а документы на подпись директору нужно было подготовить до вечера.
— Нотариус? Странно. Может, ошиблись номером? — она взяла листок и нахмурилась.
— Не думаю. Спрашивали именно тебя, по имени-отчеству. Сказали, перезвони срочно, — Саша пожал плечами и направился на кухню, где четырехлетняя Мила увлеченно рисовала карандашами.
Марина с сомнением посмотрела на номер. День выдался напряженным – начальник трижды возвращал договор на доработку, от клиентов поступило несколько срочных запросов, а к вечеру еще предстояло забрать дочь из детского сада. Но что-то в голосе мужа заставило ее набрать незнакомый номер прямо сейчас.
— Добрый день, Марина Викторовна? — раздался в трубке четкий голос. — Нотариус Соколов Игорь Петрович. Спасибо, что перезвонили. У меня для вас неожиданная новость. Ваш дедушка, Виктор Николаевич Сомов, оставил завещание в вашу пользу.
Марина растерянно моргнула. Дедушка? Тот самый, с которым она не общалась последние пятнадцать лет?
— Но как... Он же... — она запнулась, пытаясь подобрать слова.
— Скончался две недели назад, — деликатно подсказал нотариус. — Согласно его воле, вы являетесь единственной наследницей дома в деревне Сосновка. Вам необходимо приехать в контору для оформления документов.
Когда разговор закончился, Марина еще долго сидела, глядя в одну точку. Дед Виктор. Отец ее матери. Суровый, но справедливый человек, который ушел из их жизни после крупной ссоры с ее родителями. Марина была тогда подростком и очень переживала разрыв. А теперь он оставил ей дом? Почему ей, а не кому-то из других родственников?
— Что случилось? — Саша заглянул в комнату, заметив необычное выражение лица жены.
— Кажется, мы стали владельцами дома, — медленно проговорила Марина, все еще не веря в происходящее.
***
Дорога в Сосновку заняла почти два часа. Марина нервничала, вцепившись в сиденье машины. Воспоминания о детстве накатывали волнами: летние каникулы у деда, запах яблок в саду, скрип старых половиц. И тот последний визит, закончившийся скандалом.
— Ты была здесь раньше? — спросил Саша, сворачивая на проселочную дорогу.
— Давно, в детстве. Мы приезжали каждое лето, пока родители не поссорились с дедом, — ответила Марина. — Потом мама запретила даже упоминать о нем.
Дом показался из-за поворота – двухэтажный, с высокой крышей и старым яблоневым садом. Выглядел он немного обветшалым, но крепким. Марина почувствовала, как к горлу подкатывает комок – ничего не изменилось за эти годы.
— Солидно, — присвистнул Саша, паркуясь у калитки. — Не думал, что он настолько большой.
Они вышли из машины. Марина медленно прошла через скрипучую калитку. Двор зарос травой, но яблони все так же стояли ровными рядами. Как они с дедом собирали урожай, взбираясь по лестнице к самым высоким веткам...
— Никак, наследница пожаловала! — раздался скрипучий женский голос.
Из соседнего двора выглянула пожилая женщина в цветастом платке.
— Здравствуйте, — растерянно произнесла Марина.
— Клавдия Петровна я, соседка Виктора Николаевича. Помню тебя малышкой, а теперь вон какая выросла! — женщина окинула ее оценивающим взглядом. — А это муж твой?
— Да, Саша, — Марина представила мужа.
— Добрый день, — кивнул Саша.
— Ну, проходите, проходите в дом. У меня ключи есть запасные, Виктор Николаевич всегда оставлял, — Клавдия Петровна достала из кармана фартука связку ключей. — Он, знаешь, до последнего надеялся, что ты приедешь. Часто о тебе говорил.
Эти слова кольнули Марину. Неужели дед все эти годы ждал ее? Но почему сам не попытался связаться?
Дом внутри пах старым деревом и сухими травами. Марина осторожно прошла по коридору, касаясь рукой стены. Каждая комната хранила воспоминания – вот здесь была ее летняя спальня, а там дед учил ее играть в шахматы...
— Я тут кое-что сохранила для тебя, — Клавдия Петровна протянула Марине потертый альбом. — Виктор Николаевич просил передать, если появишься.
Марина взяла альбом дрожащими руками.
— Спасибо вам.
— Пойду я, осваивайтесь, — кивнула соседка. — Если что нужно, заходите. Я третий дом по улице.
Когда Клавдия Петровна ушла, Саша обнял Марину за плечи.
— Ну что, будем осматривать наше новое имущество?
Они медленно обошли все комнаты. Дом был просторным – четыре комнаты, большая кухня, веранда. Мебель старая, но добротная. Кое-где протекала крыша, оконные рамы требовали замены, но в целом дом был в неплохом состоянии.
— Как думаешь, сколько он может стоить? — практично поинтересовался Саша, когда они вышли в сад.
— Не знаю, — пожала плечами Марина. — Но если продать, можно погасить часть ипотеки.
— Разумное решение, — согласился Саша. — Хотя жалко, конечно. Такой простор, свежий воздух. Миле бы тут понравилось.
— Но это же нереально – жить здесь постоянно. До твоей работы два часа езды, до моей – столько же, да и Милин садик в городе...
— Согласен, не самый практичный вариант, — кивнул Саша. — Но давай не будем торопиться с решением.
***
Воскресный обед у Евгении Яновны всегда проходил по одному сценарию: Марина с Сашей приезжали к двум часам, свекровь накрывала стол, расспрашивала внучку о ее успехах в садике и критиковала невестку — деликатно, но последовательно.
— Опять похудела? Не бережешь себя совсем. Мужа не кормишь нормально? — Евгения Яновна поставила перед Мариной полную тарелку. — Саша, ты совсем исхудал!
— Мама, я в полном порядке, — Саша подмигнул Марине.
— Евгения Яновна, у нас новости, — решила перевести тему Марина. — Мне дом в наследство достался, от деда.
Свекровь замерла с половником в руке.
— Дом? Настоящий? Где?
— В Сосновке, это в восьмидесяти километрах отсюда. Мы вчера ездили смотреть, — пояснил Саша. — Двухэтажный, с садом.
Глаза Евгении Яновны загорелись.
— Так это же замечательно! Я всегда мечтала о доме в деревне! — она оживилась. — И сад, говоришь? Можно будет огород разбить, овощи свои выращивать. Вы знаете, какие сейчас цены на продукты? А так – все свое, экологически чистое.
— Мы еще не решили, что с ним делать, — осторожно заметила Марина. — Скорее всего, продадим.
— Продадим? — Евгения Яновна округлила глаза. — Такое богатство? Да ты с ума сошла, девочка! Это же возможность, которая раз в жизни выпадает!
— Но он так далеко...
— Ерунда! Восемьдесят километров – это ничего по нынешним временам. Вот я могла бы там жить постоянно, — мечтательно произнесла свекровь. — А вы бы с Милочкой приезжали на выходные. Свежий воздух, парное молоко, ягоды прямо с грядки...
Марина переглянулась с Сашей. Вот так поворот. Только этого не хватало – свекровь решила, что дом теперь и ее касается.
— Евгения Яновна, дом требует ремонта, — попыталась объяснить Марина. — И потом, зимой там будет сложно...
— Не говори глупостей! — отмахнулась свекровь. — В деревне всегда можно найти работящих мужиков, которые все починят. А зимой... Что ж, зимой буду приезжать к вам в город, помогать с Милочкой.
До конца обеда Евгения Яновна говорила только о доме – какие грядки разобьет, как обустроит комнаты, какие шторы повесит. Марина молчала, чувствуя, как растет раздражение. Дом принадлежал ее деду, это ее наследство, и решать его судьбу должна она, а не свекровь.
— Мы еще подумаем, — твердо сказала Марина, когда они прощались. — Ничего не решено.
— Конечно-конечно, — покивала Евгения Яновна с таким видом, будто все уже давно решено. — Саша, загляни ко мне завтра после работы, я тебе семена передам для сада. У меня знакомая дачница, она такие чудесные сорта выводит!
***
— Мама уже запланировала переехать в этот дом, так что продавать не будем, — заявил Марине муж, когда они вернулись домой и уложили Милу спать.
Марина застыла, не веря своим ушам.
— Что, прости?
— Ну, это же отличная идея, — Саша развел руками. — Мама давно хотела перебраться поближе к природе. Ты же знаешь, у нее больные суставы, врачи рекомендуют свежий воздух.
— Саша, — Марина сделала глубокий вдох, пытаясь говорить спокойно. — Это мой дом. Мое наследство от моего деда. Я даже документы еще не до конца оформила, а твоя мама уже решила там поселиться?
— Но ты же сама хотела его продать! — возразил Саша. — Какая разница – продать или пусть мама живет?
— Большая разница! Если продать, мы погасим часть ипотеки. А если там поселится твоя мама, что мы получим? Обязанность каждые выходные мотаться за восемьдесят километров?
— Не преувеличивай, — нахмурился Саша. — Мама сама все обустроит, ты даже не заметишь. И потом, это же прекрасная возможность для Милы проводить время на природе. Ты же всегда говорила, что ей нужно больше свежего воздуха.
Марина посмотрела на мужа с недоумением. Неужели он не понимает, что дело не в доме, а в принципе? Как он может принимать такое решение, даже не посоветовавшись с ней?
— Я не согласна, — твердо сказала она. — Это мой дом, и я хочу его продать.
— Марина, ну что ты как маленькая! — раздраженно бросил Саша. — Мама уже воодушевилась, начала планировать. Нельзя ей отказывать.
— То есть ей отказывать нельзя, а мне можно? — голос Марины задрожал от обиды. — Это мое наследство, Саша! Мой дед, с которым я не виделась пятнадцать лет, оставил мне этот дом. Возможно, это его способ помириться, его последний подарок мне. И что теперь? Я должна просто отдать его твоей маме?
— Мы не отдаем, ты все еще будешь владелицей, — попытался смягчить ситуацию Саша. — Просто мама будет там жить. Какая разница?
— Огромная! — Марина почувствовала, как к глазам подступают слезы. — Знаешь что? Я устала. Давай вернемся к этому разговору, когда ты будешь готов меня услышать.
Она ушла в спальню, закрыв за собой дверь. Это был их первый серьезный конфликт за пять лет брака. Раньше они всегда находили компромисс, уважали мнение друг друга. Что же изменилось теперь?
***
Утром, когда Марина собиралась на работу, Саша уже ушел – оставил записку, что заберет Милу из садика и приготовит ужин. Ни слова о вчерашнем разговоре. Типичный Сашин подход – сделать вид, что ничего не произошло, и надеяться, что проблема решится сама собой.
В офисе Марина не могла сосредоточиться. Перед глазами стоял дедушкин дом, вокруг которого внезапно разгорелся конфликт. Почему Саша не понимает ее чувств? Неужели мнение свекрови для него важнее желаний жены?
Вечером дома ее ждал сюрприз – Евгения Яновна собственной персоной сидела на кухне и играла с Милой.
— А вот и наша Мариночка! — радостно воскликнула свекровь. — А мы тут с Милочкой в куклы играем. Саша, твоя жена пришла!
Саша вышел из комнаты с виноватым видом.
— Мама заехала на чай, — пояснил он.
— Я тут подумала о доме, — начала Евгения Яновна без предисловий. — Надо бы съездить, посмотреть, что да как. Может, завтра и отправимся?
Марина бросила быстрый взгляд на мужа. Тот старательно изучал пол.
— Евгения Яновна, я еще не решила, что делать с домом, — как можно мягче сказала Марина.
— Да что тут решать! — отмахнулась свекровь. — Я уже и вещи собрала, первое время поживу там, осмотрюсь, составлю список, что ремонтировать надо. Саша обещал на выходных помочь с крышей.
Марина почувствовала, как внутри все закипает.
— Я не давала своего согласия, — твердо произнесла она. — Это мой дом, и решение о его судьбе буду принимать я.
В кухне повисла тяжелая тишина. Мила перестала играть с куклой и с тревогой посмотрела на взрослых.
— Марина, — Евгения Яновна поджала губы, — Саша мне уже все объяснил. Я понимаю, что формально дом твой, но мы же одна семья. Ты же не откажешь старой женщине в такой малости?
— Это не малость, — возразила Марина. — Это серьезное решение, которое повлияет на нашу жизнь. И я хотела бы, чтобы мы с Сашей приняли его вместе, а не под давлением.
— Какое давление? — возмутилась Евгения Яновна. — Я просто предложила вариант, который выгоден всем! Ты же сама говорила, что вам тесно в этой квартире. А тут – целый дом!
— За восемьдесят километров от города, — напомнила Марина. — От наших работ, от садика Милы, от всей нашей жизни.
— На выходные будете приезжать, — упрямо повторила свекровь. — А летом можно и на все каникулы.
Марина посмотрела на мужа, ожидая поддержки. Но Саша молчал, явно не желая вступать в конфликт ни с матерью, ни с женой.
— Знаете что, — Марина решительно поднялась, — мне нужно отдохнуть. День был тяжелый. Евгения Яновна, спасибо, что посидели с Милой, но этот разговор мы продолжим позже.
Она ушла в спальню, чувствуя, как дрожат руки от негодования. Через несколько минут дверь тихонько приоткрылась, и в комнату заглянул Саша.
— Ты чего маму обидела? — спросил он с упреком.
— Я? — Марина не поверила своим ушам. — Это она решила распорядиться моим наследством без моего разрешения!
— Ну, технически дом наш общий, мы же в браке, — заметил Саша. — И потом, мама просто хочет помочь.
— Помочь? Чем? Забрать мой дом? — Марина покачала головой. — Саша, ты не понимаешь? Это не просто дом. Это память о моем деде, о моем детстве. И я хочу сама решить его судьбу.
— Но мама уже настроилась...
— А я нет! — отрезала Марина. — И знаешь что? Я завтра поеду в Сосновку. Одна. Мне нужно разобраться с наследством и со своими чувствами. Без давления и без твоей мамы.
Саша смотрел на жену с растерянностью.
— Марина, давай не будем горячиться. Мама просто предложила вариант...
— Она не предложила, а поставила перед фактом, — Марина скрестила руки на груди. — И ты позволил ей это сделать.
Саша сел на край кровати, потирая лоб.
— Я не хотел тебя расстраивать. Просто мама так загорелась этой идеей...
— А мои чувства? Моё мнение? — голос Марины дрогнул. — Этот дом – единственное, что осталось от моего деда. Человека, который любил меня, но которого я потеряла из-за глупой семейной ссоры. И теперь, когда он оставил мне что-то важное, твоя мама просто решила этим завладеть?
В комнате повисла тяжелая пауза.
— Я не понимала, что это для тебя так важно, — тихо сказал Саша.
— Потому что ты даже не спросил, — Марина отвернулась к окну, сдерживая слезы. — Завтра я еду в Сосновку. И это не обсуждается.
***
Утро выдалось пасмурным. Марина взяла отгул на работе и выехала рано, чтобы успеть вернуться до вечера. Дорога была свободной, и она добралась до Сосновки меньше чем за два часа.
Дедовский дом встретил ее тишиной. Марина прошла через калитку, осмотрелась – все выглядело так же, как в детстве, только немного обветшало. Она присела на старую скамейку в саду, проводя рукой по шершавому дереву.
— Дедушка, что же ты хотел мне сказать этим наследством? — прошептала она.
— Он хотел, чтобы ты вернулась домой, — раздался голос за спиной.
Марина вздрогнула и обернулась. Клавдия Петровна стояла у калитки с небольшой корзинкой в руках.
— Я яблочного варенья принесла, — пояснила соседка. — Решила, что ты приедешь.
— Спасибо, — Марина улыбнулась, принимая корзинку. — Вы сказали – вернулась домой?
— Да, — кивнула Клавдия Петровна, присаживаясь рядом. — Виктор Николаевич всегда говорил: «Мариночка вернется, вот увидишь». Даже когда болеть начал, все равно верил. Кстати, ты альбом посмотрела?
— Нет еще, — призналась Марина. — Не было времени.
— А ты посмотри, — настойчиво произнесла соседка. — Там не только фотографии.
Когда Клавдия Петровна ушла, Марина достала из сумки альбом, который до сих пор не успела изучить. Открыв его, она увидела старые снимки – вот она маленькая, с дедушкой в саду, вот они ловят рыбу на речке...
Между страницами обнаружились сложенные листы бумаги. Марина аккуратно развернула один из них и узнала свой почерк – это было письмо, которое она написала деду в пятнадцать лет, вскоре после их ссоры. Письмо, в котором просила прощения, говорила, как скучает, и умоляла не обижаться на родителей.
Письмо, которое она никогда не отправляла.
Дрожащими руками Марина развернула еще несколько листов – все это были ее письма разных лет. А под ними лежал конверт с надписью «Моей дорогой Мариночке».
Внутри оказалось письмо от деда, написанное незадолго до его кончины:
«Дорогая Мариночка!
Если ты читаешь это письмо, значит, меня уже нет, а ты получила мой дом. Прости старика за молчание всех этих лет. Гордость не позволила первым протянуть руку, а потом стало поздно.
Твои письма передала мне твоя мама, когда сама тяжело заболела. Она сказала, что перехватывала их все эти годы, не давая нам общаться. Я не держу на нее зла – она поступала так, как считала правильным.
Этот дом помнит твой смех. Здесь каждый уголок хранит воспоминания о тебе. Я завещаю его тебе в надежде, что ты найдешь здесь частичку своего прошлого и, может быть, кусочек своего будущего.
Поступай с ним так, как подскажет сердце. Если решишь продать – я пойму. Если сохранишь – буду рад. Главное, чтобы ты была счастлива.
Любящий тебя дедушка Виктор»
Марина не сдержала слез. Все эти годы она думала, что дед обижен на них, что он не хотел их видеть... А он ждал. Ждал и надеялся.
Весь день она провела в доме – разбирала старые вещи, открывала шкафы, вспоминала. В одном из ящиков нашелся старый деревянный сундук с дедушкиными дневниками. Перелистывая их, она словно заново знакомилась с человеком, которого когда-то любила всем сердцем.
К вечеру, когда Марина собиралась уезжать, у калитки остановилась машина. Из нее вышли Саша и Евгения Яновна.
— Мы волновались, — сказал Саша, неуверенно подходя к жене. — Ты не отвечала на звонки.
— Здесь плохо ловит сеть, — пожала плечами Марина, испытывая смешанные чувства от их появления.
Евгения Яновна окинула взглядом двор и дом.
— Да, здесь нужно многое переделать, — заявила она с хозяйским видом. — Но потенциал хороший. Я уже составила список необходимых изменений.
Марина почувствовала, как внутри снова поднимается волна возмущения, но на этот раз решила действовать иначе.
— Проходите в дом, — пригласила она. — Я как раз нашла кое-что интересное.
В доме Марина молча протянула Саше дедушкино письмо. Он прочитал его, и выражение его лица изменилось.
— Я не знал, — тихо произнес он. — Прости, что не понял, насколько это важно для тебя.
Евгения Яновна, не обращая внимания на их разговор, ходила по комнатам, делая пометки в блокноте.
— Вот эту стену можно снести, будет просторнее, — говорила она. — А здесь я поставлю свой комод...
— Евгения Яновна, — прервала ее Марина, — я приняла решение.
Свекровь обернулась, вопросительно подняв брови.
— Я не буду продавать дом, — твердо сказала Марина. — Это память о моем дедушке, и я хочу сохранить его для нашей семьи.
— Вот и правильно! — обрадовалась Евгения Яновна. — Я так и говорила! Переедем сюда, и...
— Но я также не планирую отдавать его вам для проживания, — спокойно продолжила Марина. — Это наследство моего деда, и я хочу, чтобы дом остался таким, каким он его создал. Мы с Сашей и Милой будем приезжать сюда на выходные и каникулы, постепенно приведем его в порядок. Но это будет наш семейный дом, а не ваша постоянная резиденция.
В комнате повисла тишина. Лицо Евгении Яновны медленно наливалось краской.
— То есть ты мне отказываешь? После всего, что я для вас сделала? — она возмущенно посмотрела на сына. — Саша, скажи ей!
Саша перевел взгляд с матери на жену и, к удивлению Марины, встал рядом с ней.
— Мама, Марина права. Это ее наследство и ее решение. Мы будем рады видеть тебя здесь в гостях, но не как постоянную жительницу.
— Вот как вы заговорили! — Евгения Яновна схватилась за сердце. — Выгоняете старую женщину! А я-то думала, что могу рассчитывать на свою семью!
— Никто вас не выгоняет, — устало сказала Марина. — Вы всегда можете приезжать в гости. Но решать судьбу этого дома буду я.
— Неблагодарные! — Евгения Яновна резко развернулась и вышла из комнаты, хлопнув дверью.
Саша виновато посмотрел на Марину.
— Извини. Я не должен был позволять ей вмешиваться.
Марина взяла его за руку.
— Главное, что сейчас ты на моей стороне.
***
Прошло полгода. Марина, Саша и Мила приехали в Сосновку на майские праздники. За это время они привели дом в порядок – отремонтировали крышу, заменили окна, обновили веранду. Сад начал оживать – они высадили новые яблони вместо засохших старых.
Отношения с Евгенией Яновной оставались напряженными. Она отказывалась приезжать в дом, считая, что с ней поступили несправедливо. Несколько раз Саша пытался ее переубедить, но безуспешно.
— Мама все еще обижена, — сказал он Марине после очередного телефонного разговора. — Говорит, что раз ее мнение никого не интересует, то и она не будет навязываться.
— Ей нужно время, — ответила Марина. — Может быть, когда-нибудь она поймет, что дом не просто имущество, а часть моей истории.
В деревне у них появились новые знакомые. Марина подружилась с Антоном – молодым учителем местной школы, сыном Клавдии Петровны. Он много рассказывал о дедушке Марины, с которым часто общался в последние годы.
— Виктор Николаевич был удивительным человеком, — говорил Антон. — Столько знал, столько умел. Он научил меня прививать яблони и чинить старые часы. Всегда говорил, что у вещей, как и у людей, есть душа, которую нужно беречь.
Марина нашла в доме дедушкины дневники и часами читала их, узнавая человека, с которым была разлучена на пятнадцать лет. В этих тетрадях была вся его жизнь – радости и горести, мысли и чувства. И упоминания о ней, о Мариночке, которая когда-то наполняла этот дом смехом.
— Знаешь, я думаю написать книгу, — сказала она Саше однажды вечером, когда они сидели на веранде, наблюдая, как Мила играет в саду. — Историю нашей семьи, основанную на дедушкиных дневниках. Чтобы Мила когда-нибудь узнала, откуда она родом.
— Отличная идея, — поддержал Саша, обнимая жену. — Дом обрел новую жизнь, и история должна продолжаться.
К калитке подошли Антон с матерью, неся корзинку с домашней выпечкой.
— Мы тут пирогов напекли, угощайтесь! — крикнула Клавдия Петровна.
Марина помахала им рукой, приглашая войти. Глядя на свою дочь, весело бегающую по саду, на мужа, помогающего соседям с корзиной, на цветущие яблони, она думала о том, как странно иногда поворачивается жизнь.
Дом, который стал яблоком раздора, в итоге превратился в место, где ее семья обрела новый смысл и новые корни. Да, ценой испорченных отношений со свекровью, но Марина верила, что когда-нибудь и эта рана затянется.
А пока она наслаждалась каждым моментом, проведенным в месте, где прошло ее детство и где теперь росла ее дочь. В доме, который хранил память о прошлом и давал надежду на будущее.
— Спасибо, дедушка, — прошептала Марина, глядя на закатное небо. — Я вернулась домой.
***
Осенний вечер окутал Сосновку прохладой. Марина, укутавшись в плед, перебирала на веранде яблоки из нового урожая. Пять лет пролетели незаметно — Мила пошла в школу, отношения со свекровью наладились, а дом превратился в настоящую семейную крепость. Телефонный звонок прервал уютную тишину. "Марина? Это Вера, твоя бывшая одноклассница! Помнишь, как мы с тобой устроили переполох на выпускном? Слушай, мне нужна твоя помощь. Приезжай срочно, я узнала кое-что про нашу новую соседку...", читать новый рассказ...