Бывают в жизни моменты, которые не укладываются в привычную логику, не поддаются объяснению с точки зрения здравого смысла. Они, как вспышки света в густом тумане, на мгновение озаряют невидимые глазу тропинки, по которым идут наши судьбы, и напоминают о существовании сил, стоящих за гранью нашего понимания. Силах, которые оберегают, направляют и порой буквально выхватывают из ладоней самой смерти. Мы называем их по-разному — Ангелы-Хранители, Провидение, Высшая Воля, — но суть от этого не меняется. Они есть. И истории, которые я хочу вам поведать, — живое тому подтверждение.
Первая история пришла ко мне из далёкого прошлого, от моей бабушки, Марии Фёдоровны, женщины с твёрдым характером и глубокой, тихой верой. Она рассказывала её редко, обычно в преддверии больших праздников, и голос её при этом становился тише, а взгляд устремлялся куда-то далеко-далеко, будто она вновь переживала те давние события.
Случилось это в конце пятидесятых. Бабушке, тогда молодой, энергичной женщине, предстояла сложная пересадка с одного поезда на другой на огромном, незнакомом ей узловом вокзале города Заволжска. Поезд её прибыл глубокой ночью, а следующий, единственный за сутки, должен был отправиться через сорок минут. Перрон был почти пуст, лишь где-то вдалеке слышались усталые шаги носильщика да скрежет маневрового тепловоза. Воздух был густой, пропитанный запахом угольной пыли, машинного масла и предрассветной свежести.
Она вышла из вагона, крепко сжимая в руке потрёпанный бумажный билет и адресок, куда нужно было ехать. Но огромность вокзала, множество путей, темнота и усталость сразу же сбили её с толку. Она металась между гигантскими, застывшими в ожидании составами, пытаясь разглядеть на табличках нужный номер. Времени оставалось всё меньше. Сердце бешено колотилось, в горле пересыхало от паники. Она уже совершенно заблудилась в этом лабиринте из стали и рельсов, не понимая, как выйти к своему поезду. Отчаяние подступало комом к горлу, слёзы застилали глаза.
И тогда она остановилась, запрокинула голову к тёмному, усыпанному звёздами небу и просто взмолилась, не скрывая больше своих чувств.
— Господи, помоги! Святитель Николай, Ангел-Хранитель мой, направь, не дай пропасть! — шёпот, больше похожий на стон, вырвался из её груди.
Не успела она опустить голову, как из-за угла ближайшего товарного вагона, из сгустившейся темноты, появился мужчина. Высокий, в длинном тёмном пальто и фуражке, надвинутой на глаза. Он не вышел, а именно появился, словно материализовался из ночного воздуха. Не говоря ни слова, он уверенно подошёл к ней, легко взял из её оцепеневших рук тяжёлый саквояж и кивком показал: «Иди за мной». Бабушка, словно заворожённая, без тени сомнения пошла следом. Он шёл быстрым, уверенным шагом, ни разу не обернувшись, петляя между спящими поездами. Она едва поспевала за ним, и всё это время её не покидало странное чувство полного спокойствия и уверенности, будто она следует за самым близким и надёжным проводником. Через несколько минут они вышли к перрону, где, пыхтя, стоял её поезд. Незнакомец подошёл к одному из вагонов, подал ей руку, чтобы она поднялась на подножку, молча вручил саквояж и, прежде чем она успела вымолвить слово благодарности, растворился в ночи так же внезапно, как и появился. Только тут бабушка с изумлением поняла, что он не просто привёл её к поезду. Он привёл её к нужному вагону, её вагону, номер которого был указан в билете. Они не обменялись ни единым словом.
Вторая история произошла уже со мной, и она до сих пор отзывается в душе ледяным холодком и одновременно тёплой благодарностью. Зимой, несколько лет назад, мне нужно было попасть в отдалённый район нашего города, в гости к старой подруге, которую я не видела много лет. Адрес был записан на клочке бумаги, навигатор в телефоне сел, а начинало смеркаться. Я вышла из автобуса на незнакомой остановке и поняла, что совершенно потеряла ориентацию. Узкие улочки частного сектора с одинаковыми деревянными домами, занесённые снегом, казались безлюдными. Мороз крепчал, ветер пробирал до костей, а я брела наугад, с каждым шагом понимая, что заблудилась основательно.
Я пыталась остановить редкие проезжавшие машины — никто не останавливался. Встретила пару прохожих, но их объяснения были путаными и только сильнее сбили меня с толку. Темнота сгущалась, паника нарастала, пальцы на руках, несмотря на варежки, теряли чувствительность. Отчаяние достигло предела. Я прислонилась к холодному забору, и из глаз сами собой полились слёзы, тут же замерзая на щеках. Я не кричала, я просто смотрела в тёмное, безразличное небо и шептала, задыхаясь:
— Господи, помоги! Пошли хоть кого-нибудь! Я не знаю куда идти…
Не прошло и пяти минут, как на дороге появились фары. Машина, белая иномарка, проехала мимо, но метров через сто замерла, поехала задним ходом и подкатила ко мне. Опустилось стекло, и мужчина за рулём спросил:
— Девушка, вы в порядке? Не заблудились ли?
Я, плача и смеясь одновременно, кивнула и показала ему смятый клочок бумаги с адресом. Он внимательно посмотрел.
— Я как раз мимо еду. Садитесь, подвезу.
Дорогой он не проронил ни слова, лишь включил печку погорячее. Он довёз меня не просто до улицы, а до самого нужного дома, вышел из машины, проводил до калитки и подождал, пока я позвоню в дверь и на пороге появится удивлённая физиономия моей подруги. Только убедившись, что я в безопасности, он молча кивнул и уехал. Я даже не успела как следует его поблагодарить. До его появления мимо проехали десятки машин, но остановился именно он, появившись точно по моему отчаянному зову.
Третья история — о чудесном спасении, которое кажется невероятным. Моя дальняя родственница, Ольга, много лет живёт за границей. Однажды она рассказала мне поразительную вещь. В то утро, которое потрясло весь мир, она должна была быть на работе. Она работала в одном из знаменитых небоскрёбов. Но в тот день всё пошло не так: она проспала, потом не могла найти ключи, а выйдя из дома, обнаружила, что забыла пропуск. Для собранной и педантичной Ольги это было неслыханно. Раздражённая, она вернулась, прождала лифт, поднялась в квартиру, нашла пропуск и снова вышла на улицу, понимая, что опаздывает уже катастрофически. Подземка была забита, и она решила взять такси. Когда машина приблизилась к месту её работы, дорогу перекрыли полицейские машины с мигалками. Стоял невообразимый шум, гул, крики. Она выскочила из такси и застыла в ужасе, наблюдая со стороны за разворачивающейся на её глазах страшной картиной. Её первое чувство было — дикая досада и страх из-за опоздания. А потом пришло осознание: это непредвиденное, раздражавшее её опоздание спасло ей жизнь. Впервые за много лет она опоздала. Впервые что-то пошло не по плану. И это спасло её.
Ещё одну историю мне поведала соседка по палате, когда я лежала в больнице. К ней часто наведывалась её племянница, молодая женщина по имени Вера, с удивительно добрыми глазами и лёгкой хромотой. Как-то раз мы разговорились, и Вера рассказала мне свою историю. Осенью, несколько лет назад, она вместе со своим дядей, матерью и маленьким сыном возвращалась с картофельного поля. Ехали они на стареньком грузовике. Дорога была разбитая, шёл мелкий дождь. На крутом повороте машину занесло, она перевернулась и скатилась в глубокий кювет. Позже, на допросе, Вера рассказывала следователям, что всё произошло будто в замедленной съёмке. В момент кувыркания она увидела, как лобовое стекло треснуло, и сквозь него в машину потянулись… нет, не руки, а скорее, сгустки света, которые подхватили её маленького сына, лежавшего в люльке, и мягко вынесли наружу. Когда всё стихло, взрослые, искалеченные, оказались зажаты в груде металла. Малыша же нашли на пригорке, метрах в тридцати от места аварии. Он лежал на сухой травке, укутанный в своё одеяльце, и спокойно сопел. На нём не было ни единой царапины.
Я и сама когда-то стала невольной свидетельницей подобного чуда. Моя тётя, женщина уже в годах, как-то раз поделилась со мной пугающей историей о своей внучке. Ранним утром ей позвонил сын из командировки. Она точно помнила, что разговор шёл по городскому телефону, и он с беспокойством спрашивал о своей маленькой дочке, о её здоровье. Разбуженная столь ранним звонком, тётя всё же набрала номер своей невестки. Та, как выяснилось, всего на пять минут выскочила в круглосуточный магазин, оставив спящую четырёхлетнюю дочку одну в квартире. Услышав тревожный звонок свекрови, невестка бросилась обратно. Подходя к своему пятиэтажному дому, она замерла в ужасе: её дочка, проснувшись, забралась на подоконник и, открыв форточку, свесилась наружу, зацепившись ручонками за раму. Женщина помнит лишь страшный прилив адреналина и то, как она, не чувствуя под собой ног, взлетела по лестнице на пятый этаж. Дверь почему-то была не заперта на ключ. Она ворвалась в комнату и успела схватить ребёнка уже в тот момент, когда девочка начала разжимать уставшие пальцы. Позже, придя в себя, она не могла понять, как ей удалось так быстро подняться, и почему дверь оказалась открыта. Она была уверена, что захлопнула её. Словно кто-то невидимый пришёл на помощь, ускорив её движения и устранив преграды на пути.
Вспоминается и случай из моего собственного детства. Наша семья была самой обычной советской семьёй, где о Боге и вере не говорили вовсе. Религия была чем-то далёким и не имеющим к нам отношения. В нашей скромной «хрущёвке» в городе Приозёрске стоял большой письменный стол. Над ним на стене висел отрывной календарь. Мне, пятилетнему мальчишке, страшно нравилось каждое утро совершать важный ритуал — забираться на стол и с торжественным видом отрывать старый листок. Это было целое приключение: вначале вскарабкаться на стул, потом со стула — на гладкую столешницу, сделать несколько неуверенных шагов по краю и, наконец, дотянуться до заветного календаря. Однажды, совершив этот нелёгкий путь и уже потянувшись рукой к бумажному листку, я почему-то обернулся. Я стоял на самом краю стола, и взгляд мой упал вниз, на далёкий пол. Высота показалась мне умопомрачительной. У меня закружилась голова, я потерял равновесие, дёрнулся и начал падать. В тот миг я успел лишь закрыть глаза от страха. Но падения не последовало. Я не ощутил ни удара, ни чьих-то рук. Вместо этого меня охватило странное, тёплое и невероятно спокойное чувство. Меня будто мягко подхватило, обняло и поставило на ноги на твёрдый, надёжный пол. Я открыл глаза. Я стоял посреди комнаты, целый и невредимый. Внутри не было ни страха, ни смятения — лишь тихая, светлая радость и ощущение, что меня только что крепко и с любовью прижали к чьей-то доброй, невидимой груди. Я тогда ничего не понял, но это чувство абсолютной защищённости осталось со мной на всю жизнь.
Вот такие истории. Большие и маленькие. Громкие, потрясающие основы, и тихие, личные, известные лишь тем, кого они коснулись. Их можно объяснять совпадениями, игрой подсознания, случайностью. Но когда их собирается много, они складываются в единую, неоспоримую картину. Да, есть та сила, которая защищает. Которая слышит наш безмолвный крик из самой глубины души и приходит на помощь. Которая ведёт запутавшегося путника, останавливает машину в нужном месте, заставляет нас опоздать к роковой встречи, выносит ребёнка из-под обломков и мягко подхватывает падающего с высоты малыша.
Моя бабушка, Мария Фёдоровна, всегда учила меня простой, но очень важной вещи: «Чтобы твой Ангел-Хранитель всегда был рядом и охранял тебя, его нужно звать с собой. Не забывай его. Выходя из дома, говори всегда: „Ангел мой, хранитель мой, пойдём со мной! Ты — впереди, а я — за тобой“».
И я всегда следую её совету. Потому что знаю: мы не одиноки в этом мире. Нас ведут. Нас оберегают. И это знание наполняет жизнь особым светом и тихой, неиссякаемой надеждой.