Света стояла у окна и смотрела, как за забором копошится соседская кошка. Серая, облезлая, но свободная. Девушка прижалась лбом к холодному стеклу. За спиной отец гремел бутылками – искал заначку. Мать на кухне варила картошку, единственное, что осталось до получки.
– Света, иди сюда! – рявкнул отец из прихожей.
Она знала этот тон. Когда отец так говорил, лучше не спорить. Медленно прошла в прихожую, где родители уже ждали её. Отец стоял, покачиваясь, мать вытирала руки о фартук.
– Семёныч завтра придёт, – сказал отец, глядя куда-то мимо дочери. – Познакомиться хочет поближе. Ты оденься прилично.
Света почувствовала, как внутри всё сжалось. Семён Петрович – местный торгаш, которому принадлежали два продуктовых магазина. Шестьдесят лет, живот через ремень переваливает, пальцы как сардельки. Когда проходила мимо его магазина, он всегда смотрел так, что хотелось бежать без оглядки.
– Пап, я же говорила...
– Что говорила? – отец шагнул ближе, от него несло перегаром. – Ты уже взрослая. Восемнадцать стукнуло. Пора о семье думать.
– Да какая семья, пап? Он же старый!
– Зато с деньгами! – вмешалась мать. – Дом у него двухэтажный, машина. Будешь как сыр в масле кататься.
Света посмотрела на мать. Та отвела глаза. Знала ведь, понимала, на что дочь обрекают, но молчала. Как всегда.
– Я не пойду за него, – тихо сказала Света.
Отец дёрнулся, будто его ударили. Лицо побагровело.
– Это ещё что за выкрутасы? Будешь делать, как я сказал!
– Не буду.
Пощёчина прилетела неожиданно. Света покачнулась, схватилась за щёку. Горячо, больно. Но не это было страшно. Страшно было видеть, как отец смотрит на неё – словно на вещь, которая посмела ослушаться хозяина.
– Завтра придёт Семёныч, – повторил он уже спокойнее. – Будешь улыбаться и соглашаться на всё, что он скажет. Поняла?
Света кивнула. Спорить бесполезно. Отец развернулся и ушёл на кухню. Мать постояла ещё немного, потом тоже ушла, так ничего и не сказав.
Девушка поднялась к себе в комнату – крохотную каморку под крышей. Села на кровать, обхватила колени руками. Думала. Семёныч был дважды женат. Обе жены умерли молодыми – первая в тридцать два, вторая в двадцать восемь. В городке шептались, но доказательств не было. Да и кто станет копаться – человек при деньгах, в полиции свои люди.
Вечером, когда родители уснули, Света спустилась на кухню попить воды. На столе лежал конверт. Толстый, набитый купюрами. Рядом – записка отцовским корявым почерком: "Задаток от С.П."
Так вот как. Уже и деньги взяли. Продали, как скотину на базаре.
Света взяла конверт, пересчитала. Пятьдесят тысяч. За эти деньги отец готов был отдать родную дочь старому извращенцу. Руки задрожали от злости. Хотелось разорвать эти проклятые бумажки, швырнуть родителям в лицо. Но что толку? Возьмут другие.
Утром проснулась от грохота. Отец уже с утра накачивался для храбрости. Мать суетилась, накрывала стол – достала последнюю банку огурцов, нарезала колбасу, которую берегла к празднику.
– Одевайся! – крикнул отец, увидев Свету на лестнице. – Семёныч через час будет!
Девушка вернулась к себе. Достала единственное приличное платье – синее, с белым воротником. Подарок тёти Нади на прошлый день рождения. Надела, посмотрела в треснутое зеркало. Восемнадцать лет, а чувствовала себя старухой.
Звонок в дверь прозвенел ровно в полдень. Семён Петрович явился при полном параде – костюм, начищенные ботинки, в руках коробка конфет и бутылка коньяка.
– Здравствуйте, дорогие! – загудел он с порога.
Отец засуетился, забирая подарки. Мать улыбалась так широко, что, казалось, лицо треснет. А Света стояла в дверях гостиной и смотрела на этого человека, который собирался стать её мужем.
Семён Петрович разглядывал её с ног до головы, не стесняясь. Облизнулся.
– Хороша девка, – сказал отцу, будто Светы тут не было. – Молодая, здоровая. Детей нарожает.
– Конечно, конечно! – закивал отец. – Света у нас девушка хозяйственная, послушная.
Сели за стол. Семёныч налил коньяк мужчинам, себе и отцу. Матери плеснул чуть-чуть – для приличия. Свете предложил сок, но она отказалась. Есть тоже не могла – кусок в горло не лез.
– Ну что, Светочка, – начал Семён Петрович, поворачиваясь к ней. – Твой отец говорит, ты согласна стать моей женой?
Света молчала. Под столом отец больно пнул её по ноге.
– Да, – выдавила она.
– Вот и славно! Свадьбу сыграем через месяц. Я всё организую, вам только прийти надо будет.
Родители закивали, довольные. А Семёныч продолжал:
– После свадьбы Светочка переедет ко мне. Дом большой, места хватит. Да и помощница по хозяйству мне нужна. Прежняя уволилась.
Света знала эту помощницу – Катю Сергееву. Девушке было двадцать три, работала у Семёныча полгода. Потом резко уволилась и уехала из города. Поговаривали, что беременная уехала, но Семён Петрович это опровергал.
Разговор тёк своим чередом. Мужчины выпивали, мать подливала и подкладывала закуску. Света сидела как каменная, считая минуты до конца этого кошмара.
И тут Семёныч сказал то, от чего у неё кровь застыла в жилах:
– А знаете, я ведь вашу Свету давно приметил. Ещё когда ей пятнадцать было. Думал, рановато, подожду. А теперь вот – самое время!
Отец захохотал:
– Вот это терпение! Три года ждал!
Света резко встала. Все посмотрели на неё.
– Мне нехорошо, – сказала она. – Можно я выйду?
Не дожидаясь ответа, выскочила из-за стола и побежала наверх. В комнате упала на кровать, зарылась лицом в подушку. Три года. Этот старый извращенец три года следил за ней, ждал, когда можно будет законно... Тошнота подкатила к горлу.
Снизу доносились голоса, смех. Праздновали удачную сделку. А Света лежала и думала – неужели это её судьба? Неужели нет выхода?
Вечером, когда Семёныч ушёл, отец поднялся к ней. Пьяный, довольный.
– Чего нос повесила? Радоваться должна! Такой мужик тебе достался!
– Пап, он же старый... И жёны у него умирали молодыми...
– Сказки всё это! – отмахнулся отец. – Бабы языками чешут от зависти. У Семёныча связи везде – и в полиции, и в администрации. С ним не пропадёшь.
– А если я откажусь?
Отец помрачнел. Подошёл ближе, схватил за подбородок, заставил посмотреть в глаза.
– Откажешься – выгоню из дома. Прямо сейчас. И не думай, что шучу. Деньги взяты, слово дано. Всё решено.
Он ушёл, оставив Свету одну. Девушка подошла к окну. На улице стемнело. Где-то вдали лаяли собаки. Нормальная жизнь текла своим чередом, а её жизнь рушилась.
Ночью не спалось. Света лежала, смотрела в потолок и искала выход. Убежать? Но куда? Денег нет, родственники все далеко, да и не примут – побоятся с отцом ссориться. Подруги? Все разъехались после школы – кто в институт, кто замуж в другие города.
Под утро задремала. Снился странный сон – будто она птица, летит над городом, а внизу Семёныч с сачком бегает, пытается поймать. И отец рядом, подсказывает, куда бежать.
Проснулась от стука в дверь.
– Света, вставай! – голос матери. – К тебе пришли!
В прихожей стояла незнакомая женщина лет тридцати. Худая, бледная, с огромными испуганными глазами.
– Здравствуй, Света, – сказала она тихо. – Меня зовут Марина. Я... я первая жена Семёна Петровича.