Глава 1. Нежданный гость
В Зале Совета царила тишина, нарушаемая лишь мерным, успокаивающим гулом планеты, который теперь был слышен постоянно — не как стон, а как дыхание спящего великана. Русий и Кай изучали голографические карты новых, «просящих» рудников, где геопаты мягко направляли рост кристаллических структур, а не взрывали породу.
Воздух в центре зала дрогнул, затрещал. Запахло озоном и статикой. Из ничего, разрывая саму ткань реальности, выросла серебристая, струящаяся фигура. Телепортация сквозь все щиты Убежища, сквозь саму плоть планеты, была немыслима.
Но он был здесь.
Анкхар.
Он выглядел почти так же, как в воспоминаниях Русия с Кутгара. Худой, с острыми чертами лица, одетый в простой серый комбинезон без знаков отличия. Лишь глаза — холодные, всевидящие, лишённые всякой теплоты — выдавали в нём нечто большее, чем человек.
Он не был вооружён. Его руки были пусты.
— Брат, — произнёс он. Его голос был тихим, но он заполнил собой весь зал, словно физическая субстанция. — Прошло сто лет. Вы преуспели. Поздравляю.
Часовые из стражи подняли оружие. Кай инстинктивно встал между призраком и Русием. Но Русий медленно поднял руку, приказывая стоять.
— Анкхар, — голос Русия был спокоен, но в нём слышалось напряжение стальной струны. — Ты явился сам. Значит, эксперимент перешёл в новую фазу? Решил сменить дистанционное наблюдение на прямой контакт?
— Эксперимент? — Анкхар слегка склонил голову, на его губе играла лёгкая, безразличная улыбка.
— Вы так это называете? Как... упрощенно. Я предпочитаю думать об этом как о... долгосрочном сборе данных. И ваши последние действия внесли такие интригующие переменные. Симбиоз с планетарным супер-эго. Фасцинирующе. Это меняет всё.
Он сделал шаг вперёд. Стража напряглась, но он прошёл сквозь луч прицела, словно его не существовало.
— Я пришёл не с войной, Русий. Война — инструмент для грубых умов. Я пришёл с предложением. Сотрудничества.
Глава 2. Предложение, от которого нельзя отказаться
— Сотрудничества, — повторил Русий, не скрывая скепсиса. — После того как ты натравил на нас тварь из недр, посылал шпионов и наблюдал, как мы гибнем?
— Я предоставлял… стимулы, — поправил Анкхар. — Без давления нет эволюции. Без угрозы нет инноваций. Посмотрите на себя! Вы из кучки беглецов превратились в нечто… уникальное. Вы не просто выжили в этом негостеприимном месте. Вы заключили с ним союз. Вы стали интересны.
Он обвёл взглядом зал, его взгляд скользнул по лицам ошеломлённых советников, по стенам из Костяного Шлака, словно он видел не материю, а потоки данных, эмоций, связей.
— Но ваш симбиоз… сырой. Примитивный. Вы лишь прикоснулись к сознанию планеты, как ребёнок трогает воду. Я могу научить вас плавать. Я могу дать вам технологии, которые позволят вам не просто «просить» у планеты, а говорить с ней на равных. Понимать её. Стать по-настоящему единым целым. Без потери индивидуальности, — он посмотрел прямо на Кая, — а с её преумножением.
— Какова твоя цена? — спросил Кай, его голос дрогнул от ненависти и… любопытства.
— Цена? — Анкхар рассмеялся, и это был звук, похожий на лёд, трескающийся в пустоте. — Данные. Доступ к вашему опыту. К вашему уникальному соединению. Я коллекционирую эволюционные пути. Ваш — один из самых любопытных. Помогите мне его понять. И я помогу вам… возвыситься.
Он протянул руку. На его ладони лежал не устройство, а светящийся, сложный геометрический узор, словно сплетённый из самого света.
— Первый урок. Технология «Геометрического резонанса». Она позволит вам не просто посылать чувства, а строить мыслеформы. Создавать из энергии плоти планеты то, что вам нужно. Не добывать руду. Выращивать готовые сплавы. Не строить города. Выращивать их.
Искушение было колоссальным. Власть над материей силой мысли. Следующий шаг эволюции.
Русий смотрел на светящийся узор, потом на лицо брата. Он видел не злость. Он видел холодный, ненасытный голод познания. Анкхар не хотел их уничтожить. Он хотел их… изучить. Сделать их самым ценным экспонатом в своей коллекции.
— Нет, — тихо сказал Русий.
Улыбка Анкхара не дрогнула.
— Я не спешу. Подумайте. Вы ведь тоже учёные в душе. Вам тоже не терпится узнать, что за следующей дверью. Я оставлю вам… подарок.
Светящийся узор с его ладони вспыхнул и переместился на пол в центре зала, выжигая своё изображение в камне.
— Изучите его. Поиграйте с ним. Когда будете готовы… я вернусь.
Его фигура задрожала и растаяла в воздухе, как мираж.
В зале повисло тяжёлое молчание. Они только что отказались от ключа к невероятной силе. Или подписали себе приговор?
Глава 3. Запретное знание
Геометрический узор, оставленный Анкхаром, стал навязчивой идеей для лучших умов Убежища. Его изучали, сканировали, моделировали. Он был совершенен. Математически безупречен. Он был ключом к управлению материей на фундаментальном уровне.
Кай, против воли Русия, возглавил группу по его изучению. Он не мог сопротивляться. Это была загадка, брошенная им лично.
— Это не оружие, — говорил он Русию, показывая голограммы. — Это… язык. Язык, на котором говорит сама вселенная. С его помощью мы смогли бы…
— Мы смогли бы стать такими, как он, — сухо закончил Русий. — Холодными, всевидящими, лишёнными всего человеческого. Это ловушка, Кай. Более изощрённая, чем Древо. Она бьёт по нашему любопытству. По нашему стремлению к знанию.
Но запретить изучение было невозможно. Узор был уже здесь. Игнорировать его — значит слепнуть добровольно.
Кай и его команда провели первый осторожный эксперимент. Они спроецировали узор на кусок обычного базальта и подали через него слабый энергетический импульс.
Камень… ожил. Он не расплавился. Он перестроился, превратившись в идеальную сферу из неизвестного, сверхпрочного и сверхлёгкого сплава. Это было чудо. Чудо, доставшееся им даром.
Эйфория охватила учёных. Они нашли новый, чистый источник энергии и технологии! Они больше не зависели от милости планеты!
Русий, глядя на ликующих людей, чувствовал ледяной ужас. Они праздновали, не понимая, что только что сделали первый шаг в клетку. Клетку, дверь в которую им так любезно открыл тюремщик.
Он посмотрел на выжженный на полу узор. Он видел в нём не потенциал. Он видел крючок. И они уже его проглотили.
Глава 4. Искушение чудесами
Узор Анкхара, названный исследователями «Монадой», стал основой новой технологии — геокинетического синтеза. За несколько недель лаборатории Убежища, оснащённые Монадой - проекторами, научились «выращивать» сложнейшие сплавы и детали прямо из подручного материала — камня, почвы, даже воздуха. Потребность в рудниках, плавильных печах и тяжёлом труде отпала.
Город начал меняться с пугающей скоростью. На смену шершавому Костяному Шлаку пришли гладкие, струящиеся поверхности, идеальные с математической точки зрения. Появились башни, бросавшие вызов гравитации, и мосты, сотканные из света и твёрдой энергии. Убежище стало похоже на сказочный хрустальный город из древних легенд.
Люди были в восторге. Болезни отступали под воздействием геокинетических генераторов, восстанавливающих ткани. Голод стал невозможен — еду синтезировали из энергии. Даже старики молодели, их тела омолаживались под воздействием гармонизирующих полей.
Кай стал героем. Его команду носили на руках. Они дали людям рай.
Но Рай имел свою цену.
Русий, гуляя по сияющим новым улицам, чувствовал себя чужим. Гул планеты, её «дыхание», которое стало привычным фоном жизни, теперь едва улавливался. Его заглушали идеальные частоты Монады. Люди перестали «слушать» планету. Зачем? Всё можно было получить легче, быстрее, лучше.
Он видел, как дети играют не с живыми, светящимися мхами, а с игрушками, синтезированными из энергии. Их смех был таким же, но в их глазах не было того благоговения перед жизнью, что было раньше.
Однажды ночью к нему в покои пришёл старый Гхарр-младший. Его лицо было мрачным.
— Она плачет, — проскрежетал он без предисловий.
— Кто? — спросил Русий, хотя знал ответ.
— Планета. Мы перестали ей быть нужны. Мы перестали с ней говорить. Мы взяли у неё всё, что хотели, силой этого… этого узора. Не прося. Не благодаря. Мы грабим её, сами того не замечая. И она чувствует себя… ненужной. Брошенной.
Русий посмотрел в окно на сияющий, слишком идеальный город. Анкхар не атаковал. Он подарил им костыль. И они, уставшие от борьбы, с радостью на него оперлись. И теперь забывали, как ходить сами.
Глава 5. Разрыв симбиоза
Кризис наступил не с грохотом, а с тихим шепотом.
Сначала начали увядать гибридные культуры на гидропонных фермах. Они не болели — они просто теряли жизненную силу, словно лишённые воли к жизни.
Потом перестали плодоносить светящиеся мхи на стенах. Синий свет померк, оставив после себя лишь серую пыль.
Затем у самых чувствительных жителей — геопатов, детей, стариков — начались приступы непонятной тоски, депрессии, апатии. Врачи разводили руками — физически они были здоровы.
Кай, поглощённый своими исследованиями, первоначально игнорировал это как «временные побочные эффекты перехода на новую энергетическую парадигму».
Но однажды утром весь город проснулся от… тишины.
Гул планеты, её вечное, успокаивающее присутствие, оборвалось. Полностью. Абсолютно.
Это была не физическая тишина. Это была ментальная пустота. Как если бы у человека остановилось сердце. Жители Убежища, не осознавая того, годами жили в ритме с этим гулом. Он был звуковой дорожкой их жизни, фундаментом их спокойствия.
И теперь его не было.
По городу прокатилась волна паники. Люди не понимали, что происходит, они чувствовали себя оглушёнными, потерянными, отрезанными от чего-то жизненно важного.
Русий и Гхарр поднялись на башню. Датчики показывали, что планета физически была в порядке. Но её сознание… её сознание ушло. Оно замкнулось в себе, отгородилось от них стальной стеной молчания.
— Что мы наделали? — прошептал Кай, наконец оторвавшись от своих чертежей и увидев последствия. Его лицо было бледым от ужаса.
— Вы приняли дар дьявола, — горько сказал Русий. — И расплачиваемся мы все. Мы нарушили хрупкий баланс. Мы показали ей, что предпочитаем искусственную, идеальную красоту — её естественную, неидеальной. Мы её предали.
Анкхар не нападал. Он просто дал им rope, и они сами себя повесили.
Глава 6. Выбор Кая
Совет был в панике. Предлагали всё — от уничтожения всех Монад-проекторов до, наоборот, усиления их мощности, чтобы «пробить» молчание планеты.
Кай молча слушал, и в его глазах зрела решимость. Он встал.
— Я знаю, что делать, — сказал он. Его голос был твёрдым. — Я принёс это знание в наш дом. Я и должен его изгнать.
— Как? — спросил Русий.
— Обратиться к ней. Не через технологии. Не через Монаду. По-старому. Как мы делали это в первый раз. Но на этот раз… я должен сделать это один. И я должен принести искупление.
Он посмотрел на выжженный на полу узор.
— Он дал нам это знание. Он подключен к нему. Я использую эту связь. Я уйду в глубокую медитацию и обращусь к планете. Но я не буду просить прощения. Я покажу ей… Я покажу ей все. Все наши страхи, нашу жадность, нашу слабость. И я предложу ей сделку.
— Какую сделку? — спросил Гхарр.
— Она вернёт нам связь. А мы… мы уничтожим Монаду. Все данные. Все устройства. Мы откажемся от этого знания. Навсегда. Мы выберем трудный путь. Путь роста вместе с ней, а не поверх неё.
В зале повисло шоковое молчание. Отказаться от чуда? Вернуться к труду, к ограничениям?
— Они не согласятся! — кто-то выкрикнул.
— Тогда пусть они живут в этой прекрасной, безмолвной могиле! — крикнул Кай впервые за долгое время. — Я лучше умереть частью чего-то живого, чем жить хозяином чего-то мертвого!
Русий смотрел на него с гордостью и болью. Кай был готов совершить акт высшей жертвы — не жизни, а разума. Он был готов выжечь свой собственный гений, разорвать связь с дразнящим знанием, чтобы спасти свою душу.
— Сделай это, — сказал Русий. — Мы с тобой.
Глава 7. Искупление
Кай спустился в самую глубокую часть города, в место, где камень был необработанным и все еще хранил прикосновение планеты. Он сел на холодный пол, положил руки на камень.
Русий, Гхарр и немногие, кто все еще помнил старые способы, образовали круг вокруг него. Они не использовали кристаллы. Они использовали свою память, свою любовь к дому.
Кай закрыл глаза и… отпустил. Он отпустил все барьеры. Он не послал сообщение. Он открылся сам. Он показал планете не коллективную память Убежища, а свою собственную душу. Свой восторг открывателя. Свою гордыню. Свое ослепление. Свой ужас от осознания содеянного. И свою готовность всё отдать, чтобы вернуть потерянную связь.
Это был плачь не о мастере, а о ребенке, осознавшего, что он причинил боль твоей матери.И затем, он взял мысленно в руки идеальную, прекрасную, холодную геометрию Монады… и стал её ломать.
Это было как будто ломаешь часть собственного мозга. Он кричал от боли физической и ментальной. Он почувствовал, как его интеллект, его способность к гениальным идеям, гаснет, заменяется на простоту, ясную боли и сожаление.
Люди в вокруг чувствовали это. Они плакали, держась за руки, посылая ему свою силу.
И затем, глубоко в камне, что-то отозвалось.
Сначала — предварительное, осторожное прикосновение. Потом — волна… понимания. И прощения. Она видела. Она поняла искушение. И она видела жертву. Глубокий, могущественный гул вернулся. Сначала тихий, как отдаленный гром, потом нарастая, заполняя собой всё.
Но это был не старый гул. Это был новый. В нём в нем были нотки боли, но также и нотки … уважения. Они прошли тест. Они выбрали подключение, а не питание.
Кай рухнул без сознания. Монада в его разум был разрушен. И по всему городу Монад-проекторы погасли, рассыпаясь в песок.
Тишины не было. Было дыхание планеты. Громкое, живое, и добро пожаловать.
Они были дома. Снова.
Анкхар, наблюдая из дали, не злился. Он улыбался. Его эксперимент дал самый неожиданный результат. Они не только сопротивлялись искушению, они использовали это чтобы углубить симбиоз. Их ценность как образца возросла.
Его пальцы начали строить новые планы. Может быть… может быть нужно дать им время. Восстановиться. Эволюционировать дальше.
А потом… потом подкинуть им новое, ещё более тонкое искушение.
Игра была далека от окончания.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ НАЧАЛО ТУТ
Подпишитесь на мой канал. Или поставьте лайк!