— Елена Сергеевна, можно на минутку?
Тамара Григорьевна, завуч начальных классов, заглянула в учительскую с озабоченным видом. Елена подняла голову от тетрадей с контрольными работами по математике.
— Конечно. Что случилось?
— К вам пришёл... гость. Ждёт в холле.
В голосе завуча слышались нотки любопытства, смешанного с беспокойством. Елена недоуменно нахмурилась. Кто мог прийти к ней в школу в середине учебного дня?
Она спустилась на первый этаж и увидела Игоря Петровича, коллегу мужа. Он нервно переминался с ноги на ногу возле стенда с детскими рисунками, явно чувствуя себя не в своей тарелке среди школьной суеты.
— Игорь Петрович? Что-то с Виктором? — сразу насторожилась Елена.
— Нет-нет, он в порядке. Я... в общем, хотел поговорить именно с вами.
Елена взглянула на часы. До следующего урока оставалось двадцать минут.
— Пройдёмте в пустой класс.
Они зашли в кабинет второго класса. Игорь сел за парту, нелепо поджав длинные ноги, Елена осталась стоять у доски.
— Слушаю вас.
— Елена Сергеевна, вы женщина умная, образованная. Виктор — мой друг, но есть вещи... — Игорь замялся, разглядывая математические примеры, написанные мелом на доске. — Не хочется вмешиваться в чужую семью, но совесть не позволяет молчать.
Елена почувствовала, как внутри всё похолодело. Она медленно опустилась на стул за учительским столом.
— Говорите прямо.
— У Виктора роман. С Анной Владимировной из бухгалтерии. Уже несколько месяцев. Думал, само пройдёт, но... они вместе ездили в командировку в Тверь на прошлой неделе.
Слова повисли в воздухе. Елена смотрела на Игоря, пытаясь понять, что чувствует. Боль? Гнев? Или странное облегчение от того, что наконец-то получила объяснение мужниной рассеянности последнего времени?
— Зачем вы мне это говорите? — тихо спросила она.
Игорь поднял на неё глаза, полные какого-то болезненного сочувствия.
— Вы заслуживаете знать правду. Виктор не решится сам. А эта... Анна... она молодая, амбициозная. Думаю, не остановится, пока не добьётся своего.
— Своего?
— Ну, чтобы он ушёл из семьи.
Елена встала и подошла к окну. Во дворе школы дети играли в футбол на переменке. Их крики доносились сквозь стекло приглушённо, как из другого мира.
— Спасибо за... предупреждение, — наконец сказала она, не оборачиваясь. — Мне пора на урок.
Игорь поднялся, задев коленом парту. Раздался грохот падающего пенала.
— Елена Сергеевна, я понимаю, это шок. Но подумайте... Может, стоит поговорить с ним? Или... не знаю, что-то предпринять?
Она обернулась. На лице Игоря читалось странное выражение — будто он ждал от неё какой-то определённой реакции.
— Игорь Петрович, а вы откуда это всё знаете? Такие подробности?
Он растерялся.
— Ну... на работе все видят. Разговоры...
— Понятно, — кивнула Елена. — Идите. И больше, пожалуйста, не приходите ко мне с такими новостями.
Когда Игорь ушёл, Елена осталась одна в пустом классе. Звонок на урок застал её стоящей у окна с отсутствующим взглядом.
Вечером она приготовила любимый Викторов гуляш с картофельным пюре. Накрыла на кухне, зажгла свечи — без особого повода, просто потому что они давно этого не делали.
— Что за торжество? — удивился Виктор, садясь за стол.
— Никакого торжества. Просто захотелось создать уют.
Он посмотрел на неё внимательно. В его глазах мелькнуло что-то похожее на вину или беспокойство.
— Ты хорошо выглядишь, — сказал он. — Эта блузка тебе очень идёт.
Елена невольно улыбнулась. Блузку она купила полгода назад, но Виктор замечал её впервые.
— Как дела на работе? — спросила она, разливая чай.
— Обычно. Проект детского сада никак не утвердят. Заказчики всё меняют требования. — Виктор говорил, не поднимая глаз от тарелки. — А у тебя как?
— Ко мне сегодня приходил Игорь Петрович.
Виктор замер с ложкой у рта.
— Игорь? Зачем?
— Сказал, что хотел поговорить со мной. О тебе. — Елена внимательно следила за мужем. — Странный он какой-то стал. Развод, наверное, сказывается.
— Да, тяжело ему. — Виктор заметно расслабился. — А что именно говорил?
— Ничего особенного. Переживает за твоё здоровье. Говорит, ты стал много работать, задерживаешься. Может, стоит отпуск взять?
Виктор кивнул, продолжая есть. Елена поняла, что не готова к прямому разговору. Пока не готова.
На следующий день она решила поехать к мужу на работу. Давно не была в их проектном бюро, а повод нашёлся — принести забытые дома очки для чтения.
Виктор обрадовался её появлению, представил новым сотрудникам. Елена чувствовала себя немного неловко среди всех этих молодых людей в джинсах и футболках — она была единственной в строгом костюме.
— Анна Владимировна, познакомьтесь, это моя жена, Елена Сергеевна, — услышала она голос Виктора за спиной.
Она обернулась и увидела женщину лет тридцати пяти, невысокую, но удивительно гармонично сложённую. Тёмные волосы были собраны в небрежный пучок, из которого выбивались озорные локоны. Никакой вызывающей косметики — только лёгкий блеск на губах и тушь.
— Очень приятно, — улыбнулась Анна, протягивая руку. — Виктор Михайлович так много о вас рассказывает.
В её рукопожатии чувствовалась уверенность. Елена отметила ухоженные руки с коротко остриженными ногтями без лака — практично и элегантно.
— Взаимно. А вы давно работаете с мужем?
— Полтора года. Я веду финансовую отчётность по проектам. — В голосе Анны не было ни тени смущения или вызова. Обычное деловое общение.
Елена попрощалась и ушла с ещё большей растерянностью. Где же та роковая соблазнительница, которую она ожидала увидеть?
Дома она долго стояла перед зеркалом в спальне. Сорок семь лет. Седые нити в каштановых волосах, которые она регулярно закрашивает. Морщинки в уголках глаз. Фигура, конечно, уже не та, что была в двадцать, но ещё вполне привлекательная.
А Анна... Анна была другой. Не красивее — по-другому красивой. Естественной, лёгкой, современной.
Следующие дни прошли как в тумане. Елена автоматически вела уроки, проверяла тетради, общалась с родителями учеников. А дома старалась разглядеть в поведении мужа признаки измены.
Виктор был как всегда — внимательный, но не чрезмерно, заботливый, но без показной нежности. Если что-то и изменилось, то разве что он стал чаще улыбаться и казался более... живым что ли.
— Мама, что с тобой? — спросила Ольга, приехавшая в выходные с мужем. — Ты какая-то отрешённая.
— Устала. В школе проверка, много дополнительной работы.
— Может, к врачу сходить? — забеспокоился зять Денис. — Вы давно обследовались?
— Не нужно. Просто весенний авитаминоз.
Но Елена знала, что дело не в авитаминозе. Дело в том, что она впервые за двадцать четыре года брака усомнилась в своём муже. И эта неуверенность разъедала её изнутри.
В понедельник она не выдержала. После уроков поехала к проектному бюро и стала ждать напротив, в сквере. Чувствовала себя идиоткой — взрослая женщина следит за мужем, как ревнивая девчонка.
В половине седьмого из здания вышли Виктор и Анна. Они шли рядом, о чём-то оживлённо разговаривая. На углу остановились. Анна что-то достала из сумочки — показалось, что телефон. Виктор наклонился к ней, видимо, что-то объясняя.
И тут Елена увидела это. Анна положила руку на плечо Виктора. Совсем легко, на секунду. Но в этом жесте была интимность, которая не оставляла сомнений.
Виктор улыбнулся, сказал что-то, и они пошли в разные стороны.
Елена добралась до дома в каком-то оцепенении. Села на кухне, уставившись в одну точку. Двадцать четыре года. Максим с Ольгой. Их общие планы, мечты, воспоминания. Неужели всё это может перечеркнуть одна женщина?
— Привет, как дела? — Виктор заглянул на кухню, снимая галстук.
— Нормально. Ужин через полчаса будет готов.
— Отлично. Я в душ.
Он подошёл, поцеловал её в макушку — как обычно. Елена закрыла глаза. Как обычно... А что, если для него действительно ничего не изменилось? Что, если Анна — просто приятное дополнение к размеренной семейной жизни?
За ужином Виктор рассказывал о работе, строил планы на выходные, интересовался школьными новостями. Всё как всегда. Только Елена теперь замечала, что он стал чаще улыбаться и в его глазах появился какой-то новый блеск.
— Витя, а помнишь, как мы познакомились? — неожиданно спросила она.
Он поднял на неё удивлённые глаза.
— Конечно помню. В театре, на "Трёх сёстрах". Ты просила купить воду в буфете.
— А помнишь, что ты мне тогда сказал? Когда мы шли по городу после спектакля?
Виктор задумался, покрутив в руке бокал с соком.
— Честно говоря, не очень. Помню, что было очень волнительно и хорошо. Ты показалась мне такой... правильной. Понимаешь? Как будто именно тебя я искал всю жизнь.
Елена почувствовала, как что-то сжалось в груди.
— А сейчас? Я всё ещё кажусь тебе правильной?
Виктор внимательно посмотрел на неё.
— Лена, что происходит? Ты о чём?
— Ни о чём. Просто ностальгия.
Но через неделю случилось то, чего она боялась больше всего. Анна сама вышла на контакт.
Елена выходила из продуктового магазина, когда услышала:
— Елена Сергеевна!
Обернувшись, она увидела Анну с тележкой, полной продуктов.
— Какая встреча! Как дела? — Анна улыбалась открыто и дружелюбно.
— Хорошо, спасибо. А у вас?
— Тоже неплохо. Слушайте, а можно с вами поговорить? — неожиданно серьёзно сказала Анна. — Есть кафе рядом. Я понимаю, это странно, но...
— О чём говорить? — осторожно спросила Елена.
— О Викторе Михайловиче. О вас. О нас троих, если можно так выразиться.
Елена хотела отказаться, но что-то удержало её. Любопытство? Или желание наконец узнать правду?
В кафе они сели за столик у окна. Анна заказала капучино, Елена — просто воду.
— Вы знаете, да? — прямо спросила Анна, размешивая кофе.
— О чём именно?
— О том, что я влюблена в вашего мужа.
Елена почувствовала, как земля уходит из-под ног. Одно дело подозревать, другое — услышать это вживую.
— И что вы хотите от меня услышать?
— Ничего. Я хочу объяснить вам свою позицию. — Анна отложила ложечку и посмотрела прямо в глаза Елене. — Я не собираюсь разрушать вашу семью. Я не требую от Виктора Михайловича выбора между нами. Я понимаю, что у вас общая история, дети, привычки.
— Тогда зачем всё это? — тихо спросила Елена.
— Потому что я действительно его люблю. И он... он чувствует ко мне симпатию. Мы хорошо понимаем друг друга, нам интересно вместе. — Анна помолчала, глядя в окно. — Знаете, я не прошу вас отпустить его. Я прошу вас не мешать ему быть счастливым.
— А вы думали о том, что для меня значит ваше... понимание друг друга?
— Думала. И мне жаль. Честно. Но я не могу отказаться от своих чувств из-за чужой боли. — Анна снова посмотрела на Елену. — Скажите, вы его любите?
Вопрос застал врасплох.
— Мы двадцать четыре года вместе.
— Это не ответ. Вы любите его сейчас, сегодня? Или просто привыкли?
Елена молчала. Когда в последний раз она думала о Викторе как о мужчине, а не как о муже? Когда испытывала к нему не нежную привязанность, а страсть?
— Я не буду с вами спорить, — наконец сказала она. — Но знайте: я не собираюсь бороться за мужа. Если он захочет уйти, я не стану его удерживать. Но и уходить сама не буду.
— Честно? — удивилась Анна.
— Честно. Только прошу об одном — не делайте ваши отношения публичными, пока живём вместе. У нас дети, репутация. Хотя бы это оставьте нам.
Анна кивнула.
— Конечно. Спасибо за разговор. Вы... не такая, как я думала.
— Какая?
— Более сильная. И более мудрая.
Дома Елена долго сидела в пустой квартире. Виктор задерживался — как теперь понимала, не на работе.
Она попыталась представить свою жизнь без него. Пустая кровать. Завтраки в одиночестве. Никого, кто интересуется её днём. Никого, о ком можно заботиться.
С другой стороны, может, пора? Дети взрослые, живут своей жизнью. Работа есть, пенсию уже назначили, хотя пока не оформила. Квартира приватизирована. Может, действительно пора начать жить для себя?
Но что значит "для себя", если вся её взрослая жизнь была связана с этим мужчиной?
Виктор вернулся поздно, около десяти. Елена встретила его как обычно, спросила про ужин. Он сказал, что уже поел, задерживался на переговорах с заказчиком.
Ложились они молча. Елена лежала, глядя в потолок, и слушала его дыхание рядом. Виктор заснул быстро — он всегда засыпал легко, без мучительных размышлений.
А она думала. О том, что значит любить человека. О том, можно ли требовать верности после стольких лет вместе. О том, имеет ли она право на эксклюзивность его чувств.
Утром он ушёл на работу как обычно, поцеловав её на прощание. А она вдруг поняла: ей больше не нужны доказательства. Она не будет следить, выяснять, требовать объяснений. Что будет, то будет.
Вечером за ужином Виктор был особенно оживлён. Рассказывал о новом проекте школы искусств, который им поручили.
— Лена, а хочешь поехать со мной в Новгород на выходных? Нужно посмотреть участок, но совместим с экскурсией. Давно мы никуда не ездили.
— А Анна Владимировна не едет? — спросила она, продолжая резать салат.
Виктор замер с вилкой в руке.
— Почему ты спрашиваешь?
— Просто она же ведёт финансы по проекту. Логично было бы ей тоже посмотреть объект.
— Лена... — начал он и остановился.
Она подняла на него глаза. В его взгляде была растерянность, вина и что-то ещё — мольба о понимании?
— Что?
— Ничего. Анна в командировку не едет. Поедешь со мной?
— Поеду.
Они провели в Новгороде удивительные два дня. Ходили по музеям, обедали в ресторанах, гуляли по кремлю. Виктор был внимательным и нежным, как в первые годы их брака. А Елена старалась не думать о том, что этой нежностью он, возможно, делится теперь с кем-то ещё.
В воскресенье вечером, когда они возвращались в поезде домой, Виктор вдруг взял её за руку.
— Лена, я хочу тебе сказать...
— Не надо, — остановила его она.
— Но я должен. То, что происходит... это не значит, что я разлюбил тебя. Ты самый дорогой для меня человек. Самый важный.
Елена посмотрела в окно на мелькающие огни деревень.
— Витя, а помнишь, мы как-то говорили о том, что такое любовь? Это было ещё до свадьбы. Ты сказал, что любовь — это когда хочешь, чтобы человек был счастлив, даже если это счастье не с тобой.
— Помню.
— Может, пора применить эту философию на практике?
Он сжал её руку сильнее.
— Я не хочу тебя терять.
— А я не хочу превратиться в надзирателя. В женщину, которая следит, контролирует, устраивает сцены. Мне кажется, нам нужно честно поговорить. Дома, спокойно.
Дома они сели на кухне за чай. Виктор рассказал ей всё. О том, как началось увлечение Анной, как он пытался сопротивляться, как понял, что влюблён. О том, что не собирается разрушать семью, но и жить во лжи больше не может.
— А что ты хочешь от меня? — спросила Елена.
— Понимания. Прощения. Возможности сохранить нашу семью, но... по-новому.
— То есть?
— Не знаю. Может, мы могли бы... договориться? Я никогда не брошу тебя, наших детей. Но...
— Но хочешь иметь отношения с двумя женщинами одновременно?
Виктор покраснел.
— Это звучит ужасно. Но... да. Наверное, да.
Елена встала и налила себе ещё чаю. Руки дрожали, но голос был спокойным.
— А ты подумал о том, что я могу захотеть того же? Свободы, новых отношений, права выбора?
Виктор растерянно посмотрел на неё.
— Ты... ты хочешь развестись?
— Не знаю. Но хочу времени подумать. — Елена села обратно за стол. — Давай договоримся так: месяц мы живём как обычно, но каждый имеет право на честность. Ты можешь встречаться с Анной, но дома мы не обсуждаем ваши отношения. А я... буду решать, что мне делать дальше.
— И всё? Просто так?
— А как должно быть, Витя? Скандалы? Слёзы? Ультиматумы? — Елена устало улыбнулась. — Мне сорок семь лет. Я слишком взрослая для театральных сцен.
Месяц прошёл удивительно спокойно. Виктор старался быть ещё более внимательным, чем обычно. Елена ходила на работу, встречалась с подругами, записалась на курсы итальянского языка — давно мечтала.
И вдруг поняла, что впервые за много лет живёт осознанно. Каждый день стал важным, каждое решение — взвешенным. Она перестала воспринимать свою жизнь как данность.
А ещё она стала замечать взгляды мужчин. Соседа Петра Семёновича, который всегда здоровался особенно приветливо. Нового учителя физкультуры в школе. Продавца в книжном магазине, который всегда советовал ей интересные новинки.
В конце месяца к ним приехали дети. Максим прилетел из Питера, Ольга с Денисом приехали на выходные.
За семейным ужином сын вдруг сказал:
— Мам, ты изменилась. Помолодела что ли.
— Правда, — поддержала Ольга. — У тебя такой... счастливый вид.
Елена переглянулась с Виктором. Он смотрел на неё с каким-то удивлением.
— Просто весна, — ответила она. — Хорошо влияет.
После ужина, когда дети разошлись по своим делам, Виктор подошёл к ней на кухню.
— Лена, месяц прошёл. Ты решила?
Она вытерла руки полотенцем и обернулась к нему.
— Решила. Я не буду тебя удерживать. Если хочешь быть с Анной — будь. Но и меня не удерживай.
— То есть... развод?
— Не обязательно. Можем жить отдельно какое-то время. Посмотрим, как будет складываться.
Виктор опустился на стул.
— Я думал... я надеялся, что мы найдём способ остаться вместе.
— Витя, а ты представлял, как это будет выглядеть? Ты приходишь домой после свидания с любовницей, а я делаю вид, что ничего не знаю? Или мы втроём ходим в театр?
— Нет, конечно. Но...
— Но что? — Елена села напротив него. — Ты хочешь получить всё и сразу. Стабильность семьи и новизну романа. А я... я поняла, что тоже имею право на выбор. И на новизну.
— У тебя есть кто-то? — тихо спросил он.
— Пока нет. Но это не значит, что не будет.
Виктор закрыл лицо руками.
— Я всё испортил, да?
— Не испортил. Возможно, ты дал нам шанс понять, что мы хотим от жизни дальше. — Елена протянула руку и коснулась его плеча. — Мы можем остаться друзьями. Родителями наших детей. Людьми, которые когда-то очень любили друг друга.
— А если я передумаю? Если пойму, что ошибся?
— Тогда поговорим. Но без гарантий.
Виктор поднял на неё глаза.
— Ты стала другой.
— Да. И знаешь что? Мне это нравится.
Вечером того же дня Елена позвонила Анне.
— Анна Владимировна? Это Елена Сергеевна.
— О, здравствуйте. Не ожидала...
— Я хотела сказать вам: Виктор свободен. То есть, мы решили пожить отдельно. Попробовать разобраться в своих чувствах.
Долгая пауза.
— И что это значит?
— Это значит, что вы можете строить отношения открыто. Но помните наш договор о детях и репутации.
— Елена Сергеевна... а вы? Что будете делать вы?
— Жить. Впервые за много лет — просто жить для себя.
— Вы очень сильная женщина.
— Возможно. А возможно, просто поняла, что жизнь слишком коротка для компромиссов.
Через неделю Виктор съехал к другу, пока искал квартиру. Они договорились встречаться раз в неделю, чтобы обсуждать дела детей и просто поддерживать связь.
Елена записалась в спортзал, купила новую одежду, сделала стрижку. Впервые за много лет почувствовала себя не "женой Виктора" и "мамой Максима и Ольги", а просто Еленой.
А когда учитель физкультуры Сергей Александрович пригласил её в театр, она неожиданно для себя сказала "да".
Потому что поняла: счастье — это не то, что случается с тобой, а то, что ты выбираешь каждый день заново.