Он не собирался здесь останавливаться.
Но остановился. Это не был базар. Не праздник.
Это был обычный вечер в обычной деревне, где всё ещё помнили,
что жар от угля — это не про еду, а про тепло рядом. Омар шёл мимо, когда почувствовал запах.
Он был не ярким. Не пряным.
Но таким, от которого внутри что-то опустилось — как плечи, когда возвращаешься домой. Запах шашлыка. Но не ресторанного. Не маринованного в лимоне и чесноке.
А настоящего — с томатным соком, пряным луком и лепёшкой, тонкой, как нить памяти. — Ты чувствуешь? — раздался голос за спиной. Омар обернулся.
Перед ним стоял юноша лет двадцати.
На щеке — тонкий след ожога.
В глазах — усталость, но добрая. Та, что бывает у тех, кто не бросил, даже когда стало тяжело. — Это мой отец говорил: "Хороший шашлык — не тот, что мягкий. А тот, что заставляет вспомнить, с кем ты его ел в первый раз." Он пригласил Омара к очагу. Казан стоял сбоку, над жаром. Но готовили не в нём — а на решётке, прямо над углями. Мясо уже было нарезано.
Куск