Идти в какой-то Дом культуры Ольга не хотела. Рая переубедила. Сама-то она не вхожа туда. Там все семейные будут. Ей, одинокой вдове, там не место.
- Я тебе причёску сделаю, наряд подберём - уговаривала Раиса.
- Да что я там делать-то буду? Не знаю никого и вообще ... Я все эти представления не очень люблю.
- Вот и познакомишься с офицерскими жёнами. Сходи, говорю, развейся. С командиром полка повидаешься, с женой его. Вдруг породниться придётся?
Ольга уставилась на смеющуюся Раису.
- Ну-ка на этом моменте поподробнее - потребовала она.
- Да ладно тебе! Я сама толком не знаю ничего. Это моя Ритка случайно проболталась, что Дима Петренко нравится Юле твоей и что после недавнего школьного спектакля у них прям любовь. Вот я и ляпнула, что породниться можете.
Ольга промолчала, переваривая услышанную информацию. Породниться с командиром полка неплохо, но покоробило то, что Юля не сочла нужным с матерью поделиться. От посторонних людей узнавать приходится.
Вернувшись от Раи домой, Ольга принялась за ужин. Снег всё мёл и мёл за окном, пробуждая внутри ощущение предстоящего праздника.
Стянув с себя фартук, Ольга встала перед большим зеркалом в прихожей. И так себя рассматривала, и сяк. Юлю она в двадцать три родила. Для своих сорока лет Ольга неплохо сохранилась. Лёня был старше на пять лет, но тоже выглядел подтянутым.
А может, попробовать с ним всё сначала? Забыть про эту Свету, вычеркнуть её из своих мыслей. Будто не было ничего.
Душа давно уже требует любви, а Ольга всё гонит от себя эту любовь. Ведь поженились они когда-то с Лёней, сгорая друг к другу от страсти. Куда же ушло всё?
Ольга разозлилась. Распущенные было волосы снова в пучок на затылке собрала. В дверном замке послышался скрежет ключа. Видно, Юля с катка прибежала. Четверть у неё завершилась одной четвёркой, по истории. Остальные все пятёрки. Но Ольга дочерью всё равно не гордилась. Не её она. Вот Санька родился бы, её был бы сын. А Юля, она ... Чужая. На свекровь смахивает, на Лёню. В их породу пошла.
- Привет, мам! Я ненадолго, водички только попить!
Розовощёкая, смеющаяся Юлька влетела в квартиру. Шапка в снегу, варежки, пальто.
- Ты где так извалялась? Ещё заболеть не хватало под Новый год! - взвинченно произнесла Ольга.
- Ма, да всё нормально будет. Я же не маленькая - миролюбиво ответила Юля. Глаза её от счастья так и сверкали, как два алмаза. Димка ей встречаться предложил, в день, когда им оценки все выставили. На каникулах у них культурно-развлекательная программа намечается. Какой там болеть! Да ни за что!
Жадно осушив кружку с водой, Юля бросилась в прихожую.
- Не пойдёшь никуда. Ты на часы смотрела? - Ольга решительно встала в дверях. Сама не понимала, что на неё нашло. Просто вспомнила, как в Минске так же была влюблена без оглядки, а потом страдала, поливая подушку горючими слезами. Роман с Лёней в Москве и свадьба с ним стали как глоток свежего воздуха. Первая любовь, казалось, стёрлась из памяти, и уже непонятно было ,за что было любить того парня?
- Мам, ну ты что? Время детское ещё - Юля растерянно хлопала ресницами - там Рита ... Да там все мои одноклассники на катке! Мам, ну пожалуйста! Ещё на полчасика и домой! Папку как раз дождусь! Ну, мам!
Юля разволновалась, что не вернётся сегодня уже к Диме. Для неё каждая лишняя минута, проведённая с ним, это потом полночи мечтательных мыслей, воспоминаний о каждом его взгляде, брошенном на неё, случайных прикосновениях.
Их отношения вдруг начали развиваться слишком стремительно. Даже страшно становится, что вдруг это всё так же внезапно и оборвётся.
- Время для вечерней прогулки истекло. Давай раздевайся, руки мой, ужинай и спать. Никуда твой Петренко от тебя не денется.
Ольга прямо смотрела на дочь, поджав губы. Почему-то не чувствовала она внутри радости за дочь. Казалось бы, сын командира полка, чем не перспектива?
- Кто ... Кто тебе рассказал? - упавшим голосом спросила Юля. Нижняя губа её задрожала, в глазах предательски сверкнули слёзы. Дима теперь обидится, что она вот так сбежала водички попить и не вернулась. Не скажешь же, что мама не пустила. Засмеют.
- Неважно, кто сказал. Сама видела - отрезала Ольга, удовлетворённая тем, что перечить Юлька ей не собирается - давай руки мой и на кухню.
Залетев к себе в комнату, Юля взобралась с ногами на широкий подоконник. Форточку дёрнула, хотела крикнуть Диме, позвать его. Авось услышал бы.
Но крик её замер в горле. Внизу стоял отец и держал за руки какую-то женщину. Юля узнала его по характерному покашливанию. О чём они разговаривали, не было слышно. Но то, как отец растирал большими пальцами хрупкие женские руки, показалось Юле странным и неуместным.
Девушка сползла с подоконника, забыв закрыть форточку. У неё от волнения заныли виски. Она замечала, что не всё ладно в отношениях родителей, но чтобы вот так не стесняясь, что увидит кто-нибудь, папа стоял возле подъезда ...
- Я думаю, откуда холодом тянет! Не май месяц на дворе - Ольга раздражённо вошла в комнату Юли и направилась к окну. Только рука её застыла на полпути, а взгляд замер на картине, представшей ей внизу за окном.
Ольга начала задыхаться от накатившего волнения. Эта уверенная поза, ярко-рыжие волнистые волосы, разбросанные по плечам, и руки с тонкими длинными пальцами ...
В глазах потемнело. Неужели она? Столько лет прошло. Какой чёрт её дёрнул приехать именно сюда? Зачем? Прошлое ворошить?
- Ладно. Пускай проветрится комната перед сном - каким-то бесцветным голосом произнесла Ольга и будто на одеревеневших ногах она вышла из спальни дочери.
***
- Семён! - Марина Игоревна брезгливо поморщилась. Она терпеть не могла ужинать вместе с мужем и предпочитала вкушать пищу в одиночестве, когда он задерживался на службе.
Семён Юрьевич Петренко, довольный и сытый, громко рыгнул и откинулся на спинку стула. Уперев ладони в стол, он тяжёлым взглядом наблюдал за сыном. Дима в последнее время стал скрытным и неразговорчивым. И Семёна это весьма беспокоило. Дима у них с Мариной единственный сын, и хотелось, чтобы он лицом в грязь не ударил в будущем. А то гены стали проявляться Маринкиной родни. Там чёрт ногу сломит. Женился на ней тогда по дурости, потому как карьеру делал, а холостым веры мало. Нужно было, чтобы всё как положено. Семья, дети.
-Дмитрий, у тебя последний учебный год. В планах поступление в военную академию. Надеюсь, ты не забыл об этом? А то смотрю, перемены в тебе какие-то, и мне это не по душе.
Дима, нахмурив брови, молчал. Он старался как можно скорее расправиться с поздним ужином и уйти к себе. С отцом вступать в словесную перепалку себе дороже. Он задавит своим опытом и обилием весомых, как ему самому кажется, аргументов. А Диме совершенно сейчас не до споров с отцом. Новый год наступал, и он подумывал, как бы с Юлькой ему его встретить и где.
-А Дмитрий наш влюбился. Не слыхал? - прозвучал насмешливый голос Марины - кстати, отец девочки твой новый заместитель, Аверин.
Привычным жестом подкрутив усы, Семён молча влил себе стопочку водочки. Так же молча выпил, огурчиком малосольным закусил.
-Отставить всякие влюблённости. На праздничных каникулах к нам приезжает мой один хороший товарищ. Попрошу Дмитрия серьёзно отнестись к столь важному гостю. Приедет он не один, а со своей красавицей дочкой. Понимаешь, о чём я, Дмитрий?
-Не совсем - процедил парень, уставившись в одну точку. Котлеты сразу безвкусными стали, а компот - вода водой. Нет, он догадывался, конечно же куда отец клонит. Тема о том, что браки должны быть взаимовыгодными - его самая любимая.
-Рогозин Валерий Павлович трудится в Министерстве обороны СССР. А так как ты собираешься поступать в будущем году в военную академию, такие нужные связи тебе не помешают. Самым правильным будет, естественно, к дочке Рогозина присмотреться. Девочке пока всего шестнадцать. Хорошая девочка, умная. Собирается в театральный поступать. Как раз таки думаю, что на общих интересах вы вполне сможете подружиться. Ведь ты у нас тоже ... Творческая личность, так сказать.
Усмехнувшись в усы, Семён весело смотрел на сына. Стопка водки расслабила его, захотелось выпить ещё. Но, наткнувшись на взгляд жены, Петренко-старший решил повременить с добавкой. Потом, у себя в кабинете, заначку достанет и наберёт номер той, которая держит его в тонусе всё это время и продлевает ему молодость.