— Мам, ну что ты опять придумала? Голова просто болит, вот и всё.
Вера слышала, как Денис Михайлович говорил по телефону, стоя у окна её маленькой съёмной квартиры. Только что они лежали рядом, обсуждали планы на выходные, а теперь он снова оправдывался перед Галиной Петровной.
— Конечно, конечно, сейчас приеду. Нет, я же сказал — просто у друга был.
Он повернулся к Вере, виновато пожав плечами. Та сидела на кровати, натягивая свитер. За полгода их отношений она выучила этот ритуал наизусть. Звонок, извинения, сборы, обещания скоро вернуться.
— Веруня, ты же понимаешь...
— Понимаю, — коротко ответила она, не поднимая глаз.
Денис подошел, попытался обнять её, но женщина отстранилась. Не из обиды — просто устала от этого вечного прерванного фильма, где никогда не показывают концовку.
— Завтра обязательно встретимся. Оксана Настю привозит только на два часа, потом весь вечер твой.
— Если, конечно, Галина Петровна снова не заболеет.
Слова вылетели сами собой. Вера тут же пожалела о них — не хотела быть той женщиной, которая устраивает сцены и ставит ультиматумы. Но почему она должна довольствоваться обломками его времени?
Денис замер у двери. Сорок один год, широкие плечи, усталые глаза мужчины, который пытается угодить всем и не может угодить никому.
— Верочка, давай не будем...
— Иди уже, — она махнула рукой. — Мать ждет.
После его ухода Вера долго сидела на подоконнике, глядя на дождливый ноябрьский двор. Настя — восьмилетняя дочка Дениса — видела отца раз в неделю, и то если Оксана была в настроении. Бывшая жена прекрасно знала, как управлять бывшим мужем через ребенка. "Настя простудилась, лучше не приезжай", "У неё контрольная, не отвлекай", "Мы к маме едем, в другой раз увидишься".
А Галина Петровна... Шестьдесят пять лет, букет хронических болезней и железная хватка. После развода сына она почувствовала себя снова нужной — есть кого лечить, кому готовить, кем командовать. Денис платил за коммунальные, покупал лекарства, возил по врачам. Идеальный сын для матери-одиночки, которая тридцать лет растила его одна.
"А где здесь место для меня?" — думала Вера, заваривая себе чай. Тридцать пять лет, экономист в строительной компании, разведена восемь лет. Детей нет — не сложилось с первым мужем, а потом всё как-то откладывалось. Теперь уже поздно думать о детях, но хотелось хоть какой-то стабильности. Просыпаться рядом с любимым человеком, завтракать вместе, строить планы не на два часа, а на месяцы и годы вперёд.
Утром в офисе Елена, коллега из соседнего отдела, заглянула с чашкой кофе:
— Что-то ты мрачная сегодня. Опять твой инженер удрал к мамочке?
Вера поморщилась. Елена была младше, замужем, с годовалым сыном, и смотрела на "старых дев" с жалостливым превосходством.
— Не твоё дело, Лен.
— А я думаю — моё. Подружка же. Слушай, а что это за отношения такие? Он живет с матерью, к тебе приходит как к любовнице, детей у вас не будет...
— Почему не будет?
— Да потому что ему уже сорок один, у него есть ребёнок, больной родитель. Куда ещё один? И потом, если он хотел бы с тобой жить, давно бы съехал от мамаши.
Елена ушла, а её слова остались висеть в воздухе. Вера попыталась сосредоточиться на отчёте, но цифры расплывались перед глазами. Неужели она правда обманывает себя уже полгода?
Вечером Денис так и не позвонил. Галина Петровна "слегла" — давление, головокружение, нужно было срочно вызывать врача. Вера узнала об этом из сообщения в мессенджере: "Извини, завтра обязательно увидимся. Мама совсем плохая".
На следующий день она задержалась на работе. Не хотелось идти домой в пустую квартиру и ждать звонка, который может и не прозвучать. В коридоре у лифта встретила Андрея Валерьевича, юриста их компании. Тридцать лет, жена, двое детей, всегда приветливый и корректный.
— Вера Сергеевна, так поздно? Семья не ждет?
— Отчет доделываю. А вас-то точно дома ждут.
— Ждут, конечно, — он улыбнулся. — Но пришлось один договор перепроверить. Может, подвезти? На каблуках тяжело по такой погоде.
В машине он рассказывал о своих мальчишках — старший пошёл в школу, младший только говорить начал. Обычный семейный треп, но Вере стало грустно. Вот он, нормальный мужчина — после работы едет домой, к жене и детям. Не разрывается между мамой, бывшей женой и любовницей.
— Знаете, — неожиданно сказал Андрей, когда они остановились у её дома, — а вы очень красивая женщина. Удивительно, что до сих пор не замужем.
Вера удивлённо посмотрела на него. Неужели он...?
— Спасибо за комплимент. И за то, что подвезли.
— Не за что. Если что — обращайтесь.
В его голосе прозвучала недосказанность. Вера поднялась к себе с мыслями: "Вот же он, свободный мужчина, внимание оказывает. А я как дура за женатым... то есть, разведённым бегаю, который меня на третье место ставит".
Денис появился только через два дня. Галина Петровна "отошла", но теперь звонила Оксана — опять какие-то проблемы с Настей. Бывшая жена будто чувствовала, когда у Дениса появляются планы, и тут же организовывала форс-мажор.
— Верочка, я на полчасика только. Настя плачет, говорит, что я её не люблю, раз так редко вижусь.
Они сидели на её кухне, Денис рассеянно ел принесённые пирожки. Вера смотрела на него и вдруг чётко поняла: ничего не изменится. Никогда. Он будет бегать между мамой, дочкой и бывшей женой, а ей доставаться то, что останется.
— Денис Михайлович, — сказала она тихо.
— М?
— А мы когда-нибудь будем жить вместе?
Он поднял глаза от тарелки, в них мелькнула тревога.
— Ну... когда-нибудь, конечно. Просто сейчас такая ситуация сложная...
— Какая именно?
— Ну, мама болеет, Настю надо видеть...
— А что будет, когда мама выздоровеет? Когда Настя вырастет?
Денис молчал, понимая, что правильного ответа у него нет.
— Появятся новые причины, — продолжала Вера. — Мама постареет, нужен будет ещё больший уход. Настя пойдёт в институт, понадобятся деньги. Потом внуки появятся...
— Верочка, при чём здесь это?
— При том, что я устала быть запасным вариантом.
Слова прозвучали жёстче, чем она планировала. Денис отложил вилку, потянулся к её руке, но она отдернула.
— Я не запасной вариант, я...
— Что ты? Женщина, которая должна радоваться, когда ты находишь для неё два часа в неделю? Которая не имеет права планировать выходные, потому что мама может заболеть? Которая не может познакомить тебя с друзьями, потому что как ты им объяснишь, что живёшь с матерью?
— Это временно...
— Денис, тебе сорок один год. Когда это перестанет быть временным?
Он встал, начал ходить по маленькой кухне. Вера видела, как он борется с собой, как ищет аргументы, которых у него нет.
— Я не могу бросить маму. Она меня одна растила, всю жизнь мне посвятила...
— Я не прошу бросить. Я прошу поставить наши отношения хотя бы на второе место после дочки.
— А мама?
— А мама пусть будет третьей. Или нанимай сиделку, если она совсем больная.
— На какие деньги? Ты же знаешь, как я живу...
Вера знала. Зарплата инженера-конструктора, алименты Насте, лекарства для матери, съём квартиры. Денег едва хватало, о собственном жилье можно было только мечтать.
— Тогда о чём мы вообще говорим? — устало спросила она. — О каких отношениях, о какой семье?
Денис остановился, посмотрел на неё с болью в глазах.
— Я люблю тебя, Вера.
— А я устала от этой любви по остаточному принципу.
Они помолчали. За окном шумел дождь, в квартире тикали часы — те самые звуки одиночества, к которым Вера привыкла до встречи с Денисом и которые снова станут её спутниками.
— Ты меня прогоняешь? — спросил он наконец.
— Я просто не вижу смысла продолжать то, что не имеет будущего.
— Но ведь мы же...
— Что мы? Встречаемся урывками, занимаемся любовью в спешке, потому что тебя дома ждут? Это не отношения, Денис. Это имитация отношений.
Он собирался медленно, несколько раз начинал что-то говорить, но останавливался. У двери обернулся:
— Если передумаешь...
— Не передумаю, — тихо ответила Вера.
После его ухода она долго стояла у окна. Внизу Денис садился в свою старую "Тойоту", ехать к больной маме, которая наверняка уже приготовила ужин и с тревогой ждёт, где это он так задерживается.
Через неделю в офисе Андрей Валерьевич снова предложил подвезти. В машине спросил:
— Может, кофе выпьем? Жена с детьми у тёщи уехала, а я не привык к одиночеству.
Вера хотела отказаться, но вдруг подумала: а почему бы и нет? Пусть он женат, но хоть говорит об этом честно. И не ждёт от неё, что она будет довольствоваться крохами внимания.
В кафе "Встреча" Андрей рассказывал о работе, интересовался её мнением, смеялся над её шутками. Обычное человеческое общение, без оглядки на время и телефонные звонки.
— А вы замужем были? — спросил он под конец вечера.
— Была. Не сложилось.
— Дети?
— Нет.
— А хотели?
Вера помолчала, покрутила в руках пустую чашку.
— Хотела. Но, видимо, не судьба.
— Почему не судьба? Вы молодая, красивая...
— Тридцать пять — это не молодая для первых родов.
— Ерунда. Моя жена в тридцать шесть второго родила.
Он говорил просто, без фальши, и Вере стало легко. Не потому что он ей нравился — просто приятно было почувствовать себя интересной собеседницей, а не обузой, которой выделяют время между более важными делами.
Дома Вера заварила чай и села к компьютеру. На работе предлагали перевестись в московское представительство компании — больше денег, карьерные перспективы, съёмная квартира за счет фирмы. Раньше она отказывалась из-за Дениса. Теперь препятствий не было.
Телефон молчал. Денис не звонил уже неделю — наверняка надеялся, что она сама выйдет на связь, скажет, что соскучилась, что готова мириться с тем, что есть.
Но Вера не скучала. Точнее, скучала, но по тому Денису, которым он мог бы быть, а не по тому, каким был на самом деле. По мужчине, который поставил бы её на первое место, а не втискивал в свободные окошки между семейными обязанностями.
Андрей оказался хорошим другом — не навязывался, не пытался перевести отношения в романтическое русло, просто был рядом, когда хотелось поговорить. Женатый мужчина без претензий на её сердце — идеальный вариант для переходного периода.
— А вы не жалеете, что расстались? — спросил он однажды, когда они пили кофе в том же кафе.
— Нет, — ответила Вера и поняла, что не лжёт. — Жалею только, что не сделала это раньше.
— Почему не сделали?
— Боялась остаться одна. А теперь поняла: лучше быть одной, чем чувствовать себя одинокой в отношениях.
Заявление на перевод в Москву она подала на следующий день. Новая работа, новая жизнь, новые возможности. И кто знает — может быть, там она встретит мужчину, для которого она будет не третьей, а первой.
Денис позвонил через три недели. Галина Петровна попала в больницу с гипертоническим кризом, Настя заболела ангиной, Оксана устроила скандал из-за алиментов. Он был измотан и растерян.
— Верочка, я так соскучился... Может, встретимся?
— Не могу, — спокойно ответила она. — Дела.
— А завтра?
— Завтра тоже.
— Тогда когда?
— Никогда, Денис Михайлович. У нас ничего не изменилось. У тебя те же проблемы, у меня то же нежелание быть на втором плане.
— Но я же говорил, что люблю тебя...
— Любить — это не только слова. Это выбор каждый день. А ты выбирал не меня.
Она положила трубку и выключила телефон. Через месяц переезжала в Москву, и эта история оставалась в прошлом. Болезненным, но важным уроком о том, что достоинство дороже любой любви.
За окном всё тот же дождь, те же звуки одиночества. Но теперь это было не пугающее одиночество отчаяния, а светлое одиночество надежды. Где-то там, в большом мире, был мужчина, который поставит её на первое место. А если не будет — она научилась быть счастливой сама с собой.
И это уже немало.