Поблагодарив в очередной раз воспитательницу в саду набором из дорогого косметического магазина и чмокнув на прощание Олесю, я спешу на работу.
После смены руководства ходят слухи о реорганизации и, несмотря на то что я подруга бывшей жены нового босса, так же, как и все, опасаюсь увольнения.
Хотя, кстати, последнее обстоятельство может как раз сыграть против меня. Учитывая отношения моей подруги и нашего нового генерального.
В общем, нельзя давать повода.
— Ты как? — приветствую подругу Инну на её рабочем месте в приёмной генерального. И её бывшего мужа по совместительству.
— Держусь, — вздыхает она. — После того, как Горский узнал о сыне… — прикрывает глаза словно душит в себе что-то. — Не могу, Лен! — распахивает глаза и горячо произносит. — Он как будто везде! Он влез в мою жизнь и я везде ощущаю его присутствие! Это невозможно! Я же привыкла без него, понимаешь?!
Я понимаю свою подругу как никто другой… Сама в похожей ситуации.
Нет, конечно, мой бывший не появился. И я надеюсь, что и не появится. Ушёл и ушёл. Хватит. Я выплакала все слёзы и перестала даже вспоминать его.
И да, у нас с Инной есть различие в ситуации. Небольшое, но важное.
Игнат, мой бывший, знает, что у него есть дочь. Знает. Но это его не остановило от того, что он сделал.
Так что… он точно не будет сожалеть о потерянных годах без своего ребёнка.
Мы ему не нужны. И я смирилась с этим. Мне не больно. Нет, не больно.
И только колючий ком, моментально подступающий к горлу, будто спорит со мной. Говорит, что я вру сама себе.
Нет!
Хватит.
Что-то я расклеилась в последние дни. Какое-то непонятное и неприятное ощущение не отпускает. Вот, и сегодня утром показалось, что кто-то следит за нами с Олесей. Но кому это надо?
Лишние мысли. Отгоняю их и возвращаюсь к подруге. Приобнимаю её.
— Инн, всё хорошо будет. Ты же знаешь Горского. Каким бы гадом он ни казался, он не сделает тебе и сыну ничего плохого, — шепчу ей, успокаивая.
Конечно, я так не думаю. Ну, вернее, не уверена в этом. Но мне хочется поддержать подругу. Ей сейчас и правда нелегко.
У неё сейчас вся налаженная жизнь рушится. Из-за одного гада, который вдруг решил играть в папочку. А об Инне он, конечно, не подумал. Зачем?
Он уже сделал ей больно один раз.
Не представляю, как бы я повела себя в этой ситуации…
— Ладно, — грустно улыбается Инна. — Всё нормально будет. Ты как? Как Олеся?
— Олеся скучает по маме, — вздыхаю, вспоминая утренний разговор с дочкой.
— Лен, может, помочь чем? Может, давай, я Олесю забирать буду из сада пораньше? — предлагает Инна.
— Всё нормально, Инн. Не надо. На следующей неделе маму прооперируют и тогда…
Меня прерывает звонок. Это мой телефон. Звонят из больницы, где лежит мама.
— Елена Георгиевна? — слышу знакомый мужской голос врача мамы.
— Да, — отвечаю, а у самой уже сердце замирает. Я прямо чувствую, что ничего хорошего этот звонок мне не принесёт.
— Здравствуйте, Елена Георгиевна, — вздыхает. — У меня не очень хорошие новости…
Всё. Сердце остановилось окончательно.
— Операцию вашей мамы придётся перенести, — говорит врач.
Я выдыхаю облегчённо. Но в следующую же секунду вспыхиваю от осознания, что это тоже очень плохо.
— Почему? — шепчу в трубку.
— Тут такая ситуация, — мнётся доктор. — У нас внеплановые пациенты по квоте. От Министерства обороны. Сами понимаете…
— Не понимаю, — обрываю его. — У мамы платная операция. Мы же с вами договор заключили…
— Заключили, — соглашается он. — Но квота… считайте, что форс-мажор. Придётся подождать.
— Погодите, но вы же сами говорили, что ждать нельзя! — чуть ли не кричу на него я. — Крайний срок — это конец этого месяца! Вы же сами говорили!
— Будем надеяться на лучшее, — спокойным голосом произносит он. — Думаю, ваша мама справится…
— Это нарушение договорных обязательств, — твёрдо перебиваю его. — И вы ответите за это. Я сейчас приеду и мы с вами поговорим. Вы не можете в одностороннем порядке изменять условия договора! Вы понимаете это?!
— Понимаю. И тем не менее… квота… извините, я должен идти.
— Я приеду.
— Как скажете, — равнодушно отвечает он.
Отключаю звонок и чувствую, что меня начинает трясти. Отсрочка операции означает одно — риск для мамы. Реальный риск. Это не простые разговоры про срочность операции. Три врача, у которых мы были, говорили, что операция необходима как можно скорее. С каждым днём шансы на благоприятный исход снижаются.
Я так рассчитывала на операцию на следующей неделе! Мы же доплатили за срочность! Что ещё за квота?!
— Лен, что-то с мамой? — подруга смотрит мне в глаза и я вижу искреннюю тревогу в её взгляде.
— Мне надо срочно в больницу, — говорю растерянно. — Скажешь Горскому, что я по делам уехала, если спросит?
— Конечно! Всё нормально там, Лен? Что с мамой?
— Пока не знаю, Инн, — как-то обречённо выдыхаю я. — Вот, еду разбираться. Господи, это, наверное, никогда не закончится…
Но уйти я не успеваю, потому что дверь в кабинет генерального открывается и к нам выходит сам Горский. Наш босс.
Удивлённо выгибает бровь, глядя на нас.
Не любит разговоры на рабочем месте. Я знаю, да.
— Игорь Витальевич, — говорю я, — мне срочно надо в клинику к маме.
— Что такое? — хмурится он.
— С врачом переговорить. Это важно.
— Но не смертельно, я так понимаю? — смотрит жёстко. — У нас сейчас встреча с новым клиентом. Поедете после неё. Водитель отвезёт вас.
— Но Игорь Витальевич… — пытаюсь поспорить.
— Елена Георгиевна, — звучит официально. — Важная встреча с клиентом, — смотрит на часы на запястье. — Через двадцать минут. После неё можете поехать. Всё. Зайдите ко мне, обсудим кое-что перед встречей.
И, кинув тяжёлый взгляд на мою подругу и свою бывшую жену, он скрывается в своём кабинете. Сжимаю губы и всем своим видом показываю Инне, что испытываю сейчас по отношению к её бывшему. Но следую за ним.4
ЖЕСТОКИЙ БЫВШИЙ МУЖ. ВЕРНИ МНЕ ДОЧЬ. Лана Пиратова
Книгу читать можно ЗДЕСЬ (нажмите).