— Лёль, ты где была? Мужики голодные, стол пустой!
Ольга вошла в прихожую и замерла, как вкопанная. Воздух в их маленькой двушке был густой и спертый, пах чужим парфюмом, табаком и ожиданием застолья. Из комнаты доносился зычный смех, мужской бас и бряцание пустых стаканов.
Она только что вернулась с двенадцатичасовой смены. Она — фельдшер на «скорой». Ноги гудели свинцовым гулом, спина не разгибалась, а в ушах до сих пор стояли отголоски сирены и чьих-то стонов. Ей хотелось одного — скинуть форму, пропитанную запахом лекарств, залезть под горячий душ и рухнуть. Просто рухнуть и не двигаться.
Из комнаты высунулся ее Сергей. Румяный, веселый, глаза блестят.
— Пришла наконец-то! А мы тебя заждались! — прогремел он. — Я тут наших собрал, Мишку с вахты встретили. Давай, мечи на стол, хозяюшка!
Он подмигнул ей и скрылся в комнате, откуда тут же донеслось: «Сейчас жена всё организует, мужики! Моя Лёлька — она у меня волшебница!»
Ольга медленно сняла ботинки. Руки не слушались. Она прошла на кухню. На столе — гора грязной посуды после их «встречи», в раковине — засохшая гречка со вчерашнего ужина. В холодильнике — мышь повесилась.
Она прислонилась лбом к холодному кафелю. Волшебница. Ну да. Фея чистоты и богиня борща, работающая на полторы ставки.
Сергей снова заглянул на кухню, его лицо уже было не таким радостным.
— Лёль, ты чего застыла? Есть че? Народ требует горячего!
— Я с работы, Сереж, — тихо сказала она. — Я устала.
Он искренне изумился. Так удивляются, когда внезапно перестает работать чайник или пропадает интернет. Сбой в привычной системе.
— Ну и что, что с работы? Все работают. Разве сложно приготовить ужин для моих друзей после своей смены? Это же... ну... бабское дело. Мужики же ко мне не каждый день приходят.
Он сказал это так просто, так буднично, будто констатировал факт. Как то, что солнце встает на востоке, а вода мокрая. Женщина должна.
И в этот момент что-то внутри Ольги, какая-то пружина, которая сжималась годами, с оглушительным треском лопнула. Она подняла на него глаза. Спокойные, ясные и совершенно пустые.
— Конечно, милый, — сказала она тихо. — Не сложно. Совсем не сложно. Все будет.
Сергей облегченно выдохнул, улыбнулся и умчался к друзьям докладывать, что процесс пошел. Он не заметил, как странно блеснули глаза его жены. И не понял, что только что подписал приговор их привычному семейному укладу.
*****
Ольга не стала кричать. Не стала бить посуду. Она просто молча надела фартук поверх своей рабочей униформы. Достала с антресолей самую большую кастрюлю, которую использовала только для варки холодца на Новый год. Налила в нее воды и с грохотом водрузила на плиту.
Из комнаты доносились нетерпеливые возгласы. Кто-то уже начал травить бородатые анекдоты.
Сергей пару раз заглядывал на кухню.
— Ну что там, Лёль? Скоро? А то закуска кончилась.
— Скоро, Сережа, скоро, — не оборачиваясь, отвечала она, методично помешивая что-то в кастрюле.
Наконец, она выключила газ.
Взяла самую глубокую суповую тарелку. Наполнила ее до краев дымящимся варевом. Нашла в ящике одну-единственную ложку. И, взяв тарелку и прихватив буханку черного хлеба, вышла в комнату.
Гости при ее появлении оживились.
— О-о-о! Наша кормилица!
— Леля, ты лучшая!
— А чем пахнет? Пельмешками?
Ольга прошла мимо большого стола, заставленного пустыми бутылками и тарелками из-под нарезки, и села на свой диванчик в углу. Поставила тарелку перед собой на журнальный столик. И начала есть.
В комнате повисла недоуменная тишина. Все взгляды были прикованы к ней. К тому, как она медленно, с наслаждением, подносит ко рту ложку.
— Мать, а нам? — первым опомнился Мишка, самый бесцеремонный из друзей мужа.
Ольга прожевала, отломила кусок хлеба и, макнув его в бульон, ответила:
— А что «вам»?
— Ну... есть, — растерянно протянул он. — Ты же приготовила... целую кастрюлю.
— Я приготовила. Себе, — спокойно сказала Ольга. — Я пришла с работы голодная и уставшая. И приготовила себе ужин. Пачку пельменей. Как раз хватило, чтобы утолить мой голод.
Она обвела взглядом ошарашенные лица.
— Магазин через дорогу, работает до одиннадцати. Если вы голодные — он вас ждет. Моя смена, как фельдшера, закончилась в восемь вечера. Смена, как повара, сегодня не открывалась. У повара сегодня выходной.
Сергей побагровел. Он подскочил к ней.
— Ты... ты что творишь? Ты с ума сошла? Опозорить меня перед друзьями!
— Опозорить? — она подняла на него бровь. — Тем, что я поела после работы? Или тем, что не рухнула от усталости, пытаясь изобразить из себя скатерть-самобранку? Сережа, твои друзья — взрослые мужчины. У них есть ноги, чтобы дойти до магазина, и деньги, чтобы купить себе еды.
Она говорила тихо, но каждое ее слово падало в тишину, как камень.
— Ты же... ты же женщина! Ты должна... — заикаясь, начал он, но она его перебила.
— Вот именно это слово, Сережа, я больше не хочу слышать. «Должна». Я ничего никому не должна, кроме налоговой и банка по ипотеке. Я не твоя прислуга, не повар в ресторане, не массовик-затейник. Я твой партнер. Или, по крайней-мере, я так думала. А партнерство — это когда усталость одного уважают, а не удивляются, почему он не готов радостно пахать во вторую смену.
Она встала, взяла свою пустую тарелку и пошла на кухню.
— Приятного вечера, мужчины.
Гости засобирались как-то быстро и неловко. Пробормотав что-то про «дела» и «поздно уже», они испарились, оставив Сергея одного посреди разгромленной комнаты.
Он влетел на кухню, как фурия.
— Довольна?! Всех разогнала! Подругам теперь своим побежишь жаловаться, какой я тиран?!
Ольга молча мыла свою тарелку.
— Нет, Сережа. Никому я не побегу жаловаться. Я просто сегодня... закончилась. Та Оля, которая считала, что быть удобной — это ее главная задача, осталась где-то там, на последнем вызове. Вместе с силами.
Она повернулась к мужу. На ее лице не было ни злости, ни обиды. Только смертельная усталость.
— Я люблю тебя. Наверное. Но себя я, кажется, тоже начинаю любить. И эта новая я не хочет быть бесплатным приложением к твоим развлечениям. Так что тебе придется выбирать: либо ты живешь с любимой женщиной, уважаешь ее и бережешь, либо ищешь себе домработницу. Совмещать эти должности я больше не буду. У меня не хватает квалификации. И сил.
Она прошла мимо него в спальню и закрыла за собой дверь.
Сергей остался один на кухне. Один на один с горой грязной посуды, пустым холодильником и оглушительным осознанием того, что его удобный, предсказуемый мир только что рухнул. И чтобы построить новый, ему придется, кажется, впервые в жизни научиться мыть посуду не только за собой.
🎀Подписывайтесь на канал — впереди нас ждет еще много интересных и душевных историй!🎀