Сын плантатора: как выбиться в люди в Вирджинии
История любит подсовывать на главные роли людей, которые, казалось бы, для этого совсем не предназначены. Джордж Вашингтон, первый президент Соединённых Штатов, — идеальный тому пример. Если отбросить всю мишуру про «отца-основателя» и «солдата свободы», то перед нами предстанет довольно приземлённая фигура: сын не самого богатого плантатора из колониальной глуши, который всю жизнь стремился к одному — стать частью элиты, обзавестись землёй и уважением. Он не был ни гениальным стратегом, ни выдающимся мыслителем. Он был, прежде всего, прагматиком до мозга костей, и именно это упрямое, методичное стремление к личному успеху в конечном счёте и вытолкнуло его на вершину истории.
Вирджиния середины XVIII века была местом сонным и, на первый взгляд, благополучным. Жизнь здесь вращалась вокруг земли и табака. Местные плантаторы, от мелких фермеров до настоящих латифундистов, строили своё благосостояние на экспорте сельхозпродукции. Весь урожай скупали британские агенты, увозили в Лондон, а оттуда уже распределяли по Европе. Фундаментом этого процветания служил труд рабов, привезённых из Африки. Для белых хозяев это было нормой жизни, основой их маленького мира, в котором они чувствовали себя полноправными подданными британской короны и гордились своим положением. Однако эта идиллия была хрупкой. Во-первых, индейские племена, которых колонисты постепенно вытесняли с их земель, не собирались сдаваться без боя. Особенно острым был вопрос о долине реки Огайо — лакомом куске земли, на который вирджинские плантаторы имели большие виды. Во-вторых, по соседству сидели другие европейские хищники: французы в Канаде и Луизиане и испанцы во Флориде. Их интересы постоянно сталкивались с британскими, и воздух был наэлектризован ожиданием большой драки.
Именно в такой обстановке 22 февраля 1732 года на свет появился Джордж Вашингтон. Его отец, Огастин Вашингтон, был плантатором средней руки, а мать, Мэри Болл, — его второй женой. Семья Вашингтонов, хоть и не бедствовала, до верхушки колониального общества явно не дотягивала. Ранняя смерть отца в 1743 году, когда Джорджу было всего одиннадцать, ещё больше осложнила его стартовые позиции. Основная часть наследства, включая крупное поместье, досталась его старшему сводному брату Лоуренсу, а Джорджу перешла лишь небольшая ферма, да и та — в пожизненное пользование матери. Будущее казалось не слишком радужным. К счастью для Джорджа, Лоуренс взял его под своё крыло. Тот был человеком совсем другого полёта: получил образование в Англии, служил офицером в британском полку и заседал в вирджинской Палате бюргеров. Лоуренс удачно женился на Энн Фэрфакс, девушке из одной из самых влиятельных семей колонии. Этот брак открыл для молодого Вашингтона двери в высшее общество. Особую роль в его воспитании сыграла Салли Фэрфакс, жена родственника Энн и соседка главного поместья Вашингтонов — Маунт-Вернон. Она взяла на себя труд обучить нескладного подростка светским манерам. Впрочем, до конца жизни Вашингтон так и не избавился от некоторой застенчивости и сдержанности, возможно, постоянно ощущая себя чужаком в мире, куда он так стремился попасть.
Первые выстрелы: неуклюжий дебют будущего генерала
Благодаря покровительству семьи Фэрфакс, в двадцать лет Вашингтон получил свой первый офицерский чин в ополчении Вирджинии. Это было как раз то время, когда напряжение на границе с французскими территориями достигло предела. Французы из Канады активно строили форты в долине Огайо, чтобы связать свои северные владения с Луизианой на юге. Для вирджинцев, считавших эти земли своими, это было как кость в горле. «Земля была самым ценным товаром в том аграрном обществе, — отмечал историк Дональд Хигганботам, — она была необходима для расширения табачных плантаций, которые истощались каждые четыре-восемь лет... кроме того, это было главное, что можно было оставить в наследство». Индейцы, третья сторона конфликта, пытались лавировать между двумя европейскими державами, справедливо полагая, что французская модель редких фортов для них куда менее губительна, чем британское сплошное освоение земли.
Первые шаги Вашингтона на военном поприще трудно назвать блестящими. Осенью 1753 года его отправили с письмом к французскому коменданту с требованием убраться с территории, на которую претендовала Вирджиния. Вашингтон письмо доставил, но французы, вежливо его выслушав, остались на своих позициях. Миссия провалилась. Весной 1754 года ему поручили более серьёзное задание: выбить французский гарнизон из спорного района. Во время этой экспедиции его отряд наткнулся на небольшую группу французов. В завязавшейся перестрелке оборвалась жизнь французского командира, прапорщика Жумонвиля. Этот инцидент, который французы расценили как вероломное нападение на дипломатическую миссию, стал формальным поводом для начала Семилетней войны — первого, по сути, мирового конфликта, который в Америке назвали войной с французами и индейцами. В Вирджинии мнения разделились: одни осуждали Вашингтона за неосторожность, другие защищали, считая реакцию французов чрезмерной. Так, из-за одной неловкой стычки в лесной глуши, спровоцированной амбициозным молодым офицером, загорелся пожар, охвативший полмира.
В последующие четыре года Вашингтон ещё дважды участвовал в боях с французами. Этот опыт, хоть и не принёс ему громкой славы, дал бесценные знания о военной организации и тактике. В 1758 году он подал прошение о зачислении в регулярную британскую армию, но получил отказ. Для него, мечтавшего о карьере и признании, это стало глубоким разочарованием. Он был полезен как местный ополченец, но в круг настоящих британских офицеров его, колониала, пускать не собирались. Обиженный и разочарованный, в том же году он оставил военную службу и решил сосредоточиться на гражданской жизни. Благо, для этого у него появились все возможности: в 1752 году умер его сводный брат Лоуренс, и Джордж унаследовал все его владения, включая любимое им поместье Маунт-Вернон.
Маунт-Вернон и богатая вдова: строим состояние
Став хозяином Маунт-Вернон, Вашингтон с головой ушёл в сельское хозяйство. Его главной целью было упрочить своё социальное положение. И тут ему снова улыбнулась удача. В январе 1759 года он женился на Марте Дендридж Кастис, одной из самых богатых вдов Вирджинии. Её покойный муж оставил ей огромное состояние: более семи тысяч гектаров земли и сотни рабов. Этот брак моментально превратил Вашингтона из просто обеспеченного человека в одного из крупнейших землевладельцев колонии. Для Марты, матери двоих детей, этот союз также был выгоден: она получала надёжного управляющего для своего огромного хозяйства и стабильность для семьи. Стоит отметить, что Марта и сама была женщиной не промах: после смерти первого мужа она самостоятельно и весьма успешно управляла плантациями, что было большой редкостью для того времени. Их брак был союзом по расчёту, но со временем он перерос в крепкое партнёрство, основанное на взаимном уважении. Вашингтон усыновил детей Марты, но своих у них так и не было — возможно, из-за того, что в юности он переболел оспой, которая сделала его бесплодным.
Послевоенные годы принесли колониям тяжёлый экономический кризис. Цены на табак упали, а британские кредиторы требовали возврата долгов. Кроме того, корона ввела новые налоги, чтобы покрыть расходы на войну. Многие плантаторы разорились. В этой ситуации Вашингтон проявил себя как дальновидный и рисковый предприниматель. Он одним из первых в Вирджинии понял, что экономика, завязанная на одном лишь табаке, крайне уязвима. Он сократил плантации табака и переключился на выращивание пшеницы и кукурузы, разработал новые методы севооборота, построил мельницу и винокурню. Это позволило ему не только избежать зависимости от британских торговцев, но и наладить торговлю с другими колониями и Вест-Индией. Именно в эти годы у него начала формироваться мысль, что экономическая удавка, наброшенная метрополией на колонии, — главное зло.
Одновременно росло и политическое напряжение. После победы в Семилетней войне Британия получила огромные территории в Северной Америке, от Канады до Флориды. Чтобы управлять этой империей и расплатиться с военными долгами, Лондон решил закрутить гайки. Вместо прежней относительной автономии колоний была введена политика жёсткой централизации. Были приняты законы, направленные на борьбу с контрабандой (которая раньше была нормой жизни), — так называемый «Сахарный акт» 1764 года. А в 1765 году грянул «Гербовый сбор» (Stamp Act) — налог на любую бумагу, от газет до игральных карт. Кроме того, колонистов обязали содержать десятитысячную британскую армию, расквартированную в Америке. Эти меры вызвали единодушное возмущение во всех тринадцати колониях. Особенно унизительным было то, что налоги вводились парламентом в Лондоне, где у американцев не было ни одного своего представителя. Это прямо противоречило главному принципу британского права: «нет налогов без представительства». Как писал сам Вашингтон в 1765 году: «Я думаю, что парламент Великобритании имеет не больше права совать руки в мой карман без моего согласия, чем я — в ваш в поисках ваших денег».
Карман против короны: когда налоги становятся личным делом
Именно это чувство — чувство собственника, у которого без спроса лезут в карман, — и подтолкнуло Вашингтона к политической деятельности. Он не был пламенным революционером или идеологом. Он был крупным землевладельцем, чьи экономические интересы оказались под угрозой. В 1758 году его избрали в Палату бюргеров Вирджинии, где он познакомился с такими радикальными деятелями, как Патрик Генри. Как отмечает биограф Ричард Брукхайзер, Вашингтон в те годы был скорее наблюдателем: «Он пробыл там шестнадцать лет. Он не проявлял инициативы, почти не выступал, но он был там. Он участвовал в политике с самых низов и видел, как она работает». Это была его политическая школа.
Протесты колонистов заставили Лондон отменить «Гербовый сбор», но одновременно британский парламент принял «Декларативный акт» (1766), в котором торжественно провозгласил своё право издавать для колоний любые законы по любым вопросам. И он не замедлил этим правом воспользоваться. В 1767 году были введены новые пошлины на импортные товары (так называемые «законы Тауншенда»). Затем был предоставлен монопольный доступ на американский рынок чая Ост-Индской компании, что ударило по местным купцам. Финальным аккордом стал запрет на заселение земель к западу от Аппалачских гор. Для Вашингтона и других плантаторов, вложивших огромные деньги в земельные спекуляции на Западе, это был прямой удар по их будущему. Теперь речь шла не просто о налогах, а о стратегическом ограничении экономического роста колоний.
Реакция не заставила себя ждать. На этот раз протесты были куда более организованными. По всей Атлантике начали создаваться координационные комитеты. Когда королевские губернаторы распустили непокорные колониальные ассамблеи, колонисты создали свои, независимые органы власти. В сентябре 1774 года в Филадельфии собрался Первый Континентальный конгресс, куда Вирджиния отправила и Джорджа Вашингтона. Там он, вместе с делегатами из Массачусетса, занял одну из самых радикальных позиций. Конгресс принял решение о бойкоте британских товаров и создании Континентальной ассоциации для координации сопротивления. Чаша терпения была переполнена. Ситуация стремительно катилась к войне.
Генерал поневоле: война на истощение и французская помощь
По всей стране колонисты начали формировать отряды ополчения. В апреле 1775 года у городков Лексингтон и Конкорд в Массачусетсе пролилась первая кровь — произошли столкновения между местными ополченцами и британскими регулярными войсками. Это событие стало точкой невозврата. В мае в Филадельфии собрался Второй Континентальный конгресс. Вашингтон был единственным делегатом, который явился на заседание в военной форме. Это был ясный сигнал: дни мирных протестов прошли, он готов был взяться за оружие. Через месяц, по предложению Джона Адамса, конгресс единогласно назначил его главнокомандующим Континентальной армией. Выбор пал на него по нескольким причинам: его военный опыт, пусть и не самый блестящий, был больше, чем у многих других; его высокое социальное положение в Вирджинии должно было привлечь на сторону революции колеблющиеся южные колонии; и, наконец, все знали его как прекрасного администратора, способного организовать армию практически с нуля. Сам Вашингтон прекрасно понимал, в какую авантюру он ввязывается. Ему предстояло противостоять самой мощной армии мира, имея в своём распоряжении лишь плохо обученных, недисциплинированных фермеров, у которых не было ни оружия, ни провизии.
Британцы планировали быструю и лёгкую кампанию. Они рассчитывали разбить армию повстанцев в нескольких крупных сражениях и на этом закончить войну. Вашингтон же избрал единственно верную тактику — войну на истощение. Он понимал, что в открытом бою ему не победить. Поэтому он избегал генеральных сражений, изматывал противника мелкими стычками, отступал, сохраняя армию, и ждал, пока расстояние, враждебное население и проблемы со снабжением не сделают своё дело. Его часто критиковали за нерешительность, но время показало, что его стратегия была верной. Это была не классическая война XVIII века, а революционная война, в которой решающим фактором стала поддержка населения.
Несмотря на оборонительную тактику, были и моменты настоящей воинской доблести. Зимой 1776 года, нарушив все каноны ведения войны, предписывавшие не воевать в холодное время, Вашингтон совершил дерзкий рейд. В рождественскую ночь он переправился со своими измученными солдатами через скованную льдом реку Делавэр и внезапной атакой захватил город Трентон, взяв в плен почти тысячу гессенских наёмников. Через несколько дней он одержал ещё одну победу при Принстоне. Эти успехи имели огромное моральное значение: они показали, что американцы могут побеждать.
Однако переломным моментом в войне стала битва при Саратоге в 1777 году, где другой американский генерал, Горацио Гейтс, заставил капитулировать целую британскую армию. Эта победа убедила Францию, давнего врага Англии, открыто вступить в войну на стороне колоний. В 1778 году был подписан франко-американский союзный договор. Вскоре к Франции присоединилась Испания, а затем и Голландия. Британия оказалась в международной изоляции. Война за независимость США превратилась в очередной виток глобального европейского противостояния.
Но до победы было ещё далеко. Зима 1777-1778 годов стала самым тяжёлым испытанием для Вашингтона и его армии. Они разбили лагерь в местечке Вэлли-Фордж. У солдат не было ни еды, ни тёплой одежды, ни обуви. Начались болезни. Суровые условия и недуги безжалостно проредили ряды армии, унеся жизнь каждого четвертого солдата. Вашингтон не покинул своих людей. Он заваливал Конгресс письмами, умоляя прислать продовольствие и припасы. Его жена Марта приехала в лагерь и помогала ухаживать за больными и ранеными. Именно в этом ледяном аду и закалялся дух будущей нации.
Эксперимент начинается: президентство и вечный покой в поместье
С 1778 года британцы перенесли основные боевые действия на юг, надеясь опереться на поддержку лоялистов. Но постепенно, благодаря помощи французов, ситуация начала меняться в пользу американцев. В 1781 году Вашингтон, объединившись с французским экспедиционным корпусом под командованием графа де Рошамбо, блокировал основную британскую армию генерала Корнуоллиса в вирджинском порту Йорктаун. С суши их осаждали американские и французские войска, а с моря путь к отступлению отрезал французский флот. 19 октября 1781 года Корнуоллис капитулировал. Эта победа фактически решила исход войны. В 1783 году в Версале был подписан мирный договор, по которому Великобритания признавала независимость своих бывших колоний.
После окончания войны многие ожидали, что Вашингтон, как и другие победоносные генералы в истории, возьмёт власть в свои руки. Некоторые офицеры даже предлагали ему стать королём. Но он поступил иначе. В ноябре 1783 года он обратился к своим войскам с прощальной речью, сдал Конгрессу свои полномочия главнокомандующего и вернулся в Маунт-Вернон как частное лицо. Этот поступок произвёл огромное впечатление на весь мир. Говорят, что британский король Георг III, узнав об этом, сказал: «Если он это сделал, то он величайший человек на Земле». Вашингтон искренне верил, что он — лишь гражданин, взявшийся за оружие, чтобы защитить свою страну, и что политика — это служба обществу, а не самоцель.
Однако политика не отпустила его. Молодое государство трещало по швам. Первоначальная форма правления, «Статьи Конфедерации», оказалась нежизнеспособной. Центральная власть была слаба, штаты ссорились между собой, экономика была в руинах. Стало ясно, что нужна новая, более сильная конституция. В 1787 году в Филадельфии собрался Конституционный конвент, и Вашингтона единогласно избрали его председателем. Он почти не участвовал в дебатах, считая своей главной задачей примирять враждующие фракции. Но само его присутствие придавало конвенту легитимность. Когда делегаты обсуждали полномочия будущего президента, они, несомненно, держали в уме именно фигуру Вашингтона — человека, которому можно было доверить огромную власть.
В 1789 году Джордж Вашингтон был единогласно избран первым президентом Соединённых Штатов Америки. Он занимал этот пост два срока, восемь лет. Его главной задачей было запустить в работу сложный механизм нового государства. Он сформировал правительство из представителей двух враждующих партий — федералистов во главе с министром финансов Александром Гамильтоном и республиканцев во главе с госсекретарём Томасом Джефферсоном. Лавируя между ними, он заложил основы американской финансовой системы, создал национальный банк и утвердил национальную валюту. В области внешней политики он придерживался строгого нейтралитета, не дав втянуть страну в бушевавшие в Европе войны, последовавшие за Французской революцией.
В 1796 году, к всеобщему удивлению, Вашингтон опубликовал «Прощальное послание», в котором объявил, что не будет баллотироваться на третий срок. Он предостерёг сограждан от излишнего увлечения партийными распрями и от соблазна ввязываться в европейские союзы. Этим он установил традицию двух президентских сроков, которая продержалась полтора века. После этого он в третий и последний раз удалился в свой любимый Маунт-Вернон. Там он и умер 14 декабря 1799 года. Он был похоронен в простом склепе на территории своего поместья, как и завещал. Человек, который не искал власти, но которому она сама шла в руки, обрёл наконец покой на своей земле, которую он любил больше любых титулов и должностей.