Ну что, дорогие мои, случилось невероятное, почти апокалиптическое событие в мире российского шоу-биза, которое затмило собой даже очередную порцию скандалов с участием вечно юных звездочек. Ирина Аллегрова. Да-да, та самая, чьи портреты в плакатах с перламутровыми пуговицами до сих пор пылятся на дачах у ваших родителей, внезапно соизволила открыть рот не для пения. Рот она открыла для интервью. Первого за десять лет.
Десять лет молчания! За это время иные поп-дивы успели трижды выйти замуж, родить ребенка от неизвестного отца, пережить три пластические операции, два захода в реабилитационную клинику и выпустить четыре хита, состоящих из трех слов и бесконечного «ля-ля-ля».
А наша Ирина? А наша Ирина молчала. Гордо и надменно. Появится, бывало, на «Новой волне» у Крутого, брякнет свое легендарное «Я тебя отлюблю» (или что-то в этом роде) под одобрительный гул ностальгирующей публики, и — смывается в темноту закулисья, прикрываясь руками от назойливых вспышек, как вампир от чеснока. Журналистов она если и удостаивала парой фраз, то исключительно в стиле «А я не хочу!». Императрица, что с нее взять.
И вот — бац! — интервью. Целое, большое, откровенное. Не себе в соцсетях (которые, я уверена, ведет лично, без всяких пресс-атташе, потому что кому доверить такую святыню?), а изданию Mash. И знаете, что самое пикантное в этой истории? Дала она его исключительно по просьбе своего давнего друга и, видимо, единственного человека в индустрии, чье мнение для нее что-то значит, — Игоря Крутого. Это многое говорит о расстановке сил. Один телефонный звонок Крутого сделал то, на что не способны были годы мольб фанатов и терзаний журналистов.
И что же мы узнали из этой бесценной жемчужины? А ничего такого, о чем бы мы все и так не догадывались. Но подано это под таким соусом, что хочется плакать и аплодировать одновременно.
Основной посыл госпожи Аллегровой прост и ясен, как слеза младенца: «Отстаньте все, я на пенсии».
Она не просто ушла со сцены. Она совершила красивый, почти что эстетичный уход, увенчав свою карьеру программой «Моно», которую сама же и считает творческим пиком.
На вопрос о возвращении она ответила с присущим ей лаконизмом: «Главный вопрос: с чем возвращаться? Советую вам пересмотреть программу "Моно": творческую планку после нее очень трудно будет поднять выше, а опустить ниже — не имею права!» Подняться выше — нельзя, опускаться ниже — не позволит гордость.
И ведь действительно, зачем? Чтобы в 70 с чем-то лет прыгать на сцене в блестящих леггинсах под крики «Старшего Энтузиаста»? Простите, но есть в этом что-то унизительное. Она выбрала другой путь — достойное молчание, заявив: «Вообще-то я имею право на заслуженный отдых, ха-ха-ха».
И ее можно понять!
Представьте: десятилетия в дорогах, бесконечные гостиницы, перелеты, пресса, выцарапывающая из тебя сенсации на ровном месте. А теперь — тишина. Домашний покой. Хлеб, который она печет сама. Сериалы. Книги. Внук, который учит бабушку слушать «честный рэп». Алтай с его ягодами и чаями. Это ли не счастье? Она честно отработала свой концерт и заслужила право на тихую, частную жизнь без необходимости отчитываться перед каждым, кто спросит: «А почему не поете?»
Свое отношение к прессе она высказала без обиняков, и тут с ней не поспоришь: «Поверьте, речь здесь не идет о каком-то высокомерии с моей стороны. Так сложилось, что информация сегодня — это товар. Чем более в кричащую, скандальную обертку этот товар упакован, тем больше шансов его быстрее и выгодней продать... В результате у бедного зрителя на ушах повисает огромное количество несусветной лапши!». Вот так, ни больше ни меньше. И кто осмелится сказать, что это неправда?
Но давайте будем объективны. Народное мнение, как всегда, раскололось на два лагеря. И оба по-своему правы.
Лагерь первый: «Молодец! Уважаю! Ушла красиво».
Эти люди смотрят на Аллегрову с нескрываемым уважением. Они видят в ее поступке акт высокой артистической гордости. Не то что некоторые коллеги по цеху, которые готовы на любые ужимки, лишь бы оставаться на плаву: оголяться, плодить скандалы, вытаскивать на свет божий своих бездарных отпрысков и заставлять всю страну переживать свои старческие кризисы. Аллегрова же сохранила лицо.
Она не торгует своим прошлым, не ноет в телевизоре о проблемах, не делает из себя шута. Она просто живет. И в этом есть своя, железная мораль. Артист имеет право на уход. Имеет право на приватность. Имеет право сказать: «Все, я сказал все, что хотел, и теперь свободен».
Лагерь второй: «Да кому она такая нужна? Выглядит высокомерно!».
А это — лагерь скептиков. Для них ее молчание — не гордая отстраненность, а обычная спесь звезды, которая возомнила себя божеством. «На прессу и людей всю жизнь рычит, а тут соизволила интервью дать. Неужели доходы просели?» — ехидно спрашивают они. И в их словах тоже есть своя правда.
Шоу-бизнес — это индустрия, существующая на внимании публики. И когда артист годами игнорирует тех, благодаря кому он когда-то взлетел, это выглядит как минимум неблагодарно. А фразы вроде «я имею право на заслуженный отдых» от человека, который и так уже лет десять не появляется, звучат немного комично. Как будто она нам это право… предоставляет.
Да, Аллегрова — живая легенда. Ее вклад в отечественную эстраду отрицать смешно. И ее право на личную жизнь — священно. Но! Есть и обратная сторона медали. Народная любовь — штука не односторонняя. Это диалог. Пусть и не всегда прямой. Фанаты, которые десятилетиями носили ее на руках, покупали диски и билеты, заслужили чуть больше, чем внезапное исчезновение и гордое молчание. Они заслужили если не концерты, то хотя бы элементарное «спасибо и прощайте». Небольшое прощальное турне. Прямой эфир. Да что угодно! Чтобы чувство было взаимным, а не обрывалось на полуслове.
Так как же должен уходить любой уважающий себя артист? Что важнее: исчезнуть на пике, оставшись в памяти яркой вспышкой, но рискуя показаться высокомерным засранцем? Или доживать свой век на сцене, постепенно превращаясь в пародию на самого себя, но даря радость тем, кто тебя любит? Унизительно ли петь «Старшего Энтузиаста» в 70 лет? Или унизительнее прятаться от тех, для кого эта песня — часть их жизни?
Ирина Аллегрова выбрала свой путь. Путь гордого одиночества. Осуждать ее за это — глупо. Но и идеализировать не стоит. Это не подвиг, это личный выбор. Выбор сильного человека, который знает себе цену и не хочет эту цену снижать. И, кажется, она абсолютно счастлива в своем новом амплуа, говоря: «В основном наслаждаюсь семейным покоем: пеку хлеба, смотрю сериалы, читаю книги, общаюсь с близкими — в общем, делаю все то, чего была лишена многие годы своей карьеры».
А что вы думаете об этом, мои уважаемые читатели? Как, по-вашему, должен уходить настоящий артист? С громом и прощальным турне, осыпаемый цветами и слезами благодарных фанатов? Или тихо и незаметно, сохраняя интригу и не давая никому шанса увидеть свой возможный закат?
И имеет ли право звезда такого масштаба полностью игнорировать прессу и фанатов или это уже перебор? Жду ваши мнения в комментариях.
Больше подробностей в моем Telegram-канале Обсудим звезд с Малиновской. Заглядывайте!
Если не читали: