⏮️ Начало истории читать здесь:
Когда Нина Сергеевна узнала, её словно подменили. Раньше она хотя бы пыталась изображать вежливость, теперь же открыто показывала своё отношение.
— Бог наказал тебя за то, что связался с разведёнкой! — кричала она на Павла. — Теперь будешь век маяться с чужим отродьем!
— Не смей так говорить о Тимофее!
— А что, правда глаза колет? Посмотри на него — копия отца! И чем старше, тем больше будет похож! Каждый день будешь видеть чужого мужика в своём доме!
Павел тогда выставил мать за дверь. Но она возвращалась — снова и снова. То конфеты Тимофею принесёт (самые дешёвые), то продуктов накупит (с последующим требованием вернуть деньги), то внезапно заявится «помочь с уборкой» (и весь день будет рассказывать, какая Валерия плохая хозяйка).
◆ ◇ ◆ ◇ ◆ ◇ ◆ ◇ ◆
— Бабушка Нина опять плакала, — сказал однажды Тимофей, вернувшись из школы.
Валерия замерла с тарелкой в руках:
— Где ты её видел?
— Она у школы стояла. Сказала, что я не настоящий внук. Что настоящего у неё никогда не будет. А потом заплакала и убежала.
— Тимоша... — Валерия присела перед сыном на корточки. — Ты не слушай её, хорошо? Ты наш мальчик, наш любимый...
— Мам, а почему папа Паша не может быть моим настоящим папой? Серёжка из параллельного класса говорит, что его отчим усыновил, и теперь у них одинаковые фамилии.
Валерия задумалась. Они с Павлом обсуждали усыновление, но решили подождать — вдруг Сергей, биологический отец, захочет общаться с сыном? Но за три года он ни разу не появился, только исправно платил алименты.
Вечером она рассказала Павлу о встрече Тимофея с Ниной Сергеевной.
— Всё, хватит! — взорвался он. — Завтра же поговорю с юристом об усыновлении. И матери скажу — либо принимает Тимофея как внука, либо...
— Либо что? — устало спросила Валерия.
— Либо пусть живёт своей жизнью. Без нас.
Но разговор с юристом пришлось отложить. Утром позвонили из больницы — Нина Сергеевна попала в реанимацию с инфарктом.
◆ ◇ ◆ ◇ ◆ ◇ ◆ ◇ ◆
Капельницы, мониторы, запах лекарств. Нина Сергеевна казалась крошечной в больничной кровати — серая, сморщенная, беспомощная.
— Мам? — Павел взял её за руку.
Она открыла глаза, попыталась что-то сказать, но вышел только хрип. Медсестра предупредила — говорить пока нельзя, только через пару дней.
Валерия стояла у двери, не решаясь подойти ближе. Но Тимофей вдруг вырвался из её рук, подбежал к кровати:
— Бабушка Нина! Вы поправляйтесь! Я вам открытку нарисовал!
Он протянул сложенный вчетверо листок. На нём корявыми буквами было написано: «Бабушке Нине. Выздоравливай. Люблю. Тимофей».
Нина Сергеевна смотрела на мальчика, и по её щекам текли слёзы.
Следующие две недели Павел практически жил в больнице. Валерия приносила ему еду, чистую одежду. Тимофей каждый день рисовал открытки, мастерил поделки — «для бабушки Нины».
— Почему ты это делаешь? — спросила однажды Валерия. — Она же... она тебя не любит.
— Мама сказала, что она больная, — серьёзно ответил Тимофей. — Не телом, а душой. И что больных нужно лечить добротой.
Когда Нину Сергеевну перевели в обычную палату, первое, что она сказала, было:
— Простите меня.
Павел растерялся:
— Мам, тебе нельзя волноваться...
— Нет, дай сказать. Я... я ужасно себя вела. С вами обоими, — она посмотрела на Валерию. — И с Тимошей. Господи, что я наговорила этому ребёнку...
— Бабушка Нина, вы не плачьте! — Тимофей полез в карман. — У меня для вас конфета есть! Правда, немножко растаяла...
Нина Сергеевна расплакалась ещё сильнее.
— Я думала, умру, — всхлипывала она. — Лежала и думала — умру, и некому будет плакать. Сын отвернётся, и правильно сделает. А внук... А внука я сама оттолкнула. Единственного внука...
— Мам, успокойся...
— Нет! Я должна это сказать! Тимоша, мальчик мой, прости меня. Прости глупую, злую бабку. Я... я хочу быть тебе настоящей бабушкой. Если ты позволишь.
Тимофей подумал секунду, потом решительно кивнул:
— Конечно, позволю! Только вы больше не плачьте, ладно? А то у вас опять сердце заболит.
◆ ◇ ◆ ◇ ◆ ◇ ◆ ◇ ◆
Выписывали Нину Сергеевну всей семьёй. Она настояла, чтобы Тимофей ехал с ними — «внук должен быть рядом».
Первое время она жила у них — врачи категорически запретили оставлять её одну. Валерия готовилась к худшему, но произошло чудо — свекровь словно подменили.
— Тимоша, иди кушать! — звала она. — Я блинчиков напекла, твоих любимых, с творогом!
— Бабушка, а можно я Костика позову? Вы ему обещали показать, как корабли в бутылке делают!
— Конечно, зови! И Машеньку заодно, я ей куколку связала.
Павел не верил своим глазам. Мать, которая раньше считала каждую копейку, теперь спускала всю пенсию на подарки Тимофею. Водила его в театры, музеи, на выставки.
— Мам, ты его избалуешь, — пытался урезонить Павел.
— Имею право! Внука баловать — святое дело бабушкино! Правда, Тимоша?
— Правда! — хохотал Тимофей, запрыгивая ей на колени.
✍🏻 Продолжение следует.
© Михаил Вяземский. Все права защищены. При цитировании или
копировании данного материала обязательно указание авторства и
размещение активной ссылки на оригинальный источник. Незаконное
использование публикации будет преследоваться в соответствии с
действующим законодательством.