— Это мой дом, и я решаю, кто здесь будет жить! — Зинаида Павловна стояла в дверях квартиры, преграждая путь невестке с чемоданом.
Светлана замерла на пороге. В руках она держала тяжёлую сумку с вещами, за спиной стоял растерянный Игорь — её муж и сын этой железной женщины.
— Мам, мы же договаривались... — начал было Игорь.
— Договаривались? — свекровь повернулась к сыну с таким выражением лица, что он невольно сделал шаг назад. — Я сказала, что подумаю! А теперь передумала!
Три месяца назад молодожёны приехали из другого города. Игорь получил хорошее предложение о работе в столице, и Зинаида Павловна великодушно предложила пожить у неё, пока не найдут съёмную квартиру. Точнее, предложила сыну. О невестке речи не шло.
— Но мы уже отказались от съёмной квартиры... — тихо проговорила Светлана.
— Это ваши проблемы! — отрезала свекровь. — Я не давала согласия на совместное проживание!
— Как это не давали? — вспыхнул Игорь. — Ты сама звонила и говорила, чтобы мы не тратились на аренду!
Зинаида Павловна поджала губы. Да, звонила. Но это было до того, как она узнала, что невестка собирается работать из дома. Фрилансер, видите ли. Целыми днями будет сидеть в её квартире, пользоваться её электричеством, водой, интернетом.
— Я имела в виду временное проживание! На пару недель! А вы собираетесь здесь обосноваться!
— Мам, это же твоя квартира трёхкомнатная! Места всем хватит!
— Места может и хватит, а вот терпения — нет!
Светлана почувствовала, как к горлу подступает ком. Они продали машину, чтобы переехать. Отказались от хорошей квартиры, которую присмотрели. И теперь стоят на пороге с вещами, как нищие.
— Ладно, заходите! — вдруг смилостивилась Зинаида Павловна. — Но на моих условиях!
Условия оказались драконовскими. Светлана и Игорь получили самую маленькую комнату в конце коридора — бывшую кладовку, переделанную в спальню. Готовить разрешалось только после того, как свекровь закончит свои дела на кухне. Гостей приводить запрещено. Громко разговаривать — тоже.
— И главное! — Зинаида Павловна обвела молодых строгим взглядом. — Никакой работы на дому! Хочешь работать — иди в офис!
— Но я же дизайнер... Мне нужен компьютер, планшет для рисования...
— Не нужен! Найдёшь нормальную работу!
Светлана хотела возразить, что её работа приносит неплохой доход, но Игорь предупреждающе сжал её руку. Спорить с матерью было бесполезно.
Первую неделю Светлана пыталась работать в кафе. Таскала с собой ноутбук, планшет, сидела по восемь часов над проектами, пила литры кофе, чтобы оправдать своё присутствие. Но это было неудобно и дорого.
— Может, поговоришь с мамой ещё раз? — попросила она мужа.
— Попробую... — без энтузиазма ответил Игорь.
Разговор закончился скандалом. Зинаида Павловна обвинила невестку в лени, нежелании искать нормальную работу и попытке сесть на шею.
— Она просто паразитка! — кричала свекровь. — Сидит целыми днями за компьютером, картинки рисует! Это не работа!
— Мам, она зарабатывает больше меня! — попытался защитить жену Игорь.
— Не может быть! Покажи мне её контракты!
И Светлана, скрепя сердце, показала. Зинаида Павловна долго изучала документы, а потом заявила:
— Всё равно это несерьёзно! Сегодня клиенты есть, завтра нет! А в офисе стабильная зарплата!
Но дело было не в стабильности. Светлана это понимала. Свекрови просто не нравилось, что невестка будет целый день дома. Под её контролем, но в то же время занятая своими делами.
Через месяц Светлана начала терять клиентов. Работать в кафе полноценно не получалось, дома — запрещено. Заказчики жаловались на срывы сроков, качество проектов падало.
— Я же говорила, что это не работа! — торжествовала Зинаида Павловна. — Вот и клиенты разбегаются!
Светлана молчала, сжимая кулаки под столом. Игорь отводил глаза.
А потом случилось неожиданное. Позвонил нотариус.
— Светлана Михайловна? Вам необходимо явиться для оформления наследства. Ваша тётя оставила вам квартиру.
Светлана онемела. Тётя Люба, мамина сестра, жила в том же городе. Они не были близки, виделись раз в год на семейных праздниках. И вот...
— Квартира однокомнатная, но в хорошем районе, — пояснил нотариус. — Приходите завтра, оформим документы.
Светлана не стала сразу рассказывать мужу. Сначала хотела всё оформить, убедиться, что это не ошибка. Но Зинаида Павловна, обладавшая каким-то сверхъестественным чутьём на всё, что касалось невестки, заметила её приподнятое настроение.
— Что-то случилось? — прищурилась она за ужином.
— Нет, всё в порядке...
— Не ври мне! Я вижу, ты что-то скрываешь!
— Мам, оставь Свету в покое! — вступился Игорь.
— А что это ты её защищаешь? Может, вы оба что-то от меня скрываете?
Светлана глубоко вздохнула. Всё равно узнает, рано или поздно.
— Мне тётя квартиру оставила. Однокомнатную.
В кухне повисла тишина. Зинаида Павловна медленно опустила вилку.
— Квартиру? Тебе?
— Да, завтра иду к нотариусу оформлять...
— Так-так-так! — свекровь откинулась на спинку стула. — Значит, квартира есть! А живёте у меня!
— Мы же не знали...
— Теперь знаете! Собирайте вещи!
— Мам! — возмутился Игорь. — Мы же семья!
— Семья! — фыркнула Зинаида Павловна. — Семья не скрывает друг от друга такие вещи!
— Я не скрывала! Я только сегодня узнала!
— Не важно! У вас есть жильё — вот и живите там!
На следующий день Светлана отправилась к нотариусу одна. Игорь не смог отпроситься с работы, а свекровь демонстративно хлопала дверьми и гремела посудой, показывая своё недовольство.
Квартира оказалась маленькой, но уютной. Тётя Люба поддерживала её в идеальном состоянии. Свежий ремонт, хорошая мебель, вид на тихий сквер. Светлана стояла посреди комнаты и не могла поверить, что это теперь её.
— Есть одно условие, — сказал нотариус, перебирая документы. — Ваша тётя указала в завещании, что квартира передаётся лично вам. В случае развода она не подлежит разделу.
Светлана кивнула. Тётя Люба сама прошла через тяжёлый развод, потеряла половину имущества. Видимо, хотела защитить племянницу.
Вечером она рассказала об этом условии мужу. Игорь нахмурился.
— Получается, квартира только твоя?
— Юридически — да. Но мы же семья, какая разница?
— Никакой, конечно... — но в голосе мужа появилась странная нотка.
Зинаида Павловна, подслушавшая разговор, тут же вмешалась:
— Как это только её? А ты, сынок? Ты что, на улице останешься, если она тебя выгонит?
— Мам, Света меня не выгонит...
— А вдруг? Женщины, они такие! Сегодня любит, завтра — нет!
Светлана почувствовала, как внутри поднимается волна возмущения.
— Я не собираюсь выгонять мужа!
— Все так говорят! — отрезала свекровь. — А потом раз — и на улицу! Нет, так дело не пойдёт!
— А что вы предлагаете?
Зинаида Павловна выдержала театральную паузу.
— Перепишите квартиру на Игоря. Или хотя бы сделайте его совладельцем.
— Но это невозможно! Тётя специально указала в завещании...
— Плевать на завещание! Тётки нет, а семья есть! Или ты не доверяешь мужу?
Светлана растерянно посмотрела на Игоря. Тот молчал, изучая рисунок на скатерти.
— Игорь?
— Ну... Мама в чём-то права... Мы же семья...
Светлана не могла поверить своим ушам. Неужели он согласен с матерью?
— Это квартира моей тёти! Она хотела, чтобы она осталась у меня!
— Эгоистка! — выплюнула Зинаида Павловна. — Я так и знала! Вышла замуж, чтобы пользоваться моим сыном!
— Я вышла замуж по любви!
— По любви! — передразнила свекровь. — Любовь любовью, а квартиру прибрать к рукам не забыла!
Светлана встала из-за стола и ушла в свою комнату. Точнее, в ту каморку, которую им выделила Зинаида Павловна. Села на кровать, обхватила голову руками.
Игорь пришёл через час.
— Прости... Мама перегибает палку...
— Перегибает? Она требует, чтобы я отдала квартиру!
— Не отдала, а сделала меня совладельцем...
Светлана подняла на мужа недоверчивый взгляд.
— Ты что, правда этого хочешь?
— Ну... Было бы справедливо... Мы же семья...
— Семья! — Светлана почувствовала, как внутри что-то ломается. — А когда твоя мать выгоняла меня из квартиры, мы были семьёй? Когда запрещала работать дома? Когда унижала при каждом удобном случае?
— Света, не накручивай...
— Я накручиваю? Твоя мать требует чужое имущество, а я накручиваю?
На следующий день Зинаида Павловна начала настоящую войну. Она названивала Игорю на работу, жаловалась на невестку, требовала «восстановить справедливость».
— Она тебя не любит! Любящая жена не стала бы жадничать!
— Мам, прекрати...
— Не прекращу! Ты мой сын, я не позволю какой-то проходимке тебя использовать!
Дома атмосфера стала невыносимой. Зинаида Павловна демонстративно не разговаривала с невесткой, обедала отдельно, постоянно нашёптывала что-то сыну.
Светлана собрала вещи и переехала в унаследованную квартиру.
— Ты что, серьёзно? — растерянно спросил Игорь.
— А что мне ещё делать? Жить под одной крышей с человеком, который считает меня воровкой?
— Никто тебя так не считает...
— Твоя мать именно так меня и называет!
— Она просто переживает за меня...
— А за меня кто переживает? — в голосе Светланы звучала горечь. — Ты? Мой муж?
Игорь промолчал. И это молчание сказало больше любых слов.
В своей квартире Светлана наконец смогла нормально работать. Клиенты вернулись, появились новые заказы. Она обустроила рабочий уголок у окна, купила удобное кресло, повесила на стену мудборд с идеями.
Игорь приходил по вечерам. Сначала каждый день, потом через день, потом раз в неделю. Зинаида Павловна устраивала ему скандалы за каждое посещение жены.
— Ты к ней бегаешь, как какой-то проситель!
— Мам, это моя жена!
— Жена! Которая живёт отдельно! Которая жадничает! Которая тебя не уважает!
— Она меня любит!
— Любит? Любящая женщина не стала бы делить имущество!
И Игорь начал сомневаться. Может, мать права? Может, Светлана действительно думает только о себе?
Он стал требовать от жены «доказательств любви». Сначала намёками, потом прямо.
— Если ты меня любишь, переоформи квартиру!
— Игорь, это подарок моей тёти! Я не могу нарушить её волю!
— Можешь, но не хочешь!
— А если бы твоя мать оставила тебе квартиру с таким же условием?
— Это другое!
— Чем?
Игорь не смог ответить. Потому что разницы не было. Просто его мать внушила ему, что жена должна делиться всем, а муж имеет право требовать.
Прошёл месяц. Светлана жила одна, работала, встречалась с подругами. Игорь появлялся всё реже. Их разговоры превратились в выяснение отношений и взаимные упрёки.
А потом Зинаида Павловна нанесла решающий удар. Она пришла к невестке домой. Без приглашения, без предупреждения.
— Нам нужно поговорить.
— О чём? — устало спросила Светлана.
— О будущем. Ты разрушаешь семью своей жадностью!
— Я? Разрушаю?
— Да! Игорь страдает! Он разрывается между матерью и женой!
— Он взрослый мужчина! Может сам принимать решения!
— Может, но ты его запутала! Опутала своими чарами!
Светлана не выдержала и рассмеялась.
— Чарами? Зинаида Павловна, вы в своём уме?
— Не смей надо мной смеяться! — вспыхнула свекровь. — Я требую, чтобы ты немедленно переоформила квартиру!
— Требуете? С какой стати?
— Я мать Игоря! Я имею право защищать его интересы!
— А я его жена и тоже имею права!
— Ты временная! А я навсегда!
Эти слова ударили больнее пощёчины. Временная. Вот как видит её свекровь. Временная женщина в жизни сына.
— Уходите, — тихо сказала Светлана.
— Не уйду, пока не решим вопрос!
— Вопрос решён. Квартира остаётся моей. Точка.
— Тогда ты потеряешь Игоря!
— Если он выберет вас, а не меня — значит, я его уже потеряла.
Зинаида Павловна торжествующе улыбнулась и вышла.
Вечером позвонил Игорь.
— Мама сказала, ты её выгнала.
— Я попросила её уйти после того, как она назвала меня временной.
— Она не это имела в виду...
— А что?
— Ну... Просто погорячилась...
— Игорь, ответь честно. Ты хочешь сохранить наш брак?
Молчание.
— Игорь?
— Хочу, но...
— Но что?
— Мама права в одном. Если ты меня любишь, то должна доверять. А доверие — это в том числе общее имущество.
— То есть моя квартира должна стать общей, а любовь твоей матери — нет?
— Это разные вещи!
— Нет, Игорь. Это одно и то же. Твоя мать хочет контролировать нашу жизнь. Сегодня квартира, завтра — дети, послезавтра — всё остальное.
— Ты преувеличиваешь!
— Я устала, Игорь. Устала бороться за наш брак в одиночку.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Выбирай. Или мы живём вместе, отдельно от твоей матери, строим свою семью. Или...
— Или что?
— Или нет смысла продолжать.
— Ты мне ультиматум ставишь?
— Я прошу тебя определиться с приоритетами.
Игорь молчал. Потом сказал:
— Мне нужно подумать.
Он думал неделю. За это время Зинаида Павловна обзвонила всех родственников, выставив невестку чуть ли не преступницей. Мол, обманула её мальчика, завладела квартирой, теперь шантажирует.
Светлане звонили с обеих сторон. Её уговаривали, стыдили, угрожали. Но она держалась. Потому что понимала: если сдастся сейчас, будет сдаваться всю жизнь.
В воскресенье Игорь пришёл с чемоданом.
— Я выбрал, — сказал он с порога.
Светлана замерла, боясь дышать.
— Я выбрал тебя. Нас. Нашу семью.
Она бросилась ему на шею, не сдерживая слёз. Игорь обнял её, зарылся лицом в волосы.
— Прости, что так долго. Мама... Она очень убедительна.
— Что она сказала?
— Что я предатель. Что отрекаюсь от матери ради чужой женщины. Что пожалею.
— И ты не передумаешь?
— Нет. Я понял одно. Мама всегда найдёт повод для контроля. Сегодня квартира, завтра — что-то ещё. Это никогда не кончится, если не поставить точку.
Они обнимались посреди маленькой квартиры, которая стала их крепостью. Их домом. Их началом новой жизни.
Зинаида Павловна не сдалась сразу. Она названивала, приходила, устраивала сцены. Говорила, что сын совершает ошибку, что пожалеет, что эта женщина его погубит.
Но Игорь больше не слушал. Он наконец понял разницу между материнской любовью и материнским контролем. Между заботой и манипуляцией. Между семьёй, где тебя поддерживают, и семьёй, где тебя душат.
Через год у них родилась дочь. Зинаида Павловна прислала поздравление через общих знакомых — гордость не позволила прийти самой. Светлана не держала зла. Она понимала, что свекровь — заложница собственных страхов и комплексов.
Ещё через год они купили квартиру побольше. Вместе. На двоих. Потому что к тому времени доверие вернулось, а любовь окрепла.
А маленькую квартиру тёти Любы Светлана сдавала. Доход шёл в семейный бюджет, но документы остались на её имя. Как завещала тётя. Как символ того, что у женщины должна быть своя опора, своя крепость, своё пространство.
Зинаида Павловна продолжала жить одна в своей трёхкомнатной квартире. Иногда, проходя мимо детской площадки, она видела внучку — кудрявую смешливую девчушку, похожую на Игоря в детстве. Но гордость не позволяла подойти.
А Светлана иногда думала о том, как странно устроена жизнь. Иногда нужно потерять, чтобы обрести. Иногда нужно уйти, чтобы вернуться. Иногда нужно сказать «нет», чтобы построить настоящее «мы».
Их семья выстояла. Не благодаря, а вопреки. И в этом была их сила.