Татьяна стояла у окна и смотрела на пустую улицу. Владимир опять не звонил. Уже восьмой час вечера, а его всё нет. Раньше он всегда предупреждал, если задерживался.
— Что с тобой происходит? — прошептала она в пустоту.
Последние три недели муж был какой-то странный. Молчаливый. Задумчивый. На простые вопросы отвечал односложно. А вчера вообще ушёл утром и вернулся только к ужину. На вопрос где был, пожал плечами:
— Дела были.
— Какие дела, Вова? Ты же на пенсии уже месяц.
— Личные.
И всё. Никаких объяснений. Раньше он рассказывал ей всё. Абсолютно всё. О работе, о планах, о встречах. А теперь — молчок.
Телефон зазвонил. Татьяна бросилась к нему.
— Алло?
— Тань, это я. Задержусь ещё на часок.
— Где ты?
Пауза. Слишком долгая пауза.
— В центре. По делам.
— По каким делам? Вова, что происходит?
— Потом расскажу. Пока.
Гудки. Татьяна уставилась на телефон. Сердце колотилось так, что, казалось, сейчас выпрыгнет. Неужели...? Нет, не может быть. Они же двадцать пять лет вместе. Он любит её. Любил всегда.
Но что если...
Татьяна села на диван. Руки дрожали. В голове крутились дурацкие мысли. Может, у него кто-то есть? Молодая? Красивая? Ну конечно! Он же недавно ушёл с работы, свободного времени полно. Встретил кого-то, закрутил роман...
— Дурочка, — сказала она себе вслух. — Какой роман? Ему шестьдесят лет.
Но сомнения не уходили. А что если? Мужчины в этом возрасте часто начинают искать острых ощущений. Кризис среднего возраста, как это называется.
Татьяна вскочила и принялась ходить по комнате. Нет, так дело не пойдёт. Надо что-то делать. Выяснить правду. Но как? Следить за ним? Нанять детектива? Глупости какие.
На следующий день Владимир опять куда-то исчез после обеда. Сказал, что прогуляется. Татьяна подождала полчаса и решила поехать в центр. Просто так. За покупками.
Ехала и думала: если ничего нет, то и искать нечего. А если есть...
Машину Володи она увидела сразу. Серебристая "Camry" стояла прямо у входа в ресторан "Метрополь". Дорогое место. Романтичное. Там водят любовниц, а не жён.
Татьяна припарковалась через дорогу. Руки тряслись. Во рту пересохло. Всё ясно. Он там. С ней. Со своей молодой пассией. Небось ужинают при свечах, смотрят друг другу в глаза, говорят нежности.
— Ну и что теперь? — спросила она себя.
Можно развернуться и уехать. Сделать вид, что ничего не знает. Жить дальше в неведении. А можно зайти внутрь и посмотреть правде в глаза. Увидеть эту стерву, которая разрушила её семью.
Татьяна вышла из машины. Ноги подгибались. Сердце бухало так громко, что, казалось, весь мир его слышит. Она дошла до входа и остановилась. Последний шанс передумать.
Нет. Надо знать правду.
Татьяна толкнула тяжёлую дверь ресторана. Внутри было полутемно, играла тихая музыка. Официант в чёрном костюме подошёл к ней с улыбкой.
— Добро пожаловать. Столик на одного?
— Нет, я... — Татьяна осмотрелась. — Я ищу мужа.
— Понимаю. Проходите, пожалуйста.
Она прошла мимо первых столиков. Сердце колотилось всё сильнее. Где же он? Может, ушли уже? Или сидят в какой-нибудь укромной ложе?
А вот и он.
Татьяна замерла за колонной. Владимир сидел в дальнем углу зала, спиной к входу. Напротив него кто-то был, но из-за его широких плеч не видно кого. Женщина точно. Тонкие руки на столе, длинные тёмные волосы.
— Господи, — прошептала Татьяна. — Это правда.
Двадцать пять лет брака. Четверть века. И вот так всё закончилось. Из-за какой-то молодой девчонки. Наверное, коллега по прежней работе. Или просто встретил где-то, подкатил со своим статусом и деньгами.
Татьяна сделала шаг вперёд, потом ещё один. Надо подойти ближе. Рассмотреть эту стерву. Запомнить её лицо. А потом устроить им обоим сцену на весь ресторан.
— Простите, вы в порядке? — Официант смотрел на неё с беспокойством.
— Да, да. Всё хорошо.
Она обошла колонну и увидела профиль спутницы мужа. Молодая. Очень молодая. Лет двадцать, не больше. Красивая, с правильными чертами лица. Одета просто — джинсы, свитер. Не похожа на роковую соблазнительницу.
А Владимир... Боже мой, как он на неё смотрит! Глаза полные нежности и какой-то боли. Руку протянул через стол, накрыл её ладонь своей.
Татьяна почувствовала, как внутри всё оборвалось. Значит, это серьёзно. Не просто интрижка. Он влюблён. По-настоящему влюблён в эту девчонку.
— Извини меня, — услышала она его голос. Владимир говорил тихо, но в зале была хорошая акустика. — Извини за всё.
Девушка покачала головой:
— Не надо извиняться.
— Надо. Я столько лет... Я же совсем исчез из твоей жизни.
— Ты не исчез. Ты просто... это сложно объяснить.
Владимир кивнул. В его голосе звучала такая тоска, что у Татьяны сжалось сердце. Неужели он так страдал все эти годы? Скрывал от неё какую-то тайную любовь?
— Я каждый день думал о тебе, — продолжал он. — Не знал, как подойти. Боялся, что не захочешь меня видеть.
— Глупости.
— Нет, не глупости. После того, что было между мной и твоей мамой...
Татьяна нахмурилась. Какая ещё мама? О чём они говорят?
— Это было давно, — сказала девушка. — Я уже взрослая. Сама понимаю, что к чему.
— Понимаешь, да... А я до сих пор чувствую себя виноватым. Мы с ней так глупо расстались. Из-за пустяков. А ты пострадала.
— Пап, ну хватит уже.
Пап?
Татьяна замерла. Девушка назвала его папой. Это его дочь? Но у Владимира нет дочери. У них вообще нет детей. Она же знала бы...
А потом вспомнила. Первый брак. До неё у Владимира была первая жена. Марина. Они развелись, когда Татьяна только познакомилась с ним. Он тогда сказал, что детей у них не было.
Значит, был ребёнок. Дочь. А он соврал ей. Двадцать пять лет назад соврал и больше никогда об этом не говорил.
Татьяна стояла как вкопанная. Дочь. У её мужа есть дочь. Взрослая девушка, которой он скрывал от неё четверть века.
— Знаешь, я часто думала о тебе, — сказала девушка. — Особенно в детстве. Мама злилась, когда я спрашивала про тебя.
Владимир опустил голову:
— Она имела право злиться. Я повёл себя как мудак.
— Не говори так.
— А как ещё? Бросил вас, когда тебе было всего пять лет. Нашёл другую женщину и исчез. Даже алименты перестал платить через пару лет.
Мир рушился. Когда они познакомились, у него уже была пятилетняя дочка. А он ни слова не сказал. Врал все эти годы.
— Алименты мне были не нужны, — девушка пожала плечами. — Мама устроилась на хорошую работу. Мы справлялись.
— Не в деньгах дело. Ты выросла без отца. Я должен был быть рядом.
— Должен был, да. Но не был. И что теперь?
Владимир поднял на неё глаза. Татьяна увидела, что они полны слёз.
— Теперь я хочу всё исправить. Если получится.
— Пап, мне уже двадцать три года. Поздновато исправлять.
Двадцать три. Когда они с Владимиром поженились, девочке было уже восемь. Она в школу ходила, а Татьяна даже не знала о её существовании.
— Знаю, что поздно. Но всё равно хочу попробовать. Ты же согласилась встретиться.
— Согласилась, потому что любопытно было. Какой ты теперь.
— И какой?
Девушка внимательно посмотрела на него:
— Старый. Усталый. Не такой, каким запомнила.
— Время не щадит никого.
— Да не в этом дело. Ты просто... несчастный какой-то.
Владимир кивнул:
— Может, и несчастный. Не знаю.
— А жена? У тебя же есть жена.
Татьяна напряглась. Сейчас он скажет, что она его не понимает, что между ними давно всё кончено, что он думает о разводе.
— Есть. Таня. Хорошая женщина.
— Любишь её?
Пауза. Долгая, мучительная пауза.
— Люблю. По-своему.
— По-своему — это как?
— Это... сложно объяснить. Мы вместе двадцать пять лет. Привык к ней. Она ко мне привыкла. Но иногда кажется, что живём как чужие люди.
— А она знает про меня?
Ещё одна пауза.
— Нет.
— Почему?
Владимир потёр лоб рукой:
— Боялся, наверное. Стыдно было рассказывать, что бросил ребёнка.
— И как ты собираешься ей объяснить, если мы начнём встречаться?
— Не знаю пока. Скажу правду, наверное.
Девушка засмеялась, но смех был грустный:
— Представляю её реакцию. Узнать через двадцать пять лет, что у мужа есть взрослая дочь.
— Да, будет шок.
— Ещё какой шок. Я бы на её месте тебя убила.
— Заслужил, наверное.
Татьяна почувствовала, как по щекам текут слёзы. Он страдает. Её муж мучается от того, что когда-то бросил дочь. А она думала, что у него роман. Какая же она дура!
— Пап, а можно спросить... Почему ты тогда ушёл от нас?
Владимир долго молчал. Потом тихо сказал:
— Мы с мамой очень молодыми поженились. Ей было восемнадцать, мне двадцать. Ты родилась через год. И я... я не был готов к семье. Хотел жить для себя, карьеру делать, деньги зарабатывать. А тут ребёнок, пелёнки, бессонные ночи. Мама постоянно уставшая, злая. Мы ругались каждый день.
— И ты сбежал.
— Сбежал. Познакомился с Таней и сбежал к ней. Думал, что с ней будет легче.
— И стало легче?
— На время. Но потом понял, что проблема была не в маме. Проблема была во мне.
Татьяна вытерла слёзы и медленно подошла к их столику. Сердце бешено колотилось, но она знала — назад дороги нет.
— Володя, — позвала она тихо.
Он обернулся и побледнел. Девушка тоже посмотрела на неё с удивлением.
— Тань... Что ты тут делаешь?
— Следила за тобой. Думала, у тебя роман.
— Боже мой...
— Можно присесть?
Владимир кивнул. Татьяна села рядом с ним, напротив девушки.
— Ты всё слышала? — спросил муж.
— Почти всё. Твоя дочь, да?
— Да. Это Лена. А это Таня, моя жена.
Лена протянула руку:
— Привет.
— Привет. Извини, что так получилось. Я не хотела подслушивать.
— Ничего страшного.
Повисла неловкая тишина. Владимир смотрел в стол и не знал, что сказать.
— Почему ты мне не рассказал? Двадцать пять лет молчал.
— Стыдно было. Ты бы подумала, что я мерзавец.
— А ты не мерзавец разве?
Он поднял на неё глаза:
— Наверное, мерзавец. Тогда точно был.
— А сейчас?
— Сейчас пытаюсь исправиться. Хочу наладить отношения с Леной.
Татьяна посмотрела на девушку:
— А ты хочешь?
Лена пожала плечами:
— Не знаю пока. Надо подумать.
— Понимаю. Трудно простить человека, который бросил тебя в детстве.
— Да не в этом дело. Я его давно простила. Просто не понимаю, зачем нам это нужно. Я выросла, у меня своя жизнь.
Владимир наклонился к ней:
— Лен, я хочу быть частью твоей жизни. Хочу узнать, какая ты. Чем занимаешься, о чём думаешь.
— Поздновато, пап.
— Знаю. Но лучше поздно, чем никогда.
Татьяна вдруг поняла, что больше не злится. Наоборот — ей стало жалко мужа. Сколько лет он носил в себе эту боль, эту вину.
— Вова, ты идиот, — сказала она мягко.
— Знаю.
— Мог бы рассказать мне. Я бы поняла.
— Серьёзно?
— Серьёзно. У всех есть прошлое.
Лена внимательно смотрела на Татьяну:
— Вы не против, если мы с ним будем встречаться?
— А ты этого хочешь?
— Не знаю ещё. Может быть.
— Тогда встречайтесь. Только не таитесь больше. Приходи к нам домой.
Владимир взял её руку:
— Тань, ты серьёзно?
— Серьёзнее некуда. Лена моя падчерица получается.
— Странно это всё, — сказала Лена. — Но стоит попробовать.
Они просидели в ресторане ещё час. Говорили осторожно, как люди, которые только знакомятся. Лена рассказала, что работает дизайнером, снимает квартиру, недавно рассталась с парнем. Татьяна — про свою работу в банке, про их жизнь.
Когда выходили, Лена обняла отца:
— Позвонишь на следующей неделе?
— Обязательно.
— И приезжай с Таней.
В машине они ехали молча. Потом Владимир сказал:
— Прости меня.
— За что?
— За то, что обманывал. За то, что не доверял тебе.
Татьяна взяла его руку:
— Прости меня за то, что следила. И за то, что сразу подумала плохое.
— Понимаю. На моём месте любой бы подумал.
Дома они долго разговаривали. Владимир рассказал всё — про первый брак, про развод, про то, как все эти годы думал о дочери и боялся к ней подойти. Татьяна слушала и понимала: они узнают друг друга заново.
Через неделю Лена пришла к ним на ужин. Сидела скованно, отвечала односложно. Но пришла. Это уже было началом. Татьяна готовила её любимые блюда детства, которые помнил Владимир. Лена удивлялась, смеялась, постепенно оттаивала.
Месяц спустя она стала приходить каждые выходные. Иногда одна, иногда с новым парнем. Владимир светился от счастья. Татьяна тоже. Оказалось, что в пятьдесят шесть лет можно начать жизнь сначала.
Друзья, ставьте лайки и подписывайтесь на мой канал- впереди много интересного!
Читайте также: